POV.Мирослава.
Как же я устала. Устала от всего. Я просто выжата как лимон. С Егором у нас всё осталось, как и было. Только мы немного поменялись местами. Теперь это я с ним не разговариваю, а не он. Ну ничего, пусть побудет на моём месте. Ещё Амелия стала плохо спать ночью. Я вообще не высыпаюсь. Забыла уже, когда нормально спала в последний раз. Кажется, что ещё чуть-чуть и всё. Мои силы на исходе. — Мама? — услышав голос Егора, я повернулась в его сторону. Мы были в гостиной, когда в дверь кто-то позвонил. Егор пошёл открывать. Сейчас в дверном проёме стояла Марина Петровна. — Привет, — сказала она, заходя к нам в дом. — Как вы тут? — Здравствуйте, Марина Петровна. У нас всё хорошо, — сказала я, прекрасно зная, что женщина не поверит мне. — Мам, а ты зачем пришла? — ну, Егор у нас самый прямолинейный человек. Лишь бы Амелия в него не пошла. — А я не к тебе, не переживай. Я к Мирославе. Мира, собирайся, я тебя на день забираю. Иди, иди, у тебя на сборы десять минут. А Егор, как хороший отец, уделит время дочке, да, Егор? — меня толкнули к лестнице, предварительно забрав с рук дочь. Это было очень неожиданно. Интересно, что задумала Марина Петровна. У нас как бы проблем с фантазией нет ни у кого. Поэтому и интересно, а ещё немного страшно. — Я готова, можем идти? — сказала я, спустившись к Егору с Мариной Петровной. Егор уже был с Амелией. — Да, Мир, пойдём. И да, Егор, Мирослава до утра не вернётся, так что имей ввиду. Пойдём, — интерес у меня ещё больше увеличился. Значит домой я сегодня не вернусь. Так, и куда мы тогда поедем. — Марина Петровна, может вы скажите, куда мы едем? — спросила я у женщины, когда мы ехали в такси. — Скажу. Мы едем в отель. Мы уезжаем через пару дней, и я решила, что мне всё же стоит поговорить с тобой наедине, чтобы понять, что у вас там происходит. Да и тебе надо отдохнуть. С вашей ссорой, Егор совсем тебе не помогает. А ты не робот, и батарейки запасной у тебя тоже нет. Поэтому мы едем в отель. Там сходим на массаж, масочки поделаем, а потом поговорим обо всём за бокальчиком. Да и ты потом выспишься. — Спасибо Вам, — сказала я. Знала, что разговора с мамой моего мужа мне не избежать, но Марина Петровна как истинная женщина сделала всё так, чтобы я даже не чувствовала какого-то напряжения. Я знаю, она не будет меня обвинять и примет любое моё решение, но я точно уверенна, что у неё найдётся парочка советов, которые мне непременно помогут. Да и отдохнуть мне и вправду не помешает. А то такими темпами я с ума сойду. И будет у Амелии не мама, а лишь её подобие. Но этого я не хочу, и постараюсь этого не допустить. — Приехали. Ну что, идём? В течение нескольких часов мы прошли с Мариной Петровной кучу процедур, после которых я чувствовала себя просто превосходно. На несколько лет точно моложе стала. А массаж. Господи, я там чуть не застонала от удовольствия, а потом чуть не уснула. Как же было хорошо. Вот почему мне Егор никогда массаж не делал? Упустила такой момент. За всё это время Марина Петровна не задала мне ни одного вопроса, который бы касался наших отношений с Егором. Она дала мне немного расслабиться и настроиться на разговор. И всё-таки, я не могу не сказать, что мне жуть как повезло со свекровью. Не всем девушкам так везёт. — Ну всё, вино я уже заказала, — сказала Марина Петровна, когда мы уже были в номере, который она сняла. Золотая женщина. — Мне же нельзя. Я же Амелию кормлю, — сказала я, вспомнив, что алкоголь во время кормления употреблять нельзя. — Вино немного можно. Так что не переживай, всё нормально будет, — через несколько минут нам принесли бокалы с вином и мы начали этот долгожданный разговор. — Мир, расскажи мне, о чём ты думаешь? Правда хочешь развода? — Марина Петровна, я люблю вашего сына. Очень люблю. И меньше всего на свете я хочу, чтобы вся наша история закончилась разводом. Но я просто не вижу другого выхода. Я не могу его понять, а он не хочет понимать меня. Он не хочет меняться. А жить в вечной ревности к другим мужчинам я не хочу. Как он не может понять, что мне кроме него никто не нужен. Я люблю только его одного. Да, Господи, я на других даже не смотрю. — Мир, ну что тут сказать. Это наследственное. Это гены. Егор конечно превзошёл своего учителя, но этот учитель тоже любил устраивать подобные истерики. — Но я не смогу так жить, каждый день выслушивая эти тирады. Также невозможно. — Мирослава, просто знай, я приму любое твоё решение. И я знаю, что ты сейчас мечешься между двух огней. Но рано или поздно надо будет принять какое-то решение. — У вас тоже было такое? — Да, конечно. Мы тоже чуть не развелись. Я даже успела подать в ЗАГС заявление на развод. Отец Егора в молодости был просто невыносим. Он всегда был в окружении женщин, и когда я говорила о том, что мне это не нравится, всегда слышала одну и туже фразу: ну я же с ними не сплю. Но стоило мне просто заговорить с каким-то мужчиной, то начиналось такое, что мама не горюй. И никак ему нельзя было объяснить, что я ведь тоже не сплю с ними. Просто общаюсь. Он не понимал. — И что вы сделали? — Я была не чуть не хуже тебя. Тоже грозила разводом. Пошла в ЗАГС. А потом моя мама сказала, чтобы я не творила глупостей и просто поговорила бы с ним, объяснила и даже в какой-то степени попыталась его понять. Я так и сделала. Поговорила с Колей, сказала, что-либо сейчас мы как-то договариваемся, либо разводимся. Сказала, что понимаю, что ему неприятно, когда я общаюсь с мужчинами, но мне ведь тоже удовольствия не приносит его общение с другими женщинами. И с этим надо что-то решать. Либо видеть эту грань между дружбой и чем-то большим, либо просто прекращать всё общения и с его стороны, и с моей. Я тогда расплакалась, сказала, что безумно люблю его и что хочу быть только с ним. Наверное, он только тогда понял, что творил. — И дядя Коля перестал ревновать? — спросила я. — Нет конечно, ты что. У них же это в крови. Просто этого стало меньше и не так бурно как раньше. Он старался переводить это в шутку, или просто подходил ко мне и обнимал, всем показывая, что я его жена. Это случалось на каких-то дружеских посиделках, когда ты просто общаешься и даже не думаешь о том, что тебя в принципе могут приревновать к вашему общему другу. Ой, Коля и сейчас умудряется ревновать. Только сейчас это уже всегда сводится к шутке. С возрастом запал пропадает и они становятся спокойными. А у Егора сейчас всё бурлит в крови, поэтому он на всё так остро и реагирует. — Я постараюсь поговорить с Егором. Но знаете, Марина Петровна, вы меня конечно извините, но иногда ваш сын просто невыносим, — улыбаясь, сказала я, а после мы вместе засмеялись. — Это я и так знаю. Ладно, Мирослава, поеду я уже домой, а ты ложись, отдыхай. Устала уже совсем. Всё, спасибо за разговор, желаю вам хорошего разговора. Верю в то, что вы помиритесь. Не теряйте друг друга. Вы же не сможете по отдельности, — сказала Марина Петровна, а после, обняв меня, ушла. Вздохнув, я поставила бокал с вином на стол, а после залезла на кровать, накрываясь одеялом. Закрыв глаза, я начала обдумывать весь наш разговор. Не думала, что Николай Борисович в молодости был таким ревнивым. Теперь понятно в кого такой Егор. Может Марина Петровна права. Надо просто поговорить. Спокойно поговорить. Без криков, слёз, истерик и оскорблений. Просто всё наконец-то решить. Потому что так жить тоже нельзя. Вроде вместе, но живём в разных углах дома. Я очень хочу помириться. Я очень хочу, чтобы Егор обнял меня, поцеловал и сказал, что очень любит. Я жутко соскучилась по своему мужу.POV.Егор.
Не скажу, что всё было легко как казалось на первый взгляд. Я жутко не выспался. Амелия очень плохо спала этой ночью. Я ей и пел, и сказки рассказывал, даже стихи придумывал, а она чего-то капризничала. Если бы так было каждый день, то я бы с ума сошёл. Одному с маленьким ребёнком очень сложно. Сейчас уже было где-то десять утра. Мы с Амелией давно не спим. Играем в гостиной с погремушками. Я очень жду Мирославу. Я очень переживаю за неё. С мужем ей конечно не очень повезло. Идиот я тот ещё. Хочется просто подойти к ней и крепко прижать к себе, никогда не отпуская. Я люблю её очень. Пусть и веду себя иногда как идиот. Я правда её люблю. Услышав звук открывающейся двери, я обернулся в сторону коридора. Пришла Мирослава. Разувшись, она подошла к нам. Облокотившись на стену, она так и осталась стоять в проёме. Мы смотрели друг другу в глаза и ничего не говорили. — Ты козёл, Булаткин, но я так сильно тебя люблю. Жаль только, что ты этого так и не понял, — сказала Мирослава, после подходя ко мне. Взяв дочку на руки, она поднялась на второй этаж. Действительно, какой же я козёл. Встав с дивана, я пошёл за девушкой. Зайдя в спальню, я увидел как Мира лежала на кровати вместе с Амелией и о чём-то с ней говорила. Когда она меня заметила, то замолчала. — Мир, прости идиота, — сказал я, садясь на кровать. — Ты хоть понял, за что извиняешься? — Понял. Я правда не буду больше закатывать такие истерики. Это было глупо. Очень глупо. — И что, даже ревновать перестанешь? — спросила Мира, смотря на меня. Она не злилась и точно не собиралась мне высказывать всё то, что она обо мне думает. — Ну, это я не обещаю, но я постараюсь это делать меньше и не так тупо. И прости, пожалуйста, за те слова. Я так не считаю и никогда не считал. Просто сказал на эмоциях. Я очень сильно тебя люблю. — Поцелуй меня, — меня перебила Мира, сказав ту фразу, которую я ждал уже очень давно. Как долго мы уже не обнимались, не целовались, да мы даже спим отдельно по моей глупости. — Ты простила? — Поцелуешь — скажу, — наклонившись к девушке, я накрыл её губы своими и это был просто незабываемый момент. Если бы не Амелия, которая лежала рядом, я бы не остановился. — А теперь простила. Не косячь так больше. — Не буду. Правда не буду.