POV.Егор.
Прошла неделя. И, признаться честно, это были самые худшие семь дней в моей жизни. Когда я сказал Ане, что нам надо расстаться, она показала мне себя настоящую. Как оказалось, в её игре я был лишь игрушкой. Не было никаких чувств и искренних извинений. Всё было куда проще. Заманить меня к себе, чтобы показать Мирославе, что меня очень легко переманить. И в итоге так и получилось. Теперь вот расплачиваюсь за свои ошибки. Я знаю, что она меня не простит. Да если даже и захочет, то не факт, что получится. Я предал её. Растоптал всё, что было между нами, делая вид, что всё давно забыл. Такое не прощают. Мира всю жизнь будет об этом помнить, чтобы я не делал. А если простит, то я должен показать ей, что тот второй шанс был дан не зря. Но любая моя ошибка всё равно вернёт нас к тому, что мы сейчас имеем. В тот день, когда Нюша уже ушла, я напился. Жёстко напился. Пытался алкоголем выкинуть всё из головы, в особенности то, что Мирошка хотела покончить с собой. В голове просто не укладывается. Меня никогда в жизни так не любили. Так искренне и чисто. Ей было плевать на все мои деньги, на мою известность. Ей просто нужен был я. Я никогда не забуду дни проведённые дома наедине. Они и вправду были идеальными, как в сказке. Вам никто не мешает, вы наслаждаетесь друг другом. А помню, как мы проговорили до пяти утра. Уже собирались спать, что-то разговорились, пошли на кухню за чаем, там и остались до утра, после встречая рассвет. Дни, проведённые с Мирославой, это лучшие дни за всю мою жизнь. Она никогда не устраивала истерик, если на это не было причин. Она не психовала, когда мне надо было уезжать в тур. Меня просто любили, просто ждали, просто верили, просто доверяли. А я всё испортил. Сам. Собственными руками. Не идиот ли? Идиот. Самый настоящий идиот. Обрести счастье, а после добровольно его просрать. Бывает же такое, да? Всем говоришь, что хочешь искренней любви, чтобы не предавали, а в итоге предал сам. Да ещё как. Вернулся к бывшей по её первому зову. — Тим, привет, ты в Москве? — спросил я, когда Тимур ответил на звонок. — Привет. Да, два дня уже как. Подожди, ты пьяный там что ли? — ну конечно, если что, так сразу пьяный. — Можно я приеду? — спросил я, игнорируя вопрос. — Давай. Только если выпил, вызови такси. А то потом в каждой газетёнке будет написано, что ты пьяный за рулём был. Всё, жду. На моё удивление Тимур не стал мне высказывать всё то, что он обо мне думает. Даже не ударил ни разу. Странно конечно. Но мне что-то подсказывает, что его просто попросила Мирослава. Я уверен на сто процентов, что Юнусов с самого начала хотел мне заехать по роже. И он не из тех людей, кто будет думать о последствиях. Я обидел его дочь. А для него Мирослава — это его вторая жизнь. Точнее шанс начать новую жизнь. Он этим шансом круто воспользовался. И он безумно любит свою дочь, и если кто-то её обидит, то этому человеку точно ничего хорошего не светит. А меня чудным образом пронесло. Точно не без помощи Мирославы.***
Сейчас я стоял перед квартирой Юнусовых, нажимая на дверной звонок. Только восемь вечера и Тимофей ещё не должен спать, поэтому разбудить я его не должен. Вскоре услышал шаги и мне открыл дверь Тимур. — Привет, проходи, — сказал он, пропуская меня в квартиру. — Привет. Мира дома? — только сейчас меня осенило, что Мирослава может быть дома. Нет, не то что бы я не буду рад её видеть, я просто боюсь, что она не очень обрадуется моему визиту. С того момента мы так и не поговорили. Я через Полину узнавал о состоянии девушки. Она пробыла с Полей три дня, дабы полностью успокоится. Сестра сказала, что уже всё нормально и Мирошка поняла, какую ошибку она чуть не совершила. Ну, а потом мне Полина «очень мягко» намекнула на то, что я должен добиться Мирославу. И на этот раз уже не потерять. — Нет, не переживай. Она на съёмках в Португалии. Лазареву с Биланом клип снимает. Ладно, на кухню проходи. Пройдя на кухню, я сел за стол. Честно говоря, я даже не знал, что и говорить. Вроде по дороге и крутились какие-то вопросы в голове, но сейчас всё исчезло. Господи, да и что я могу спросить у Тимура? Одно неверное слово и он плюнет на просьбы дочки, и я получу за все её страдания. — Ну, о чём хотел поговорить? — спросил Тимур, садясь напротив меня. Слушайте, может я зря пришёл? — Я такой идиот, — сказал я, руками хватаясь за голову. Смысл уже что-то скрывать? Как бы не закончился этот разговор, после него всё равно станет легче. Так почему не использовать шанс на все сто процентов? — Я очень рад, что ты это наконец-таки осознал. Это всё? — Аня специально передо мной извинилась. Она просто хотела показать Мирославе, что… — Что ты прибежишь к ней по первому зову, да? Ну что же, она оказалась права, — усмехнувшись, сказал Тимур. Ну, на поддержку в этой ситуации я даже не рассчитывал. — Я люблю её, — сказал я, поднимая взгляд на Тима. Он всегда меня понимал, всегда поддерживал. Пусть поймёт сейчас. Я не прошу разговоров с Мирославой, я прошу просто совета. Понятия не имею, что мне делать дальше. — Извини заранее за вопрос, но…кого именно ты любишь? — ну, тут как бы сарказм был вполне уместен. И Тимур эту возможность не упустил. — Дочь твою люблю, — сказал я, после вздыхая. Тяжело. А хотя, что я хотел? Сам всё испортил. Меня никто не заставлял спать с Аней. Я сделал это сам. И если кого-то винить в сложившейся ситуации, то только меня. И если честно, если бы я был на месте Тимура, я бы изолировал меня от Миры. — Так, ясно, — сказал Тимур, а после встал из-за стола. Открыл верхний шкафчик, достал коньяк и стаканы. Нас ждёт долгий и серьёзный разговор. — Наливай, — сказал Тим, ставя на стол бутылку, а сам полез в холодильник. — О, Егор, привет, — на кухне появилась Маша с Тимофеем на руках. Как он вырос, капец просто. Ему уже полгода, а кажется только недавно встречали их с роддома. — Привет, Маш. Тима, дай пять, — сказал я малышу. На моё удивление, он меня узнал, даже дал пять в ответ. — А я смотрю, у вас тут пьянка намечается, да, Тимур? — коньяк на столе не очень обрадовал Машу, поэтому этим недовольным взглядом она смотрела на Юнусова. — У нас тут серьёзный разговор, который касается нашей дочери. Да и мы немного, не переживай. — Ладно, допустим я поверила. Кстати, звонила Мира. Она уже прилетела, всё у неё в порядке. Правда простыла немного. Но говорит, что ничего страшного. В общем, вы тут общайтесь, но только тихо, я пошла уже Тимошу укладывать, — сказала Маша, а после ушла. — И так, начнём с того, что если бы не моя дочь, ты бы уже давным-давно оказался в больнице по моей вине. И вину, как раз таки, я бы не чувствовал. Но я держусь, потому что дал Мире обещание: не трогать тебя. Блин, Булаткин, ты меня извини конечно, но ты вообще понимаешь, кого ты потерял? Я сейчас говорю так не потому что она моя дочь, а потому что она идеальная девушка. В особенности для тебя. Она ни разу тебя не упрекнула в том, что ты так часто ездишь на гастроли, хотя в твои отъезды на неё страшно было взглянуть. Её как-будто жизни лишали на этот промежуток времени. Ей вообще было плевать на твои деньги. А ты помнишь хоть одну девушку, которой было всё равно на твой заработок? — Тимур… — Подожди, я не договорил. Мирослава доверилась тебе, она посылала на три весёлых буквы всех мужиков, которые клеились к ней. Это даже было тогда, когда рядом был я. Её никто не интересовал кроме тебя. И я уверен на сто процентов, что если бы ты поставил условие: ты или работа, она бы выбрала тебя. Она жила тобой, понимаешь? А ты просто взял и просрал всё. Да и ещё как? Ты просто опозорил её, опустил до плинтуса, изменив ей с этой… — И я жалею об этом, — сказал я, а после, посмотрев на Тимура, понял, что лучше сейчас молчать. — Ещё бы ты не жалел! Знаешь, Булаткин, я никогда в жизни не видел, чтобы так любили. И знаешь, что самое удивительное? — Что? — Она видела в тебе самые худшие стороны, но всё равно считала лучшим. Короче, я много говорить не буду, но вы точно стоите друг друга. Поэтому делай что хочешь, но ты должен вернуть мою дочь к жизни. А без тебя жить она не может. — Я понял, — сказал я, делая глоток коньяка. — Я верну её, чего бы мне это стоило. — Точно оба сумасшедших, — сказал Тимур, закатывая глаза. Что тут поделать? Полюбили так.