The Light Behind your eyes.

- Элизабет, надо поговорить, - голос брата был напряжённым, так что стало сразу понятно: что-то произошло. - Мне остаться? - спросил Мэттью больше у Даниэля, нежели у самой Лиз. Шатен кивнул, подходя ближе к сестре. - Лиз, звонил отец, - девушка подняла голову, глядя на Хедервари-старшего снизу вверх, ближе прижимаясь к Уильямсу и сильнее сжимая его руку. - В Вашингтоне случилась авария. Они не успели её спасти.       Хоть имя произнесено не было, зеленоглазая прекрасно понимала, о ком говорит старший. А ведь и Элизабет, и Даниэль знали про эту аварию, но надеялись, что данная ситуация не затронет Эдиту, Роберта или Марту. Мэтт, хоть и не понимал, о ком говорят эти двое, прижал девушку ближе, не отпуская её руку. Она же, невольно зажмурившись, свободной рукой обняла Мэттью за шею, утыкаясь носом ему в плечо. - Когда мы сможем поехать в Вашингтон? - тихо просила шатенка, приоткрыв глаза и глядя на Даниэля, что опустил взгляд в пол. - Я разговаривал на эту тему с Иваном. Так как сейчас у нас есть выходные, он вызовет завтра машину. Я возьму с собой Монику. Хочу представить её отцу, пока он не нашёл мне невесту, - парень попытался улыбнуться, но получилось плохо.       Помотав головой, Даниэль развернулся и ушёл, по пути попрощавшись с ничего не понимающими друзьями. Мэтт медленно отстранился, но руку не отпустил, уходя по побережью дальше, пока толпа других учеников не скрылась за ветками берёз и рябин. Тут уже Элизабет резко прижалась к светловолосому, сжимая в руках ткань рубашки канадца на его спине. Она не плакала, но Уильямс понимал, что сейчас она нуждается в поддержке сильнее, чем до этого. Он сам был в таком состоянии, когда ему, мальчику пяти лет, сообщили, что пропала его мать. Его никто не поддерживал, поэтому он сам понимал, что должен быть сейчас рядом с той, кого любит. Ведь именно в этом и состоит смысл любви? Поддержка, доверие, так? - Лиззи, - тихо позвал её голубоглазый, осторожно проводя ладонью по щеке шатенки. - О ком вы говорили, если можешь сказать? - Эдита, - тихо прошептала зеленоглазая, прикрывая глаза и прижимаясь ближе к Уильямсу. - Моя мать. У неё всегда было слабое здоровье.       Услышав ответ, канадец тут же пожалел о своём вопросе. Видеть Элизабет в таком подавленном настроении уже было тяжело, а когда она ещё и мелко дрожала, пытаясь не расплакаться - становилось просто невозможно. Единственное, чем ей мог сейчас помочь Мэттью, так это тем, что будет рядом. Парень обнял венгерку крепче, гладя по волосам и прижимая ближе. Та вздохнула, слабо обнимая канадца и утыкаясь ему в плечо, закрывая глаза. - Устала? - тихо спрашивает Уильямс, слабо улыбаясь.       Элизабет в согласии кивает. Осторожно подхватив зеленоглазую на руки, из-за чего смущённо улыбается, канадец тихо усмехается, отправляясь к домикам через лесок. Ни к чему другим видеть их вместе. А с Аличе он поговорит позже. Как-никак, а несколько лет назад она стала одной из немногих, кто его понял. Потом шло время, она менялась, становилась всё более стервозной и неприятной к общению. И ещё она была рада помолвке с Мэттью, ведь была буквально зависима от него. Когда канадец потом спросил у неё, разве они не собирались быть просто друзьями, итальянка рассмеялась, похлопав Уильямса по плечу и, развернувшись, ушла к друзьям. Но не смотря на то, как сейчас себя ведёт наследница Варгасов, Мэттью искренне надеялся, что она поймёт его, даже не смотря на собственное отношение к Элизабет.       От собственных мыслей канадца отвлекло то, что они уже дошли до домика. Ключи Элизабет оставила внутри, а другие были только у Юльхен и Натальи, так что пришлось отправляться к самому канадцу. Альфреда внутри не было, так что можно было бы спокойно укладывать Элизабет спать, не тревожась, что американец её заметит. Гостиная их домика отличалась от гостиной девушек разве что тем, что всё было более серым, да и отсутствовало то количество ненужной ерунды, что была у Натальи и Элизабет. Последней же было абсолютно всё равно на это. Она молча смотрела в никуда, положив голову на плечо канадца. Ну да, будто ей сейчас было какое-то дело до того, как выглядит домик Мэтта и Ала внутри.       Поднявшись в свою комнату, Мэттью заставил Хедервари надеть свою рубашку или футболку в качестве одежды для сна, оправдавшись тем, что "Не в платье с корсетом же тебе спать". - Помоги, - осторожно спустившись с рук Уильямса, попросила девушка, поворачиваясь спиной к голубоглазому.       Дрожащими руками, канадец начал развязывать корсет на платье девушки, краснея. Когда с ним было покончено, парень отошёл к окну, глядя в соседнее окно, где сегодня было непривычно пусто. Услышав голос Лиз, Мэттью повернулся, слабо улыбаясь. За то время, пока Уильямс думал о чём-то своём, Элизабет успела не только переодеться, но и снять заколку, распустив волосы. Подойдя к зеленоглазой, не прекращая улыбаться, светловолосый наклонился, целуя венгерку в уголок губ, прижимая её ближе. Свет они не включали, так что никому не пришлось возвращаться, чтобы его же и выключить. - Мэтти, я хочу, чтобы ты ехал со мной, - шёпотом попросила зеленоглазая, когда канадец осторожно укрывал её одеялом. - Я поеду, если ты хочешь. Но надо предупредить Ивана, - парень провёл ладонью по волосам шатенки, тут же отмечая, насколько они мягкие. - Я думаю, Даниэль уже предупредил его, - пробормотала Лиз, взяв Уильямса за руку. - Не уходи. - Не уйду, - тихо усмехнулся Мэтт, прикрыв глаза и наклоняясь, целуя девушку в губы, но тут же отстраняясь. - Спокойной ночи, золотце. - Спокойной ночи, солнышко, - прошептала Элизабет, прежде чем заснуть.       Через несколько минут и Мэттью заснул, не переодеваясь, прижимая девушку ближе к себе. На удивление, в эту ночь им ничего не снилось.

***

- Э, местный Гамильтон, доброе утро! - в комнату буквально вломился Альфред.       Галстук американца был... А, он просто отсутствовал. Верхние пуговицы были или оторваны, или просто расстёгнуты, а нижние края рубашки не были заправлены в брюки, перепачканые какой-то грязью и песком. А если говорить про волосы, то казалось, будто там десяток ворон свил свои гнёзда. - Мэ-Во-о-оу, - с ухмылкой протянул американец, когда присмотрелся и заметил не только Уильямса, но и Элизабет, которая проснулась от его криков и сонно оглядывалась по сторонам.       Следом за девушкой, вскочил и сам "Гамильтон", оглядываясь вокруг, но, заметив друга, успокоился, садясь на кровать. Элизабет, не убирая одеяла, осторожно притянулась к парню, обнимая его со спины за шею и глядя на Ала. - Что тут произошло? - смеясь, спросил Джонс, подходя к кровати. - Ключи были только у Наташи, - тихо пояснила Лиз, поправляя одеяло. - Деятель добрых дел ты наш, Мэтт. А если бы Юльхен пришла? - спросил американец, проводя рукой по своему гнезду на голове. - Не пришла бы. Я видел, как она спаивала Француазу и Изабеллу, - пробормотал канадец, разминая шею.       Получив в ответ "Переодевайтесь и спускайтесь", Мэтт дождался, пока Альфред скроется за дверью, после чего развернулся, глядя на Элизабет. Сейчас он мог трезво понять, что произошло. И, боже ты мой, как же по-домашнему выглядит Хедервари в его рубашке, сонная и с распущенными волосами. - Доброе утро, - поцеловал девушку в щёку Уильямс, улыбаясь. - Ты как? - Нормально, - потянувшись, ответила Лиз. - Позавтракаем и пойдём к главным воротам? Думаю, Даниэль нас уже ждёт.       Получив одобрительный кивок от Уильямса, Элизабет ещё раз оглянулась и поняла, что здесь, в комнате Мэтта, у неё только вчерашнее платье. Усмехнувшись, Мэттью крикнул Альфреду, что бы тот "сгонял к своей Наташе за одеждой для Элизабет", но стук в дверь, а потом и голос белорусски, освободили американца от этой участи. Одежда была найдена, а переодевшись, Лиз отнесла и платье.

***

      Как и ожидалось, Даниэль начал ругаться, когда они пришли, что было не особо удивительно, ведь они пришли довольно поздно. Хотя тому, что Мэтт едет с ними, не удивились ни Моника, ни сам Даниэль. Последние сели спереди, а Мэттью и Лиз назад. Когда машина поехала, канадец положил голову на колени девушки, глядя ей в глаза и улыбаясь. - Лиз, чтобы не случилось, я рядом. Не беспокойся, как отреагирует твой отец, но, - светловолосый поднялся, глядя в глаза шатенки. - Даже учитывая то, что у меня нет родителей, я смогу нас обеспечить. Мы же не в Новом времени.       Улыбнувшись, Мэттью сел ближе, целуя венгерку, но вскоре отстраняясь. Улыбаясь, венгерка посмотрела в глаза канадца, взяв его за руку. Крайним зрением девушка успела заметить, как Моника положила голову на плечо Хедервари-старшего.       Вашингтон, как и семейный особняк, мало изменились за то время, пока отсутствовали Даниэль и Лиз. Точнее город не поменялся, а вот особняк будто накрыла тьма. В воздухе витала печаль, так что Элизабет замолкла, прижимаясь к Мэтту. Дворецкий, ждавший их приезда, предупредил, что "мистер Роберт ждёт вас в гостиной", тут же уходящий на кухню. Даниэль, державший Монику под руку, шёл спереди, а Элизабет и Мэттью шли следом. Венгерка испуганно осматривалась, будто коридор был ей не знаком, прижимаясь ближе к канадцу. Все рамки с фотографиями были занавешены тёмной тканью, а некоторые комнаты закрыты на замок.       Роберт встретил их там, где и говорил дворецкий. На удивление, он был не один. Рядом сидел парень аристократичной внешности, с, буквально, прилизанными волосами, но с одной оттопыренной прядью. Марта, что сидела на кресле, не далеко от отца, выглядела крайне несчастной, сжимая свою игрушку, что когда-то подарила ей Эдита. - Добрый день, Элизабет, Даниэль, - в приветствии кивнул головой Роберт, глядя на детей. Мэтта и Монику он практически игнорировал, даже не удостоив их взглядом. - Вы оба знаете, почему вы здесь сейчас. На сколько вы вернулись? - На пару дней, отец, - подал голос Даниэль. - Хорошо. Может, представите мне своих гостей? - попросил Роберт, поднимаясь с дивана. - Конечно, отец, - кивнул зеленоглазый, глядя на немку, что стояла рядом с ним. - Я сама, - мягко улыбнулась она, после чего повернулась к отцу Элизабет. - Здравствуйте, мистер Хедервари. Ваш сын рассказывал о Вас. Я - Моника Байльшмидт. - Надеюсь, что он говорил обо мне только хорошее, - поклонился Хедервари-старший, после чего посмотрел на Мэтта. - А Вы кто, молодой человек? - Мэттью Уильямс, сэр, - пожал руку Роберту канадец. - И я собираюсь претендовать на руку и сердце Вашей старшей дочери.       После слов светловолосого, Лиз улыбнулась, довольно глядя на него, но её отвлёк кашель "аристократа". - Боюсь, Вам придётся забыть про это, мистер Уильямс, - парень странно улыбнулся, поднимаясь с дивана и глядя на Элизабет. - Родерих Эдельштайн, мисс Элизабет. Ваш будущий муж. С Вашим отцом я уже договорился. - Пап, я же просила... - тихо прошептала Лиз, прежде чем развернуться и уйти из гостиной. - Элизабет! - крикнул Роберт, после чего покачал головой, недовольно разворачиваясь к Родериху и начиная что-то говорить ему. - Я пойду за ней, - тихо сказал Даниэлю Мэттью, следую за венгеркой на улицу.       Когда Мэттью выбежал на улицу, Лизабет была уже достаточно далеко, но услышав голос канадца, она тут же развернулась. Первый же, быстро подбежавший к ней, крепко обнял, глядя по волосам. Уткнувшись в плечо светловолосого, Лизабет разрыдалась, прижимаясь ближе. "Отвратительная неделя," - прошептала она, зажмуриваясь и пытаясь успокоиться. - Но я же рядом, - тихо усмехнулся Уильямс, прежде чем посмотреть на дорогу и оттолкнуть Элизабет на рядом посеянный газон. - Мэттью!