Петербургское

      — Вот же… ебанный… пиздец.       Разумовский честно хотел с этим всем завязать.       Сергей был в этом бизнесе, как называли его боссы — хотя ей богу, слово «дерьмо» было бы куда более подходящим — слишком долго; в один момент начало казаться, что это единственная жизнь, на которую он был способен. И именно в этот момент он сказал себе: ну его к черту. Никаких больше прикрытий, заданий и заказных убийств.       И вот он здесь. Под прикрытием. На задании. Собирается совершить заказное убийство.       — Эту легенду придумал либо кто-то, кто искренне меня ненавидит, либо аутист, сидящий на отборной наркоте. И лично я ставлю на смесь обоих вариантов.       — Слушай, все не так плохо.       — Я в платье, Джонни!       На другом конце провода сдавленно хохотнули.       — Окей, все довольно плохо. Но по правде признаться, мне впервые так дико хочется побывать на миссии лично.       Уйти с организации, подобной той, на которую работал Разумовский, было задачей… затруднительной. Правильней, наверное, было бы сказать «невыполнимой», но будучи профессионалом своего дела, Сергей не верил в невыполнимость чего-либо. Все было возможно; оставалось лишь достаточно к этому стремиться.       Конечно, он знал, что предложив сделку, агенство пойдет на все, чтобы завершить игру на своих правилах. Конечно, он догадывался, что это будет нечто изощренное — потому что не так уж и просто испортить миссию Сергею Разумовскому.       Но до подобного масштаба не додумался бы даже он.       — Последняя миссия, говорили они… всего лишь одно убийство, говорили они…       — Выпрямьте спину, господин Разумовский, ведь сегодня вы госпожа Разумовская!       — Если ты произнесешь это еще раз, Джонни, первое, что я сделаю после освобождения — найду твой блядский адрес и забью насмерть монтировкой.       — Да ты дамочка с характером. Интересно, цели такие нравятся?       — Жди меня в гости, сволочь.       Агенство могло хоть задохнуться полным составом со смеху от своей гениальной идеи; Разумовскому оставалось запихнуть собственную гордость куда-то подальше и заставить тех, кто наблюдает за этим шоу, подавиться своим смехом, когда миссия окажется успешно завершенной. А в том, что она будет успешно завершенной даже при всех обстоятельствах, Сергей не сомневался; иначе не мог. На кону стояла далеко не его жизнь.       А значит, пора было начинать этот карнавал абсурда.       — И как мне его найти?       — Все предельно просто, Игорь, — Дима на том конце провода явно не понимает, что тут просто толпа, разодетая в черные фраки и платья. Гром лишь фыркает, делая глоток шампанского из стакана. Бе. И кто придумал пить эту гадость на всех важных мероприятиях? — Он всегда на все благотворительные вечера ходит с одной и той же женщиной, фото которой я тебе… Минуту.       Гром оглядывает всех собравшихся на этом благотворительном вечере, куда стекаются все сливки общества. Черные фраки, шикарные платья, стоимость которых сравнима с большой яхтой на Карибском море или с домом на Мальдивах. Игорю хочется плеваться, но он на задании, а значит, должен выглядеть достойно. Вообще, Гром предпочитает что-то более масштабное, чем просто слежка за одним наркобароном. Но после последней миссии его, по наставлению врачей, отстранили от боевых заданий.       Внезапных треск в ухе заставляет вынырнуть из горьких воспоминаний.       — Дим? — тихо говорит Гром, вслушиваясь в звуки. — Дубин, твою мать!       — Черт, кто-то старается заглушить сигналы, — шипит напарник. — Но фотографию я выслал. Будь осторожен, так как я могу в любой момент пропасть. Постараюсь разобраться.       — Ты тоже будь аккуратнее. Я не хочу и тебя еще терять, — серьезно говорит Игорь и отключается. С экрана телефона на него смотрит эффектная блондинка, и Грому хочется взывать. Да тут половина женщин — блондинки!       «Так, Игорь, соберись. И думай», — говорит сам себе мужчина и внимательно осматривает всех девушек. Бинго! Она! И пока стоит одна. Гром схватывает с подноса два бокала с шампанским и спешит подойти к девушке. Вот только кто-то этого явно не хочет. Кто-то рыжий, в длинном платье и явно неуклюжий, потому что не заметить Грома довольно сложно. Игорь чудом ловит бокалы, но блондинка уже уходит со своим кавалером.       — Черт!       — Простите, — Сереже хочется взвыть, а не мило улыбаться, и он не знает, что его больше сдерживает: профессионализм или понимание того, сколько вообще на кону от того, как хорошо он сыграет эту дурацкую роль. — Правда, простите, я такая неуклюжая…       Сдавленный хохот Джонни совершенно не помогает в и так тупой ситуации; если Разумовский выживет, то выскажет ему все, что думает касательно тупых шуток.       Сергей заставляет себя смотреть на цель с восхищением — не стоит забывать про роль. Гром определенно хорош собой, конечно, но все же при взгляде на него куда больше желание просыпается врезать, а не общаться и уж тем более флиртовать; с другой стороны, черт его знает, что было бы при других обстоятельствах — ну, при таких, где Разумовский бы не клеился к агенту под видом женщины с целью устранить.       Господи, какой же все это фарс.       — А вот Вы… очень ловкий, — бросает он комплимент и прячет глаза, надеясь, что его попытка в женский голос звучит хотя бы терпимо; заправляет рыжую прять волос за ухо по старой привычке.       — Бывает, — Гром немного натянуто улыбается врезавшейся в него… Девушке. Определенно, это была девушка: платье, косметика и длинные волосы говорили о том, что перед ним все же дама. Голос, правда, странный, но с кем не бывает. Игорь почти незаметно дергается, когда незнакомка заправляет рыжую, черт возьми, рыжую прядь волос за ухо. Нет, она не Юля совершенно. Но жест… Мужчина старается переключиться на что-то другое и вспоминает, что в руках у него все еще два бокала шампанского. — Не хотите выпить?       Ему все еще требуется отследить цель, вот только раскрываться перед этой рыжей незнакомкой ой как не хотелось. К тому же, мало ли кем она может быть, а у него и так в агентстве репутация после произошедшего ниже некуда.       — Я бы не отказалась, — Разумовский принимает бокал, легко коснувшись пальцами кожи Грома.       — А он точно шпион? — иронично интересуется Джонни по передатчику, решив, верно, что издеваться над тем, кто поверил переодетому в женщину мужику куда веселее, чем над перердетым в женщину мужиком; Сергей в очередной раз жалеет, что не может ответить.       — Могу я узнать Ваше имя? — смотрит пытливо на цель; пытается найти подвох — нет, ну он же тоже агент, неужели правда ничего не замечает? Или идиот, или Разумовский действительно настолько похож на особу женского пола (первый вариант нравится ему куда больше). — Или мне называть Вас таинственным незнакомцем?       Гром с улыбкой протягивает бокал. Интуиция звоночком предупреждает о том, что что-то здесь не так, но Игорь старается не обращаться внимания. У него. Другая. Цель. Которая уже направляется к выходу со своей спутницей, а он так и не успел поставить ни жучок, ни проследить за ними. Черт.       — Игорь, — отвечает мужчина. Ну, может хотя бы компания на этом дурацком вечере появится. К тому же девушка вроде даже ничего. А рыжие ему нравятся. — Что вы забыли здесь? Не похоже, что вы часто выбираетесь на подобные мероприятия.       — Да вы настоящий детектив, — Разумовский делает глоток из бокала в попытке подавить смешок. — Я переехала сюда недавно. Можно сказать, знакомлюсь с людьми.       — Имя, — напоминает Джонни в микрофон; эту деталь они тоже обсуждали — долго выбирали между Софией и Светланой (Разумовский предлагал брать что-то менее похожее на его настоящее имя, но кто его когда-то слушал).       — А зовут меня София, — представляется, наблюдая за каждым движением Грома, — приятно познакомится.       — София, значит, — Игорь делает глоток из своего бокала. Задание пошло по пизде. Да вся его жизнь в последнее время идёт по пизде. Хочется забыться, напиться и чтобы никто его не трогал.       Поэтому он незаметно для незнакомки печатает Диме о провале задания и о том, что его лучше не беспокоить. И делает ещё один глоток.       — Не хотите уйти с этого праздника жизни? — внезапно предлагает Гром. Прослушку он все равно давно отключил. Пофиг. Будь что будет.       — Честно? Мечтаю, — совершенно не врет Разумовский — он уже откровенно заебался от этой комедии. А цель сама предлагает уйти… чем не подарок для опытного убийцы? — Я не фанат подобных мероприятий. Скорее положение обязывает.       Он быстро обдумывает все возможные варианты. Ему нужно убить агента, являющегося одним из лучших бойцов; тут в открытую в драку не полезешь, а оружие пронести бы не вышло.       — Если та твоя идея сработает, — в голосе у Джонни слышны нотки полного… ахуя, иначе Сергей это описать не может, — я скорее всего задохнусь от хохота.       Разумовский едва заметно ухмыляется.       — Мне говорили, что здесь очень красивый сад, — предлагает Грому, заговорщически подмигнув.       — Уверены? На улице все же прохладно, — Гром осматривает длинное платье с закрытой шеей. Девушка, видимо, совершенно не боится морозов. — Мы могли бы сходить куда-нибудь в более теплое место.       — Прошу вас. Кому может навредить свежий воздух? — наивно хлопает глазками «София».       — Конкретно сейчас — этому парню, — уже привычно комментирует происходящее Джонни.       На самом деле Разумовский ненавидит зиму. И снег. И холод. И выходить на улицу — еще и в платье! — кажется ему отвратительной идеей. Но лучшей на данный момент.       — Или вы боитесь снежка, Игорь? — хитро щурится Сергей.       — Ну что вы, ничуть, — кажется, улыбка прилипла к губам Игоря. Но все это кажется таким фарсом. А ещё орущая интуиция никак не умолкает. Гром запихивает шестое чувство куда подальше. — Сад так сад.       Гром подставляет свой локоть, за который тут же хватается девушка наманикюренной рукой. Оставив бокалы в сторону, парочка спускается к гардеробу.       — Чем вы занимаетесь по жизни, Игорь? — спрашивает Разумовский, чтобы поддержать разговор (знает ведь все равно, что собеседник соврет — даже интересно, как именно); одновременно забирает у миловидной девушки свою верхнюю одежду.       — Давайте помогу, — Гром аккуратно забирает длинную шубу у Софии и помогает ей одеться. Затем накидывает собственное пальто и, приоткрыв дверь, впускает в помещение холодный зимний воздух. — Вообще, я директор спортивной школы, но также коллекционирую разные картины.       Его любимая легенда, которая является почти правдой.       — Надо же, какое совпадение, — Сергей ухмыляется. — Дело в том, что я оцениваю предметы искусства. — Вы созданы друг для друга, — Джонни молчал минут пять — Разумовский уже стал беспокоиться, что его напарник действительно задохнулся от смеха. — А вот если бы не задание, у вас могло бы быть будущее… ну, пока он бы не обнаружил, что у его дамы хуевенький такой подвох.       Сергей прикладывает невероятные усилия, чтобы не цыкнуть в микрофон.       — Хм, я думаю, нам надо сходить на выставку одного моего знакомого, — неожиданно предлагает Гром, ведя свою спутницу по заснеженному саду. Да уж, особняк, к в котором проходил вечер, был огромным. Сад, скорей всего, летом был еще красивее. Хотя и сейчас здесь царила прекрасная атмосфера умиротворенности. — Вам бы понравилось.       — Приглашаете меня на свидание? — приподнимает бровь Разумовский, незаметно корректируя их путь в нужное ему место. Как вот только отвлечь…       — Ну, можно и так сказать, — слегка поразмыслив, кивает Гром. Он хочет что-то еще сказать, но вот только его прерывает телефонный звонок: черт, он забыл его выключить. На экране светится имя друга и волна беспокойства захлестывает Игоря. — Прошу прощения, это всего пару минут.       Сергей сразу же отстраняется от спутника, кивая только:       — Можете поговорить, я подожду.       — Игорь, твою мать! — орет Дубин, как только слышит знакомое «Да». — Послушай, о нас тут дошла информация, что тебя хотят устранить. Ты все же запомнился своими делами. Будь предельно осторжен, потому что по нашим сведениями, они уже кого-то отправили по твою душу.       — Дим, я все-таки не маленький мальчик, — хмыкает Гром, но вот беспокойство не отпускает. Игорь сжимает в кармане брюк кулон в виде четырехлистного клевера и старается не думать о плохом.       — Да, только ты, видимо, забыл, что совсем недавно перешел дорогу одной очень крупной организации. И они привыкли проблемы устранять.       — Я рад, что ты за меня беспокоишься, но…       Глухой стук.       — Зачем ты подкупаешь садовника, чтобы оставил лопату в кустах, Сереж, — кривляет Разумовский напарника, победно держа в руках садовой инструмент. — Тупая же идея, Сереж.       — Он без сознания?       Сергей оценивающе смотрит на лежащее под ним тело; пихает туфлей — раздается мужской стон.       — Теперь точно да, — отвечает, ударив Грома по голове еще раз. Стоны прекращаются.       — Добьешь его быстро? — интересуется Джонни.       — Еще чего, — фыркает Разумовский и берет лопату поудобнее. — Я из-за этого мудака весь вечер щеголял в платье и на каблуках. Обойдется.       Он замахивается еще раз. А потом еще раз. И еще раз — пока на снегу не появляются брызги крови.       — Ты там закончил? — отвлекает его от занятия голос Джонни. — Цель мертва?       — Ну, у него проломлена голова, — хмыкает Разумовский, — и мне кажется, я вижу его мозги.       — Во мне сражаются желание не видеть этой картины и желание посмотреть на тебя в платье и с лопатой наперевес, — Джонни что-то стучит по клавиатуре. — Я сообщу, что задание выполнено.       — А я уберу тело, — Сергей оглядывается и парой пинков, сопровожающихся матами — тяжелый, зараза — перекатывает труп в ближайшие кусты; возвращается за брошенной на снегу женской сумочкой, достает зажигалку с полной флягой. — Это, конечно, не терновник… но тоже пойдет.