Коматозники

      После полуночи пятеро сообщников собрались у входа в подвал. Нами напрасно надеялась на то, что хотя бы Луффи и Кид, эти двое незапланированных оболтусов, поленятся прийти. Но те были как штык и уже предвкушали ночное «развлечение».       Ло накануне изучил «поле предстоящей битвы» и захватил все, что могло еще понадобиться. А еще он днем отловил Нами и силком затащил ее на обследование и серьезный разговор наедине, в результате которого та узнала, что у Моне ранее были некоторые проблемы с сердцем в плане тахикардии, поэтому добровольцем придется быть ей, в любом случае. Нами, не долго думая, согласилась.       Тут как раз мимо проходил Кора-сан, учитель Ло и заведующий отделением кардиологии по совместительству, и с радостью помог «глянуть» девушке сердечко, лукаво подмигнув ученику, что, мол, все понимает. Выяснилось, что мисс Сван была здорова, как бык, что только подкрепило ее уверенность в удачном исходе предстоящего эксперимента.       Прокравшись по темным коридорам, где Луффи и Кид успешно пару раз споткнулись и на что-то налетели, устроив жуткий грохот (за что и получили подзатыльники от мисс Сван), компания добралась на место. И в этот раз Нами разрешила включить в комнате свет.       Вскоре все было готово для опыта, Нами разложена на столе, подключенная к всевозможным приборам, а прочие участники рассредоточились по своим местам. Луффи и Киду тоже нашлось дело: один следил за давлением и показаниями электрокардиографа, а другой был на подхвате в качестве резервной пары рук во время реанимации.       — Перед тем как начнем, я должен уточнить… — начал Ло.       — Я не принимала ни еды, ни питья более трех часов. У меня нет аллергии на антибиотики, анестетики и все то, о чем ты еще собирался спросить, — опередила его Нами.       — Ясно, — буркнул Трафальгар, глядя на то, как Моне достает из переносного холодильника ампулы.       — Что-нибудь еще?       — Где ты достала препарат? — не удержался Ло от вопроса. — Наркотические вещества находятся на строгом учете, а это вообще из списка запрещенных.       — У моей кузины Ноджико частная ветеринарная клиника, — пояснила Нами. — Для них нет пока такого строгого контроля, так что позаимствовала немного.       — Вот оно что. Твое «оптимально подходит» надо было изначально рассматривать как «легко и безнаказанно достать», — желчно заметил Трафальгар.       — Тебе-то что, я же на себе это буду испытывать, а не на тебе, — фыркнула Нами.       — Не вопрос, усыпим тебя как собачку, заболевшую бешенством, — мрачно пошутил Ло. Моне сзади прыснула в кулачок, ей черный юморок бывшего парня до сих пор очень даже нравился. — Ну а потом я проведу вскрытие твоего тела и сделаю из твоих органов отличные препараты для анатомического музея. Ручаюсь, у первокурсников ты будешь пользоваться огромным спросом.       — Кончайте, — сказала Моне. — У меня уже нет сил смеяться. Давайте немного посерьезнее, все же мы человека убивать собираемся.       — А я серьезно, — не повел и бровью Трафальгар.       — Тоже мне, юморист нашелся… — проворчала мисс Сван, а ее желудок протестующе заурчал.       — Ты бы подкрепилась, а то, небось, страшно помирать да еще и на голодный желудок, — сказал Кид.       — Дурак, что ли? — спросили его остальные.       — А что? — не понял Юстасс.       — Ну ты даешь, Кид! — ответил Луффи. — Это даже я знаю, что перед общим наркозом есть нельзя и пить тоже. — Он сделал печальную физиономию: — Самое паршивое, когда надо под ним зубы лечить: и до этого есть нельзя, и несколько часов после — это настоящая пытка!       — Ладно, шутки в сторону, — сказал Трафальгар, принимая у Моне наполненный шприц. — Спрашиваю последний раз…       — Да не передумала я! — гаркнула Нами. — Давай уже!       Ло вздохнул и медленно ввел препарат. Некоторое время ничего не происходило, потом Нами зажмурилась и попыталась трясти головой.       — Что-нибудь не так? — спросил кто-то сзади.       — Ничего… потолок… качается… — прошептала она и отключилась.       На нее накинули охлаждающее одеяло — чудо техники, изобретенное несколько лет назад доктором Вегапанком, которое быстро было пущено в массовое производство и снискало огромную популярность не только среди специалистов как идеальное средство для поддержания людей с высокой температурой или получивших тепловой удар. А у последней модели, которую удалось раздобыть ребяткам, была еще и функция подогрева для борьбы с переохлаждением.       Как только температура тела снизилась до тридцати градусов Цельсия, и настала пора устроить электрошок с летальным исходом, у собравшихся, что естественно, снова возникли сомнения. Ло смазал гелем и зарядил «утюжки» дефибриллятора на двести джоулей, поднес их к груди Нами, на всякий случай предупредив остальных, чтобы убрали руки. В глазах Моне, следившей за всем с интересом, промелькнула тревога: шутка ли запланировано устроить человеку смерть, пусть и временную.       — Ладно, пошутили и хватит, — сказал Кид. — Давайте с ней сфоткаемся и разойдемся.       — В самом деле, Ло, — подхватил Луффи, — ну не очень-то и хотелось нам этот эксперимент. Пускай Нами поспит немного, а потом мы скажем, что успели убить ее и реанимировать.       — Она все равно под наркозом, так что разницы не заметит, — согласился Трафальгар. — Но тогда какого черта было тратить на все это столько времени и рисковать исключением в год выпуска?       — Мальчики, — добавила Моне, правда не слишком-то и уверено, — если вы боитесь, вам надо было остаться дома.       — Да вы чокнулись! — заявил Кид.       — Ребят, это правда плохая затея, хоть и интересная, — кивал Луффи.       Еще одной волны препирательств нервы Ло не выдержали, злость на эту рыжую идиотку, решившую ставить на себе опыты и его руки оказались быстрее здравого смысла. В следующий момент тело мисс Сван выгнулось дугой от мощного разряда. Кардиографический прибор жалобно запищал, показывая прямую линию.       — Что?! — заорали остальные.       — Будет вам эксперимент, — рявкнул Трафальгар.       Минута, на которую остановилось сердце Нами, стала вечностью. Для нее это была целая жизнь, состоявшая из воспоминаний и чего-то такого, чего, возможно, и вовсе не было. Впрочем, она могла этого не помнить. Она была свободна, словно чья-то незримая рука отвязала ее от всех тягот этого мира, позволяя свободно парить в пространстве. Там она видела все, там ткань бытия превращалась в чистую энергию, и Нами понимала, что закон ее сохранения, который пытались вдолбить ей еще в школе действует на самом деле. Просто у нее раньше не хватало воображения это представить. Это была микровселенная внутри ее мозга, наполненная доселе неизвестными красками и эмоциями. Она росла, ширилась и соединялась с Космосом напрямую огромным столбом синего цвета, который Нами могла видеть мысленно, если хотела.       Она стала такой легкой, что воспарила над крышей академии и понеслась, подобно ракете, через острова и моря, города и веси туда, куда вело ее истосковавшееся сердце: домой. Туда где она не была целую вечность. Вокруг все мелькало и кружилось, но Нами была уверена, что ни в коем случае не может промахнуться. Она в нужный момент притормозила, а затем изящной ласточкой пролетела над зелеными полями, такими родными и знакомыми, и над мандариновой рощей, где пели соловьи и суетились пчелы — маленькие точки жизненной энергии.       В следующий момент маленькая Нами, словно родившись заново, беззаботно неслась наперегонки со своей кузиной Ноджико. Они бежали к дому, где тетя Бельмере готовила праздничный ужин. Такое простое детское счастье, которое, казалось, ничто не может омрачить. А мандариновая роща была так прекрасна в лучах заходящего солнца…       В это время над Нами, лежащей на столе, потели коллеги. Они уже начали реанимационные меры, но те не давали никакого результата. Дозой адреналина, которую ей вкатил Ло, можно было бы слона из мертвых поднять. Но Нами возвращаться не спешила, ей было слишком хорошо там. Тем временем у ее тела началось кислородное голодание. Пока Ло вместе с Луффи занимались искусственной вентиляцией легких, Кид продолжал делать непрямой массаж сердца, Моне следила за показаниями приборов.       — Черт, — ругался Юстасс, — я ей так ребра сломаю.       — Ничего не поделаешь, — мрачно отрезал Ло. — Жизнь важнее.       — Это говорит парень, который ее только что убил! — рыкнул Кид.       — Мальчики, не отвлекайтесь, — дрожащим голосом сказала Моне. — Показания и так неутешительные.       — Нами, слышь чего? — шмыгнул носом Луффи, мерно нажимая на мешок. — Возвращайся, а? — Он трогательно, как-то по-детски, надул губы: — Ну пожалуйста.       Никому не хотелось этого признавать, но все чувствовали подступающую панику. Все же у них было слишком мало опыта, чтобы за подобное браться.       В мире, где была Нами, внезапно стемнело. Поднялся сильный ветер, от него жалобно заскрипело старое засохшее дерево рядом с домом, которое все не решались спилить, надеясь, что то еще оживет. Тетка Бельмере вышла на улицу, чтобы загнать девочек в дом. В ее глазах были тревога и предчувствие скорой беды. Нами это ясно ощущала, как и то, что сейчас случится нечто очень и очень плохое.       И оно не замедлило случиться. Из тени, словно зловещее чудище, появился мужчина. Был он огромен и уродлив. И он улыбался. Улыбка его была недоброй… Нами сделалось ужасно страшно. Она знала, что это очень плохой человек. Пока еще не знала, почему, но тут увидела в его руках ружье, и нацелено оно было ей в голову. Острый панический укол страха перед смертью пронизал ее от темени до самых пяток. Тетка и Ноджико что-то кричали, мужчина смеялся, но Нами уже ничего не слышала, она словно оглохла. Затем раздался выстрел, который она, скорее, почувствовала как дробящую пространство волну, ее отшвырнуло в сторону, и вновь все завертелось и понеслось вскачь…       — Триста шестьдесят, разряд!       — Да, детка, давай! — кричал Кид.       — Есть слабый пульс, — выдохнул Ло с облегчением и повернулся к Моне: — Что у тебя?       — О, да тут настоящая перезагрузка! Как прекрасно выравнивается альфа-ритм! — восхищалась Моне. — А дельта! — Остальные посмотрели с недоумением на ее слегка безумный блеск в глазах. Ло подумал о том, что не зря разбежался с этой ненормальной.       — Сейчас пульс стабилизируется, и я введу поддержку. — Ло кинул коллегам: — Готовьтесь согревать.       — Только не будите ее пока, выждем пару минут, будет идеальное время, — добавила от себя Моне.       Нами приходила в себя медленно. Перед самым пробуждением она почувствовала, как кто-то осторожно тронул ее за плечо и сказал: «Просыпайся, спящая красавица. С возвращением к жизни». У нее даже не было ни единой мысли, кто бы это мог быть. Моне? Она вполне понимала, где находится и помнила, что только что видела страшный сон, но кое-что так причудливо перепуталось у нее в голове, что она знала, что уже успешно сдала экзамен, который будет только через неделю. Говорить она пока не могла: губы и язык не слушались.       Это было необъяснимо, но мисс Сван каким-то образом чувствовала каждого из присутствующих, хотя не могла их видеть из того положения, в котором находилась, и атмосферу волнения, словно легкий туман, повисшую в воздухе. Это волновались за нее. И Нами впервые ясно осознала, что ее окружают весьма славные ребята, пускай и с кучей своих недостатков.       Когда способность двигаться к ней вернулась, Нами попыталась приподняться, и со стоном упала обратно, в груди все болело. Тут ее идеалистическое мнение об окружающих резко поменялось на привычное. Моне уже просветила ее насчет произошедшего во время ее бессознательного состояния. Нами огорченно держалась за грудь, выслушивая ироничные замечания от будущего хирурга насчет того, что не думала же она проснуться после смерти, и чтобы не было бо-бо?       — Если ты сломал мне ребра, — сказала она, обращаясь к Киду, — то я тебя убью! После…       — Вот она женская благодарность, — надулся тот.       — У нас еще пара часов до прихода охраны, — сказал Ло, осторожно ощупывая ей грудную клетку, — везем ее на рентген.       — Умеешь им пользоваться? — поинтересовалась Моне.       — Разберемся.

***

      — Хорошо, что я одно время занималась фотографией, — Моне была довольна своей работой.       — Отличные снимки, — похвалил Ло. — Особенно фронтальная проекция. Такой снимок грудной клетки хоть на выставку.       — Ты мне льстишь, пупсик, — расплылась в улыбке Моне. — Идем, обрадуем нашу пациентку.       — Мне очень жаль… — сказал Ло, обращаясь к Нами, которая побледнела в этот момент больше, чем была, — но ни единой трещинки нет. Небольшой ушиб мягких тканей и остаточное явление после резкого перенапряжения сердечной мышцы.       — У-у… Какого… так пугать?! — вскипела мисс Сван.       Ло издевательски смотрел на произведенный эффект, не преминув добавить, что ей сейчас вредно волноваться.       — Ребята, я вас обожаю, — прослезилась Моне, тщательно скрывавшая все это время, как сильно перетрухнула.       В этот момент компания экспериментаторов вспомнила про время. Спешно вырубив оборудование и свет, стараясь слишком не суетиться, команда сгребла вещички и двинула к выходу. Луффи, хоть и был на вид тощим и не слишком сильным, легко подхватил на руки Нами. Кид бежал следом за ними с капельницей наперевес, стараясь скоординироваться с другом в движениях, чтобы не выдернуть у девчонки иглу. Ло досталась бо́льшая часть вещей, а Моне позаботилась о собранных данных. Нашим авантюристам удалось выскочить на учебные этажи как раз вовремя, едва разминувшись с охраной. Вне всяких сомнений, им сегодня везло.