Lost soul

Вечерний холод пробивал все тело насквозь, казалось, что этому проклятому дождю не будет конца. Время было уже позднее, основная часть людей была давно дома — кто-то проводил вечер в кругу любимой семьи, кто-то решил уединиться за просмотром телевизора и забыть все дневные проблемы, а кто-то проклинал свою жизнь с острым лезвием в руке. У каждого своя жизнь, свои заботы. Уже третьи сутки дождь лил как из ведра. Снова и снова. Нью-Йорк был буквально готов превратиться Венецию. Будто сама природа сочувствовала мужчине — его горю. Сорокалетний безработный мужчина по имени Саймон Дженкинс тяжело волочился по сырой грязной улице, не обращая внимания на назойливых полуголых женщин, предлагающих ему свои «заманчивые» услуги. Саймону было не до этого — он был потерян и полностью подавлен. В одной руке у него красовалась бутылка пива, которую тот все никак не мог осилить. Чёртов мир, чёртовы люди. Как же он сейчас всех ненавидел. — Эй, милый, может поделишься неприятностями? Я ведь и выслушать могу, — запела черноволосая неопрятная девушка с опьяневшими голубыми глазами. Она оперативно распахнула свое тонкое пальтишко, чтобы продемонстрировать своему потенциальному клиенту свои женские прелести. Саймон грубо отмахнулся от шлюхи, испепеляя ту недовольным взглядом. Женщина моментально ответила ему взаимностью: — Ну и катись к черту, педик! — Только туда теперь мне и дорога, — выдохнул мужчина, грустно улыбаясь. Усевшись на крыльце своего дома, Саймон ухватился руками за лохматую голову. Вся одежда насквозь промокла, пустая бутылка пива неаккуратно валялась на земле. Проходящая мимо пара сочла его за бомжа, они брезгливо таращились в его сторону до тех пор, пока не скрылись за высотными домами. Его сейчас ничего не волновало. Голова закипала от кучи мыслей: Что ему делать? Как дальше быть? Вся жизнь пошла под откос. И дело совсем не в том, что его сегодня уволили, а в том, что его единственная любимая дочь — София, пропала неделю назад. В один прекрасный день не вернулась из школы в положенное время. Саймон тут же забил тревогу и начал теребить полицию, знакомых и простых прохожих. Нельзя было терять и секунды, ведь пока он ищет ее, девочка могла давно быть убита. Вариант «убежала, потому что сама захотела» — тут же отклонился, его дочь была не таким подростком. А также ее не могли похитить с целью выкупа, Саймон еле сводил концы с концами и отдавал последнее, что имел своей дочери. Обокрасть Софию не могли, у нее, разумеется, никогда не было ничего, что представляло для похитителя нечто ценное. Зная этот проклятый город и то, что тут творится по ночам — становилось очень страшно не только за собственную жизнь. Девочку могли изнасиловать, забить до смерти, увезти из города, продать на органы или в сексуальные рабыни — варианты самых ужасных исходов событий были самые разные. Мужчина проводил ночи сидя у стола, гипнотизируя телефон в надежде, что ему вот-вот позвонят и громогласно осведомят: «Ваша дочь — жива и здорова! Подъезжайте к нам в участок!» Если бы можно было продать душу ради такой новости — Дженкинс немедля бы пошел на это. Именно из-за того, что у мужчины заметно пошатнулось физическое и психическое состояние, у него появились проблемы еще и с работой. Начальству плевать с высокой колокольни, какие у тебя там проблемы. Не можешь работать — уходи. И он ушел. Прошла целая неделя и никаких новостей из правоохранительных органов. Все молчали, а он все ждал. В сердце, убитого горем, мужчины зарождалось чувство, что все напрасно. Надежды больше нет. София потеряна для него, её не вернуть. Подняв глаза в небо, Саймон умоляюще искал кого-то там — наверху. Того, кто слышит его молитвы и, якобы, всегда среди нас и помогает всем. — Что мне делать? Хотя бы ты подскажи мне, черт возьми! — взвыл Дженкинс, яростно сжимая руки в кулак. — Кто еще, кроме тебя меня вообще слышит?! Ты ведь все видишь, все знаешь! Подскажи мне, дай знак, ну хоть что-нибудь указывающее на то, что София еще жива! Естественно в ответ было лишь безмолвное молчание, развеянное громким лаем уличной собаки и проезжающей мимо машины. Разочарованно хмыкнув, Саймон устало уперся виском о ледяные перила. Пора зайти домой, но ноги не слушались. Он был готов сидеть тут всю ночь, ведь ему терять больше нечего. Теряя связующую связь с этим миром, мужчина с затуманенным взглядом уставился в одну точку — на стену, которую освещал приглушенный свет фонарей, на ней висел большой плакат с выразительной надписью, которая так четко выделялась среди остальных: «… Никсон избран на третий срок. Очередная победа! Поздравляем!…» Бла-бла-бла. Очень все это интересно. Переводя взгляд на соседний плакат, Саймон недовольно вздохнул: «…. Правительство приняло декрет сенатора Кинна, официально объявляющий костюмированных героев вне закона…» Это неправильно… — внезапно задумался Дженкинс, почесав лоб, — Супергерои в масках работали гораздо лучше, чем полиция. Зря, очень зря. Может быть кто-то из этих ребят давно бы нашел его дочь. Доверять только полиции бессмысленно. Если бы Саймон все-таки решился встать с насиженного места и зайти домой, он бы ни за что не пересекся с проходящим мимо мужчиной, которого знали абсолютно все жители Нью-Йорка. Знали и боялись. Навстречу к нему размеренной походкой шел невысокий мужчина, облаченный в длинный темный плащ. На голове того красовалась шляпа, а вместо лица — белая тряпичная маска, на которой хаотично двигались чернильные пятна, соединяющиеся в различные непонятные рисунки. Руки были спрятаны в карманах, а сам незнакомец в маске уверенно смотрел перед собой, не замечая сидящего на крыльце Дженкинса. Кажется, тот его даже не заметил, но Саймон знал, кто это был. Сейчас во всех газетах были любительские снимки с этим мужчиной в маске. Он был единственный, кто не принял закон Кинна. Одинокий борец с преступностью, не желавший идти на компромисс с обществом. А его выходка с тем убитым насильником, которого он оставил у здания полиции — шокировала всех. Он бросил вызов, остался верен своим принципам. Дженкинс невольно разделял его взгляды и его методы расправы над насильниками. Так им всем и надо. Таких людей даже тюрьма не исправит. Внутри что-то ёкнуло. Саймон сам не понимал, что делал и что чувствовал. Быстро встав в лестницы, он бросил на таинственного мужчину взволнованный взгляд. Странный толчок, исходящий с самых недр души, заставил Дженкинса решиться заговорить с суровым незнакомцем. Невовремя забыв прозвище героя в маске, Саймон растерянно окрикнул костюмированного героя: — С-сэр! Незнакомец послушно остановился, медленно повернув голову в сторону Саймона. Неожиданно, ведь Дженкинс уже в глубине души смирился с тем, что тот просто проигнорирует его и пройдет дальше. Но он остановился. Что теперь будет? — Я прошу прощения, но могу я занять у вас пару минут? — неуверенность в голосе явно чувствовалась, Дженкинс никак не мог собраться с мыслями. Встреча с подобным персонажем была для него волнительным событием и никак незапланированным. Хотелось многое ему сказать. Мужчина в маске молчаливо изучил состояние незнакомца, терпеливо ожидая, когда Саймон перейдет уже к конкретной теме и перестанет тянуть кота за хвост. — «Какой он необщительный… С ним, похоже, будет трудно найти общий язык… А, вспомнил, как его кличут — Роршах. Точно! Как я мог забыть? Его маска — была главная подсказка. Тест Роршаха, Роршах. Да, именно так. » — пронеслось в голове Дженкинса. — Что ж, сочту ваше молчание за положительный ответ… Эм, я не знаю, как сказать… — Глубоко наполнив легкие воздухом, Саймон все-таки продолжил. — Мне нужна ваша помощь, Роршах. Герой в маске внимательно смотрел на рассеянного мужчину, допуская неожиданную мысль, что к нему так вежливо давно еще не обращались. — В чем дело? — грубоватым тоном обратился тот. О, он все-таки умеет говорить. И все-таки холодность собеседника Саймона расстраивала. — Вы ведь занимайтесь розыском пропавших людей? — с надеждой спросил Дженкинс. — Прямо изложите суть проблемы. Я слушаю. Нервно сглотнув, дрожащая рука Дженкинса потянулась к внутреннему карману плаща. Секунду покопавшись там, он достал маленькую цветную фотографию и неуверенно протянул ее Роршаху. Единственное, что Саймон так ценил в последнее время. Смотреть на выразительное лицо дочери было невыносимо — такая живая, полная энергии. Всего лишь фотография, а столько передает эмоций. Детектив в маске неторопливо взял снимок в руки и стал пристально изучать изображение: аккуратные и приятные черты лица, голубые большие глаза, каштановые вьющиеся волосы. На вид девочке не дашь и десяти лет. Видимо был какой-то праздник, может быть ее день рождения? Ребенок был празднично одет и определенно счастлив. Похоже он слышал по телевизору или видел объявления о пропаже этого ребенка. Слишком уж знакомое детское личико. — Это моя дочь. Её зовут София, ей всего 13 лет. Ровно неделю назад пропала. С занятий из школы так и не вернулась. Полиция кормит меня обещаниями, что найдут ее, но никаких результатов нет, никаких отчетов и новостей. Все застряло в мертвой точке. Знакомых спрашивал, в школе тоже всех достал уже. Никто ничего не знает, вот ушла и… все. В воду канула. Друзей у нее, так таковых, не было, она просто общалась с одноклассниками, но никогда не гуляла с ними. София всегда вовремя возвращалась домой и, если задерживалась, предупреждала меня. Она не могла пропасть по своей воле, понимаете? Она очень ответственная девочка, внимательная и добрая. Я даже мысль допустить не могу, что ее кто-то мог изнасиловать, избить или еще хуже… Никакой речи о том, что ее могли похитить в качестве выкупа — нет. У нее нечего красть… Мы довольно бедная семья. Я один поднимаю девочку на ноги. Я-я… не знаю, что мне теперь делать. Только вы теперь можете помочь мне… Внимательно выслушав Саймона, Роршах с недоверчивостью спросил: — Почему вы думаете, что именно я найду ее? — Не знаю… Но у меня больше нет никакой надежды, что я вновь увижу дочку живой. Пока мы тут с вами говорим, ее уже давно могли убить. Я попусту теряю время… Сам не понимаю, почему я к вам обратился… Но мне кажется, что вы справитесь лучше полиции. Я многое о вас слышал, я вам верю. — Вы употребляли алкоголь сейчас? — Н-ну, да, немного, не буду лгать. Но вообще-то я не пью… Просто в последнее время иногда позволяю себе… — Хр-м, — Роршах задумчиво опустил голову, все еще просматривая изображение Софии. Неприятное ноющее воспоминание кольнуло в сердце борца с преступностью — он уже как-то занимался поиском пропавшей маленькой девочки. Все кончилось трагично, как и для ребенка, так и для самого Роршаха. Он не справился со своей миссией, он не вернул дочь родителям, как обещал. До сих пор больно от осознания того, что он не успел спасти жизнь. Допустить подобного еще раз детектив не мог. — Сэр, так вы… возьметесь… за это? — умоляюще прошептал Дженкинс, чувствуя выступающие горькие слезы. Голос Саймона вывел Роршаха из тяжелых мыслей. — Я ничего не обещаю, — сухо признался тот, попутно пряча снимок к себе. — Нужно больше информации. — Я вам все-все предоставлю, у меня дома можно посмотреть! — воскликнул Саймон, радостно улыбаясь. — У меня нет денег особо, но я вам все равно заплачу! Все, что есть отдам! Ваш труд не будет напрасным. Мужчина тут же упал на колени перед Роршахом, одаривая того благодарным взглядом. И все-таки Бог есть. Он услышал его молитвы, подал знак. — Ближе к делу. Саймон не обращал внимание на холодность своего «спасителя». Главное, что тот все-таки заинтересовался и, вроде как, согласился помочь. — Спасибо вам, спасибо большое!

***

Роршах с той же не возмутительностью и внимательностью изучал каждый уголок в крохотной скромной квартирке Дженкинса. Каждая деталь — абсолютно все, что касалось потерянной девочки. Нельзя было ничего упустить из виду. Время играло против них. Саймон беспокойно маячил по комнате, доставая все нужные и ненужные документы, фотографии и прочее, что могло бы помочь в расследовании. Лихорадочно теребя рукава, он наблюдал, как Роршах аккуратно перебирал листовки, будто что-то ища. Дженкинс понятия не имел, как тот будет разыскивать его дочь, но методы у Роршаха явно будут суровые, даже жестокие. Может так даже лучше. Плевать, что он запрещен правительством. Роршах однозначно справится. — Кто вел уроки у девочки в тот день? До скольких были занятия? — внезапно спросил Роршах, не поднимая взгляда на Дженкинса. Тот все время что-то самостоятельно изучал. Чего он еще хотел найти? Так старательно высматривает все, удивительно. Настоящий детектив. — Миссис Роуз и Мистер Смит — вы их сразу узнаете. Фотографии каждого учителя висят у выхода в школе. Занятия были до 15:35. Я уже давно со всеми там говорил, это пустая трата времени, поверьте. — Где ваша жена? Вопрос детектива ударил прямо по сердцу. Роршах видел фотографию в рамке, стоящую в самом углу комнаты, на которой были запечатлена вся полная семья. Все когда-то было хорошо, они жили счастливо. — Два года назад она ушла от меня. Нашла более выгодную партию — с болью в голосе, ответил Саймон. — Она видится с дочерью? — Нет, ни разу после своего ухода даже не приходила. Да и фиг с ней. — Значит у вас довольно хорошие отношения с ребенком? — к чему такие странные и глупые вопросы? Он, что, подозревает его? — Конечно! Она для меня дороже жизни. Уверен, вы бы меня поняли, будь у вас собственный ребенок. — Подобной радости мне не надо, — огрызнулся Роршах. — Человеку вашей профессии, конечно, дети и жена будут только мешать, — усмехнулся Саймон, неотрывно смотря на чернильные «живые» пятна. — Хм… — Роршах перелистывал в руках школьный альбом Софии, попутно задав весьма странный вопрос. —  Ваша дочь наивна? Саймон непонимающе уставился на маску. Чудные пятна на ткани гипнотизировали взор. — Не понимаю, о чем вы… — Вы учили ребенка тому, чтобы она никогда не говорила с незнакомцами? — Конечно. Если вы думаете, что она могла за кем-то пойти из-за того, что ее чем-то соблазнили… — Хрм, ее могли приманить, а в последствии похитить обманным путем, — вновь нахмурившись, Роршах наконец повернулся к Дженкинсу. — Если бы девочку убили, а после выкинули на улицу, тело давно бы нашлось. Может быть ее все-таки выкрали и увезли за город, а может быть она еще здесь. В любом случае необходимо искать. — Откуда у вас такие мысли? — лоб мужчины покрылся испариной от напряжения. — Лишь предположение. Время идет. После этих слов Роршах двинулся в сторону выхода, но его тут же остановил Дженкинс, ухватившись за ручку двери. Мужчина в маске моментально напрягся. — Так значит вы будете ее искать? Я могу на вас рассчитывать? — Я найду ее, но будьте морально готовы абсолютно к любой новости, — хрипло заключил Роршах. — Ох, верните ее домой, пожалуйста… И периодически оповещайте меня обо всем. Я себе места не смогу найти, пока дочка не вернется. Промолчав, Роршах поспешно закрыл за собой дверь. Разговор был окончен. Проанализировав произошедшее, детектив быстрым шагом направился дальше по улицам, размышляя о завтрашнем дне и о том, через что ему придется снова пройти ради живой маленькой души.