«Ты отстрадала, я еще страдаю, Сомнением мне суждено дышать, И трепещу, и сердцем избегаю Искать того, чего нельзя понять.» А. Фет
Дожди не спешили отступать от Москвы вот уже целую неделю. Терзая окна своим стуком, они были способны одновременно успокаивать и раздражать тех, кто был их свидетелем. Алёна, например, любила дожди. То и дело поглядывая в окно, она всегда была способна найти вдохновение в этих каплях. В этих слезах природы. Именно написанием стихов она решила отвлечься от гнетущих мыслей о Жене. Страшно было даже думать о нём.«По улицам бредёт гроза. Смотрю в окно — я вновь одна. И мысли посещает только он, Чей взор прекрасный снова Готова видеть пред собой…».
Опять она способна думать только о нём. И поэтому раздражённо перечёркивает только что написанные строки и выбрасывает из рук ручку. Не в силах больше себя сдерживать она снова навзрыд плачет. Противно ощущать себя слабой, но свои чувства она была не в силах победить. Столько моментов, пережитых с Женей, столько прекрасных чувств, влюблённость, любовь, мечты. Всё перечёркивал лишь факт того, что он был тем, кто уже однажды разбил ей сердце и заставил так долго любить лишь его. Она не смогла забыть. Смог он, чтобы потом прийти к ней на приём и заявить, что осознал чувства слишком поздно. Это одновременно злило Алёну и заставляло чувствовать себя так жалко. «Он даже имени моего не помнил» — думала она, очередной раз вытирая слёзы рукавом своего безразмерного сиреневого свитера. Работу психолога с этого момента ей хотелось проклинать всю оставшуюся жизнь. «Психолог, которому нужен психолог — забавно» — думала она, допивая остывший чай. Дожди. Пленяли пьяный взгляд Евгения, сидевшего на кухне в своей старой рубашке, всей залитой виски. Вино, водка, коньяк (который оставила бабушка на случай головных болей в аптечке) и наконец виски, к которым пришёл Женя спустя неделю запоя. Про работу можно было забыть. Пропущенные сначала от Лены, что так беспокойно писала ему, а потом и от шефа, которому явно не нужен был больше такой работник. «Плевать» — думал Женя, заливая в себя новый шот. Сам Евгений никогда не думал, что вот так вот начнёт пить, по-чёрному даже. А что ещё оставалось делать, когда весь мир буквально разрушился. Единственным способом снова видеть свою любовь и наслаждаться беззаботностью бытия парень нашёл одурманенные алкоголем сны. Сегодня же, Женя как всегда проснулся на кухне, лицом в лужу разлитого алкоголя. «Вот дерьмо» — выругивается про себя Женя и пытается встать, не поломав всё вокруг. Как оказалось, разбудил его звонок в дверь, к которой он тут же направился, опираясь на углы и стены. — Евгений Алексеевич, если ты сейчас же не откроешь, я превращу твой зад во флаг КПСС, — слышались угрозы, произнесённые серьёзным женским голосом. Лениво отперев дверь, Женя увидел перед собой свою сестру, Катю, которая так недовольно подпёрла бока. — Ну и срамота, Женя, — строго сказала она, после того, как осмотрела братца, на котором ничего кроме расстёгнутой рубашки и трусов не было. — Это вы-вы-вы-нужденные ме-еры» — промычал он, пока она входила в квартиру. — Ну рассказывай, Жека. Как она, жизнь молодая. Бухаешь, собака? — Как ты дога-а-далась? — К сожалению, по тому, что ты писал мне в пьяном бреду, — процедила сестра, вошедшая наконец на кухню. Резкий запах алкоголя тут же ударил ей в голову, и она поспешила открыть окна по всей квартире. — Больше никакой выпивки, молодой человек, — приговаривала она, выбрасывая пустые бутылки. Наконец, когда очередь дошла до Жени, она отвела его в ванную, умыла и уложила спать. Ничего не понимающий, Жека конечно поддался ей, хотя его одурманенный разум был категорически не согласен с данными действиями. Спать всё-таки пришлось. И на восстановительный сон ушло не более четырёх часов. Катя была, пожалуй, единственным человеком, который был способен вытащить Евгешу из того, во что он ввязывался. Она единственная, кто остался у него. Родители жили в деревне, где-то в области, а их старость и занятость детей навряд ли позволяли им часто видеться. Только Катя всегда была рядом и не позволяла братцу вести разгульный образ жизни, её муж, к слову, помог ему найти работу, поэтому она быстро узнала о его увольнении. И именно она, даже не углубляясь в причину запоя всё поняла, когда увидела в комнате разбросанные на полу рисунки девушки, записки, и много чего ещё. Когда же Женя наконец проснулся, она всё ещё сидела в комнате, рассматривая картины и распечатанную сведённую работу. — Алёна? — он резко вскочил и схватил сестру за руку. — Уж лучше бы ты был алкашом, чем любовником, Жень, ей богу, — немного сконфуженно, но так же строго произнесла Катя. — Прости, Катюх, я просто ничего не соображу сейчас, — парень потёр глаза, в попытке окончательно проснуться. — Ты не понимаешь, как я хочу её вернуть. Я-я-я, да и хрен бы с ней. Ты не поймёшь, — прежде стоявший посреди комнаты, юноша снова сел на кровать, наклонившись, он проверил наличие спасённых от сестры виски. — Так ты запал на своего психолога? Господи, Женя, ты такой Женя. Да что ты в ней нашёл? Она же. Ну. Она такая обычная, да и фото я видела, не самая красивая из тех, кто у тебя был. — Она и есть та самая, понимаешь? — огрызнулся Евгений. — Она стала той, кто всегда был готов обсудить со мной всё. — Это её работа, — заметила Катя. — Ты не поняла. Сначала она была со мной тогда в отеле. Я ужасно хотел спать, и она… Мы проснулись вместе, она была так рядом. А потом, потом… Она стояла прямо здесь, — он указал на себя и место подле него. — Улыбалась. Мы танцевали. И я. Мы пели тогда вместе. Её взгляд, такой живой. И как я мог не узнать её? А потом… я ей всё рассказал, и она. Она. Я потерял её. Опять. Катя заметно удивилась рассказу Жени. Нет, вождение в дом девушек это конечно нормально, но то, что, по рассказу Евгения естественно, она оказалось именно той самой Алёной из времён его молодости. Это было странно. — Слушай, у тебя же в больнице есть база. Может ты поможешь найти мне её? — спросил вдруг Женя, голова которого до сих пор болела. — У неё наверняка есть какая-нибудь карта в городской поликлинике. Я могу попробовать, — рассуждала вслух девушка. — Катя. КАТЯ. Пожалуйста, сделай это. Я должен с ней поговорить. Прошу, — Евгений буквально начал трясти сестру в попытках уговорить её своим молящим взглядом. Катя лишь брезгливо кивнула и успокоила брата, усадив его на кровать. — А теперь прошу, спи. Бога ради, выглядишь ты ужасно. Завтра пришлю её адрес. Только пожалуйста, — на секунду её голос проникся какой-то нежной тревогой, — береги себя, Евгеша. Она не стоит твоего здоровья, пусть и ментального, — она ласково потеребила его взъерошенные волосы и поспешила уйти из квартиры. «Но она же и была призвана меня вылечить» — добавил про себя Женя, запирая дверь за сестрой. Оставшись наедине с самим собой, Женя лёг на постель, снова достал телефон. На нем был открыт тот самый снимок с конкурса. Собственное счастье на фото и стоявшая рядом Алёна буквально разрывали Евгения на куски. Но сон наконец взял своё, и юноша отключился, сжимая в руке телефон с изображением любимой девушки. Следующим же вечером Женю снова разбудил звонок, но уже на телефон. Это он понял по вибрации в своей руке. Лениво поднося аппарат к уху, парень промямлим: — Алё? — Жеееень, прикинь, у твоей Алёны правда есть карта в одной из поликлиник Москвы. Причём ведётся она у неё с рождения. Короче, её адрес запиши…. Снося всё на своём пути, Женя перепрыгнул расстояние от кровати до стола и на первом же попавшемся листе первой попавшейся ручкой записал её адрес. — Катя, — облегчённо выдохнул Евгений, — я тебя так люблю. Спасибо. — Удачи, Ромео, — усмехнулась сестра Жени и скинула трубку. Сам же Евгений решил немедленно посетить свою пассию, ну или дождаться её около дома. Осмотрев себя, юноша решил привести себя в порядок, так как внешний вид и правда желал лучшего. Приняв наскоро прохладный душ, он решил сбрить уже успевшую появиться за неделю щетину, но как только он слегка провёл бритвой по щеке тут же почувствовал острую боль. — БЛ@ТЬ — крикнул он и тут же бросил в сторону прибор. — И так сойдёт, — раздражённо шикнул Женя, осматривая неглубокий, но внушимый по длине порез в отражении зеркала. Кровь всё-таки успела остановиться и припечься, пока Евгений из всей чистой одежды искал и нашёл только свой зеленоватый свитер, который был очень мягким, между прочим. Наконец, полившись одеколоном и взяв с собой виски (НА ВСЯКИЙ СЛУЧАЙ), накинув своё чёрное пальто и шарф, что когда-то отметила Алёна, юноша выдвинулся на встречу своей судьбы. Со своей судьбой. Подходя к её дому в душе Жени буквально развернулась война. «А стоит ли? А не зря ли? А захочет ли она видеть меня? И что я скажу ей? Как будто это так просто забыть столько лет боли и страданий чуть только я появлюсь. Я не знаю.» — думал он, набирая код домофона и поднимаясь на лифте к её квартире. Наконец, глубоко вдохнув, он нажал на звонок. Резкий звук тут же пронзил квартиру девушки. Та, ничего не подозревая, лишний раз утёрла вновь подступившие слёзы и поспешила подбежать к двери, бросив на кухне кружку чая. Посмотрев в глазок, Алёна сначала очень удивилась, даже онемела от удивления. Она никак не ожидала увидеть по ту сторону двери его. «Как?» — носилось в её голове, пока она медленно спускалась по двери на пол, чувствуя, что сейчас снова заплачет. — Алёна? Алёна! Я знаю, что это ты. Открой пожалуйста, мы должны поговорить, — настойчиво просил Женя, тем не менее сохраняя в голосе некую плавность. Но открытая уже бутылка виски и выпитый тут же на нервной почве алкоголь мигом ударили по мозгам, от чего терпения в парне становилось меньше и меньше. — Алёна! От-от-открой! Я не хотел, чтобы всё вы-вы-вышло так, как оно есть, — Женя буквально кричал в дверь в попытках быть услышанным. — Пойми, иногда за нас решают обстоятельства. Думаешь, я хотел тогда тебя обманывать и бросать?! И я не переклады-ды-дываю ответственность! Пойми же, это всё в прошлом. Я люблю тебя! — он ударил кулаком в дверь, от чего дрожь пронеслась не только по ней, но и по Алёне, которая была уже не в силах сдерживаться, чтобы не закричать от безысходности. — Не молчи! — в конце концов обессиленный Женя просто опёрся ладонью на звонок, допивая остаток напитка и тяжело дыша себе в грудь, пока за дверью тихо плакала девушка, что слышала его. Слишком хорошо. Слишком глубокая рана была в её сердце, чтобы такие тонкие нити слов зашили её. Звонки в дверь не прекращались продолжительное время, что уже начинало действовать на нервы девушки. Но ей уже не хватало сил злиться, она просто хотела провалиться под землю из-за чувств, что испытывала. Наконец, собравшись, она поднялась к замку, и с тяжестью открыла дверь. Её опустошённый взгляд встретил измученного вида юношу, Женю, если точнее. Сначала удивлённый своей удавшейся попытке дозвониться, он всё же постепенно поникал, опуская взгляд, глубже окунаясь в размышления. Алёна начала молча рассматривать его. Её слегка презрительный взгляд сразу уловил порез на его левой щеке, которую покрывала уже неаккуратная щетина. Его одеколон еле-еле перебивал запах спирта, по чему можно было сделать вывод, что он ещё и пил. Очень. Много. Пил. Он не решался что-то говорить ей, они просто молчали, пока с его верхней одежды продолжала стекать дождевая вода. Казалось, что их молчание могло сказать намного больше, чем их собственные слова. Наконец Алёна пересилила себя и подошла ближе к парню. Она дотронулась до его щеки своей рукой, нежно проведя большим пальцем по порезу. На секунду глаза Жени остановились на её пальцах, но позже снова вернулись на лицо девушки. Её губы дрожали в попытках что-то сказать, но она не успела. Руки Евгения легко скользнули к её шее и щеке, после чего их губы соединились в робком поцелуе. Горячие, пухлые губки девушки от непривычки резко сомкнулись, не позволяя холодным устам юноши продолжить действа. Застыв друг перед другом, они долго не решались открыть глаза, пока Женя не переступил порог квартиры окончательно. Отстранившись от Алёны, он кинул на неё виноватый взгляд, пока её рука сквозь объятия запирала дверь. С той же плавностью она сняла с парня пальто и стянула шарф, пока он сам наспех разувался. Глаза их сами говорили за себя, поэтому Женя тотчас поднял обнимающую его девушку и понёс к кровати, на которую позже он плавно опустил её. Нависнув наконец над ней, он ухмыльнулся и снова поцеловал её. Углубив поцелуй, парень стал наслаждаться нежностью, с которой действовала девушка, пока сам буквально атаковал её язычок своим. Параллельно с этим он начал стягивать с неё свитер, пока она обнимала его плечи. Отстранившись от её губ, парень начал спускаться ниже. Его губы осколками льда прошлись по её пылающей коже и наконец впились в шею, оставив на ней пару чарующих красных меток. Вдыхая запах её тела, он снова поднялся вверх и, легко прикусив выступающую косточку ключицы, юноша тут же услышал тихий, сдавленный, но столь приятный выдох, который Алёна не смогла сдержать. Нужно отдать должное, этот звук очень ласкал его слух, и он решил идти до конца. Сама же девушка начала освобождать Евгения от свитера, который в конечном итоге оказалась на полу вместе с её кофтой. Наконец, она с большим удовольствием коснулась его спины, начиная лёгкими движениями своих пальцев вызывать дрожь во всём его теле, пробегаясь от лопаток до поясницы лёгкими касаниями линии позвоночника. После этого её руки зарылись в его волосы, мягкие и такие приятные своей густотой. Потянув юношу к себе, Алёна снова впилась в его губы, углубив их поцелуй. Одеколон, сбившейся с запахом спирта, тут же пьянил девушку, и, казалось, она окончательно расслабилась, позволяя Жене делать с ней всё, что ему было угодно. Снова ненадолго отпрянув от неё, парень застыл, наблюдая перед собой чарующую его особу в нижнем белье. Так же чуть помедлив, девушка приподнялась на локтях над ложем, с немым вопросом во взгляде, ожидая дальнейших действий. На глаза даже успели накатиться слёзы, но Женя только ухмыльнулся им и, смахнув осторожно их с её очей, припал к уху Алёны, томно прошептав: — Ты слишком красивая, чтобы плакать сейчас, — он легко прикусил мочку её ушка, как тут же его рука прошлась по её обнажённой уже талии, заставляя тело покрыться приятными до безумия мурашками. Повозившись немного с бюстгальтером и отправив его также на пол, Женя принялся ласкать её грудь, чувствуя, что девушка начинает проникаться приятным накатывающим на неё чувством. Она же принялась целовать его в шею, медленно расстёгивая ремень и застёжку на уже не нужных ему джинсах. Избавившись наконец и от них, парень покрывает поцелуями сначала грудь, а потом и живот девушки, спускаясь к самому сокровенному, оставляя жгучий, но вместе с тем влажный след поцелуев. От этого по всему телу Алёны расплывается приятное тепло, которое заставляет её лишь в нетерпении более предвкушать и выгибаться навстречу возлюбленному. И хоть бы заставить этот миг остановиться. Все чувства, которые накопились за столько лет, наконец-то выплеснуться в нечто большее, чем просто дрожь сердца. Они станут действием. Неужели, наконец-то они будут вместе? Хотя бы на мгновение почувствуют друг друга. И эти мысли заставляли обоих идти дальше, может даже больше, чем нужно. Обида и злость отступали от Алёны, ведь всё это было несравнимо с той любовью, которую она хотела подарить ему. Несравнимо с той любовью, которую она, как и обещала себе, пронесла сквозь годы лишений. Всё то, что она лишь додумывала столько лет наконец стало реальностью. Женя же просто хотел, чтобы она наконец была счастлива по-настоящему, а не без него. Он любил, всегда любил её и теперь не хотел отдавать никому. Наконец, Евгений медленно стянул трусики с сердечками с девушки, нарочно касаясь её кожи. Немного стесняясь, она инстинктивно свела ноги и отвела взгляд, будто бы боясь чего-то. — Всё будет хорошо, — он сказал это так мягко, что даже его слова уже накатили волну особого леденящего жара на Алёну, и она вновь томно посмотрела на него, пока он улыбался ей. Аккуратно вновь освободив себе путь, Евгений провёл рукой по внутренней стороне её бедра. Пульсация в нижней части его нетерпеливого тела заставила и его последовать примеру девушки, поэтому и его боксёры уже оказалось на полу. Колени девушки затряслись от смешавшегося страха и предвкушения, но она не подавала виду, лишь наблюдала за Женей, который был настолько опьянён происходящим, что не замечал её взгляда. Но за томным взглядом последовали неловкие потягивания к карманам джинс из которых Женя достал контрацептив и поспешил применить его по назначению, Алёна лишь снова стеснительно отвела взгляд. Коснувшись её бёдер снова, он медленно вошёл в неё, заставляя девушку издать приятный стон. Сначала её губы сомкнулись, чтобы сдержать подступавшую боль, что очень напрягло Евгения, но видя, как на лице Алёны постепенно выступает улыбка, он поспешил улыбнуться ей в ответ и понять, что он может продолжить. Она тут же вцепилась в его спину руками, как бы приближая к себе ещё больше. В этот момент стоны девушки и тихие рыки юноши слились в одну мелодию, которая так возбуждала обоих, что останавливаться просто не хотелось. Плавно подстраиваясь под ритм друг друга, оба не заметили, как погрузились каждый в свои мысли, но, нужно отдать должное, мысли эти были полны друг другом. И вот он снова целует её. В шею, в лоб, даже в нос умудрился, от чего с её уст сразу после улыбки срывается постанывание, которого она крайне стеснялась. Замечая это, Женя лишь ухмыляется, продолжая впиваться своими руками в волосы девушки, приближая её пухлые губы к себе, чтобы вновь ощутить всю её, каждый сантиметр, каждый звук и чувство. Не в силах оторваться друг от друга, они не замечают приближающийся финал, который тут же наступил, накрыв с головой обоих приятным чувством разрядки. Нехотя отпрянув от девушки, Женя перевернулся на спину, чувствуя, что Алёна продолжает вжиматься в него. Посмотрев на неё, он снова улыбнулся. Девушка лишь молча смотрела на Женю, пока не начала тихо смеяться, так ярко и звонко, уже так громко. Евгений не смог сдержать своего искреннего счастья и тоже проникся радостным смехом. Они оба просто лежали в обнимку под одеялом. Лежали и смеялись. Казалось, что они действительно были счастливы.***
Проснувшись утром, Женя не сразу понял, где находится. Голова гудела с похмелья, и яркий солнечный свет из окна бил почти в глаза. Рядом с собой юноша увидел лишь вторую подушку и смятую простынь. И только сейчас, поднимаясь с кровати, осматривая комнату, Евгеша вспомнил, что произошло буквально вчера. Неохотно поднимаясь и натягивая на себя бельё, Женя решил найти Алёну. «Не могла же она сбежать из собственного дома» Войдя на кухню, парень увидел фигуру девушки, что стояла на балконе за окном и задумчиво пила чай. Он решил к ней присоединиться. Улица встретила Женю всё тем же солнцем и пением птиц, что так любили возвращаться по весне. Правда на дорогах была сплошная грязь, от чего оставалось смотреть только в безоблачное небо. Услышав скрип двери, Алёна тут же обернулась на Женю. На ней был сливовый с витиеватыми узорами халат и носки со смайликами, которые тут же оценил Женя. — Доброе утро, — тут же произнёс парень, облокачиваясь о стенки балкона. — Доброе, — спокойно ответила Алёна не отводя взгляда от неба. — Тебе что, не понравилось? — нескромно спросил Женя, после чего словил удар в плечо от Алёны. — Неприлично спрашивать это у девушки. — А если это твоя девушка? — ехидно переспросил парень, от чего психолог даже поперхнулась чаем. — Ты же не любишь меня, — грустно сказала вдруг Алёна, оставив кружку на полку поблизости. Женя же заметно напрягся. — Ты любишь Алёну из прошлого. Её голос. А я? — усмехнулась девушка, почти плача. — А я простой психолог, который работал с тобой почти месяц. И результат? Я переспала с тобой… — Алёш, — мягко сказал Женя и обнял её, понимая, что она сейчас заплачет. — Я не рассказывал тебе, как когда мы столкнулись утром я подумал о том, какая ты красивая. О том, что, когда я слышал твой голос из подсобки я только и думал о том, как он прекрасен и как напоминает мне о ней. То есть о тебе. О том, что когда ты была у меня дома и танцевала со мной я только и думал о том, как мне хорошо с тобой. Но, — Женя ближе прижал её к себе, развернув личико девушки к себе, — разве это не любовь? — Любовь… — согласилась Алёна и опустила взгляд, обнимая Женю в ответ. — Знаешь, я рад, что нашёл тебя снова. Даже спустя столько лет. Я не мог забыть тебя, никогда не мог. Я пытался обмануть себя, отпустить тебя, начать отношения с другими… Но я всегда… — Я всегда любила тебя, — прервала его Алёна и поцеловала юношу в щёку, почти в сам порез, что тут же приятно защипал. Это было тепло, приятно и невероятно мило. Отстранившись от Алёны, Женя снова улыбнулся ей. — Ты уже читаешь мои мысли. — Всегда могла, — усмехнулась она. — Так… Может быть мы… я… — У меня сегодня вечером выступление в местном ресторане. Будешь петь со мной? — внезапно предложила Алёна. — С тобой я буду петь хоть в ресторане, хоть где. Не хочу снова терять тебя. — Я люблю тебя, — снова прошептали они в губы друг друга, прежде чем скрыться за дверью балкона в объятиях друг друга.*The happy end*