Ограбление

      Одолженные мне джинсы были велики в ногах и узки в бёдрах, потому что изначально были пошиты на мужскую фигуру. Уж не знаю, кому из них они принадлежали до меня, но очевидно, что кому-то длинному. Я задрала штанины на пару подворотов, и вышла из своего укрытия.       — Ну что, подошли? — блондин ПиО с присущей ему простотой поинтересовался о моём комфорте, утирая покрывшееся испариной поросячьего цвета лицо. В ангаре было душно и невыносимо воняло краской.       — Да. Спасибо, — я чутка склонилась, вжав шею в плечи от неловкости. В конце концов, мне незачем было так уж явно его благодарить, ведь он — один из моих похитителей.       — На самом деле тебе крупно повезло, потому что Зико — единственный, у кого в багажнике может залежаться подобное шмотьё, а ведь это даже не его тачка, — ПиО попытался наклонить бутыль с водой, подставив руку под её горло, но справиться с этим одной левой ему не удалось. — А вот джинсы его. Ты не поможешь, а?       Несмотря на то, что я ощутила неприязнь от осознания того, что на мне была вещь того самого парня, от взгляда которого мурашки врассыпную разбегались по моему телу, я всё же не отказала в помощи тому, кто не отказался, когда в этом была необходимость, помочь мне. Я ухватилась за канистру и склонила её так, чтобы вода равномерно омыла руки возможно ещё не до такой степени испорченного ребёнка. Стоявший чуть поодаль Чжэ Хё, который любовался результатами проделанной ими работы, заприметил моё великодушие по отношению к его товарищу и присоседился рядом. Он содрал с себя маску-респиратор и зашвырнул её куда подальше, обильно выругавшись матом. Я оказалась права на его счёт — нижняя часть лица целиком гармонировала с верхней. Глаза его были бо́льшего разреза по сравнению со свинячьими щёлочками ПиО, а в промежутке между носом и верхней губой красовалась притягательная впадинка, что, наверное, не одну меня так и подмывало до неё дотронуться. Хё сложил руки лодочкой и, набрав воды, сполоснул ею вспотевшую после физических телодвижений шею.       — Щас бы в душ. Я даже после рыбалки так не воняю, — видно зудеть по поводу и без повода было заложено в нём на генетическом уровне. Должно быть именно поэтому Зико пресекал каждое его поползновение поразглагольствовать.       — Подожди немного. Скоро всё утрясётся, поутихнет. Купишь себе домик в каком-нибудь надёжном месте, подальше от этого, и будешь благоухать на своей рыбалке, — малыш ПиО даже мыслил, как дитя. Но говорил он это от чистого сердца, уважительно относясь к чувствам старших. И как его только угораздило попутаться со столь неподходящей компанией?..       Водные процедуры продлились не слишком долго, потому что к нам подошёл тот самый ублюдский выродок, перед запугиваниями которого не выдержал мой мочевой пузырь. Я по доброй памяти отшатнулась, и подпрыгнувшая в бутылке вода произвела громкий «бульк».       — Закругляйтесь. Едем перетереть с Мино. У него внезапно всё готово, — он задержал на мне свой хищный взгляд и криво ухмыльнулся. — Лучше держись от меня подальше. Я, конечно, люблю эксперименты в постели, но не золотой же, к ёбаным чертям, дождь.       Все стали активно подсобирываться, заметая очевидные следы собственного пребывания, а я неожиданно для себя отважилась на решительный шаг: подойти к лидеру и поинтересоваться о своей дальнейшей роли во всей этой заварушке с ограблением. Если они до этих самых пор не разнесли мне башку к ебеням, как обещали, тогда может уже отпустят меня? Только я собралась пойти напролом, как меня сцапали чьи-то сильные руки.       — Далеко собралась?       Повернув голову, насколько это позволяло моё скованное положение, я рассмотрела ровный нос и резную линию челюсти, принадлежавших парню с кошачьей улыбкой. Если честно, вблизи его зубы больше походили на кроличьи. А вот говорил он точь-в-точь что мурлыкал.       — Нет. Я собралась до вашего главаря. Хочу узнать, в чём смысл моего заложничества, — я дёрнулась, чтобы высвободиться из его цепких лап, но он развернул меня к себе и встряхнул как следует, чуть не оставив без мозгов.       — Тебе жить надоело что ли? Если полезешь сейчас к нему — попадёшь под горячую руку, и тогда, вероятно, больше не увидишься с мамочкой, — выглядел этот тип ну очень хулиганисто, однако, в голосе его, к моему удивлению, вдруг проскользнули интимные нотки. Он понизил голос. — Потерпи немного. Я помогу тебе. Поняла? Ударь меня, если поняла.       — Ч-что?.. — я приглушила динамики своего тембра до его уровня и непонимающе захлопала ресницами.       — Съезди мне по роже, дура! — он с наездом сократил и так минимальное расстояние между нами, и в конец поверг меня в ахуй, впившись своими губами в мои.       Психопат он что ли? Это ж надо так меняться настроению. Но вот эта его «дура» была очень оскорбительной. Поэтому я разозлилась и отпихнула его в грудь, что было силы, не забыв влепить ему мощную пощёчину.       Маленький очкастый придурок первым засвидетельствовал нашу сценку домогательства и стал выражать свои эмоции какими-то странными ультразвуками, которые доступны разве что собакам или дельфинам. Несколько парней также поаплодировали моему обидчику, или скорее даже мне, за нежданчик. Крашеный скот с издёвкой обратился к кошаку:       — Ю Квон, не побрезгуешь зассанкой-то?       Ю Квон, который по-прежнему сдавливал мою руку выше локтя, схватил меня за шею, чем сделал мне очень больно, и втянул ноздрями запах моих волос. Как я поняла, так он выражал свой романтический настрой.       — Да не, я так-то не брезгливый.       Шестеро псов и кот вновь загоготали, хоть ничего смешного в их действиях и словах я не находила, поэтому меня швырнули в обновлённый серебристый минивэн. Как и в прошлый раз, когда они мчались сюда, на меня напялили повязку, чтобы я не смогла запомнить дорогу. Если честно, я бы и так её не запомнила. Во-первых, шок. Во-вторых, топографический кретинизм.       Ехали довольно долго. Когда машину подбрасывало из-за неровностей дороги, каблук с моей левой ноги, положенной на правую, всё ударялся о чью-то коленную чашечку. Как же я позлорадствовала, когда услышала, что её хозяин тот самый извращенский падла с бровями злодея. Тогда он решил проучить меня, оглушив ударом по челюсти, который пришёлся ещё и по уху, что у меня чуть глаза из орбит не повыпадывали. Таким образом, он дал мне понять, что с ним шутки плохи.       По разговорам лидера я смогла понять, что они собираются встретиться с неким Мино, который должен передать им поддельные удостоверения личностей. Когда двигатель заглох, я сообразила, что мы прибыли к пункту назначения. Мне наказали сидеть внутри машины. «Иначе выебу, усекла?» По ощущениям не могу сказать точно, остался ли в ней ещё кто-то, но повязку с глаз я снимать не спешила. Однако, находиться в неведении было тоже как-то не умно́. Поэтому, наскребая неприятностей на свой хребет, я всё же стянула визуальное препятствие и принялась таращиться сквозь заднее окно.       Это была какая-то просёлочная дорога, потому что по обе стороны не было видно никаких жилищных построек, только лес. На противоположной стороне обочины стояла другая тачка, из которой вылез человечек в шапочке и тёмных очках. За ним последовали ещё трое, выстроившись в оборонительную линию перед своим главарём. Отсюда ничего не было слышно, но я так поняла, что скрывающий своё лицо и есть тот самый Мино. Зико говорил с ним на расстоянии, не торопясь приближаться. Я же лицезрела только шевеление губ, чёрт бы побрал этот бронированный танк. Затем он что-то шепнул Чжэ Хё и тот направился к оппонентам, выставив перед собой руку с чёрным пакетом. Должно быть там была плата за работу. В свою очередь человек от Мино пошёл навстречу с более маленьким конвертом, в котором скорее всего лежали долгожданные паспорта. Когда оба пересеклись посередине, они совершили взаимный бартер и проверили содержимое «чёрных ящиков». Чжэ Хё долго таращился в конверт, что-то тщательно визируя, словно работник паспортного стола, а затем дал отмашку Зико, мол «всё ОК». Но уже в следующий момент ситуация резко изменилась…       Наверное, они прятались где-то в глубине за деревьями, но преступную сходку окружили полицейские машины с их шумными сигналками. Кто-то из представителей правопорядка завещал по громкой связи: «Никому не двигаться! Вы окружены! Положите оружие на землю и оставайтесь на своих местах!» Сказать, что Мино и его люди были не сильно удивлены появлению полиции, означало ничего не сказать. Проще говоря, это была подстава. Они взаимодействовали с копами, и я понадеялась, что наконец-таки, этот кошмар сейчас закончится. Часть моих мучителей кинулась к минивэну, а остальные прикрывали тыл, взявшись за пушки. Я услышала оглушающий выстрел, а затем увидела, как Мино повалился на землю, схватившись за плечо. Нарушителем требований полиции был ПиО, именно он первым открыл огонь. Копы повылазили из своих машин и один с рупором предостерёг остальных: «Не стрелять! Брать живьём!» Но когда это кого-либо останавливало? Адепты Мино вступили в перестрелку, и я, зажав уши, отпрянула от окна.       Увидев, как ошалелый Зико влетает на водительское и врубает зажигание, я поняла, что меня, возможно ещё спасут, но точно не в этот раз. На место пассажира с другой стороны бухнулся бледный, точно увидавший призрака, Чжэ Хё, затаскивая за собой длинностволку в салон. Следом в заднюю дверь вбежал Кён и, придерживая её, поторопил отстающих пса с ямочками и Ю Квона, которые волокли… раненного ПиО. Они втащили его в фургон, и опустили на пол, а Тэ Иль, видно отвечавший в этой компании за пиротехнику, бросил в преследующих их копов некое подобие тротиловой бомбы. Зико дал ногой по педали газа, и мы эффектно рванули под звук взрыва, валясь друг на друга от потери равновесия.       На ПиО было страшно взглянуть. У его изголовья сидел Кён и поддерживал его дрожащими руками. У его живота склонился измазанный в его же крови Ю Квон, который всеми усилиями пытался зажать зияющую в нём дырку. В салоне тошнотворно пахло кровью и сероводородом. Пуля угодила в кишки.       — Нужно остановить кровотечение. Дайте что-нибудь! — заорал Ю Квон.       Чжэ Хё полез копаться по бардачкам под уничтожающим взглядом Зико, который, к тому же, был вынужден ещё и следить за дорогой, и лавировать, уходя от погони.       — Здесь ничего нет.       Наконец, ненавистный мне садист с ямочками, догадался снять с себя рубашку и порвать её на лоскуты. Он ткнул мне их под нос, и я быстро передала их в руки Ю Квону. Тот наложил на рану сразу несколько обрывков, но они в секунду пропитались кровью. Его руки просто плескались в ней. Хоть меня и мутило от запаха, я схватила оставшиеся тряпки и, подгребя к ПиО, стала промакивать участки возле ранения, чтобы можно было оценить хотя бы его масштабы. Кён уставился на меня как на сумасшедшую.       — Что там? — Зико периодически рявкал на парней, требуя доложить ему обстановку. Они ограничивались лишь незатейливым констатированием: «Он истекает кровью, хён».       ПиО лежал белый, как бумага. Он достиг стадии бреда, потому что его глаза то и дело закрывались, а Кён молил его не засыпать. Из всего, что он силился сказать, я смогла разобрать лишь то, как он звал свою мать:       — Ма-ма… Отвезите меня к ней… Слышите?.. Кён? Я хочу увидеть маму…       Кён, тщетно стараясь протолкнуть ком, подступивший к горлу, успокаивал ребёнка и сыпал ложными надеждами:       — Ну конечно же, Чи Хун. Мы уже едем к ней.       Ю Квон сотрясался от неудержимых рыданий. Притулившийся в уголке маленький Тэ Иль смотрел на сереющее лицо ПиО и не мог поверить в происходящее. Даже когда я взглянула в лицо самого безжалостного из них — крашеного блондина — он отвёл покрасневшие от слёз глаза.       Какое-то время ехали молча. От полиции удалось оторваться, поэтому Зико сбавил скорость. Он посмотрел в зеркало заднего вида и в очередной раз поинтересовался:       — Как ПиО?       Кён пересёкся с ним в зеркале своим опустошённым взглядом и лишённым окраски голосом произнёс:       — Он умер, Чи Хо.       Зико остановил машину, уведя её с главной дороги и облокотился на руль, обхватив руками голову. Его отчаянный рёв взахлёб мог слышать каждый из нас.