«Пожалуйста, рассмотри настоящую меня» «Ты должна быть другой — ею»
Наши желания сошлись: мы хотели быть вместе — он с ней, а я с ним. Я хотела её заменить, хотела, чтобы он забыл о ней. Добилась первого, но провалила второе. Разрывалась между вкусом победы и разрущающим осознанием поражения. Притягиваю Юсона к себе и целую, чтобы напомнить: я — не она. Она бы себе такого не позволила — он бы ей не позволил. Юсон стесненно улыбается, взъерошивая волосы на затылке: — Ну вот, ты опять хочешь меня подразнить? — его тон говорит о том, что он совершенно не возражает. Я мешкаю пару секунд, не в состоянии прийти в согласие с собственными чувствами. Его последующие слова — одно единственное слово — оказываются решающими. — Это нечестно, Рика. Ведь я должен был быть первым, кто это сделает. Его щеки покрывает румянец. Несмотря на смущение, Юсон тянется ко мне за очередным поцелуем, нежно придерживая за плечи. Снова это единство противоречивых эмоций: хочу в сердцах его оттолкнуть и выкрикнуть свое имя, а позволяю ему углубить поцелуй, наслаждаясь нашей близостью. Она возможна лишь когда он называет меня Рикой. Он знает, что я — не она. Юсон не мог любить свою кузину так, как любит меня. Если бы она не была его кузиной — смог бы. В глубине своего сердца он желал этого, и его желание было услышано. Ему бы подошла любая, но подвернулась я, потому что я отчаянно этого хотела. Уверяла себя, что мне плевать, кем я для него являюсь — всякий раз злилась, когда он путал меня с ней. Иногда не могла сдержать эмоции и била его кулаком по груди, отталкивая. Сбегала в другую комнату, закрывалась и смотрела в пустоту. Слушала, как Юсон стучится в дверь, просит открыть, взывая ко мне — но называя другое имя. Я подходила ближе к окну: прекрасно слыша не прекращающиеся удары кулака об дверную поверхность и взволнованный голос парня. Ветер заглушал звук её имени. Я смотрела вниз и думала: как бы он отреагировал, если бы я лежала размозженная на асфальте? Понял бы, что потерял другую или переживал повторную утрату еще болезненнее, чем первую? Мне не хотелось проверять. Я не хотела вновь его ранить, поэтому буду страдать я. Нет, не страдать! Я ведь самого этого хотела, взвесив все риски. Быть другой, но рядом — лучше, чем быть одной. Видеть его счастье и забывать о собственной горечи, перенимая от него крупицы за крупицей все радостные эмоции. Я позволяю Юсону войти. Он схватывает меня в охапку, гладя по спине. Понимаю, что он испугался: того, что снова может её потерять. Я горько усмехаюсь: я не хочу проверять не потому, что боюсь его горя. Боюсь, что он даже не посмотрит в сторону моего трупа, когда поймет, что я — не она. Я никогда бы об этом не узнала — не хочу знать. Я люблю Юсона настолько сильно, что не смогла бы его оставить — никогда. Когда я шепчу ему эти слова, он расплывается в широкой улыбке, зарываясь лицом в мою грудь. — Я тоже хочу, чтобы ты всегда была рядом, — аккуратно целуя ложбинку, шепчет он в ответ. Он поднимает на меня глаза, смущенно продолжая: — Я тоже всегда буду рядом с тобой. Он не добавляет её имя — я улыбаюсь ему в той же манере, что и он мне. Юсон не может представить, что вытворяет подобное со своей кузиной: теперь ему нужна я. Это вызывает во мне неподдельный восторг. Поэтому все поцелуи и прикосновения кажутся чувственней, значимей — ведь они для меня. А мои чувства всегда для него одного. — Я люблю тебя, Юсон. — Я тоже люблю тебя, — в один момент он смотрит на меня и слегка приоткрывает рот, сомневаясь, что сказать. В другой же момент его взгляд проходит мимо меня: — Люблю тебя, Рика. — Юсон, я… — фраза застревает и висит в воздухе. Он удивленно смотрит на меня, ожидая остатка сказанного. Легко тормошит меня за плечо, когда я переворачиваюсь на другой бок — к нему спиной. По-мальчишески задорно оставляет на шее быстрые поцелуи и щекочет со смехом шею, шутливо заявляя, что будет так делать, пока я не доскажу. — Просто хотела сказать, что люблю тебя. — Но ты ведь это уже говорила! — рассмеялся Юсон, обнимая меня со спины. Я чувствую его тепло — от этого хорошо. И хорошо, что он не видит мои беззвучные слёзы. Юсон уже уснул — я же смотрю на неубранные со столика таблетки. Юсон легко забывается, стирая границы реальности. Мне же нужны они, чтобы забыться — возможно, навсегда.***
Это было похоже на чудо. Рика оживала в её чертах, в её голосе — и тут же умирала. Я любил кузину, и смог полюбить кого-то другого, но сестра часто мешала мне. Рика появлялась неожиданно, словно ревнуя ко второй девушке. Она тоже обижалась на Рику — я мог подарить ей свою любовь, чтобы искупить вину. Когда она появилась в моей жизни, я забыл обо всем. Все связывающие меня узы с внешним миром были разорваны. Я не отвечал на звонки — она их тоже игнорировала. Мы не выходили из квартиры, она была лишь убежищем для нас, входа для посторонних не существовало. Я забросил видеоигры, ведь они лишь отвлекали от неё: забирали ценное время, которое мы могли провести вместе. У нас впереди было целое будущее, но мне всё было мало, и меня преследовал страх. Я боялся, что могу потерять её — как это было однажды. Но кого же я боюсь потерять на этот раз: Рику или её, другую? Они обе значили для меня многое, но вынуждали сделать выбор — я просто не мог. Когда Рики не стало, я находил утешение в разговорах о ней, когда же появилась она — мне никто не был нужен. И сестра, словно злясь, всегда появлялась рядом в напоминание о всех незабытых чувствах. И исчезала, когда на замену приходили новые чувства — они казались мне сильнее, способными перебороть прошлое. Но ведь вы вдвоем сможете существовать вместе — в одном человеке? Потому что я не хочу терять тебя, ведь это будет приговором для меня самого. Повторно я не переживу твою смерть… Рика. А она ведь всегда будет рядом и смерть ей не страшна… верно? «Счастье быть с тобой рядом, но то, что ты рядом с ней, может вынудить меня сорваться»