Наши встречи.

— Рит, ну я же уже сто раз извинился. — Власова даже не обернулась.— Рит... Да, погорячился, с кем не бывает. Рита! — Паша, уйди! Я не хочу с тобой разговаривать. — Хочешь я ещё один раз извиняюсь? Даже на колени встану. — Гранин, уйди, пока я тебя не выгнала. — Не уйду, пока ты меня не простишь. — Ты скорее с голоду помрёшь. Всё, не стой над душой, мне надо работать. Она вернулась к своей тетради и несколько минут не обращала на меня внимания, но, увидев, что я не сдвинулся с места, выругалась и потёрла нос рукавом. — Ты хочешь меня совсем из себя вывести? — Нет. — Тогда проваливай. — А ты меня простишь? — Нет. — Тогда я точно не уйду. Власова схватилась за голову и что-то пробурчала. Было понятно, что она увлечена каким-то важным делом, и моё присутвие ей очень мешает, но я не мог уйти. В конце концов, должен же я знать, чем именно занимается моя любимая женщина помимо работы охранником. — Хорошо. Я тебя простила. Доволен? А теперь проваливай. — Подожди, а кафе? — Какое кафе? — Может быть в честь примирения сходим в кафе? В «Звезду» например. — Не сегодня. Всё, Паша, уйди, ты мне мешаешь. — Ты кого-то ждёшь? — Да. — Это мужчина? — Тебе-то какое до этого дело? Не испытывай мои нервы на прочность, уходи. — Я не могу. Это мой долг порядочного гражданина. — Какой долг?— Моя настойчивость уже начала ей надоедать. — А вдруг ты с твоим приятелем замышляешь какое-нибудь преступление? Я, как добропорядочный гражданин, буду обязан сообщить о вашей сходке властям. — Не волнуйся. Ко мне просто должен прийти сослуживец. Мы посидим часа 2, и он уйдёт. — А можно мне с вами? Ты же знаешь как сильно я люблю истории о войне. — Нет. Этот разговор касается только нас. А о войне я могу рассказать тебе и завтра, в кафе. В эту секунду в сторожку вошёл высокий полноватый мужчина лет 40 в идеально чистом костюме. Я даже удивился: как он смог выбраться из той грязной лужи у въезда в посёлок, не испачкавшись? — Привет, Боря.— Рита поспешила помочь ему снять пиджак.— Ты как всегда отлично выглядишь. — Спасибо, Ритуля. Ты тоже прекрасна. Эта фраза вызвала у меня в груди жжение и желание непременно врезать ему по лицу, но взгляд Власовой остановил меня. Ладно, живи пока. Недолго тебе осталось. — Кхм-кхм...— Я отвлёк этих воркующих голубков друг от друга.— Я извиняюсь, а Вы кто? — Ох, извините, забыл представиться. Борис Селиванов. — Он протянул мне руку, которую я крепко пожал.— Друг и сослуживец Маргариты. А Вы, должно быть, Павел Гранин? Она много о Вас рассказывала. — Мне очень приятно, но могу я узнать о цели Вашего прихода? — В этом нет никакой тайны. Я пришёл к своей подруге, чтобы отметить очередную годовщину нашего дембеля. — Не лучше ли было сделать это в кафе? — В кафе слишком шумно, а нам хочется вспомнить это в тишине. Тет-а-тет. Вы меня понимаете? — Понимаю. — Я сжал зубы, уже выискивая более благовидный предлог, чтобы выставить его за ворота, но он вдруг улыбнулся и по-отцовски потрепал мои волосы. — Вы совершенно зря ревнуете, Павел. Рита — моя подруга, и ничего более. К тому же, я женат.— Он показал обручальное кольцо, и я смутился. Не стоит так рьяно отгонять от Риты её ухажёров, или она точно больше никогда меня не простит. Думаю, стоит дождаться, когда Борис уйдёт и подарить ей цветы. Она ведь любит розы? — Извините, что помешал. Просто я очень переживаю за неё. Она для меня как старшая сестра. — Это похвально. — Мне пора. — Уже давно. Власова вытолкнула меня из сторожки так быстро, что я даже не успел попрощаться. POV Маргарита. — Милый парень. — Усмехнулся Боря, увидев, что я запираю дверь на засов и на всякий случай задёргиваю все шторы.— Боишься, что он будет подглядывать? — Уверена в этом. Садись. Тебе как обычно? — Да. Была бы ты с ним поосторожнее, Рита, он же ребёнок совсем. — Ребёнок? Забыл, где мы в его возрасте ползали? Держи, твой кофе. — Да... Где мои 25. — В Афганистане. Как ты говоришь: «стаж — Афган и Чечня»? — Афган и Чечня. — Его голос стал тихим, и лицо стало мрачным, как небо после сильного артобстрела. — Давай не будем об этом. Всё в прошлом. Война кончилась. — Кончилась... Давай, Боря. Всё давно быльём поросло.— Я слегка пригубила чай и внимательно посмотрела на мужчину. Он то и дело оглядывался, теребил край рука, кусал губы. Для человека, который первоклассно умел скрывать эмоции, это было более чем странно.— Что-то случилось? Нужна моя помощь? — Можно и так сказать. Недавно произошло убийство генерала Касьянова. Пуля точно в центр лба. Понятно, что заказное. — И? — Следствие считает, что это он. — Фантом? Быть такого не может. Он же на моих глазах погиб, там, под развалинами. — Значит, не погиб. Рогозина настрого запретила впутывать тебя в это дело, но... Я к тебе не как сотрудник ФЭС, а как боевой товарищ обращаюсь. Помоги. — Ты хочешь, чтобы я его убила? — Да. Ты ведь его знаешь, он умрёт, но нам не сдасться. К тому же, ты сама помнишь, сколько наших он тогда пострелял. — Помню. Винтовку достанешь? — Достану. Следующая жертва — депутат Киржач. Послезавтра, в 16:45, на Красных Подводников, 9. Оружие будет на крыше дома напротив. — Сделаю.