История моего прекрасного несчастья

Подъехав к больнице мы с Деймоном одновременно сорвались со своих мест и вихрем влетели в здание. Все было словно в тумане, я не понимала куда идти, что спрашивать. Но Деймон быстро сориентировался и, узнав все на информации, схватил меня за руку и потянул в отделение хирургии. В коридорах было совсем тихо, пациенты спали, а медсестры сонно листали медкарты и подготавливали к утреннему обходу. С разбегу мы толкнули огромные двойные двери, ведущие в отделение реанимации и операционной. Вбежав внутрь, нам на встречу кинулись Лили и Джузеппе. — Елена… — выдохнула Лили и крепко обняла меня. Казалось бы, закончившиеся слёзы снова подступили и вырвались наружу. Джузеппе обнял нас двоих, и, почувствовав всю их поддержку, мне стало намного легче. Отстранившись, я взглянула на них. — Как папа? — Голос снова задрожал. — Скажите мне что с ним все в порядке! — умоляла я и крепче сжимала ладонь Лили. Джузеппе грустно на меня посмотрел и положил руку на плечо. — Операция еще не закончилась. Нужно потерпеть. — Я верила. Надежда не покидала меня. — А мама? Можно к ней? — Ей вкололи успокоительное и она крепко спит… — начал Джузеппе, но Деймон его перебил: — Пап, пусть она увидит Миранду! — В ответ он лишь качнул головой и пошел к медсестре, чтобы предупредить ее и принести мне халат. Лили тем временем подошла к Деймону и поцеловав его в щеку, провела ладонью по его щетине. — Привет, сынок! Спасибо… Уже через пять минут Джузеппе накинул мне белый халат на плечи и подвел меня к палате. Мама мирно спала, на ее лице были мелкие царапинки, правая рука была загипсована, а в левой находилась иголка от капельницы. Даже в этом состоянии, она выглядела словно ангел. Красивая и утонченная… На ее лице не было не единой морщинки. Мне было больно видеть ее в таком состоянии, и я боялась увидеть папу, еще в более худшем. И боялась за маму, потому что без папы она не могла существовать. Он целый мир для нее и потерять его, означало для нее, потерять свою жизнь. Я не знаю сколько просидела рядом с ее койкой, смотря на неё и гладя по руке, шепча о том, как сильно я её люблю и уверяя в том, что все будет хорошо. Но все же потом я вновь вышла в широкий коридор, так как боялась пропустить новости о папе. Я села на стулья напротив Деймона и Лили, Джузеппе, судя по всему, уехал. Они не задавали мне лишних вопросов, не просили поехать домой и отдохнуть, а просто молча сидели и ждали. Терпеливо ждали положительного исхода ситуации так же как и я. Затем Лили задремала на плече у Деймона, и я сама почувствовала слабость, так как бессонная ночь давала о себе знать. Подняв ноги на соседний стул, я свернула и положила мою куртку на подлокотник стула, склонив на него голову. Деймон наблюдал за мной, не отрывая глаз. Мы смотрели друг другу молча в глаза, практически не моргая. Я не знаю, о чем он думал, но я была рада, что в этот трудный момент он был здесь. *** Судя по всему, я задремала и проснулась от того, что Деймон накрывал меня пледом. Он прикрыл мои плечи и сел передо мной на корточки. В его глазах было столько теплоты, что я была уверенна, что тепло по моему телу растекается от его взгляда, а не от пледа на моих плечах. Он убрал прядь волос с моего лица и грустно улыбнулся. Я спрашивала себя, почему в этом человеке, так мало Деймона которого я когда-то знала. Не находя ответа, мое лицо, наверное, не выражало никаких эмоций, и я продолжала спокойно смотреть на него, пока не почувствовала на себе другой пронзительный взгляд голубых глаз. Лили с интересом и некой опаской наблюдала за нами, и я примерно знаю, о чем она думала. Она мечтала, чтобы все встало на свои места. — Сколько время? — Почти девять утра. — прошептал Деймон. А я снова закрыла глаза. Я спала больше двух часов. Ну почему так долго?! Почему до сих пор не закончилась операция? Деймон словно прочитал мои мысли. — Не волнуйся! — Я бы не волновалась, если бы Грейсон мог сам себя прооперировать. — В следующую секунду дверь операционной открылась и оттуда вышли два доктора и ассистенты. Я поднялась, а Деймон встал на ноги. Высокий, светловолосый мужчина подошел к нам, и я узнала его, это был коллега моего папы, Аларик. Он протянул Деймону руку, для рукопожатия. — Аларик Зальцман! — Деймон представился в ответ, и доктор обратился ко мне. Мое сердце тем временем остановилось, и я не могла дышать. К нам подошла Лили и внезапно появившийся Джузеппе. — Елена, операция прошла хорошо и его состояние стабильно. — Мы все дружно выдохнули и Деймон притянул меня за плечи к себе. Из моих газ потекли слёзы облегчения. Но все же вопросы оставались и было не ясно, будет ли он ходить. Джузеппе первый задал этот вопрос. — На восстановление потребуется некоторое время, но не переживайте, он будет ходить! — Когда можно его увидеть? — Я смахнула слёзы и задала следующий вопрос. — Завтра, Елена. Все завтра! — твердо ответил Аларик и затем, извинившись, покинул нас. Он был приятным мужчиной, и я даже прониклась к нему доверием. Деймон по-прежнему обнимал меня за плечи и затем дверь в палату мамы открылась и оттуда вышла медсестра. — Мисс Гилберт? — Мы вчетвером уставились на нее. Она мило улыбнулась и тихо сказала: — Ваша мама проснулась. Вы можете ее увидеть. — Не оглядываясь ни на кого, я бросилась в палату. — Мамочка! — я целовала ее тёплые щечки и была невероятно рада видеть ее и говорить с ней. — Я так испугалась! — Она сжала мою ладонь. — Все хорошо… все хорошо. Как папа? — шептала она. — Операция прошла хорошо, но он пока без сознания! — Мама облегченно выдохнула и ее глаза наполнились слезами и затем по вискам побежали капельки. — Все будет хорошо! — Я знаю! Да… — Она сжала мою руку еще крепче и затем, постепенно успокоилась. Спустя кажется, вечность молчания, она посмотрела на меня и загадочно улыбнулась. Я не понимала ее взгляда. — Ты приехала с Деймоном? — Вот в чем дело. Я удивленно вскинула бровь. — Откуда ты знаешь? — Она улыбнулась. — Он заходил, пока ты и Лили устроили стихийную ночлежку в коридорах больницы. — Я хохотнула. — Я была рада его видеть. — Я спрятала глаза и попыталась не выдавать тот факт, что тоже была рада, что он был здесь. — Он стал еще красивее и все такой же джентльмен и такой добрый! — Чары Деймона подействовали даже на мою маму. — Мы точно говорим об одном и том же Деймоне? — я улыбнулась и покачала головой. — Он был милым! Принёс мне чай и около двадцати минут, рассказывал какая ты неуклюжая и смешная. — Что? Деймон говорил обо мне с моей мамой? Мои глаза стали большими от удивления. Мама хохотнула. — Шучу. Мы просто болтали ни о чем! — Мама… Затем в палату зашла Лили и подойдя к маме, оставила на ее лбу лёгкий поцелуй. — Ну как ты? — И пока мои любимые женщины разговорились, я решила выйти в коридор и набрать Кэролайн. Бедная, наверное, уже вся измучилась. Достав телефон из кармана, я вышла из палаты и в коридоре натолкнулась на Деймона, мило беседовавшего со своей первой в его жизни, бывшей девушкой. Он скрестил руки на груди и кивал головой, пока она что-то эмоционально ему говорила. Мередит Фелл, судя по всему, стала медсестрой или же училась на врача. Как же я ненавидела эту мерзкую девку. Но сил на ненависть к прошлому, совершенно не было и я решила их проигнорировать. Мередит, конечно, заметила меня и опустила глаза, Деймон, заметив это, по инерции повернулся и, увидев меня, он кинул «извини» в сторону Мередит, и буквально подлетел ко мне. — Все в порядке? — Его глаза испуганно бегали по моему лицу. — Да…да… — я опустила взгляд и затем, показав рукой на телефон, сказала: — Позвоню Кэролайн. Она волнуется. — Он одобрительно кивнул головой, и я обошла его. *** — Кэр, все в порядке! Не нужно приезжать. — Я никак не могла ее уговорить остаться в Нью-Йорке. — Тем более тебе нужно готовиться к новому семестру и наслаждаться Клаусом. Кстати, как прошло свидание? — Оно было прекрасным! — блаженно пропела она. — Мы смотрели романтическую комедию и ели один попкорн на двоих. А потом он взял меня за руку и так мы просидели до конца фильма. — А как же поцелуй? — удивилась я. — Нууууу и? Не томи? — А потом мы еще час гуляли по парку и затем Лили прервала нашу идиллию, этой ужасной новостью! Ты точно в порядке? — Подруга, судя по всему, не собиралась говорить о подробностях и постоянно переключалась на меня. — Да все нормально! — уже раздраженно ответила я. — Вы целовались? — Нет… Не знаю, пару раз мне казалось, что он меня поцелует. Но не случилось… — Что? Ну почему он такой медленный и нерешительный? Я дотронулась рукой до лба. Но зато после случившегося, Ник не оставил ее одну и отвез домой, а затем до утра поил ее чаем и пытался успокоить. Они вместе ждали новостей из Мистик-Фоллс. И я спрашивала себя, как же можно было за столько часов, не поцеловать Кэролайн, которая сто процентов не отрывала взгляда от его губ? Мы болтали с Кэролайн еще минут пятнадцать и затем я позвонила Ребекке и Люку, который узнал о случившемся, от плачущей Кэролайн. Та звонила ему в три часа ночи. Все волновались за меня и почувствовали облегчения, когда узнали, что все в порядке. Когда я вернулась в палату, она была полная. Деймон сидел на подоконнике, облокотившись спиной об окно и, скорее всего, рассказывал веселые истории, потому что мама и Лили хохотали. Джузеппе сидел в кресле с ноутбуком и, судя по всему, работал. Так мы провели в палате мамы целый день. Каждый час мы по очереди отлучались, чтобы узнать у доктора Зальцмана о состоянии папы. Все было без изменений, и он по-прежнему находился без сознания. Деймон же покидал палату чаще, что бы добыть нам еды. Приносил кофе и фрукты. Мне же совершенно не хотелось есть и тогда он насильно меня заставлял. Смотря на наши пререкания, Миранда и Лили искренне хохотали и находили нас, судя по всему, действительно милыми. Их мнение я не разделяла и продолжала хмуро смотреть на Деймона, когда он в очередной раз меня доставал и подшучивал надо мной. Вечером, меня буквально заставили поехать домой и отдохнуть. Мама и Лили решили пойти еще дальше и предложили, пожить в поместье Сальваторе. На самом деле, мне так не хотелось оставаться в доме одной, что я согласилась на эту идею, не пререкаясь. После того как мы попрощались с Мирандой и еще раз переговорили с доктором Зальцманом, мы отправились домой. *** Подъехав к огромному фамильному особняку, в котором прошло все моё детство, сердце забилось чаще. С тех пор, как я переехала в Нью-Йорк, я бываю здесь раз в год только на Рождество. Семейная традиция гласит, что этот праздник всегда должен отмечаться в этом доме и мы ни разу не нарушали эту традицию. Только Деймон не участвует в этом, вот уже пять лет. Но не так уж это и плохо. Для меня… Выйдя из машины, Деймон достал мою сумку из багажника и взял у Лили из рук пакет с продуктами из нашего супермаркета, в который она заскочила по пути. Сальваторе-младший не был в Мистик-Фоллс больше пяти лет, и он замер в нерешительности, смотря на дом. Затем, пройдя в дом, я сразу же почувствовала родной запах. Деймон, все в той же нерешительности, прошел внутрь и остановился у огромной арки, ведущей в большую гостиную с камином. Он оперся о косяк, а затем провел по нему рукой, будто здороваясь с домом. Интересно, что он чувствует, находясь здесь снова, спустя пять лет? Я же, поймала себя на мысли, что находиться в этом доме без Деймона, было намного легче. Потому что как только мы зашли в дом, меня тут же стали одолевать воспоминания. Пока Лили отправилась на кухню, чтобы приготовить ужин, я наблюдала за Деймоном, который рассматривал гостиную. Я прошла мимо него и села на диван, вытянув ноги. Он тоже прошел за мной и занял диван напротив, посмотрев мне в глаза. Я будто словно вернулась на семнадцать лет назад, пристально смотря в родные голубые глаза напротив, я понимала, что Деймон вспоминает тот же самый момент. «Когда я говорю, что Кэролайн моя подруга, мой самый преданный, хоть и не совсем надежный друг, то я не вру. Она моя сестра, соратник, мой ангел. Деймон же, был моим всем… Мы часто не помним, что происходило с нами в детстве. Мы не знаем какие песни пела нам мама у колыбельной. Мы не помним наш первый шаг, наше первое слово. Все это, мы знаем о себе из рассказов родных. Но я отчетливо помню, как моя ярко выраженная неуклюжесть сыграла со мной в четырёхлетнем возрасте злую шутку. Бегая и играя в догонялки с Кэр и Деймоном, я упала и прочесала об асфальт все колени, ладошки, живот и даже личико. У меня до сих пор есть маленький шрам над левой бровью. Я помню, как мне было больно и какого вкуса были мои слёзы. Еще отчетливее я помню, испуганные голубые глаза темноволосого мальчика напротив. Деймон нёс меня на руках в свой дом. Шестилетний мальчик, был настолько сильным, что он просто поднял побитую меня с дороги и бегом бежал в дом. Он просил, чтобы я не плакала и что бы я ничего не боялась. Он обещал, что боль пройдёт и тогда я ему верила. Когда он занёс меня в дом и помог сесть на диван в этой огромной гостиной, рядом с камином, то тут же побежал к телефону и стал судорожно набирать номер моих родителей. Кэролайн тем временем побежала звать на помощь Лили. Я наблюдала за Деймоном и видела в нём моего героя. С большими и испуганными глазами он ждал, когда на том конце снимут трубку и когда это случилось, он сказал: „Дядя Грейсон, дядя Грейсон. Елена упала, приезжайте к нам быстрее“. Затем он бросил трубку и, подлетев ко мне, упал на колени и тут же стал дуть на мои ранки. Он дул на коленки и на мои ладошки так часто и старательно, что мне казалось, что в этой комнате ему просто не хватит воздуха. А когда в комнату вбежала напуганная Лили и, взяв меня на руки, понесла в ванную, чтобы промыть мои раны, он побежал перед нами, открывая перед мамой двери. Он с детства был джентльменом. Когда Лили раздела меня и стала мыть ранки, мне было настолько больно, что я плакала и всхлипывала. Слёзы катились градом и не успевали собраться в глазах плёнкой. Кэролайн напугано стояла в дверях. А Деймон повис на краю ванны и молча наблюдал за действиями Лили и мной. Из его голубых, ледяных глаз текли большие слёзы». Я не знаю сколько мы вот так молча просидели, смотря друг другу в глаза. Но из воспоминаний нас вырвал Джузеппе, который вошел в гостиную. — Ребят, ужин готов! Идёмте! *** Мы ужинали в кухне, и я поймала себя на мысли, что не ужинала с Деймоном за одним столом с шестнадцати лет. Это было странно, но так знакомо. Мы разговаривали о всякой ерунде, Лили и Джузеппе рассказывали шутки с их совместного отдыха с родителями. В какой-то момент Джузеппе и Деймон стали обсуждать экономические вопросы и в этот момент я засмотрелась на него. Я первый раз видела его таким серьёзным, обсуждающим серьёзные темы. Он смешно хмурил брови, когда думал. Если был не согласен с отцом, то у глаз появлялись чуть заметные морщинки. Иногда наши взгляды встречались, и он смотрел на меня, не отрываясь, пока отец не задавал ему один и тот же вопрос дважды. *** Через час, приняв душ, я откинула розовое одеяло моего любимого постельного белья и легла в мою кровать. Она была такая же уютная, как и раньше. Казалось бы, что после бессонной ночи и тяжелого дня, я должна была уснуть. Но в соседней комнате был Деймон, человек, который помог мне сегодня и был каждую минуту рядом. В трудную минуту, он оказался рядом, и, как и раньше, я снова приняла его помощь, потому что я не могла иначе… « С самого детства, он был моим самым лучшим другом. В детском саду он сбегал из своей группы и играл со мной и с Кэр. Ему было абсолютно не важно, что мы играем в куклы. Он мог просто на ходу придумывать смешные истории для наших персонажей, и рассказывая их, мы хохотали. Когда однажды, мальчик по имени Нейт, у Деймона на глазах отобрал мою куклу и оторвал ей голову, он подлетел к нам, оттолкнул его от меня и поколотил своими маленькими кулачками. А на следующее утро, когда Лили приехала за мной, чтобы отвезти нас в садик, Деймон выскочил из машины первый и, подбежав ко мне, он протянул мне коробку с самой красивой и новой барби, о которой мечтали все девочки в группе. А еще потом никто никогда меня не обижал. Это было последнее лето, перед тем как Деймон отправился в первый класс. Я помню то чувство страха, которое меня одолевало при одной только мысли, что его не будет рядом со мной и Кэр в садике. А что, если меня или Кэр кто-нибудь обидит, а его не будет? Как же мне это пережить? Ведь он был моим героем. Но даже тогда, он не бросал меня. Каждый день после уроков он оставался в школе и делал домашнюю работу. Затем, около четырёх часов дня он перебегал через дорогу и подходил к калитке, у которой, я каждый день терпеливо его ждала, после тихого часа. Он брал меня аккуратно за руку и мы вместе шли за Кэролайн. Он помогал нам собрать наши вещи и тогда за нами уже приезжала Миранда. Каждые выходные мы втроем проводили чаще всего в их огромном семейном особняке. В комнате Кэролайн стояло две кровати, одна была предназначена для меня. С субботы на воскресенье, я всегда ночевала у семьи Сальваторе. Мы всегда смотрели мультики и играли в разные игры. Деймон был самым умным мальчиком, которого я знала. В шесть лет, он уже вовсю читал сказки без запинки и не по слогам и всегда рассказывал нам, интересные истории из книг. Я завидовала. Он видел, как мне хотелось тоже как он, читать сказки и поэтому каждые выходные, он учил меня алфавиту, чтобы я быстрее научилась читать. Перед сном, он всегда приходил в нашу комнату с его любимой книгой и читал вслух „Снежную королеву“, пока мы не уснём. В детстве, я безумно любила малиновые кексы, которые пеклись и продавались только в одной кондитерской в Мистик-Фоллс. Эта кондитерская принадлежала семье Форбс и по старинному семейному рецепту, они пекли самые вкусные в мире кексы. Они были невероятно мягкие, сочные, со свежей малиной внутри. Вспоминая их, я до сих пор чувствую их вкус и их необыкновенный запах. Я была сладкоежкой и склонна к полноте, поэтому мама запрещала мне есть мои любимые кексы. Но раз в неделю, Деймон тайно приносил мне мои любимые малиновые кексы. До сегодняшнего дня я не знаю, как он это делал, но я была счастлива. А еще, он умудрялся уговаривать Миранду, разрешить съесть мне кекс. Таким образом, я ела любимое лакомство, чаще чем мне позволялось. Он всегда смеялся надо мной, когда я была извазюкана в малине и на моём лице висели крошки. Он хохотал и говорил: „Сколько можно их есть? Ты самый настоящий кекс“. Это Деймон стал называть меня, Елена-Кексик. Да, я была Еленой-Кексиком, которая благодаря Деймону была единственной девочкой, умевшей читать в старшей группе. Потом мы пришли в первый класс и снова были все вместе. Каждую перемену, пока мальчишки бежали играть в футбол, Деймон спешил к нам и приносил нам наши бутерброды и йогурты из шкафчиков. Мы вместе обедали, и он помогал делать нам уроки. Мы специально выполняли все задания еще в школе, чтобы после уроков, мы все вместе могли валяться в моей комнате и смотреть Гарри Поттера. Мальчишки смеялись над Деймоном, потому что он постоянно был с двумя маленькими первоклашками. Его одноклассники смеялись и над нами и бывало, что оскорбляли. Однажды, его друг Джереми разозлился на то, что Деймон проводил все свое время с нами, и вырвал из моих рук мои книжки и тетрадки и распинал по коридору при всех. Девочки хихикали и показывали на меня пальцем. В тот день, Кэролайн была на соревнованиях по танцам. Когда я со слезами на глазах ходила по коридору и пыталась собрать мои книжки, я слышала смех злых детей. Подходя за следующей тетрадкой, один мальчик пнул её в сторону, прежде чем я её подняла и мальчишки стали играть ею в футбол. Они смеялись, а я рыдала горькими слезами, пока не появился мой герой. Деймон растолкал всех мальчишек, прогнал девчонок и засандалил Джереми кулаком в нос. С восьми лет он ходил на карате и осваивал этот вид спорта очень быстро и хорошо. Пока Джер пытался остановить льющуюся кровь из носа, Деймон собрал все мои тетрадки в мою сумку. Затем он вытер небольшой ладошкой мои слёзы и, поцеловав меня в лоб, взял меня за руку и под косые взгляды, мы прошли вместе по коридору к выходу. Деймон был самым красивым, умным, смешным и сильным мальчиком во всей школе. Он хорошо учился, всегда всем помогал и всегда решал вопросы и проблемы справедливо. Все девочки в его классе хотели сидеть с ним за одной партой. Они хотели делать за него уроки, но он в этом не нуждался. Они носили ему всякие сладости и угощения, хотя он их не любил. Ничего не менялось в нашей жизни. Деймон по-прежнему был рядом, всегда, когда я нуждалась в нём. В старшей школе он так же проводил все перемены со мной и с Кэр. Мы вместе с ним смеялись над Кэролайн и над ее влюбчивостью. Чуть ли не каждый месяц, ей нравился новый парень и Деймон всегда шутил, что уже замучался их отгонять. Со мной же проблем не было. С пятого класса, за мной ухлёстывал только Мэтт. Ну как ухлёстывал. Дальше теплых и пронзительных взглядов в мою сторону, дело не доходило. Мне же он был абсолютно не интересен. Единственный мальчик, который был мне нужен, находился каждый день рядом. Деймон становился самым настоящим красавцем. Любимцем всех учителей, девчонок и парней. Парни очень хотели с ним дружить, потому что девчонки буквально висли на нем. Они приглашали его в кино, на всякие новые фильмы, но он вежливо отказывал. Отказывал так, что они даже на него не обижались. А затем он караулил меня у двери моего класса и когда я выходила, он тянул меня за руку к выходу и говорил: „Короче, вышел новый кинчик! Мы идем в кино!“. Мы ходили в кинотеатр стабильно раз в неделю. Все остальные дни, пока Кэр пропадала на свиданиях, на танцах и всяких других кружках, мы валялись в его огромной комнате, на огромной кровати и смотрели фильмы. Мы ели попкорн, и он по-прежнему, кормил меня моими любимыми малиновыми кексами. Лили и Миранда были невероятно счастливы, что их дети растут вместе и при этом крепко дружат. Они умилялись нами. А Деймоном и мной умилялись все знакомые, соседи, воспитатели и учителя. Они называли нас сладкой парочкой и пророчили нам совместное будущее. Деймон и я всегда отшучивались и отвечали, что мы просто друзья и между нами ничего не может быть. При комментариях о детской влюблённости, или о разговорах о том, что мы когда-нибудь поженимся, нам не было неловко. Мы знали, что это дружба, которую не сломить ничем. Он был моим героем. Я была его Кексиком. Тот день я помню до мелочей. Тогда изменилось все. С самого утра Деймон отправился в школу пораньше, потому что ему нужно было переговорить с директором по поводу обучения по обмену. Я знала о его желании получить место в этой программе. Она была для лучших из лучших и Деймон, со своими успехами в спорте, в учении и со всеми добрыми делами попадал в этот список „лучших“. Но отбор был жестким и наши семьи в полном составе действительно за него переживали и желали ему успеха. Если бы он прошел отбор, то уехал бы на год в Канаду, а именно в Торонто. Я переживала больше всех. С тех пор как я узнала о его желании, в голову закрался страх. Страх, что я останусь одна и все изменится. Мысль о том, что его не будет рядом целый год, очень пугала. Но он уверял меня в том, что мы будем созваниваться каждый день и ничего не измениться. Он шутил, что если меня кто-то и обидеть, то по приезду он казнит его. Я верила ему конечно, но чувство тревоги не покидало меня. И в день икс, это чувство только усилилось. Проснувшись утром, я заранее знала, что у него получиться и он уедет. Эта мысль делала меня счастливой, но одновременно, в области груди все жутко болело и уже тогда, меня мучила тоска. Доставая книжки из сумки, я складывала их в мой шкафчик. Мысли были не со мной, а с Деймоном. Уже закончилась первая пара, а вестей от него все не было и не было. Внутренняя сторона двери моего шкафчика была полностью обклеена нашими с Деймоном и Кэролайн фотографиями. Наши двери выглядели абсолютно одинаково и фото были наклеены даже в том же порядке. Хронология начиналась с полароидной фотокарточки, на которой нам с Кэр по четыре года, а Деймону шесть. Он посредине и обнимая нас за маленькие плечики, притягивает к себе. Мы счастливые и озорные. И так фотография за фотографией. Мой день рождения, день рождения Деймона и Кэр. Фотография, где Деймон и я играем с котёнком, была моя самая любимая. Смоки появился у Деймона, когда ему было семь. Маленький комочек стал сразу нашим любимцем. А вот отношения Смоки и Кэр не сложились. У подруги была на него аллергия, а кот шарахался от ее писклявого голоса, всегда шипел на нее и норовил поцарапать. Поэтому Смоки жил в комнате Деймона и покидал своё убежище, строго по расписанию и под строгим присмотром хозяина. Смоки рос очень добрым и смелым котом. Он всегда хотел защитить меня от Кэр, если та вдруг на меня бузила и отчитывала. Он ласкался об мои ноги и всегда очень скучал, если я не приходила в дом Сальваторе больше трёх дней. Если вся семья уезжала в отпуск или на выходные к бабушкам и дедушкам, то Смоки переезжал ко мне и мы отлично ладили. Смоки прожил с нами почти десять долгих лет и затем заболел и скоропостижно скончался. Деймон, хоть и любит безумно кошек, после того как умер наш любимый Смоки, поклялся больше никогда не заводить домашнее животное. Тогда я второй раз в жизни, видела, как уже по лицу парня скатилась слеза. В трауре мы заперлись в комнате Деймона, и я проревела целый день, уткнувшись в подушку на его кровати. Деймон держался из последних сил и крепко меня обнимал. От рассматривания фотографий и от моих воспоминаний меня оторвала рука Деймона, которой он резко обнял меня за шею и затем счастливо запечатлел поцелуй на моей щеке. — Ты едешь в Канаду! — я констатировала факт, искренне радуясь за него. — Да! — Он счастливо обнимал меня. Радовался словно ребёнок. — Поздравляю! — Кексик, не грусти! Я же тебе говорил, что это всего лишь на год! Тоска — это страшная штука. Особенно в переходном возрасте. Тогда я не понимала еще, что меня расстраивает так сильно. Это ведь всего год. И это же Деймон. Он никогда меня не обманывал, не предавал. Я должна была ему поверить, и я верила. За три дня до моего пятнадцатого дня рождения, у него был самолет. Лучшего времени для отлёта, было не придумать. Он не хотел, но это зависело не от него. Полночи мы вместе с Кэр, Лили и Мирандой собирали его чемодан. Наши отцы были в бильярдной, потом в баре. Перед сном, мы все разошлись по своим комнатам и, лежа в моей кровати, я не могла уснуть. Перед глазами пролетело все наше детство. Все наши совместные счастливые и не очень моменты. В каждом воспоминании, я обращала внимание на его глаза. Самые красивые и самые любимые. Слёзы катились из глаз сами собой, я старалась тихонечко всхлипывать, чтобы не разбудить Кэр, пока не услышала ее голос: — Иди к нему. — Три простых слова. Но я будто только их ждала. Не думая, я соскочила на холодный пол и, не надевая тапочек, я побежала к нему в комнату. Приоткрыв тяжелую массивную дверь, в глаза ударил тусклый свет ночника, и я увидела Деймона. Он лежал на боку, лицом к двери и когда я появилась, он широко улыбнулся. — Я ждал тебя! — Он откинул край одеяла, приглашая меня к себе, и немного отодвинулся. Недолго думая, я скользнула к нему под одеяло, и мы обнялись. На улице была середина октября и уже во все лили проливные дожди, стуча громко по стеклянным дверям его комнаты, выходящих на террасу. Тогда я впервые почувствовала его особый и самый приятный в мире запах. Раньше я этого не осознавала. Но в ту ночь, я поняла, что он пахнет моим детством и моей жизнью. И пока мы вместе, все мои счастливые воспоминания и моя жизнь будут со мной. Я до сих пор чувствую его поцелуй на моей макушке, прежде чем мы провалились в сон». Сейчас я лежу в комнате Кэролайн, в моей старой кровати и позволяю воспоминаниям пробраться в мою голову. Сегодня мне было так страшно и одиноко, я чувствовала себя снова маленькой девочкой, которой нужна поддержка родного человека. Я так боялась потерять папу, так боялась остаться одна, что позволила Деймону быть рядом. Я лежу в кровати уже второй час и не могу уснуть. Я ворочаюсь, вспоминаю, думаю, грущу и, кажется, схожу с ума. Несмотря на то, что с папой все в порядке, мне все равно плохо и одиноко. От всех этих мыслей меня начало трясти и мне стало очень холодно. Я не могла оправдать свой следующий поступок, да я и не думала над ним особо. Но я четко осознавала, что утром я возненавижу себя за свою очередную слабость и буду корить себя, за то, что возможно я снова открыла свою душу человеку, который способен меня растоптать, но я встала с постели и направилась к нему в комнату. Я надеялась, что он спит и это поможет мне отрезвить сознание и я снова вернусь обратно в мою постель. Но, приоткрыв массивную дверь, я заглянула в комнату и увидела его, лежащего на кровати в спортивных домашних штанах и белой футболке, читающим книгу. Когда я зашла в комнату и закрыла за собой дверь, он удивленно смотрел на меня и нервно сглотнул. Он так же, как и я, не понимал, что я здесь делаю. — Сейчас ничего не спрашивай, — я выставила руки перед собой, — Пользуйся и наслаждайся моментом, потому что это больше никогда не повториться! — Мне было неловко, и я боялась, что он заметит мое смущение. Поэтому я отвела глаза в сторону, пытаясь не смотреть на него, и пыталась выглядеть сильной и невозмутимой. Затем я показала руками, что он должен подвинуться. Деймон не ухмылялся, как я привыкла это видеть. Он просто положил книгу под подушку и, встав, сначала откинул одеяло и затем указал рукой на кровать, как бы разрешая мне занять место. Я легла на бок к нему лицом и наблюдала за ним. Не прерывая зрительного контакта, он лег рядом и накрыл нас одеялом. Затем он приподнялся и вытянул руку на мою подушку. — Можно? — Я приподняла голову и позволила ему положить его руку мне под голову. Устроившись удобно на его руке, я придвинулась к нему еще ближе и обняла его за талию. Спрятав лицо на его груди, я дышала его запахом и из глаз катились слёзы, оставляя мокрые следы на его футболке. Он крепче сжал мои плечи. А я чувствовала всю свою слабость, усталость и наконец-то мне хотелось уснуть спокойным и безмятежным сном.