***
Драко Малфой стоял у перил, внимательно смотря вдаль. Холодный, ноябрьский ветер бил в лицо, но уходить отсюда парень не спешил, ведь именно здесь он чувствовал себя свободным. Одиночество продлилось недолго. Тяжёлые, шаркающие шаги, парень узнал сразу же. — Отвали, Уизли, мне сейчас не до тебя, — спокойно сказал Драко, всё также смотря вдаль. — Ты должен рассказать Гермионе о своих чувствах, — сказал Рон, который старался ни о чём не думать, ведь был слишком велик шанс передумать. — Я слышал ваш разговор с Забини в Выручай комнате и знаю, что ты уже давно влюблен в Гермиону, — сказал Рон. — Значит это был ты?! — поворачиваясь к собеседнику лицом, сказал Драко. — И с чего такая забота о моих чувствах? Или ты решил поиздеваться надо мной и посмотреть, как она их отвергнет? — Нет. Мне плевать на тебя, но я беспокоюсь о Гермиона, — ответил Рон. — К моему величайшему сожалению и к твоей радости, твои чувства взаимны. — Вот как, — слегка улыбнувшись, произнес Малфой. — А тебе что будет с этого? Насколько я знаю, ты и сам в неё влюблен. — Да, но это не взаимно, — ответил Рон, и к его удивлению, разговор с Малфоем давался ему легче, чем можно было ожидать; боль, которая преследовала его ранее вдруг стихла, а внутри стало пусто. — У маглов есть выражение: «Если любишь, отпусти». Так вот, я готов забыть о своих чувствах ради счастья Гермионы. И если она будет счастлива с тобой, то так тому и быть. — Уизли, ты верно забыл, что мы из разных миров. — Не забыл, — спокойно ответил Рон, хотя упрямость Малфоя его уже начала раздражать. — Но видно ты забыл, что война закончилась. Твой отец почти труп в Азкабане. Мать одна в большом Мэноре, где ещё совсем недавно обитал Волан-де-Морт, и где пытали людей. А ты почти Лорд, который вправе принимать свои решения. Я слышал, ты хочешь восстановить репутацию семьи, так вот отношения с Героиней Войны тебе в этом помогут. Да и ваши постоянные браки между чистокровными ни к чему хорошему не приводят, так скоро вместо нормальных детей уроды родятся, и вымрет род Малфой. Драко стоял как громом пораженный, ведь никогда не слышал от рыжего столько правильных слов. Всё, что он сам не хотел признавать было сказано в лицо прямым текстом. Родители действительно доживали свою жизнь, репутация семьи разрушена, а женитьба на Астории Гринграсс лишь продолжит родовое проклятие, а ведь ему так хотелось дочку с карими глазами и белыми волнистыми волосами. — Хоть раз не будь трусом и расскажи Гермионе о своих чувствах, — нарушил возникшую тишину Рон. — Она заслужила счастья. Малфой лишь кивнул в знак согласия, а Рон с чувством выполненного долга покинул Астрономическую башню. В душе образовалась пустота от разрушения мечты о любимой девушке, но так, как Рон сделал, было правильно. Гермиона не любит его.***
Гарри влетел в Большой зал и тут же направился в сторону лучшего друга, который уже ужинал. — Ты чего такой взъерошенный? — прожевав, спросил Рон. Сразу после победы над Волан-де-Мортом Золотое Трио стали приглашать на всевозможные вечера, приемы, рауты и Рону пришлось научиться культурно вести себя за столом. — Там… там! — Гарри не знал, как сказать другу об увиденном. — Выпей сока и расскажи, что «Там» — пододвинув к другу стакан с тыквенным соком, предложил Рон. — Там Гермиона в библиотеке с Малфоем целуется, — осушив стакан с соком, залпом на одном дыхании выпалил Гарри. — А, я уж думал Снейп ожил или Макгонагалл поставила предварительный тест по ЖАБА раньше времени, — сказал Рон и снова принялся за еду. Гарри чуть со стула не свалился от такой спокойной реакции лучшего друга, ведь знал, что Рон неравнодушен к Гермионе. — Ты меня точно услышал? — осторожно переспросил Гарри. — Да, Гермиона и хорёк целуются в библиотеке, — повторил Рон. — Вон они, кстати, зашли в Большой зал. И действительно, в Большой зал зашли Гермиона и Драко, держась за руки и весело о чём-то переговариваясь. Ученики и некоторые учителя прекратили ужинать и внимательно следили за новоявленной парочкой, которая не замечая повышенного внимания к себе, улыбаясь, прошла к гриффиндорскому столу. Гарри абсолютно не понимал, что происходит. Рон же продолжал есть, не обращая внимания ни на кого. — Рон, — раздался голос лучшей подруги почти над самым ухом, и парень внимательно посмотрел на неё. — Я, нет, точнее, мы хотели сказать тебе спасибо. Ты даже не представляешь, какими счастливыми нас сделал. — Всегда пожалуйста, — скривив губы в подобии улыбки, ответил Рон. — Спасибо, Уизли, — повторил Малфой, а после, поцеловав Гермиону в щеку, направился к своему столу, где его объяснения ждали шокированные друзья. — Ты чего, Малфою рассказал о чувствах Гермионы? — шепотом спросил Гарри у лучшего друга. — Да, — просто ответил Рон. — У них это взаимно было, я просто их подтолкнул друг к другу. — А как же… — Гарри украдкой взглянул на лучшую подругу, которая счастливо улыбаясь, переговаривалась с Джинни. — Я ей лишь лучший друг, — горько улыбнувшись, ответил Рон. — А для меня главное, чтобы она была счастлива, даже если это счастье она обретет с хорьком. Гарри с широко открытыми глазами смотрел на лучшего друга. Поступок, который совершил Рон, достоин уважения. Сам Гарри бы так не смог. А Рон, возможно, когда-нибудь будет жалеть о совершенном поступке, но счастье в глазах любимой приносило ему самому счастье и это самое главное.