После того, как Энн узнала эту чудовищную новость, она мало что помнила. Всё было отрывками. Вот Светка говорит эти бросающие в жар каждого, кто знал ребят, слова. Вот Энн, уже мало чего соображая, роняет телефон. Вот обеспокоенный Ваня усаживает её на скамейку, попутно вызывая такси. А вот уже Морозова и Иванов мчатся по коридорам больницы к реанимации, где сейчас находятся Ксюша и Лёша.
Рядом с реанимацией сидят почти все, кто хоть как-то был связан с ребятами. Вот батя Ксюхи, которого просто не узнать, мужчина-скала, которого все боятся на их улице, еле сдерживает слёзы. Нервно по коридору ходит Никольский старший, что-то причитая себе под нос, вероятнее всего он винит себя во всём произошедшем. Светка и Макс сидят на скамейке, Озеров крепко сжимает руку рыжеволосой девушки, а та лишь вытирает свободной рукой, нескончаемым потоком, льющиеся слёзы. Рядом с Максом сидит Кабан, уставившись в одну точку, пытается собрать все свои мысли воедино. Казалось, что каждый из присутствующих уже тысячу раз попросил Всевышнего им помочь, поклялся в том, что больше никогда не будет делать чего-то плохого; что сделает всё, лишь бы только Он не забрал от них их близких людей.
Энн совсем беззвучно проскользнула к Светке и, сев перед ней на корточки, обняла её. Ефимова лишь прижалась к подруге поближе, пытаясь не издавать ни единого звука, чтобы не нарушать тишину, которую уже на протяжении часа соблюдали все.
— Что с ними? Доктор уже сказал, когда они придут в себя? — еле слышно спросила Энн.
— Нет… Эти чёртовы доктора ничего не могут сказать! — вскипал Кирилл, которого переполняли эмоции. Он так боялся потерять Ксюшу, парень смирился с тем, что потерял её, как девушку, что она выбрала другого, но он не был готов потерять её в прямом смысле этого слова. Кабан не был готов потерять второго близкого человека. Нет, слишком много потерь для молодого парня. Сейчас Кирилл был готов отдать свою жизнь, но только бы его Ксюша остался с ним, с ними со всеми. Этому миру нужна была эта маленькая девочка с вечной улыбкой до ушей, излучающей тепло, которым все постоянно согревались, эта маленькая девочка со своим звонким смехом, который мог заставить улыбнуться каждого, эта маленькая девочка с огромными карими глазами и искренней верой в чудо. Нет, он не был готов её потерять.
— Успокойся, Кирюх. — Макс похлопал Кабана по плечу. — Ничего неизвестно, Энн. Мы знаем лишь, что на Лёху пришёлся основной удар, и он получил травмы совсем несовместимые с жизнью. Но ты же знаешь этого засранца Никольского, он ещё тот боец, он не хочет оставлять Ксюху, отца, тебя и Светку в конце концов, он борется, пытается выйти из состояния комы. — сглатывая подступивший к горлу ком, сказал Макс. Да, они не были друзьями ни с Ксюхой, ни с Лёхой, но он переживал за них не меньше, чем все остальные. Всё-таки с Малышевой они росли вместе в одном дворе, ходили в один детский сад и школу, и она тысячу раз спасала его задницу перед Энн, пытаясь примирить их. А Никольский… только после его появления Макс смог осознать, как сильно он любит Энн, жаль он не понял этого раньше… не смог понять и потерял свою Квин.
— А что Ксюха? — с замиранием сердца спросила Энн.
— У неё куча переломов. Представляешь, она опять не пристегнулась. — подняв на подругу опухшие от слёз глаза, еле заметно, улыбнулась Светка, вспоминая, что Кабан и Ксюшин батя всегда ругали её за это, но Ксюха никого не слушала,
«Мне неудобно!» твердила она и продолжала, садясь в машину, не пристёгиваться ремнём безопасности. — Она вылетела на дорогу через переднее стекло автомобиля. Врачи говорят, что когда она придет в себя, ей придётся заново учиться ходить и потребуется куча денег на реабилитацию. — Светка вновь закрыла глаза руками, пытаясь не зарыдать. Хотя сейчас её разрывало внутри от боли, всё ломалось и крушилось в ней. Эти двое были близки для неё, несмотря ни на что. Ефимова до сих пор хранит толстовку Лёхи дома; чёрт, а сколько Ксюхиных вещей у неё дома, страшно представить. Эта ворона, вечно у неё что-то забывала. И за их долгую дружбу столько всего поднакопилось.
— Мы найдём деньги, Свет, слышишь? — Морозова пыталась подбодрить подругу, но сама еле сдерживала себя. Она до сих пор была в каком-то тумане, она до сих не может поверить, что это случилось с её друзьями. Энн ждёт и верит, что сейчас кто-нибудь разбудит её, и всё это окажется лишь страшным сном. Она прибежит к Ксюхе, где уже будет сидеть Лёша и крепко обнимет их, задушит в своих объятиях, а эти двое посмотрят на неё, как на ненормальную и лишь рассмеются в ответ. Как же Морозова хочет проснуться от этого жуткого сна, но к сожалению, не может.
— Он что тут делает? — из тумана мыслей Морозову вырывал грубый голос Макса.
Вспомнив, что она оказалась в больнице благодаря Ване, Морозова поспешила к нему.
— Спасибо, что привёз меня. Ты можешь ехать домой, я останусь с ребятами, мы нужны друг другу сейчас, как никогда раньше.
— Всё будет хорошо. Я видел твою Ксюху, такие как она не сдаются, а Лёха ваш и подавно. — парень вытер слёзы со щёк своей девушки, и обняв её на прощание, поспешил удалиться, понимая, что Энн сейчас не до него. Да и мозолить глаза убитым горем родственникам и друзьям ему не хотелось.
Энн же медленно вернулась к ребятам, и усевшись рядом со Светкой, она вновь осмотрела всех находившихся сейчас тут.
Ей стало так жаль отца Ксюши, она ведь единственная дочь — его гордость, умница и красавица и единственный самый близкий человек в его жизни, ведь мамы Ксюши не стало, когда девочке только исполнилось семь. Она также попала в аварию, наверное поэтому для Ксюшиного бати принять то, что случилось с дочерью, ещё тяжелее. Ксюша была успокоение его души, копия мамы, поэтому для дочки он никогда ничего не жалел, не мог долго злиться на неё, и совсем никогда не повышал на неё голос. Она была маленьким жизнерадостным ангелом, который вносил краски в его жизнь. Что сейчас происходило в его голове, было даже трудно представить. Но в его глазах рождалась пустота, а это означало, что и мир его умирал… Медленно, но уверенно.
— Перестань мельтешить перед глазами. — Малышев всё-таки подал голос, сделав замечание Никольскому старшему, который до сих пор не мог найти себе места. Он послушно сел на скамейку стоявшую рядом, и закрыв глаза руками, опустил голову на колени.
«Ты всё, что осталось в моей жизни. Лёха, пожалуйста, не бросай меня, не оставляй меня одного. Прости, что последнее время у меня не было времени на тебя, прости, что так спокойно отпустил тебя в эту грёбаную Америку, прости, что не встретил тебя сегодня. Я ужасный отец. Но я готов всё исправить, готов наверстать упущенное. Я хочу вновь сидеть с тобой на кухне за завтраком и смотреть, как ты увлеченно рассказываешь о чем-то, махая руками, и как ты постоянно отвлекаешься от рассказа на всякие мелочи. Сука, как я хочу призвать сейчас всех людей к тому, чтобы они ценили тех, кто рядом.» эти мысли Андрей гонял в своей голове последние часа два.
Все бы сидели ещё так долго, но Малышев и Никольский, видя, что ребята находятся на грани нервного срыва, отправили их домой, заверив, что им стоит отдохнуть, и что они обязательно могут прийти завтра.
Ребята медленно поплелись из больницы к машине Кирилла, который пообещал развести их по домам. Всю дорогу они ехали молча, не было сил на разговоры, да и желания как такового не было. Они так же молча разошлись по домам, лишь махнув на прощание друг другу рукой. Знаете, у них сейчас у всех было похожее состояние, им всем было тяжело дышать и хотелось разбить все окна и зеркала, биться в стены, надеясь, что после этого им станет легче.
***
Прошла уже неделя, никто из ребят так и не пришёл в себя. Состояние Ксюши стало стабильно тяжёлым, а у Лёхи не было никаких изменений, всё такое же нестабильно тяжёлое состояние, которое лишь ухудшалось с каждым днём.
Каждый день после школы Света и Энн бежали в больницу, где не переставая сидели батя Ксюхи и родители Лёхи, к Андрею присоединилась и Рита, которая, как только узнала об аварии, сразу же прилетела в Москву.
Никто никогда не видел её настолько подавленной, потерянной и неразговорчивой. Он же её сын, её единственный лучик света в этом мире, даже если она не всегда показывала того, что он нужен ей. Но как мама может не любить своего ребёнка? Рита знала и помнила о нем всё, что только может мама знать о своём ребёнке: первый зубик её Лёшеньки, первое его слово, первые шаги, первые драки в школе, после которых она ругала его, замазывая ссадины зелёнкой, помнила их первую серьёзную ссору, после которой Лёша ушёл из дома. Боже, как Рита переживала, когда настал вечер, а Лёха так и не появился дома, и Андрей уже сбился с поисков, пытаясь найти его хоть где-то, продолжал разъезжать по дворам и друзьям Лёхи, тогда она тысячу раз прокляла себя за то, что наговорила Лёше, за то, что так и не смогла найти с ним общий язык. А потом она забрала его в Америку, надеясь дать ему нормальное образование и увести подальше от отца, у которого уже появилась новая жена. Рита всегда ревновала Лёшу к Андрею, ведь у них всегда были отношения лучше, чем у Риты с Лёхой. Но не справляясь с его воспитанием, она отправила его обратно в Россию, не потому, что он был ей не нужен, не потому, что у неё появился новый муж, а просто потому, что она боялась потерять Лёху окончательно, она и так многое упустила в его воспитании. Вернув его обратно в Россию, она верила, что отец справится с воспитанием сына лучше.
Да, глупо, да и нет смысла сейчас себя оправдывать, она виновата, она предала его, предала своего Лёшеньку. Сейчас она была готова сделать всё, чтобы наладить с ним отношения, чтобы он всегда был с ней в Америке, чтобы он не смог встретить эту дворовую девчонку Ксюху, из-за которой он неделю назад прилетел в Москву.
«Почему он не встретил его? Почему они поехали на этом проклятом такси? Он виноват или нет? Почему он не разговаривает со мной, почему он не хочет переубедить меня и сказать, что это случайность, которая выпала на нашу долю?» — Рита винит сейчас всех: Андрея, Ксюшу, таксиста и само собой себя…
Так же в приёмной рядом с реанимацией сидел и Кабан. Кирилл взял отпуск на работе в зале, и теперь находился тут с самого утра. Он был сейчас главной поддержкой для Ксюшиного бати, приезжая в больницу, он привозил еду, иногда даже сменял Малышева на «посту», отпуская того домой, ведь ему тоже требовался нормальный сон.
И так каждый день, каждый день одно и то же. Все приходили к дверям реанимации и ждали… ждали чуда, верили и надеялись на то, что Лёха и Ксюша вновь придут в себя. Что все вновь услышат звонкий голос Малышевой или посмеются над острыми шутками Никольского.
Никто не разговаривал между собой, все были в своих мыслях и раздумьях, но при этом каждый чувствовал большую поддержку со стороны друг друга. Лишь иногда кого-нибудь из родителей пускали в палату к ребятам.
***
— Свет. — посмотрев на телефон, Энн обратилась к подруге. — За мной скоро Ваня должен приехать, тебя подвести? — очередной день подходил к концу, и подростки собирались расходиться по домам, чтобы выспаться, а завтра вновь «дежурить» у дверей реанимации.
— Нет, спасибо. За мной Макс должен зайти, да и Кирилл уже домой скоро собирается, сказал подкинет. — за всей чередой этих трагических событий, Озеров и Ефимова сами не заметили, как стали друг другу близки. Они оказались рядом друг с другом в нужное время и в нужном месте. Теперь они больше времени проводили вместе, спасаясь в обществе друг друга от одиночества и уничтожающих их мыслей.
Энн ничего не ответила, она лишь молча кивнув, не прерывая гробовую тишину, поспешила выйти из больницы. Эти серые стены, звуки сирен и пикающей аппаратуры давили на неё, время от времени просто сводили её с ума. И выйдя на улицу, она на секунду отключилась от той атмосферы, в которой находилась 24/7, стараясь понять, что жизнь продолжается. Но девушке было трудно принять этот факт, ей казалось, что без Ксюхи её жизнь больше не имеет смысла.
К счастью, в жизни девушки в столь трудный период появился человек, который поддерживал её больше всех. Ваня и Энн находились в официальном статусе парня и девушки, и поэтому Иванов, заботясь о своей малышке, пытался сделать всё, чтобы с ним ей было спокойнее. Но это было непросто, ведь когда они смотрели фильмы, или просто гуляли и общались, или сидели в кафешке, все мысли Энн были заняты лишь ребятами. Она злилась на себя за то, что во время ссор с Лёхой и с Ксюхой из-за Лёхи, она часто говорила им
«Да лучше бы вас не было в моей жизни», «Ненавижу вас», «Как же вы меня достали» и вот теперь их может не стать, и Энн готова взорваться от этой мысли, Морозова ненавидит себя за то, что говорила им такое, что не ценила их присутствие рядом с ней и не боялась потерять.
***
— Энн, так какой фильм будем смотреть? — в очередной раз спросил Ваня, пытаясь обратить внимание Морозовой на себя. — Ты опять зависла? — Иванов всё прекрасно понимал, друзья девушки находятся на грани жизни и смерти, но ему было трудно представить, что она испытает, каково это просыпаться каждый день и в страхе брать телефон в руки, боясь увидеть сообщение, в котором могут сообщить о смерти кого-то из друзей, каково это по привычке звонить подруге каждый вечер, забывая о том, что она не ответит, каково это не слышать больше голоса своих близких друзей. Ваня никогда никого не терял в прямом смысле этого слова. Поэтому иногда он злился на Энн, даже на Лёху и Ксюху и на эту ситуацию, в которой все оказались по воле судьбы. Но потом он ругал себя за подобные мысли и старался скорее обнять свою девочку, чтобы забыть о том, что сам себе накрутил.
— Извини, Вань. — девушка прижалась к парню поближе. Как же она была благодарна судьбе, за то, что он так неожиданно и случайно, но в такой нужный момент свалился на её голову. — Я задумалась.
— Всё в порядке. Ты останешься на ужин? — кстати, родители Вани и Дани уже вернулись с отдыха, и Энн даже успела с ними познакомиться. Так как в основном все свои вечера она проводила в компании своего парня, то частенько оставалась у Ивановых на ужин.
— Я что-то совсем не голодна. — сегодня Морозова была совсем не в настроение, сегодня была ровно неделя после аварии, но никто из ребят так и не пришёл в себя.
Ваня лишь молча поцеловал девушку в макушку и наугад включил первый попавшийся фильм. Ребята сами не заметили, как разместившись поудобнее на кровати Ивана заснули. Обычно дома из-за эмоциональной нагрузки Энн долго не может уснуть, а с Ваней ей и вправду было спокойнее, и сон пришёл сам по себе.
Даня заглядывал к ним, чтобы позвать на ужин, но не решился будить, зная, что произошло и в каком нестабильном эмоциональном состоянии находится сейчас Энн. Неизвестно, сколько бы они ещё так проспали, если бы у Морозовой не зазвонил телефон.
— Алло. — находясь ещё в полудрёме, сонно ответила Энн. На том конце провода она услышала голос Светки, вперемешку с всхлипами, Морозова не могла разобрать, что говорит её подруга, та что-то кричала, то ли от радости, то ли от горя. — Что? Я не слышу, что с Ксюшей? — услышав имя подруги, сердце Энн ушло в пятки…
