Делайте то, во что верите, и верьте в то, что делаете. Все остальное — пустая трата энергии и времени.
Почему я начала петь? На самом деле, я с самого раннего детства питала страсть к этому. Моя мама была вокалисткой в одном из театров Оксфорда. Она всегда пела, находясь дома, её тихий и мелодичный голос наполнял дом светом. Я очень любила её. Помню, она учила меня петь. Это были самые счастливые минуты моей жизни, когда мы садились за пианино и напевали какую-то мелодию. Мой отец был писателем. Он сочинял детские сказки и рисовал для них иллюстрации, и когда я ложилась спать, то он читал мне свои творения. Это были лучшие одиннадцать лет моей жизни, каждый день из которых был наполнен счастьем и весельем. Но счастье не вечно. Мои родители попали в авиакатастрофу. Их самолёт потерпел крушение где-то в Тихом океане.***
На съемочной площадке было очень оживлённо. Везде были расставлены камеры и прочее оборудование. Я сидела на мягком диванчике, расположенном в гримерке и попивала зелёный чай. У съемочной группы и актёров было утреннее собрание, на котором я не имела права присутствовать. Хоть мне и сказали, что я не помешаю им, но влезать в их личное дело не хотелось. Да и интереса не было. В дверь постучались и в комнату зашёл Эрнаст. — Все так оживлённо о тебе говорят, — улыбнувшись, начал он. — На собрание уже обмолвились о твоём небольшом выступлении и актёры с нетерпением ждут тебя. — О, не думала, что это их заинтересует, — я встала с места и поправила юбку, — Вроде, все актёры с нетерпением ждут только фильма с собой в главной роли. — Возможно, все-таки это их работа. — Неоспоримая часть жизни, -ухмыльнувшись, я перевела взгляд на зеркало, что стояло в углу. Эрнаст что-то хотел мне сказать, но в гримерку зашёл мужчина. Он был очень высоким и, сказать честно, необычайно красив: голубые глаза, четко выраженные скулы, тонкие губы, худое, но в то же время мускулистое тело. Своей внешностью он был больше похож на аристократа. Но вопреки моим догадкам, Эрнаст сообщил, что это один из актёров — Том Хиддлстон. В фильме мужчина играл Локи, моего любимого персонажа. — Вы, наверное, Лорелин Виан? — мягко улыбнувшись, он поцеловал мою руку. — Моё имя Томас, можно просто Том. — Приятно познакомиться, Том, — улыбнувшись ему в ответ, я присела в реверансе. Мужчина посмотрел на меня с удивлением. — Просто, Вы, как настоящий джентльмен, поприветствовали меня словно леди. А насколько мне известно, девушки в знак приветствия приседают в реверансе. Том широко улыбнулся и подал мне руку. — Думаю, моим долгом сейчас является довести юную леди до сцены, где она должна выступить. — Непременно. Я взяла мужчину под руку и мы направились в неизвестном мне направлении. Пока мы шли, я успела немного расспросить Тома. Он рассказал мне про Англию, про съёмки и про Локи. Я призналась, что обожаю этого персонажа и смущенно попросила автограф, на что мужчина рассмеялся и пообещал мне его оставить. Поднявшись на что-то наподобие сцены и ухватив микрофон, я глубоко вздохнула и расслабилась. Мама говорила, что я должна петь в своё удовольствие, а раз я делаю что-то приятное, то тело должно быть расслабленно. Актёры и часть съемочной группы сели на стулья передо мной. Том сел в первом ряду, практически находясь в двух шагах. Я проверила микрофон и прикрыв глаза, начала петь. Мой голос плавно наполнил комнату, как я называю, светом. Напевая эту песню, я сразу вспоминаю то, что я чувствовала, когда писала её. Помню, это было вечером, после незабываемой прогулки со своей тётей Роуз. После смерти родителей она взяла опеку надо мной. Тогда мы смеялись и шутили, идя босиком по берегу моря. Как раз неделю назад, я закончила ходить на сеансы к психологу. После авиакатастрофы у меня случился срыв и я заработала психологическую травму. В тот момент, держа за руку тётю я осознала то, что изменило меня и мою жизнь. Что нужно идти дальше, забыть прошлое и начать жить заново. На моём пути не раз встретятся преграды, но я должна их преодалеть, думаю, этого бы хотели мои родители. Отец с самого детства учил меня видеть мир несколько иным. Что нужно с добротой относиться ко всем, помогать нуждающимся и просто улыбаться. Иногда улыбка может сказать многое. Он говорил, что всё в своём роде уникально и неповторимо. Моя тётя была очень весёлой женщиной, как и мой отец. Они были двойняшками. Роуз всегда твердила мне, что я родилась очень красивая и приняла от обоих родителей что-то своё. Я только улыбалась на это и грустно отводила взгляд. Мне не хватало их. Пропев последние строчки, я открыла глаза. Все замерли и с восхищением смотрели на меня, девушки на заднем ряду даже прослезились, и в тут же минуту комнату оглушили громкие аплодисменты. Невольно я перевела взгляд на Тома. Он смотрел на меня как-то странно. Но, заметив мой взор, он мягко улыбнулся и, ухватив одну розу из вазы неподалёку от него, подарил её мне. — Это было восхитительно! — его глаза в освещении прожекторов приобрели светлый оттенок. — Можно твой автограф? Весело подмигнув, он вручил мне ручку и блокнот, откуда-то появившийся из его кармана. Расписавшись на белом листе бумаги, я тут же получила ещё один, но уже с его росписью. — Ты же хотела мой автограф? Можно сказать, честный обмен. Остальные несколько минут я провела в окружении новых знакомых, которых Томас с радостью мне представил. Пообщались мы недолго, ибо ребят позвали на площадку, заявив, что они отстают от графика. Распрощавшись с ними и одевшись, я поспешила к Эрнасту, который ждал меня в машине. Около самого выхода меня догнал Томас. — Прости, что задерживаю, — переводя дыхание, проговорил Том. — Но не хочешь ли ты сходить завтра со мной в кафе? Твой агент с радостью сообщил, что ты любишь капучино с карамелью, и я знаю место, где его готовят просто превосходно! — Хорошо, но я бы хотела, чтобы это было просто… Эм… — Не волнуйся, это не свидание. Просто, как джентльмен, я должен исполнить желание леди, — он широко улыбнулся, наблюдая за моей реакцией. — Вот мой номер, — протянув ему бумажку с цифрами и игриво склонившись в реверансе, я поспешила к машине.