Однажды летом в Шлехинге

В гостиной они включили музыку, Мири одиноко танцевала, а Михаэль и Андреас обсуждали разные темы, совсем не касаясь биатлона, и иногда хвалили Мириам, конечно. Вскоре она заскучала в очередной раз, поэтому, выпив последнюю каплю пива из своей банки, спросила: - Можно поплавать в бассейне, Анди? - У тебя есть с собой купальник? – удивился Андреас. - Нет, - расстроено ответила Мири. – Ладно, я просто пойду на улицу. Гёсснер поспешила уйти. Михаэль и Андреас, впрочем, тоже переместились во двор, решив соорудить мангал и пожарить сосиски. Возле упомянутого бассейна, однако, уже, чуть пошатываясь, бродили Арнд и Симон, шушукаясь и хихикая. Завидев Анди, они синхронно и резко сняли футболки, оставшись в шортах и трусах, и прыгнули в воду. Бирнбахер покачал головой, поджимая губы, и хлопнул себя по лбу. Грайс засмеялся, Мириам озадаченно замолчала. - Симон, Арнд, вода там не вполне чистая! – сказал Анди. - Нам без разницы, Бирни, - отозвался Симон, сверкая улыбкой. Потом он словно очнулся и уставился на Мири. – О, Гёсснер, давай к нам! Мириам, скривившись, скрестила перед собой руки. Шемпп мигом выбрался из бассейна, дотянулся до Мири, что стояла довольно близко к ним, поднял на руки и столкнул ее в воду. Гёсснер визжала, чудом не захлебнувшись, но вымокнув полностью, а Симон разбежался и с разбегу прыгнул следом, во второй раз окатив Мириам с головой. Анди и Михи тихо недоумевали, застыв, Арнд выпучил глаза, Гёсснер покрывала последними словами Шемппа, а виновник подхватил девушку под колени и возвысил над водой, крепко удерживая. Пайффер немного посторонился, а потом и вовсе вылез, усевшись у кромки, потому что бассейн был довольно мал для троих, все-таки имея квадратную форму. - Ааа, Шемпп!!! - Мири, ты такая шикарная в этой мокрой футболке, - облизнулся Симон. Гёсснер только обрадовалась, что футболка не белая, но злиться почему-то перестала, как только увидела светящиеся, искренние глаза Шемппа, совсем такие же, как были до начала их бесконечных ссор. Мириам невольно залюбовалась, а когда Симон опустил ее, то Мири не поспешила отбирать у него свои ладони. Так они и стояли какое-то время, не шевелясь и рассматривая друг друга, будто в первый раз. Михаэль, меж тем, по-дружески перекинул руку через плечо Андреасу, улыбнувшись чуть с прищуром, подмигнул. - Эх, молодежь-молодежь, многого им не надо! – протянул Грайс, щелкнув зубами. – Не понимают они истинного удовольствия! - Ты о чем? – усмехнулся Анди. - О пиве и сосисках, - потирая живот, рассмеялся Михи. Андреас рассмеялся следом и повел Грайса за собой к мангалу, где они соорудили огонь и пожарили сосисок. Устроившись возле мангала на плетеных креслах, Анди и Михи потягивали холодное пиво, но то, что происходило у бассейна, они не видели и практически не слышали, находясь на почтенном расстоянии. - Эх, Анди, чувствую, придется тебе брать бремя лидерства на себя, - протянул Грайс, улыбаясь с тенью грусти. - Ты имеешь в виду биатлон? – уточнил Бирнбахер. – Но почему, что с тобой не так, Михи? - Если бы я знал, что со мной не так уже который сезон подряд, - усмехнулся Михаэль, отведя взгляд в сторону. – Я решил, что проведу первую гонку и, если результат меня не устроит, завершу карьеру. - Зачем такая поспешность? – не понимал Андреас, нахмурившись. – Ты провел с нами два сбора, впереди еще немало трудной работы, потерпи до Сочи, Михи, - он искренне не желал, чтобы Михаэль уходил. - После прошедшего сезона и провального для меня чемпионата, я понял, что второго пика уже не будет. Турин – вот был мой звездный час, и он оказался последним, - вздохнул Грайс, опустив взгляд и выждав паузу. Андреас волнительно сжимал подлокотник, застыв и внимательно выслушивая не самого лучшего, но очень хорошего, близкого и давнего друга. – Я выступаю только, благодаря своей воле, а раньше процесс приносил мне удовольствие. Тренировки и сборы – одно дело, но соревновательный сезон совсем выбьет у меня почву из-под ног, если я провалю еще хоть одну гонку. Надоело тешить себя иллюзиями, утешать себя, делать вид, что все в порядке. Поэтому, как только пойму, что конец, непременно завершу карьеру без сожаления и промедления. Конечно, можно было объяснить такую откровенность со стороны Грайса слишком большим количеством выпитого слабого, но алкогольного пива, однако Андреас видел, насколько серьезен Михи, и не возникало сомнений, что его словам можно верить. Михаэль не был из тех, кто треплется зря. А потому Анди, разумеется, никак не ожидал подобных заявлений и был расстроен. - Но чем же ты тогда будешь заниматься? – глухо спросил он. - Моя жизнь давно не ограничена одним лишь биатлоном, - мягко улыбнулся Михаэль. – Анди-Анди, ты расстроился что ли? – шире улыбнулся он, дотянувшись рукой до волос Бирнбахера и потрепав его. Андреас уклонился, растерянно глотнув пива. – Ладно тебе, не хорони меня раньше времени, - совсем уж рассмеялся Михи, всегда и во всем находивший позитив. - Слушая тебя, я понимаю, насколько не молод сам, - усмехнулся Бирнбахер, качая головой. – А давно ли я пришел в команду, где ты ходил в подающих надежды? - Так, хватит, завязывай с этой темой, - громко расхохотался Михи, взмахивая руками. – Не надо себя старить, ты и я еще очень молоды! Да ты женился только в этом году, о чем ты говоришь! – разошелся Грайс. Андреас, наконец, улыбнулся. - Анди, только никому не говори, больше никто не знает, - серьезно добавил Михи. - Я это понял, - кивнул Бирнбахер. - Тогда выпьем! – радостно объявил Михаэль, чокаясь своей бутылкой со стаканом Анди. – И я желаю именно тебе спасать нашу сборную в грядущем сезоне. - Что-то ребят неслышно, - опомнился Андреас после очередного глотка пива. Он обернулся, увидев, что Симон и Мири все еще в бассейне, но вот Арнда не заметил. – Ой, а где же наш взрывной* скромняга? - Пойдем, посмотрим, куда двое безбашенных дели одного разумного, - усмехнулся Грайс. Они с Андреасом поспешили подняться и пройти к бассейну. Симон и Мири брызгались водой, а Арнд, к счастью, обнаружился здесь же, только на траве, он лежал и бормотал что-то. Общими усилиями Михи и Анди подняли друга на руки и отнесли в дом, в гостевую. Бирнбахер принес Пайфферу и своего кота, который тут же принялся топтаться по груди Арнда. Бедняга Арнд был совсем никакущий: он что-то неустанно пытался сказать, но тихое бормотание – все, что у него получалось. Донкль тем временем плавно переместился на подушку к Пайфферу и лег ему на голову. Почувствовав тепло, Арнд перестал метаться по подушке и закрыл глаза. - У тебя лечебный кот? – поразился Михи. - А то, - улыбнулся Андреас, прикрывая Арнда одеялом. – Я убью Шемппа. Будто бы он не знал, что Паф совершенно не умеет пить, - качнул головой он. - У тебя Анна когда приезжает? - Завтра днем. Хотя бы она не увидит этого, - хмыкнул Анди. Михи хлопнул друга по руке, и они с Андреасом тихо вышли, оставив Арнда наедине с котом. Пайффер громко засопел, улыбаясь во сне. Только они покинули гостевую, как в дом ввалились Мириам и Симон. Мири была вся мокрая с ног до головы, она выжимала волосы и старалась удержаться на ногах не столько от выпитого, а сколько от непрекращающегося смеха. Шемпп немного окосел и где-то потерял футболку. С него тоже капала вода, но чуть меньше, чем с Мириам. Андреас всплеснул руками и поспешил спасать их, подгоняя обоих к ванной комнате. Михаэль, хитро улыбаясь, проследовал в гостиную. В ванной Анди раздал Мири и Симону полотенца. Гёсснер все хихикала и опиралась о плечо Шемппа. Симон выглядел крайне довольным, но, по мнению Андреаса, был готов вот-вот отключиться. - Что же мне с вами делать… - задумчиво протянул Бирбнахер, у которого и самого-то ум был не самым трезвым. Соображалось уже туго, а меж тем мокрая Мириам явно нуждалась в другой одежде, а Симон – в отдыхе. – Мири, подожди меня здесь, хорошо? Я поищу тебе одежду, а Сима пойдет со мной. Андреас пропустил Мириам и посадил ее на край ванны, в которую она едва не упала, а Шемппа потащил за собой. Симон упирался, возмущался, много болтал о Мири. Анди мужественно тащил его за собой, держа под локоть. - Я хочу ее, ты не представляешь, как я скучал, - шептал в самое ухо Шемпп Бирбнахеру. Анди вздохнул, но потащил Симона не в гостевую, а в развлекательную комнату, остававшуюся доселе скрытой от гостей. Она располагалась между ванной и кухней, максимально близко, чтобы было недалеко тащить Шемппа. Андреас раскрыл дверь, легонько подтолкнул Симона вперед и уронил его аккурат на софу в дальнем углу. В данной комнате места было немного, и почти все пространство занимал бильярдный стол, но Анди решил, что так будет лучше для Симы, нежели он поместил бы его в гостевую. Кто знает, может Шемпп еще полез бы будить Пайффера, а Арнду Андреас желал более хорошей участи. - Мири, - все неустанно шептал Симон, пока его укладывал и укрывал пледом Бирнбахер. - Спи, Сима, спи, - в который раз за день вздохнул Анди. Шемпп немного погодя заснул, и Андреас вышел. Тем не менее, на улице все же вечерело. Анди задавался вопросом, как и почему трое его гостей так сильно напились, что двое уже спали в его комнатах, а еще одна ожидала сменную одежду в ванной и едва различимо разговаривала. Прежде с Бирнбахером такого не случалось, но он редко встречал друзей один, обычно с ним была и Анна… Он и сам, более того, махнул лишнего, чувствуя себя сейчас не лучшим образом. Анди успел и порадоваться, и пожалеть, и загрустить, и снова порадоваться всего за один, еще не закончившийся день – и ведь Бирнбахера сложно было назвать настолько эмоциональным человеком. В общем и целом он был, конечно, доволен и безмерно рад, даже несколько удивлен пространной беседе с Михи, тогда как раньше больше всего времени Андреас проводил с Симоном. Но Шемпп в этот раз занял себя Мириам. А уж эта поездка с Мири на мотоцикле взбодрила и воодушевила Анди лучше всего – он давненько так не радовался за других, чувствуя себя практически Сантой Клаусом. Среди них был еще и Арнд, но он привычно держался в тени, хотя и свою долю «приключений» тоже отхватил. Андреас принес Мириам халат своей жены. Гёсснер, устав хихикать, молча переоделась, когда Анди скрылся за дверью ванной. - Не хочешь прилечь? – спросил ее Бирнбахер, когда Мири вышла. Халатик плотно облегал ее тело, подчеркивая талию, и оголил ноги даже сильнее, чем было до этого в шортах. Анди невольно обратил на это внимание, но немедленно переместил взгляд на стенку. - Нет, мне очень хорошо и так, - кокетливо улыбнулась она. Андреас провел Мириам в гостиную, где их ждал Михаэль, который слушал тихую музыку и дирижировал ей в такт, выглядя вполне довольным. - О, Мири, ты прекрасна, - поприветствовал Грайс девушку. - Благодарю, Михи, ты всегда был внимателен к женщинам, - заулыбалась Мириам. – Не потанцуешь со мной? Михаэль качнул головой и поднялся, чтобы шутливо раскланяться перед Мири и взять ее за талию, медленно задвигавшись под музыку. Мириам склонила голову ему на плечо. Андреас, совсем выдохшись, плюхнулся на диван. Однако после одной песни Михи, галантно поцеловав кончики пальцев Мири, отпустил ее. - Анди, время бежит незаметно, но мне пора бы домой, - сказал Грайс. - Оставайся, чего уж, - махнул рукой Бирнбахер. – Не, правда, куда ты пойдешь в полуразобранном виде? - Все нормально, Анди, вызови мне такси, я ведь не так далеко живу, - улыбнулся Михи. Так, компанию покинул и Грайс. Бирнбахер и Гёсснер остались одни. Мири тоже села на диван, отдохнуть и перевести дух, Андреас принес им из кухни по хот-догу, сделанных собственноручно. Мириам сидела совсем близко с Анди, им обоим было достаточно весело и хорошо вместе, они не чувствовали никогда особого стеснения, словно были знакомы вечность, хотя еще днем на мотоцикле боялись сделать лишнее движение, чтобы не навредить друг другу. Однако Гёсснер, хихикая, перестаралась с хот-догом и случайно надавила на него сверх меры – так, что кетчуп оказался на белой футболке Бирнбахера. Анди, раскрыв рот, поднял вверх свою сосиску в тесте, туго соображая, чем ему быстро убрать пятно, а Мири нашлась и решила использовать собственный палец, легонько вытирая кетчуп с одежды Андреаса. - Ахах, Анди, прости, я совсем потеряла концентрацию, - пробормотала Мириам, едва выговаривая последнее слово и заливаясь новой волной смеха. - Мири, ты всегда была дикой, - хохотал Андреас, не вполне понимая, как развязно, на самом деле, они сейчас выглядели со стороны. Но хот-дог самого Анди грозился упасть в любую минуту, поэтому он не рисковал и не мешал Мириам вытирать его пятно. А меж тем ее волосы уже щекотали нос Андреаса, и он едва не чихнул, когда она вовремя успела вернуться в свое прежнее полувертикальное положение. - Ой, что-то мне совсем нехорошо, - призналась Гёсснер, поморщившись и откладывая в сторону недоеденный бутерброд. Она совсем откинулась на спинку дивана и приложила руку ко лбу. - Спать? – уточнил Бирнбахер, дожевывая хот-дог и наплевав на грязную футболку. - Неа, сейчас полежу немного, и голова пройдет, - покачала головой Мири. – Подожди минутку. Анди и подождал. Будь он трезвым, то, конечно, уложил бы ее спать непременно, тем более что ночь была не за горами. Но ему самому не хотелось оставаться одному, а общество Мириам было довольно приятным и прежде. Он собирался уже подняться, чтобы разжечь для разнообразия камин и выключить музыку, надоедливым шумом отражающуюся в ушах, но рука Гёсснер его остановила. - Все, мне лучше, - с улыбкой сказала она. - Пошли рыбачить? – предложил Анди. Мири удивилась этому, но сразу согласилась. - Только оденемся потеплее, - сообразил Андреас, выглядывая в окно и зазывая Мириам с собой, в спальню, где хранился его гардероб. В комнате Мири вела себя скромно, она присела на кресло в уголке, возле входа, пока Анди копошился в шкафу и небрежно выкидывал оттуда свою одежду. Отыскав джинсы и теплую кофту, он озадаченно осмотрел Мириам с ног до головы. От такого внимательного и оценочного взгляда девушка даже покраснела и запахнулась халатом. - Ты, конечно, хрупкая девчушка, но не сильно больше меня, - сказал Анди, ощупывая себя по бокам. – Вещи жены трогать не будем, я дам тебе свои. Мири согласилась с доводами, на удивление сразу. Хотя комплекции их явно различались больше, чем думал Андреас. Тем не менее, он извлек из шкафа еще одни джинсы и рубашку и кинул их в руки Мириам. Отвернувшись, Бирбахер стянул с себя футболку, а потом взялся и за шорты. Гёсснер тихо ахнула. - Анди, я ведь все еще здесь, - кашлянула она. Бирбнахер одумался и извинился, подхватив одежду, вышел. Мириам и раньше видела обнаженный торс Андреаса, но только сейчас рельефы его мышц показались ей немыслимо шикарными… Она жадно проглотила слюну, сама того не заметив, и успела пожалеть, что прогнала мужчину. Остатки рассудка, однако, твердили, что все было сделано правильно. Мири подошла к кровати и скинула с себя халат, взяв в руки джинсы и пытаясь мысленно прикинуть, подойдут ли они ей. Оставив попытки размышлений, она надела их, но, разумеется, они заметно болтались на Мириам. Затянув потуже ремнем, Гёсснер вздохнула, с тоской озираясь на шкаф, но не могла же она без спроса рыться в чужих вещах, поэтому ограничилась тем, что ей дали. С рубашкой вышло получше, рукава пришлись почти в точку, но в этом чисто мужском обличии она смотрелась, разумеется, более чем нелепо. Однако именно сейчас Мириам предпочла не смотреться в зеркало, благо до него предстояло бы еще дойти, и безразлично отнеслась к тому, как она выглядит, спокойно покинув уютную спальню Бирнбахеров. Андреас, увидев Мириам, впрочем, тоже не нашел в ее наряде ничего особенного, поэтому сразу повел ее в гараж, чтобы взять там все необходимые принадлежности для рыбалки. Там же он нашел для Мири и себя куртки, надев которые, они полностью были готовы отправиться в путь. - Мы пойдем пешком? – осведомилась Гёсснер, с блеском в глазах обернувшись и еще раз восхитившись мотоциклом Анди. - Здесь недалеко спуск к пристани и озеру, - ответил Андреас, выпуская Мириам из гаража и закрывая ворота. Выбрались они на улицу уже в потемках. Двор освещался тусклыми фонарями, но было довольно хорошо видно дорогу. Совсем исчезли пешеходы, с трассы доносились редкие звуки моторов машин. Город словно вымер, что было так не похоже на какие-либо мегаполисы, зато вполне соответствовало маленьким городкам типа Шлехинга. Тем не менее, Мириам продвигалась по гравию не слишком уверенно, ее немного пошатывало, поэтому схватилась за руку Андреаса. Анди, неся в руках удочку и корзинку с приманкой, не возражал и сжал ее ладошку, ведя Мири между проулками и дворами, изредка нагибаясь под деревьями. Они прошли не так много, и вправду, но Гёсснер путь казался нескончаемым. Но когда Андреас подвел ее к озеру и пристани, Мириам пораженно ахнула и широко улыбнулась: такая красота предстала перед ней! Мири всегда любила восхищаться природой, но здесь было нечто особенное: пристань была освещена десятком горящих свечей, стоящих прямо на деревянной поверхности. Обернувшись, она не заметила ни одного светящегося дома, они были скрыты в полумраке, а потому озеро было самым ярким пятном этого песчано-каменистого берега, на котором они с Анди находились. Бирнбахер, кстати, вполне спокойно доставал и готовился рыбачить, никак не реагируя на красоты и не поддерживая в этом Мириам, которая уже залюбовалась звездами на небе. Звезды играли в ее жизни особую роль… Андреас прошел на пристань и изготовился у ее края, закидывая в озеро удочку, а Мири пробежалась по доскам до самого конца пристани, остановившись и замерев, выглядывая в воду. - Осторожнее! – крикнул ей Анди, встрепенувшись. - Я в порядке, - рассмеялась Мириам, помахав Бирнбахеру. Она всматривалась в водную гладь. Сюда свет падал в меньшей степени, и дна не было видно. Мири заворожено уставилась на озеро, представляя, как где-то там, на глубине, ведется своя, иная жизнь рыб, где нет места им, людям, где свои законы и правила, порядки и обычаи. - Мириам, не пугай меня! Иди сюда, присядь, - позвал ее Анди. Гёсснер прервала свои рассуждения о тайной жизни рыб и подошла к Андреасу, который был значительно ближе к берегу. Она присела на край пристани, спустив ноги, но не доставая до воды, а Бирнбахер рыбачил стоя. - Что ты думаешь? – спросила Мири, задирая голову. - Что я думаю? - Ну да. Что думаешь, когда ловишь рыбу? - Да ни о чем я не думаю, - усмехнулся Бирнбахер. – В том и прелесть рыбалки, что можно сосредоточиться только на удочке и не забивать ничем свою голову. - О, это как при стрельбе, верно? – догадалась Мири. - Да, - кивнул Анди, загадочно улыбаясь. – Отличное упражнение для стрельбы стоя, только мишени никакой нет. - А поплавок? - Разве что он, - рассмеялся Андреас. - А ведь ты здорово придумал, - протянула Мириам. – Пока стоишь тут в ожидании рыбы, то практически сливаешься с природой, с удочкой, как с винтовкой, начинаешь слышать и чувствовать себя, реагировать на малейшее движение поплавка… - Ты философ, однако, - по-доброму поддел ее Анди. - Ну я разве не права? - Права, - одобрительно кивнул Андреас, и Мири просияла. - Слышно чего-нибудь? - Нет, но вечерами тут можно словить чего-нибудь даже чаще, чем утром, - пояснил Бирнбахер. - Тогда помолчим, - важно сказала Мириам. Ждали улова долго. Гёсснер успела прикорнуть, прижавшись к ноге Андреаса, но потом он резко вскинулся, девушка проснулась, а в руках у счастливого Анди уже бился маленький карп. Он снял его с крючка и сразу отпустил обратно в озеро. - А разве мы его не заберем? – спохватилась Мири, поднимаясь на ноги. - У меня нет удостоверения рыбака, - развел руками Анди. – Но я учусь. Пойдем скорее, пока за нами не пришли. - Ты шутишь? - Нет, Мири, - покачал головой Андреас, поспешно складывая вещи и собирая удочку. Мириам, ничего не понимая, засеменила за Бирнбахером. - Нас, что, могли посадить в тюрьму? – удивлялась на ходу Мири. - Штраф, скорее всего, - пояснил Анди. - Но почему же ты ходишь рыбачить? - Улов я возвращаю назад, а свою страсть к самому процессу я никуда не могу деть, - просто ответил Анди, обезоруживающе улыбаясь. Такой простодушный Андреас удивил и понравился Мириам больше прежнего. Она слышала об этих ограничениях и законах, но подробностей не знала. Как и не знала того, что Анди настолько сильно может любить рыбалку, что будет рисковать и приходить на озеро, не имея полных на то прав. Это было…так романтично, по мнению Мири, и так смело...А Бирбнахер относился к своему увлечению философски и не придавал этому никакого особого значения – в Шлехинге он мог позволить себе многое, на то город и был ему родным, а Анди – самым известным его представителем. Возвращаясь домой, Андреас, наконец, почувствовал достаточную усталость, чтобы лечь спать. Мири тоже едва держалась на ногах. Прикинув, куда бы положить ночевать Мириам, Бирнбахер решил, что придется отдать ей спальню, потому что все свободные комнаты были заняты Арндом и Симоном, а в гостиной без камина всегда было прохладно, и поэтому туда логичнее было лечь самому Анди. Но пока он мысленно отвлекся, идущая чуть позади Мириам вдруг всхлипнула. Бирнбахер обернулся и поспешил к ней, увидев, что девушка упала. - Что случилось? – взволновался он, нагибаясь к ней. - Я ногу вывихнула, - простонала Мири, потирая правую стопу. - Горе ты мое, - вздохнул Анди, подавая ей руку. Но Мириам не сумела встать на обе ноги, поморщившись и пожаловавшись на боль. Андреас поднял Мири на руки, благо идти до дома оставалось недалеко, и сил ему хватит. Гёсснер, шепча извинения, прижалась к нему, как к спасательному кругу. Анди затосковал по жене, огорчаясь, что ее нет рядом… Так он и донес Мириам до дома, а там и до спальни, аккуратно переложив девушку на кровать. Андреас снял с нее кроссовки и попытался осмотреть стопу, водя пальцами по ней. Ничего не поняв, соображая с большим трудом и чувствуя, как голова идет кругом, а глаза слипаются, Анди нашел в себе силы и собирался пойти за льдом, чтобы хоть чем-то помочь Мириам. - Ты куда? – спросила его Мири, дотянувшись до руки Андреаса. - За льдом, - пояснил он. Когда Бирнбахер вернулся, Гёсснер уже забралась под одеяло, а джинсы, рубашка и куртка лежали на полу. - Я ведь тут буду ночевать? – робко спросила она. – Извини, мне было немного холодно. - Нет, все правильно, - кивнул Анди, слегка опешив. Он присел на край кровати и показал в ладонях лед. - О нет, не надо льда, - протянула Мири, качая головой. - Мм, может, тебе в теплый душ? - Даже если бы я могла туда дойти, все равно не пошла бы. Нет, Анди, я устала, - проговорила она. - И куда же мне теперь этот лед, неужели обратно… - вздохнул Андреас и как-то хитро посмотрел на Мириам. Он медленно приоткрыл одеяло там, где лежали ее ноги, и сделал рукой движение вперед, намереваясь запустить туда лед. Мири, чьи зрачки мигом расширились, и сама она разом приобрела силы, чтобы рывком сесть и схватить Анди за руки, не давая ему возможности выпустить ледышку, которая уже капала на одеяло. - Анди, не вздумай! Бирнбахер устало улыбался и выдавил из себя смешок. Из последних сил, когда голова вообще отказывалась работать, тело не слушалось, ему все еще хотелось напоследок поиздеваться над Мири. Такое чувство, когда тебе долго не дают заснуть, порой возникает, и тогда ты просто перестаешь себя контролировать, тебя тянет на веселье. Вот и Анди потянуло. Вырываясь из хватки Мириам, он все пытался закинуть лед ей под одеяло, не важно куда и не целясь, но немка не сдавалась. Они сражалась, находясь максимально близко друг к другу, слышали биения разбушевавшихся сердец, пульса, ощущали не самые приятные, но так неважные сейчас запахи пива, которым оба пропахли вдоволь. Гёсснер изловчилась и одной рукой попробовала пощекотать Андреаса, проникая под футболку, он, хихикая, выпустил лед. Но Мири, намереваясь отомстить, не поймала добычу, а выпустила льдинку, которая ускользнула куда-то под кровать от них обоих. Через секунду они замерли, по-детски улыбаясь и глядя друг на друга, еще не отойдя от общей забавы. Мириам держала руку в области торса Андреаса, чья футболка была задрана ею, а он сам медленно отпустил одеяло, обратно прикрывая оголившиеся стопы Мири. Он смотрел на нее сверху вниз, туманным взглядом изучал черты лица, открывая их для себя заново, словно и не было несколько лет их знакомства и дружбы. Мириам тоже изучала нового для себя Андреаса, поддавшись желанию и таки проведя ладонью по его накаченному животу. У Симона живот был плоский и мягкий, а у Анди крепкий, жесткий – ощущения для сравнения у Мири были невыразимые, совсем другие, чем когда она трогала его в футболке. И Гёсснер невольно засмотрелась. От ее прикосновений живот Андреаса и вовсе сжался. Она на секунду подняла глаза, чтобы встретиться с внимательным, немного расфокусированным взглядом Бирнбахера. Он, в свою очередь, провел пальцами по ее лицу, очерчивая линию лба, касаясь щек, носа и дойдя до губ. Мири приоткрыла губы, замерев и совершенно не желая осознавать происходящее. Сон и вовсе покинул их обоих, они действовали и пребывали в какой-то полудреме-полусне. Между ними нарастало напряжение с немыслимой скоростью, хотя оба не чувствовали его. Однако стоило Мириам убрать руку с живота Анди, внезапно опомнившись, как Андреас сам притянул ее к себе. Заставив вновь опереться теперь уже двумя руками об его живот, он жадно впился в губы Мири, и она ответила ему с такой же страстью. Одеяло сползло с груди Гёсснер, позволяя Анди лицезреть девушку в одном нижнем белье, и это раззадорило его еще сильнее, тем более что она продолжала поглаживать его. Жарко и крепко целуя Мириам, Андреас потянулся к застежке ее бюстгальтера, но немного запутался, и это промедление, наконец, остановило его и заставило оторваться от сладких губ. - Ох, Мири, - прошептал он, все еще дурманяще глядя на девушку. Мириам облизнула губы, но одеяло все-таки подтянула к себе, прикрываясь. - Все хорошо, Анди. Пора лечь спать, - ласково проговорила она, отползая назад, к спинке кровати. - Да, да, - неопределенно сказал Бирнбахер, не глядя на Мириам, и поспешно поднялся на ватных ногах, удаляясь и скрываясь за дверью, предварительно выключив девушке свет. *** Утром Мири с трудом разлепила веки. Вчера еще в бассейне она благополучно «похоронила» всю свою тушь, глаза явно устали по другой причине. Протирая их, Мириам потянулась, ощупывая пространство возле себя. Кровать была двуспальной, и девушка насторожилась. Резко открыв глаза окончательно, она заглянула под кровать и увидела мужскую одежду. Мири приходила в легкую панику, поняв, что она и сама не вполне одета. Гёсснер мученически начала вспоминать детали вчерашнего дня: она помнила замечательную поездку с Анди, потом, как много пила пива и плескалась в воде с Шемппом. Шемпп…этот змеюка едва не соблазнил ее, как раньше, но Мири четко помнила, что они не целовались. А уж потом Симон и вовсе вырубился. Мелькали в голове и Арнд, и Михи, но от них никакой угрозы не веяло, в отличие от Андреаса… Пайффера и вовсе уложили спать еще раньше Шемппа. Гёсснер также знала, что она танцевала с Грайсом, но затем Михаэль уехал домой. Они с Анди поужинали, потом ходили вроде на озеро… Мири поняла, что только Андреас до последнего оставался с ней. Прикрыв рот ладонью, она осознала все и испугалась: никто не мог с ней ночевать в одной комнате, кроме милого, скромного и верного друга, Анди! Мириам смутно помнила, но даже не могла сказать, что они делали на озере, не говоря уже про все остальное, и это еще больше пугало ее. Не хотелось ей лишаться друга, предавать его жену Анну, да и вообще творить каких-либо глупостей! Мири всего лишь хотела напиться и забыть Симона, но зачем же было лезть к Анди?.. В спальню вошел Андреас со стаканом воды и таблеткой в руках, слегка улыбаясь. Мириам сделала виноватое лицо и наиболее жалостливый вид, искренне считая, что между ними было ВСЕ. Признаваясь самой себе, Мири и раньше допускала мысль, что Андреас – мужчина очень даже видный, но уж, конечно, в роли любовника она никогда не собиралась его представлять. Сама Мириам также была достаточно хороша, чтобы любой нормальный мужчина мог залюбоваться и положить на нее глаз. И, опять же, она всегда могла доверять Анди, как честному и порядочному парню, который не стал бы подкатывать к ней исподтишка, всегда демонстрируя чисто дружеское к ней отношение. Вот уже много лет. Однако если вчера они упились, а утром она проснулась в его кровати, то вполне вероятно, что дело не ограничилось малым… Пока мысли скопом проносились у Гёсснер в голове, Андреас протянул ей стакан и справился о самочувствии. Он не выглядел виноватым или стыдливым, что вселяло некую надежду, но, с другой стороны, Мириам просто знала, что Анди может и не показать своих эмоций. - Не самое хорошее самочувствие, - ответила меж тем Мири, стараясь сохранять спокойствие. – Почему-то тянет ногу. - Это нормально, ты ведь вчера ее вывихнула. Разве не помнишь? – удивился Бирнбахер. - А, да, припоминаю, - улыбнулась Мириам, растеряно копошась в своей памяти, но ничего не найдя… - Выпей таблетку, - сказал Анди, кивая на таблетку в руках Мири. Девушка кивнула и запила ее водой. - А…где ребята? - Арнд с большими глазами разбудил меня в полседьмого, - улыбнулся Бирнбахер, опираясь о стену. – Испугался, бедный, не мог ничего вспомнить. Пришлось вставать, кормить и отправлять его домой, - хихикнул Анди. – Симон проснулся позже, я успел вздремнуть, но Шемпп заставил меня подскочить на диване. Он не просто испугался, а еще и орал, вламываясь в комнаты. Едва не снес дверь в спальню, где спала ты. Мири, слушая, все не могла определиться, где же все-таки ночевал Андреас. Главный вопрос мучил ее невыносимо. - Пришлось хлопать ему по щекам, - веселился Анди. – Кое-как приведя Симона в чувство, мы оба позавтракали. Потом он опять рвался увидеть тебя, но я отправил домой и его, скоро ведь Анна приедет. Футболку и очки свои у меня потерял, шалопай, - Бирнбахер явно был доволен. А Мириам тихо приближалась к обмороку. – А ты все спишь и спишь, соня. - Анди…а не подскажешь, где моя одежда?.. - Ах, да, я же оставил ее в ванной сушиться, - опомнился Андреас. – Сейчас, - подмигнув, он выскочил из комнаты. Гёсснер обрадовалась, что ее одежда в целости и сохранности. Анди сообщил, что дождется ее на кухне, пока Мири одевается. Чувствуя себя крайне неловко, она все-таки посчитала, что надо заправить постель, и сложить стопкой одежду, валяющуюся на полу, после чего Мириам, опустив голову, отправилась на кухню. За столом к ней привычно запрыгнул на руки Донкль. Машинально поглаживая кота, Мири старалась никуда не смотреть, тихо попивая предложенный Анди горячий чай и закусывая хлебом с маслом. Андреас, оперевшись о плиту и сложив руки на груди, внимательно наблюдал за ней, прекрасно помня все события, особенно последнее, что предшествовало его плохому сну в эту ночь. Но, судя по всему, Мириам не помнила этого, отчего и мучилась, - Бирнбахер осознавал, но не знал, как ему поступить, стоило ли признаваться, либо спустить все на тормозах. С другой стороны, девушка она была впечатлительная и могла напридумывать себе много лишнего. Не обрекать же ее на незаслуженные страдания?.. - Ты ведь не помнишь всего, что было вчера, правда? – уточнил он, решаясь. Мири помотала головой, не поднимая глаз. Андреас присел рядом, обняв ее за плечи. Мириам вздрогнула и посмотрела на него. - Мы не спали с тобой, - сказал он. – Я провел ночь в гостиной. Камин был не растоплен, и было прохладно, но тебя я отправил в спальню одну. - И все? – неуверенно уточнила Мири. – А что мы делали на озере? - Незаконно ловили рыбу, - широко улыбнулся Анди. О поцелуе в спальне Андреас тактично умолчал. А Мириам заулыбалась и расслабленно откинулась на спинку, доверяя дружеским объятиям Анди. Так, они попили чай, Мири успела поиграть с котом и кошкой, когда Бирнбахеру позвонила жена и предупредила, что подъезжает. Обрадованный Анди так посмотрел на Мириам, что она тут же собралась домой. - Все-все, понимаю, твоя любовь едет, и мне пора убираться, - шутливо проверещала Мири. – Ох и доставили мы все тебе хлопот, еще и ночевать пооставались, - усмехнулась девушка, пробираясь по коридору к выходу. - Шутишь? Это были лучшие выходные! – воскликнул Андреас. Гёсснер остановилась возле двери и увидела, как искренне и ликующе произнес последнюю фразу Анди. Не поверив своим ушам, она, хитро улыбаясь, задала каверзный вопрос: - И ты даже не будешь ругаться, что мы с Шемппом и Пафом испортили тебе весь бассейн? - Ерунда, - рассмеялся Анди. Мири обняла Андреаса, поразившись, что он может быть настолько добр и мил, даже после того, что вчера устроили ему все они. Терпение и радушие Анди безгранично… - Приезжай в любое время, Мири, ты знаешь, - напоследок произнес Бирнбахер, когда Мириам уже открывала дверь. - Обязательно, Анди, - пообещала она, помахав рукой и упорхнув на улицу – туда, где снова стояла жара. Бирнбахер захлопнул дверь, только проводив Мириам взглядом до тех пор, пока она не скрылась с его глаз. Утром он очень даже раздражался сперва от раннего пробуждения Арндом, потом от нервного Симона, который в этот раз просто переплюнул самого себя и, честно говоря, совсем не понравился Андреасу, хотя он все же мог понять причину такого поведения друга. Однако все недовольство прошло, стоило Анди увидеть спящую Мириам… Их поцелуй был случайным и навеян пьяными бреднями, но Бирнбахер все не мог полностью выбросить его из головы, понимая, что отныне обнимать Мири стоит реже… А скорый приезд Анны определенно улучшит ситуацию, и Анди давно так сильно не ждал жену, как сейчас. *Peiffer – puff – «пушка». Думаю, такая игра слов в данном случае уместна.