Погружённый в отчаяние

"Нельзя начать жизнь сначала, вернуть то время, когда ты был счастлив, но её можно продолжить по-другому."        "Леви, братец, мы рядом с тобой, и мы никогда не покинем тебя в этом несправедливом и жестоком мире, просто верь в нас..." - эти слова, как же тяжело Леви вспоминать их всякий раз, когда он остаётся один в своей пустой серой комнате, где нет ни единого признака жизни, и только безмолвная тишина заключала её обладателя в свои цепкие объятия.        Он сидел возле открытого окна и смотрел на звездное небо, словно хотел отыскать что-то, что поможет ему успокоиться и унять свою боль. Она съедала его изнутри. Заставляла его руки судорожно хвататься за голову с такой силой, что на лице оставались красные пятна.        - Это я виноват... Они погибли именно по моей вине, я не смог защитить их, не смог дать им нормальную жизнь, и это я втянул их в эту грязную и опасную игру ... Я, я, я... - чуть ли не кричал Леви, и его глаза наполнялись горячими слезами, дыхание становилось учащенным, сердце колотилось как бешеное, и возникло желание спрыгнуть с этого проклятого окна и покинуть этот мир с его погаными людьми, а особенно титанами, которые отравили его жизнь, заставили его ненавидеть себя.        Однако он не может так поступить и вот так просто уйти на небеса, не отомстив за Изабель и Фарлана, тем более, что они не желали его скорой кончины. Нет, они любили его, ценили и уважали, как родного старшего брата, но Леви не уберёг своих "младших брата и сестру" и теперь расплачивается за это, получая удары от мук совести снова и снова.        "Я должен жить, я должен бороться, и я должен заполнить пустоту в моём сердце. Должен... Только как это сделать? Как освободиться от этих бесконечных страданий, которые душат меня день за днём? Как поверить в себя и двигаться дальше, если я не вижу своего пути? Как найти тех, кто сможет понять меня и помочь мне выйти из этого ада, если мне противны окружающие? Как... " - все эти вопросы крутились в его голове как по кругу, где на них нет ответов, они словно засели где-то глубоко-глубоко и оттуда нет выхода...        Но Леви не пытался их найти или хотя бы верить в их существование, нет, он просто притворялся, что живёт жизнью обычного солдата и сражается за человечество, не жалея своих сил, но на самом деле он не жил, а иногда он как будто бы не дышал вовсе.        Бывали такие моменты, когда перед его глазами всё плыло и останавливалось на какие-то доли секунды. Всё чернело. Всё покрывалось кровью. И перед ним появлялись образы его друзей: голова Изабель, покрытая грязью, с приоткрытым ртом и теперь уже пустыми зелеными глазами, напоминавшими ему только появившиеся листочки молодого дерева. Туловище Фарлана с оторванными ногами и распростертыми руками и его искаженным от ужаса лицом с растрепанными, словно пшеница волосами и голубыми как небо глазами...        Когда он видел эту ужасную картину, его мышцы сковывало непонятным напряжением, зрачки сужались, а рот открывался, чтобы выкрикнуть их имена, но огромный ком застревал у него в горле, и он просто стоял и не мог ничего сделать. Тело становилось каменным, ноги подкашивались, а руки сводило судорогами...        Такое случалось с Леви не раз, а иногда прямо на тренировках, от чего он падал на землю и поднимался, после увиденного еле живой. А однажды он чуть было не погиб от своих галлюцинаций, и это пугало его больше всего...        Все, кто наблюдал за его очень странным поведением, не знали его горя, не понимали, почему он падает на пустом месте и застывает с побледневшим то ли от боли, то ли от душевных терзаний лицом...        Но единственным человеком, которому не было безразлично состояние Леви, был Эрвин Смит. Ведь он прекрасно знал его друзей, знал, что они дороги ему и отчётливо понимал, что без них ему очень одиноко. Он искренне сочувствовал ему, ведь в детстве он тоже испытал подобные чувства и перенёс их с не менее ”приятными" последствиями. Ему было больно видеть, как тот губит себя, как он тает на глазах, превращаясь в "живого мертвеца", который ходит по земле в поисках того, что успокоит его неугомонную душу, залечит его гноящиеся раны и подарит вечный покой среди его близких людей...        Но Эрвин не мог просто наблюдать, чем это закончится. Он не должен был допустить, чтобы это продолжалось, когда надежды были только на него, ведь он единственный, кто не боится ужасных испытаний, тяжких лишений, а главное, самой смерти. Леви - это человек, который ему нужен, тот, которого он так долго ждал...        Поэтому Эрвин решил, что просто обязан поговорить с Леви, вразумить его. Вывести на свет. Подать ему свою руку и подставить своё крепкое плечо, чтобы вместе пройти с ним этот нелегкий путь через море крови с человеческими жертвами...

***        Обычный вечер майского дня. Некогда голубое чистое небо порозовело и затянулось мелкими белыми облачками, которые подгонял лёгкий ветерок, дующий с южной стороны. Солнце, которое с утра палило так, что дышать было нечем, теперь заходило за горизонт, пуская свои последние лучи на отдыхающих от долгих и тяжёлых тренировок солдат, которые расположились на зелёной сочной траве вокруг горящих костров, на которых висели котелки с кипящей водой.        Молодые парни и девушки собрались в небольшие кучки по трое или пятеро человек и что-то бурно обсуждали, а кто-то просто давился смехом или своим вечерним пайком из пересолённой каши и чёрствого хлеба...        Всё вокруг было пропитано спокойствием, даже какой-то надоедливой размеренностью...Но нельзя было не заметить, что всё зеленело, цвело, распускалось, словно природа проснулась от нескончаемого и глубокого сна, который изрядно тяготил населяющих её живых существ. Однако сейчас это в прошлом, и надо наслаждаться такой неописуемой красотой, будто бы ты видел её впервые за свою жизнь; дышать полной грудью, как никогда ещё не дышал; улыбаться так, как будто ты маленький ребёнок, встретивший свою мать после долгой разлуки...        "Но как можно радоваться, если не с кем поделиться этой радостью? Как восхищаться этой красотой, если рядом никого нет и никогда не будет? Как улыбнуться, если некому разделить твое счастье? Как..."- эти вопросы вновь и вновь возникали у измученного, не знавшего покоя Леви, чьего лица нельзя было увидеть среди других - беззаботных, весёлых, счастливых...        " Я не понимаю и никогда не пойму... Почему они всегда, день за днём ведут эти бессмысленные и такие наивные разговоры о победе человечества над титанами; строят планы на будущее и рассказывают друг другу о своих пустых и совершенно глупых мечтах и целях; если прекрасно знают, что этого никогда не произойдёт?Зачем? Для чего? Если это всё свершится только в их мыслях, в их головах, куда ещё не добрались эти жалкие твари, разрывающие нашу плоть?" - думал Леви, сидя на посту сторожевой башне крепости в которой они расположились на время подготовки к вылазке, и кто знает вернётся ли он живой оттуда, ведь теперь ему незачем возвращаться, впрочем как и в тот раз...        Это место...Именно здесь в последний раз Леви разговаривал со своими друзьями...Он видел их верные и бескорыстные взгляды; слышал звуки их приятных и таких желанных голосов; наслаждался их добрыми и лучезарными улыбками...И всё это было перед их скорой кончиной...Они всегда появлялись перед его глазами, когда он поздним вечером приходил сюда, чтобы остаться наедине, окунуться в чертоги своей памяти и опять вспомнить образы Изабель и Фарлана. " Верь в нас...", "Рассчитываем на тебя, братец...", " Мы не отпустим тебя одного...", " Здесь совсем по-другому, и ты это знаешь..." - Знаю, - горько произнёс вслух Леви и к глазам подступили эти противные слёзы отчаяния и бессилия. - Я так...больше...не могу, - держась за грудь и заикаясь, сказал Леви.        Но вдруг его чуткий слух уловил звук приближающихся шагов, и он замер в ожидании незваного гостя в его личном пространстве. Он не стал оборачиваться и просто состроил на своём лице безразличную и в какой-то степени грозную мину.        " Наверное, это часовой обходит территорию. Подожду когда он пройдёт и сделаю вид, что не заметил его", - размышлял он и перевёл свой холодный взгляд на кроваво-красное небо. - Леви? И ты тоже здесь, я и не думал встретить тебя, - прозвучал довольный голос человека, как будто случайно оказавшегося тут. - Эрвин? Что тебе нужно? - не поворачиваясь к нему, спросил Леви. - Так я сюда часто прихожу полюбоваться закатом, - непринуждённо ответил Смит и встал рядом с Леви. - Эрвин, не ври хоть мне. Я каждый вечер сюда прихожу и не разу не встречал тебя, - ухмыльнувшись, произнёс Леви. - Ну, да... - словно придумывая причину, тянул блондин. - Давай колись, зачем припёрся сюда, или вали, - раздражительно отозвался брюнет. - Ты думаешь о них? - неожиданно спросил Смит серьёзным голосом. От такого вопроса глаза Леви расширились, а сердце бешено застучало, отдавая с неимоверной силой о грудную клетку. - Даже не думай говорить о них! Своими воспоминаниями ты только оскорбляешь их память и особенно меня! - прокричал Аккерман. - А мне кажется, что это ты оскорбляешь их память, а не я, - совершенно спокойно ответил Эрвин. - Что!? Что ты сказал?! - всё больше горячился Леви, и его руки моментально сжались в кулаки. - Да как ты посмел... - А разве это не так? - быстро перебил его Эрвин, не давая ему возможности вставить хоть слово, - если ты сидишь тут и не пытаешься что-то предпринять. Ты просто поставил на себе крест, думая, что всё уже кончено, что ничего нельзя изменить, что твоя судьба уже предрешена на вечные страдания и лишения. Ты больше не веришь в себя, в то, что ты способен сражаться и продолжать жить без них... - В моей никчёмной жизни уже нет никакого смысла, я жил ради моих друзей! Они - всё что у меня было! И я не вижу своего пути без их крепкой опоры! - из последних сил словно завизжал Леви.        - Мне тоже не известна моя дальнейшая судьба, - продолжил Смит своим размеренным и успокаивающим тоном, - ведь я не знаю, что будет со мной завтра, а может меня ранят, отравят, убьют или сожрут. Я не знаю. Но я должен верить в то, что всё будет хорошо, не только ради себя, но и ради других солдат, которые ждут от меня новых приказаний, решений или каких-то великих побед, а может даже открытий... Более того, они думают, что их ведёт сильный лидер, который не прогнётся под страхом смерти, а будет идти только вперёд и ни под каким предлогом не свернёт со своего намеченного пути...       Леви слушал его молча и не пытался перебить, ведь его слова каким-то неведомым образом помогали ему забыться от тяжёлых дум. Ему становилось легко на душе, и маленькая крупица надежды вновь зародилась в ней.        - Кроме того, ты не один такой, который что-то или кого-то потерял в этой жизни, - всё более оживляясь, говорил Эрвин, чувствуя, что его речь вразумительно действует на Леви. - Эти люди, которые поступили на службу в Разведотряд, те, что окружают тебя; те, что сейчас сидят вон там, внизу. Посмотри на них, ведь они тоже страдали, а может быть, и сейчас страдают от их горя. Но они понимают, что хоть их жизнь жестока к ним и опустошила запас их душевных сил, если они будут терзать себя этим, то никогда не смогут избавиться от этого ужасного чувства подавленности и собственной слабости. Они живут. У них есть свои цели и желания, стараются по-новому строить свою жизнь без своих близких и родных людей. А главное - они осознали, что вся их ненависть к себе, все эти душащие муки - это глупо, неважно и бесполезно...        Леви теперь с жадностью внимал каждому его слову и хотел, чтобы его голос не прерывался ни на секунду и вселял в него всё новые и новые надежды. Он в первый раз за эти три месяца ощутил в себе прилив безумной энергии, бешеной силы и давно не появляющихся решимости и уверенности. "Что-то изменилось. Но что? Почему же душа перестала ныть от боли? Почему с моего сердца свалился огромный груз угрызений совести и бесконечных страданий? Почему я чувствую... себя ...Свободным? Но как?" - в его голове крутилось множество вопросов, но теперь они не требуют от него скорых ответов, наоборот, они помогают ему осознать, что он всё ещё жив, и через какое-то время он найдёт на них правильные ответы, но не сейчас...