Это семейный бизнес.

Я уткнулась носом в подушку, прячась от яркого солнца, светящего мне в окно. Вылезать из постели не хотелось. Однако это было нужно. И так уже слишком долго нежилась в объятиях сна. Да и лениться - не в моих привычках. Сегодня можно сделать много чего хорошего. А для начала небольшая пробежка вокруг дома и утренний душ. Я привела себя в относительный порядок, переоделась в легкую футболку и шорты, ещё раз оглядела себя в зеркале и, не забыв прихватить плеер, вышла из комнаты. В доме было тихо. Софи и Доминик наверняка спали, а горничная обычно даже передвигается по дому, как призрак - неслышно и незаметно. А папа с братом вряд ли ещё были дома. Я спустилась по лестнице и вышла на улицу. Солнце светит, птички поют. Словом, ничем не примечательный день. Одевая наушники, я глубоко вздохнула и побежала по дорожке, снующей меж кустов и деревьев, так заботливо выращенных моей бабушкой. Она устроила из обычного участка самый настоящий мини-парк. И чем же можно занять сегодня? Пробежаться по магазинам с мачехой? Мне, кстати, как и многим другим, на самом деле, очень повезло с Софи - она не относиться ко мне как к Золушке или Белоснежке. Мы общаемся, как хорошие подруги. О! К теме о подругах. После шопинга - если София согласится - можно позвонить Руби. Можем погулять где-нибудь, или на пляж сходить. После двадцати минутной пробежки я снова вернулась в свою комнату, положила на полку плеер, достала из шкафа полотенце и отправилась в ванную комнату. А вот в обеденной меня ждал сюрприз: за столом сидела вся семья. – Доброе утро всем! – улыбнулась я, – Пап, я думала, вы с Марко уедете рано утром. – У нас кое-что переменилось. Мы уезжаем в командировку вечером. А пока что наконец-то можем немного отдохнуть, – ответил отец, посмотрев на меня, – Ты в порядке? – Да что со мной может произойти? Конечно все в порядке. А как у вас дела? – Неплохо. И вот так у нас проходят разговоры с папой. Мы настолько редко с ним общаемся, что я даже не знаю, как и о чем с ним разговаривать. Мне это не очень нравится, но что поделать - они работают целыми днями. А вот где они работают - я не знаю. За все семнадцать лет моей жизни мне ни разу не говорили этого. Даже если я спрашивала - переводили тему и все. Со временем я перестала придавать этому значение и просто жила, ни в чем себе не отказывая. Хотя у меня никогда не было имперских замашек и прочего, просто, если нужно было что-то купить, я покупала. И все же, я порой завидовала тем детям, которых видела на улицах рядом с мамой и папой. Моя мать умерла через неделю после того, как я родилась. Я видела её только на фотографиях. Бабушка часто говорила, что я очень похожа на нее. А папа с самого детства большую часть времени уделял Марко. Я привыкла к этому, несмотря на то, что маленькому ребенку очень трудно объяснить, почему родитель так мало обращает на тебя внимания. Когда мне было десять, папа нанял для меня няню, чтобы та хоть как-то замещала его и маму. Ей оказалась Софи. Мы с ней быстро поладили, да и бабушке она понравилась. Милая, совершенно не заносчивая, справедливая и веселая. Через год отец на ней женился. А ещё через год родился Доминик, мой маленький братишка. – Если хотите, мы можем пообедать где-нибудь все вместе, – неожиданно предложил папа. – Неплохая идея, – ответила София, отрывая взгляд от журнала. Я просияла. Последний раз мы все вместе собирались на мое пятнадцатилетие. Время, которое мы все провели в ресторане, мне показалось волшебным. Бесконечные разговоры, смех, воспоминания. Это было так странно. Ощущение, что мир перевернулся с ног на голову. Потому что до этого я ни разу вот так не общалась с отцом и братом. Только Софи выглядела немного нервной, когда мы ехали домой с ней и Домиником: папа и Марко отправились в командировку прямо из ресторана. – Что такое, мам? – спросила я у нее. – Тина, я же просила тебя не называть меня так, – улыбнулась она, – Ничего, просто плохие предчувствия. – И это ты называешь «ничего»? – Нет, правда ничего. Горничная разбила мою любимую вазу, например, или что-то подобное. – Как знаешь, – я улыбнулась и перевела взгляд в окно автомобиля. Мимо проносились коттеджи, парки. Мне резко поплохело. Я даже не поняла, с чего у меня закружилась голова и потемнело в глазах. Кто-то тряс меня за плечо. – Тина! – я услышала голос Софии, – Мартина, очнись! Я с трудом разлепила глаза и увидела перед собой потолок своей комнаты. – Что случилось? – спросила я сипловатым голосом. – Ты потеряла сознание прямо в машине, – ответила мачеха, – Доктор тебя уже осмотрел и сказал, что все в порядке. – Никогда в жизни не падала в обморок, – я потерла переносицу, – Черт… голова просто раскалывается. Софи вскочила с моей кровати и куда-то убежала. За аптечкой, наверняка. – Вот, – через минуту она протягивала мне белую таблетку и стакан воды, – Выпей. Я покорно взяла предложенное. – Не пугай меня так больше, – сказала Софи, присаживаясь на краешек кровати. – Постараюсь. Сколько сейчас времени? – Уже почти шесть. – Долго же я провалялась… – Главное, что все хорошо, – улыбнулась София. Раздался звонок в дверь. Я вздрогнула. – Посмотрю, кто там, – нахмурившись, сказала мачеха. Обычно, к нам нечасто заглядывали гости. Разве что моя подруга, но она не имеет привычки приходить в такое время. – Тина! – раздался голос Софи с первого этажа. У меня внутри что-то болезненно сжалось, – Тина, спустись вниз, пожалуйста!