Кошка на ракете

      Пробуждение было мучительным, голова болела, как будто ее раскололи. Кима медленно шевелила сперва пальцами, затем конечностями, пытаясь понять все ли цело. Оказалось, что переломов, судя по ощущениям, быть не должно. Болели плечи и спина, но не сильно. Тогда кошка попыталась встать, с небольшим трудом, но ей это удалось с первого раза. Голова сильно болела, но не кружилась, и тошноты не было. Это немного радовало, Кима обошлась без серьезных травм. Встав, она поняла, что пробыла без сознания всего несколько минут. Солнце уже успело коснуться горизонта, но пока еще было светло. Рядом с Кимой лежал ее скутер, он был цел, только наполовину врылся в песок, а чуть дальше валялись разные обломки от взорвавшегося судна. Кошка осмотрелась вокруг, в надежде увидеть кого-нибудь из уцелевших или пришедших на помощь. К сожалению, на пустыре она была одна. Но вот ее внимание привлек какой-то проблеск, который в закатных сумерках был очень заметен. Похоже, это был маячок одной из спасательных капсул. Капсула лежала, немного наклонившись и врывшись в песок, слегка оплавленный жаром ДМП при посадке. Превозмогая боль в голове и суставах, Кима подбежала к капсуле и попыталась ее открыть. Несколько секунд у нее ушло на то, чтобы понять, как именно работает запирающий механизм, и, в конце концов, ей удалось открыть люк. К удивлению Кимы, внутри никого не было. В капсуле, на кресле, лежал простой пластиковый ящик. Квадрат, с гранью в метр, заботливо пристегнутый привязочными ремнями. Что бы ни лежало в этом ящике, оно было достаточно ценным, ведь о его сохранности владельцы разбившегося судна позаботились сильнее собственной жизни.       — Скорей всего это контрабанда какая-нибудь… — промелькнуло в голове у кошки. Здравый смысл подсказывал ей, что нужно скорее мчаться в город, звать на помощь, но любопытство брало верх. Кошки от природы очень любопытные существа, а в подростковом возрасте и подавно, поэтому Кима не могла долго сопротивляться. Она отстегнула ремни, извлекла ящик из капсулы и открыла его. Внутри оказался очень странный прибор. Когда Кима его увидела, то ее первой мыслью было, что это кислородные баллоны, но рассмотрев его поподробнее, она поняла, что это нечто иное и более сложное. Внешне оно действительно выглядело как два остроконечных баллона, соединенных между собой какой-то жесткой сцепкой. Но у них не было никаких клапанов ни для заправки этих баллонов, ни для выпуска воздуха. Кроме того, там, где у баллонов должно было быть дно, у этих были маленькие сопла, как у ракетных двигателей. Сама конструкция имела также заплечные ремни и напоминала ранец. И Кима бы решила, что это прыжковой ранец, которые используют и туристы, и десантники, если бы не две детали. Во-первых, ранец не имел крыльев или даже какого-нибудь подобия их, а во-вторых, толстым проводом ранец был соединен с рукояткой меча странной формы. Сперва кошка приняла его за промышленный виброклинок, но для него этот меч имел слишком много модулей непонятного назначения. И больше всего вопросов вызывала пряжка ремня, сантиметров десять в диаметре, внутри которого ярко сиял бирюзовый кристалл в форме правильного додекаэдра. Эта пряжка была подключена ко всем частям устройства многочисленными плоскими, словно ленты, проводами. Вся эта конструкция была слишком противоречива, чтобы Кима могла хотя-бы примерно предположить, что это такое. Это еще больше подогревало любопытство кошки. Одно она поняла наверняка, чем бы не был этот предмет, он невероятно ценен, раз о его сохранности так сильно обеспокоились перевозчики. Кима взяла ранец и попробовала его поднять. Он был массивен, но не так тяжел, как она подумала сначала, видимо сделанный из каких-то сверхлегких сплавов. Кроме того, вещь была довольно старой, явно не моложе нескольких десятков лет. Об этом красноречиво говорил вид ремней и потускневший блеск металла. Наконец, осмотрев ранец со всех сторон, Кима увидела множественные узоры, которыми искусно была покрыта вся поверхность ранца. Среди узоров, Кима отчетливо увидела фигуры, в которых она узнала очень стилистически изображенных котов. Также она увидела надпись, проходящую по боку одного из псевдо-баллонов. Эта надпись была выгравирована на фиоле, азбуке, которой пользовались кошки семьдесят лет назад, до змеиной оккупации. Сейчас, после обретенной четыре года назад независимости, хоть интерес к старому алфавиту и стал возвращаться, власти не спешили переводить на него всю письменность кошачьего архипелага. Кима, благодаря не в меру консервативному дедушке, все же знала эту азбуку, хоть и она всегда ассоциировалась у нее с утомительной и пустой зубрёжкой. Сейчас же она мысленно благодарила дедушку, так как именно благодаря ему она сумела прочесть надпись. Надпись гласила: Да будут коты всегда хозяевами своей земли.       Теперь же любопытство Кимы стало уже непреодолимым. Не особенно понимая зачем, но Кима схватила ранец, запихнула его в багажник скутера и, заведя двигатель, помчалась прочь от места аварии. Где-то далеко на другом берегу озера уже мигали маячки аварийных служб.       Когда Кима добралась до аркадного зала, где, переминаясь с лапы на лапу, ждала ее Лола, уже почти стемнело. Лишь небольшая заря на западе напоминала о свете вечера, впрочем, этот свет был уже не заметен в сиянии уличных фонарей и неоновых витрин.       — Господи, Кима, что ты так долго, я уже чуть с ума не сошла от волнения! — затараторила Лола, едва Кима заглушила двигатель скутера.       — Да успокойся ты, все норм, — усмехнулась подруга, снимая с себя форменную куртку и протягивая ее кошке.       — Да она же вся в песке, ты в порядке, ты что упала? А что с пиццей?! — глаза Лолы расширились от ужаса.       — Нормально все с пиццей… — хмуро и сердито ответила Кима. — Квитанция в кармане куртки. Я упала уже на обратном пути. Нет, со мной все хорошо, ничего не сломала, спасибо что поинтересовалась…       — Прости… — Лола виновато прижала уши. — Я просто очень…       — Переживала за свою зарплату, — оборвала ее Кима. Лола вжала голову в плечи и зажмурилась.       — Прости… — тоненько пропищала она. — Ты так много для меня сделала, а я…       Было видно, что она была готова расплакаться или провалиться сквозь землю от стыда, и сердце Кимы смягчилось.       — Ладно, проехали, беги в контору, твоя зарплата в целости.       — Ты чудо, солнышко моё! — уши Лолы вновь взметнулись вверх, а поникший хвост встал торчком. — Ах да, мы тут какой-то хлопок слышали со стороны озера, что это было?       — Да так, упал на пустыре один подбитый корабль, — отмахнулась Кима. — Он далеко от меня упал, я его мельком видела.       — Подбитый?! — ужаснулась ее подруга. — Неужели змеи вернулись?!       — Нет, это был транспортник, не военный, не переживай, — Кима лишь пожала плечами. — Может простые контрабандисты нарвались на патруль.       — Да, наверное, ты права… Что же, еще раз спасибо тебе за все, увидимся завтра. — Лола, надев свою куртку, села в скутер пиццерии, и укатила по освещенной улице. Кима же села на свой, и с максимально допустимой по городу скоростью понеслась к себе домой, где ее уже, наверняка волнуясь, ждал дед. Он был ее единственным близким родственником, оставшимся у нее после того, как шесть лет назад ее родители погибли во время освободительной войны. Кима тогда была всего лишь девятилетним котенком. Скутер домчал ее до дома, который представлял собой невысокую постройку, всего в четыре этажа, в которой дедушкина квартира занимала два уровня — две комнаты на третьем этаже, и одна, в которой и жила Кима, на четвертом. Припарковав свой скутер в крошечном сарае у дома, который дедушка использовал как чулан и мастерскую, а Кима как гараж, и, убедившись, что багажник с драгоценной находкой заперт прочно, кошка поднялась на третий этаж, и отперев дверь ключом, вошла в квартиру.       Твик, громоздкий старый кот с пепельно-серым окрасом, одетый с домашние штаны и кофейную водолазку, стоял в коридоре и сквозь очки строго смотрел на внучку.       — Ты почему так долго, Кима? — сухо, но не строго спросил он. — Я столько раз просил тебя возвращаться до темноты.       — Прости, дедушка, Лола попросила помочь ей с доставкой, — улыбнулась Кима. — Вот и пришлось сделать кружок.       — Лола? — Удивился Твик — А ты разве сегодня не выходная в этой вашей пиццерии?       — Выходная, но Лоле достался срочный заказ до Одуванчиков, а она бы ни за что не успела за час на своей тарахтелке. На такое только моя Зарница способна, — гордо закончила ответ кошка.       — Ну хоть не зря мы над ней столько корпели, — уже более тепло ответил дедушка. — Пошли ужинать, я чертовски проголодался, пока тебя ждал.       Они прошли по коридору и оказались в другой комнате, которую Твик использовал как столовую. На придвинутом к углу столе стояли две тарелки с приборами, а посередине находились самоподогревающийся котелок и чайник с двумя стаканами в подстаканниках. Было видно, что дедушка давно ждал к ужину свою внучку и не садился к столу без нее. Когда они сели за стол, Твик открыл котелок и, наложив из него в тарелки утиного гуляша с пряными травами, включил висевший на стене телевизор. Для аппетита, как говорил Твик. По телевизору в этот момент передавали главную новость часа. Как и предположила Кима, такой новостью было крушение транспортника и истребителя на пустыре бывшего песочного карьера. Ведущая рассказала, что среди обломков нашли останки трех тел — двух хомяков и одного ящера. Также, городская стража опрашивает всех, кто видел эту аварию или мог ее видеть. Кима молча ела, уткнувшись в тарелку. Больше всего ее беспокоило, что кто-то мог видеть и ее, и ее довольно приметный скутер, в то время, когда она уезжала с пустыря со своей находкой. Также ее обеспокоило, что среди прочих были останки ящера. Как она помнила из того, что говорили и в начальной школе, во время правления змей, и в средней, после освободительной войны, ящеры никогда не имели собственного государства, вели дикий образ жизни, были цивилизованными змеями, и впоследствии стали одним из авангардов их армии. Большая часть ящеров погибла в ходе войны, но те, кто выжили, так и не смогли вернуться к мирной жизни, поскольку никогда ее не знали. Они стали наемниками и пиратами, как правило, весьма дорогими. Это лишний раз подтвердило, что находка Кимы была очень и очень ценна, и кошка все больше и больше хотела понять, что же это такое.       Из размышлений ее вывел ворчливый голос Твика.       — Ну да, как же, опрашивают… скорее лезут во все щели с вопросами, — пробурчал он. — Конечно, чтобы кролики не отказались от новой славы. Все хотят выслужится.       — Ты о ком, деда? — Спросила Кима.       — Да о кроликах, будь они не ладны, вернее о нашей городской страже из этих кроликов.       — Ну, там же не все кролики, — Кима наморщила лоб, вспоминая, что слышала недавно по телевизору. — Сейчас все больше и больше туда принимают котов на свои места.       — Угу, конечно… — все больше хмурился Твик. — Ты когда последний раз видела стражника кота?       Кима снова задумалась. Раньше все стражники были змеями, теперь кролики. Говорили, что кролики восстанавливают прежнюю систему городской стражи и скоро уступят свое место котам, но кота стражника Кима лично пока не встречала.       — Да если и берут, то только на низшие должности, вся власть над стражами останется в руках кроликов.       — Почему ты так их не любишь? — немного подумав, спросила Кима. — Они же все-таки победили в войне, они сделали нас свободными.       — Свободными от чего? От змеиных поборов? И теперь мы подаем кроликам?       — Ну, власть-то теперь наша. В столице возродили сенат, на нашем острове выбрали губернатора, и он кот.       — Ну да, — Твик ехидно усмехнулся. — Выбрали торгаша-промышленника, и надеемся, что он сделает нас самым богатым островом архипелага. А он лишь сильнее затягивает петлю торговли. Ты уже большая девочка, понимаешь, что и как работает, вспомни, что сейчас самое прибыльное у нас?       Кима задумалась. На острове Наби, на котором она родилась и жила всю жизнь, был только один крупный город — Литоль. Несколько мелких поселков и два крупных предприятия, химический завод и сталелитейный. Они особенно активно работали во время оккупации змей и теперь тоже стали самыми доходными местами на острове, особенно сталелитейный завод и железная шахта в западных горах.       — Ну, наша сталь позволяет нам покупать зерно и овощи.       — Во-о-от, — усмехнулся дедушка. — А теперь подумай, мы каждый год вынуждены покупать новые порции зерна и рассады в обмен на сталь, так как все попытки дать второй урожай от выращенных семян не дал всходов.       — Ну, это последствия отравлений. Змеи же отравляли наши поля, — сказала Кима, вспомнив урок в школе.       — Это кролики хотят, чтобы мы так думали. А ведь все забыли, что кролики — это искусные генетики, так что вполне возможно, что рассада-то с брачком, стерильная.       — Деда, это какая-то паранойя и теория заговора.       — Это, внуча, всего лишь выводы из наблюдений и здравого смысла. Нет, времена Светлой королевы и ракетных рыцарей уже не вернутся. А только тогда коты были хозяевами своей земли.       — Что ты сейчас сказал?! — уши Кимы встрепенулись и стояли торчком. Услышанная фраза показалась ей очень знакомой.       — Я сказал, что при Светлой королеве… — немного удивленно повторил дед.       — Нет, в конце.       — А… — Усмехнулся Твик. — Это старый девиз нашей страны, который пришел именно от ордена ракетных рыцарей. Именно они много лет защищали наш народ.       — Ракетных рыцарей? Никогда не слышала об этом ордене.       — И немудрено, змеи всяким образом пытались стереть память нашего народа о них. Теперь разве что такие старики, как я, помнят.       — Так, почему же ты никогда не говорил мне о них? — Удивилась Кима.       — Почему не говорил? — Твик задумчиво потер подбородок. — Ну, при змеях это было попросту опасно, а потом… ну что сейчас про них говорить. Конец этого ордена, его упадок и падение королевства перед империей змей, это, пожалуй, не самая приятная часть нашей истории. Ракетные рыцари были поистине уникальны, никто не умел делать то, что могли они. Секреты их технологий были недоступны другим котам, говорили, что они получили их из наследия драконов. Их плазменные мечи были самым грозным оружием, а самым необычным у них были ракетные ранцы. Да, они, подобно ракетам, могли летать с их помощью, представляешь? — тут глаза Твика загорелись. — Они летали без крыльев и с огромной скоростью и маневренностью. Никто и никогда не мог даже сравниться с ними в небе. Именно они защищали нас от драконидов много столетий назад. Именно они отбросили волчьи орды, именно они сражались с чудовищами из-за дальних пределов. Но именно они же и пали перед змеями, не справившись с врагом изнутри. Многие винили именно рыцарей, вернее их раскол. Мол, из-за них и пала столица. Впрочем, я тогда был еще слишком юн, чтобы понимать, что и как было на самом деле, а слухи ходили тогда очень разные. В любом случае, эта страница нашей истории теперь перевернута, и боюсь навсегда.       Твик немного грустно закончил свои слова. Дед с внучкой продолжили есть и пить чай в молчании, каждый думал о чем-то своем. Особенно в глубокие раздумья погрузилась Кима.       — Ну, пора и спать, поздно уже, — сказал Твик, допивая чай. Кима отнесла тарелки и чашки на кухню, положила в мойку и поднялась в свою комнату. После, уже глубокой ночью, когда дед спал крепким сном, кошка тихо спустилась в сарай и, достав свою находку, так же тихо поднялась обратно. Там она снова рассмотрела ее при свете ночника, и в ней практически не осталось сомнений. Перед ней был ранец ракетных рыцарей.