Забытое

      Лифт ехал медленно, позволяя Цукасе разглядеть колесо обозрения, на которое во время их первой встречи смотрела Айла. Достав из кармана брюк два брелока, он грустно взглянул на них и сжал в своей ладони. Единственное, что до сих пор напоминает ему о том, что Айла была настоящей, как и их любовь. Он так и не смог избавиться от них: ни от своего, ни от её. Этот небольшой подарок был первым, который Айла приняла, ведь она никогда не брала их.       Зайдя в общежитие, парень немедля направился в сторону его комнаты. Наота, наверное, уже была там. Цукаса остановился перед дверью, не решаясь постучать. В голове вертелась тысяча мыслей о том, как себя вести с ней, с чего начать разговор. Нет. Неправда. Только единственная мысль, которая не давала ему покоя: сможет ли он вернуть Айле её настоящие воспоминания. Такая глупая, совершенно ничтожная мысль, абсурдная. Андроидам удаляют все воспоминания, поэтому нет смысла даже надеяться на что-нибудь. Цукаса снова сжал брелоки, после чего спрятал их в карман и постучал в дверь, открывая её.       — Я дома, — оповестил он, переступая порог. На удивление Цукасы, Наота ответила ему бесцветным голосом:       — Чувствуй себя как дома. Я как раз приготовила нам поесть, — повернувшись к парню, сказала она без улыбки, но с явной теплотой в голосе.       — Ты умеешь готовить? — Айла любила делать только вкусный чай, тем не менее в последнее время они готовили себе ужин вместе. Воспоминания были тёплыми, словно и не проходило никаких девяти месяцев. В комнате приятно пахло, и живот сам заурчал, говоря о том, что его обладатель не отказался бы от лакомства.       — Почему ты так удивляешься?       — Ни-и-ичего, прости.       Цукаса сел за стол, на котором уже стояли тарелки с разными блюдами. У парня заблестели глаза от одного только их вида. Не раздумывая, он принялся есть. Они снова сидели за одним столом. Только напротив него была не Айла, а еду они приготовили не вместе. Всё было как раньше, но в то же время иначе.       — Вку-у-усно.       — Знаю, — сдержанно ответила девушка, забрасывая ещё один кусочек в рот.       — Можно вопрос? — в голосе слышалась неуверенность, но Цукаса старался скрыть её хотя бы на лице.       — Задавай.       — Тебе нравятся короткие волосы? Никогда не хотела отрастить их?       — Захотелось — постригла. Какая вообще разница? — Наота зло посмотрела на парня, и тот совсем поник. Было трудно вести себя нормально вместе с этой девушкой, ведь он постоянно сравнивал её с Айлой.       — Про-о-ости…       — Люди странные, если их интересуют такие вещи, — хмыкнула девушка, продолжая есть, словно ничего не произошло.       — Я не думаю, что ты чем-то отличаешься от других людей. Хоть ты и гифти, я не считаю тебя андроидом. Ты — человек.       Девушка на миг широко распахнула глаза, удивившись ответу парня. Но быстро пришла в себя и сказала:       — Мы не живём больше десяти лет, разве это не отличает нас от людей? Наши воспоминания стирают, а вы имеете право хранить их всю жизнь.       — Значит, тебе дороги воспоминания? — с тревогой в голосе спросил Цукаса. «Хоть в чём-то она похожа на Айлу», — пронеслось в его голове.       — Не хочу говорить об этом. Давай лучше обсудим наши завтрашние действия. У нас тяжёлый случай. Девушка-андроид не хочет, чтобы мы её забирали, потому что её мать больна, ей осталось недолго жить. Она хочет провести это время со своей мамой. Но если ждать, то она станет странником.       — Понятно. Тогда стоит ей всё объяснить…       — Я сама справлюсь с этим. Я — гифтия, ты — контроллер, поэтому просто наблюдай.       — Ла-а-адно…

***

      Просыпаться утром всегда тяжело, а уж тем более, когда нужно с утра куда-то идти. Цукаса потянулся в постели и нехотя открыл глаза. На небе взошло солнце, лучи которого пробивались сквозь окно и играли с тенями на первом этаже их с Наотой комнаты.       В квартире витал аромат только сварившегося кофе и выпечки. Цукаса, не привыкший к такому запаху (постоянно отдававший предпочтение чаю), быстро проснулся и, скинув с себя одеяло, побежал в кухню.       Возле плиты стояла Наота, а на столе две чашки кофе. Противного. Его запах совсем не привлекал Цукасу, ведь он забирал последние воспоминания об Айле.       — Доброе утро, — поздоровался парень, присаживаясь за стол. — Ты любишь кофе?       — Доброе утро. Как видишь. Прости, не знала, что пьёшь ты, поэтому приготовила тебе тоже кофе.       — Спасибо, я обычно пью чай, но кофе, наверное, тоже неплох, — Цукаса попытался улыбнуться. На подтверждение своих слов, парень обхватил чашку руками и поднёс её к губам, делая небольшой глоток. — Пить можно. Но чай намного лучше. Наота?       — Что? — девушка посмотрела на парня, и на секунду ему показалось, что это глаза Айлы смотрят на него. Но они и были её, просто теперь смотрел совсем другой человек.       — Давай после выполнения нашего задания я сделаю чай. Уверен, он тебе понравится. Ты же никогда не пила его, да?       Девушка немного удивилась просьбе парня. Она была нелепой и совсем глупой, как ей казалось. Какая разница, что пить: чай или кофе?       — Не пила, ты прав, — Наота не знала, почему она раньше никогда не пробовала чай. Почему сразу же начала пить кофе? Просто так было заложено в её систему. Ничего удивительного. Но почему кофе, почему не тот самый чай, который так любит её напарник? Гифтия не должна раздумывать о таком, ведь это не имеет никакого значения. Наота не хотела думать об этом, ведь когда её воспоминания заменят снова, то она ничего не будет помнить. — Раз ты так хочешь, то можешь сделать мне чай, когда мы справимся.       — Спаси-и-ибо, — Цукаса облегчённо вздохнул. Девушка не разозлилась и даже приняла его предложение. «Может, чай вернёт воспоминания, ведь Айла так любила его. Нет, глупости. Гифтия не может ничего вспомнить после того, как ей заменили систему». — Я уверен, тебе понравится чай. Я знаю, где тут можно найти хороший.       Цукаса и Наота быстро доели и собрались на задание. Как и раньше, за рулём сидела Наота. Она сосредоточено смотрела на дорогу и, может быть, о чём-то думала. Цукаса старался не смотреть на девушку, но всё равно кидал на неё взгляды, подмечая каждое изменение, несвойственное Айле. Она никогда так сильно не хмурилась, когда водила. Её брови не сходились на переносице так сильно, и губу она никогда не прикусывала, когда задумывалась о чём-то.       Но всё равно это была та же Айла. Такая же милая и добрая, такая же… Просто она не помнит, какой должна быть. Цукаса прикусил язык, чтобы не думать об этом. Сейчас стоит сосредоточиться на задании, провалить которое они не могли, поскольку тогда Кадзуки устроит им хорошую трёпку.       Они доехали до нужного места минут за тридцать. Наота первой вышла из машины. Она взяла папку и, вздохнув, подошла к двери. Цукаса заметил, что она нервничает. В её действиях нет решительности, и она не стучит, продолжая стоять возле входной двери.       — Ты переживаешь? — спросил Цукаса, подойдя ближе и положив на плечо руку.       — Нет, — сердито ответила девушка, но голос немного дрожал.       — Хочешь, я поговорю? Раньше у меня была напарница, которая немного переживала, общаясь с людьми, так что я неплохо справляюсь.       — Значит, то была бракованная гифтия. Я не такая.       Цукаса хотел было обидеться на такие слова, ведь его Айла не могла быть бракованной, просто тогда так сложились обстоятельства. Для Цукасы она была самой лучшей, и он был готов оспаривать любые слова Наоты. Но тут он остыл так же быстро, как и вспыхнул. «Она такая же упрямая, как и Айла. Хочет довести дело до конца. Айла тогда тоже настаивала на том, что это именно её работа».       — Тогда стучи, — улыбаясь, сказал Цукаса, наблюдая за тем, как кулачок девушки медленно оказался на уровни двери. Она не решалась ещё несколько секунд, но поймав на себе взгляд напарника, всё же постучала. Дверь не открывали, и Наоте пришлось постучать ещё раз.       — Давай я? — предложил Цукаса и поднёс руку, как вдруг дверь распахнулась.       — Вы кто такие? — спросила девушка с большими карими глазами. В них была отчетливо видна усталость, а под ними проглядывались тёмные круги от недосыпа. Тёмные волосы были взлохмаченные, и Цукаса подумал, что она сегодня не приводила их в порядок. Он хотел ответить, но вместо него это сделала Наота.       — Мы из Терминального обслуживания. — девушка протянула своё удостоверение, что всё это время висело на её шее. — Нам нужно, чтобы ваша мать подписала бумаги…       Наота не успела договорить, как дверь защёлкнулась прямо перед её носом. Девушка не поняла, что произошло, потому что несколько секунд так и стояла, протягивая небольшой пластик, где было написано её имя.       — Кажется, с первого раза не получилось, — Цукаса нарушил тишину, почёсывая затылок.       — Но как так? — удивлённо спросила девушка, продолжая смотреть на дверь. — Я же говорила, как и должна говорить гифтия, работающая в терминальном обслуживании: представиться, сообщить причину…       — Послушай, — Цукаса схватил девушку за плечи и развернул лицом к себе, — ты первый раз на задании, да? — он ободряюще улыбнулся.       — Ну да… Пока ты не пришёл, у меня не было напарника, и я просто готовила кофе или разносила бумагу, или делала что-то другое в офисе.       — По-о-онятно. Слушай, ведь инструкции нет, не так ли? Наш отдел, да и вообще вся организация не даёт инструкций, как мы должны работать, так что ты делала всё правильно. Ты говорила, как и должен говорить человек, Наота, — Цукаса посмотрел в глаза девушки и улыбнулся, узнавая в них Айлу. Она такая же, пускай и другая. Просто воспоминаний нет. Цукасе хотелось верить, что их можно вернуть, но такие надежды были хуже любого яда, потому что были они бессмысленны и безнадёжны. Но он мог создать новые воспоминания или хотя бы… «Попытаться вернуть воспоминания», — перебил он себя. И тут он решил сделать нечто такое, что, наверное, никогда не одобрила бы Кадзуки. — Но знаешь, Наота, у меня есть инструкция.       — Что? — девушка удивлённо посмотрела на своего напарника, не веря ему. — Ты же только что сказал, что…       — Именно, — он перебил её. И достал из кармана дневник Айлы, который почему-то сегодня утром захватил с собой. Он всегда был с ним, и когда становилось совсем грустно, Цукаса перечитывал всё, что там было написано, особенно последние записи. О них. — У меня есть инструкция, вот, — он протянул опрятный дневничок девушке, что стояла напротив него. Сердце в ту минуту билось так сильно, что ему казалось, оно не в груди сейчас, а прямо в его рту, и если он не успокоится сейчас, то оно выпрыгнет прямо наружу. Цукаса хотел, чтобы она посмотрела на эту вещь и всё вспомнила, но это было нереально и от того ещё больнее. — Его мне дала моя напарница, с которой я работал до тебя. Она сказала, что так быстрее всему научиться.       Девушка протянула руку и взяла то, что ей протягивали. Наота понимала, что это не похоже на инструкцию, скорее на девичий дневник. Но Цукаса говорил так искренне, что ей захотелось ему верить. Она кивнула, соглашаясь прочесть его.       — Я думаю, что на сегодня хватит. Вернёмся завтра. И давай… — парень замолчал, обдумывая свой ответ, но вскоре продолжил: — Давай завтра я попробую поговорить, мы же напарники, ладно?       Наота кивнула и быстро направилась в сторону автомобиля. Она залезла внутрь, положив дневник себе на колени. Странное ощущение, словно её кто-то обманывает, словно она уже и так знает, что написано в той «инструкции». Цукаса залез в машину, замечая, что девушка немного подавлена и чем-то озадачена, но спрашивать он не стал. Кажется, он и так сделал то, что делать было не нужно.       В этот вечер Наота не готовила им ужин, Цукаса сделал это вместо неё. Девушка тем временем читала дневник, который ей дал напарник. С каждой страницей ей казалось, что она читает о своей жизни, но в то же время написанное там было таким далёким и неправильным. Почему он доверил ей чужие воспоминания? Разве это правильно? Она всё равно потом, чуть позже, их потеряет.       «Наверное, он так и подумал».       — Вы были близки с той девушкой? — спросила Наота, когда Цукаса позвал её есть. Она села на то место, где вчера сидел парень. Теперь её очередь задавать вопросы. Девушка никогда ещё не чувствовала себя такой растерянной.       — Да. Мы любили друг друга. Но, как ты поняла, она была гифтией. Когда мы познакомились, то её срок подходил к концу, — Наота заметила, что говорить ему было сложно. Он выдавливал из себя слова и совсем не смотрел в её глаза.       — Какой она была?       Цукаса понимал, что не должен говорить об Айле с Айлой. Но ведь сейчас перед ним сидела Наота. И вероятность, что к ней могут вернуться воспоминания равна нулю, так почему бы не поговорить? Действительно, почему? «Просто я до сих пор надеюсь, что это как-то вернёт Айлу».       — Она была замечательная, — Цукаса улыбнулся, окунаясь в собственные воспоминания. — Она была неуклюжей, постоянно спотыкалась и падала. Она любила чай и выращивала его. Если хочешь, я когда-нибудь тебя отведу туда, — он знал, что не должен этого делать, но ему хотелось, а Наота не была против или просто не перебивала его, потому что понимала, что говорить Цукасе сложно. Гифтии такие же, как и люди, у них тоже есть чувства и эмоции. — Она готовила чай для всех. Она не умела готовить, но вместе мы приготовили ужин для нас, она любила парк аттракционов и не умела общаться с людьми, поэтому на заданиях это делал я.       Цукаса замолчал и только после этого понял, что на его глазах были слёзы. Они бежали по щекам, скатываясь по подбородку, и капали на стол. А он даже не заметил, как начал плакать. Айла говорила, что он всегда улыбался и…       — Ты даже сквозь слёзы улыбаешься, Цукаса, — Наота подошла к нему и положила свою ладонь на его плечо. — Почему?       — Просто Айла хотела бы, чтобы я улыбался, когда вспоминал о ней…       Вдруг Наота крепко обняла его без доли смущения. Девушка и сама не поняла, как так получилось и почему она вдруг почувствовала такой порыв. Просто показалось, что так правильно, что именно так она и должна сделать. Улыбка Цукасы была такой…       — …родной? — прошептала Наота и схватилась за голову, ощутив сильный укол боли.       — Наота, что с тобой? — девушка чуть не упала, но Цукаса успел подхватить её на руки. Он обеспокоенно смотрел на девушку, не зная, что ему делать. Наота продолжала кричать и корчить лицо от боли, что ещё сильнее пугало парня. — Скажи, что мне нужно сделать?       От волнения у парня вспотели ладони, а на лбу появились капельки пота. Девушка перестала кричать так же внезапно, как и начала. Она тяжело дышала и, кажется, была без сознания. Цукаса отнёс девушку на кровать и бережно положил, укрыв её одеялом. Он провёл возле девушки всю ночь, переживая, что вновь может случиться что-то подобное.