Затишье перед бурей

Мальчик оказался в доме. Там было пусто. Его встретили лишь тишина и пустота. "Где все?" - спросил про себя Занзас. Он решил вымыть руки. Тихий плеск воды разрушал тишину. Закончив с мытьём, мальчик поднялся по лестнице. Ступеньки старой лестницы со скрипом прогибались под весом Занзаса. Наверху что-то разбилось. Рамелла принялась собирать осколки кувшина, который выпал из рук женщины и разбился. На полу стояла свеча - единственный источник света в доме. Свет от свечи падал на кровать Ачиля и освещал его светлую голову. Брату было плохо. Вода, которая находилась в кувшине, растеклась по полу. Занзас наступил на что-то мокрое. Подошва дешёвых ботинок сразу промокла от такого количества воды. Мальчик молча подошёл к матери. Женщина больше не улыбалась. Она взглянула на сына. - Ты уже такой большой, - сказала она, поправляя грязную рубашку сына. В глазах Рамеллы блестели слёзы. Уголки губ женщины приподнялись в улыбке. Она вытерла слёзы о рукав платья. - Что случилось? - спросил мальчик. С непониманием он смотрел на мать, часто переводя взгляд на кровать Ачиля. - Ничего, мой хороший. Вообще ничего. Ачиль очень устал, завтра вы поиграете, - ответила мать и принялась собирать осколки с пола. - Смотри не наступи на него, - с заботой шепнула Рамелла, указывая на небольшой осколок возле ноги Занзаса. Мальчик молча отошёл. Закончив работу, женщина вновь вернулась к кровати Ачиля. Светловолосый часто заходился в кашле и стонал. - Занзас, всё хорошо. Просто он простудился. А ты, стоя на мокром полу, тоже можешь заболеть! Иди, погуляй, - говорила Рамелла, пытаясь заставить своего старшего сына уйти. Занзас покинул дом. Сомнение не покидали мальчика. Казалось, что мать что-то скрывает и Занзасу безумно хотелось это проверить. Пройдя несколько метров от дома, мальчик взобрался на забор соседнего дома. Неуверенно шагая по ограде, Занзас старался не терять равновесие. Это удавалось мальчику с трудом. Мало того, что это чужой забор, да он ещё и гнилой. Казалось, именно сейчас он упадёт под Занзасом и его матери придётся расплачиваться с соседом. "Только этого мне не хватало", - подумал Занзас, аккуратно продвигаясь вперёд. Вскоре старший сын Рамеллы оказался возле цветочных горшков, которые находились под ставнями окон второго этажа. Занзас постарался как можно тише залезть на выступы дома. Несколько раз его гениальный план был на грани срыва, но всё обошлось. Довольный мальчишка наблюдал за матерью, которая часто сменяла Ачилю мокрые тряпки на голове. - Подожди немного, мой дорогой. Скоро придёт врач, - шептала она Ачилю. Светловолосый мальчик смотрел на мать глазами, полными надежды и снова заходился в приступе кашле. "Где он мог так заболеть?" - подумал Занзас. Скрип лестницы говорил о новом посетителе в доме Рамеллы. Высокий человек с большим чемоданом присел рядом с кроватью Ачиля. Мальчика бросало то в жар, то в холод. Мужчина приложил свою руку ко лбу Ачиля и заметно скривился. Лицо мальчика было грязным, что вызывало отвращение у привыкшего к чистоте врача. Он попросил у Рамеллы тряпку и как только получил её, вытер руки. - Что вы можете сделать? Как скоро он оправится? Что нужно купить? - засыпала вопросами врача Рамелла. - Боюсь, ничего. Времени у него мало. Вы не знаете, где он бродил? Где он мог подхватить такую заразу? - сказал врач. Эти слова острыми клинками вонзились в сердце матери. Матери, которая сегодня или завтра потеряет сына. Плечи Рамеллы сотрясались от рыданий. - Я... я не знаю. Может хоть что-то можно сделать? Может, есть средство? Хотите, я заплачу. Я буду работать день и ночь лишь бы вы спасли его. Я сделаю любую работу, - закричала Рамелла. Она с мольбой взглянула на врача. "Во всех семьях, через одну, одно и то же. Надоели уже! Пусть знают, что может случиться, если они отпускают детей гулять!" - возмущался в душе врач. Занзас, который всё это слышал, готов был заплакать. Брат! Его брат погибает, а он ничего не может сделать. На глаза мальчика навернулись слёзы. Хотя он не позволял себе плакать, но когда умирает брат... как тут можно сдержаться. - Ну, раз вы ничего не знаете я, пожалуй, пойду. Ему осталось два-три дня, - сказал врач и постарался поскорее покинуть дом Рамеллы. - Подождите! Несколько дней назад его избили мальчишки. Они бьют его почти каждый день. Может зараза попала к нему через раны? Он сам говорил мне, что прятался в грязных закоулках с крысами. - крикнула вслед врачу Рамелла, цепляясь за единственный шанс спасти сына. - Может там, а может не там, - нараспев протянул врач, спускаясь по лестнице. - Пожалуйста... спасите его, - прошептала Рамелла. Женщина сбежала по скрипящей лестнице вслед за врачом. - Позволю себе повториться, ему осталось три-два дня. Даже если лекарство есть, то вам, милочка, никак не потянуть такую сумму. А ту оплату, которую я часто принимаю от женщин, от вас я не приму, - сказал врач и покинул дом, оставив Ачиля умирать, а Рамеллу рыдать и оплакивать ещё живого сына. Занзас вернулся к вечеру. Весь вечер он и Рамелла сидели возле Ачиля. Они смачивали его губы и предлагали выпить воды. Ачиль лишь кивал и в очередной раз заходился кашлем. На рассвете Ачиль умер. Рамелла и Занзас похоронили его ближе к полудню. Весь оставшийся день Рамелла провела в обнимку со своим, теперь единственным сыном. Мальчик хотел покинуть дом, но оставить мать в таком состоянии он не мог. Время шло к вечеру. Вскоре алые лучи заката скользили по домам, образуя странные тени. Хлопнула дверь. Черноволосый мальчик вышел на улицу, оставив дома мать, свергнутую горем. Теперь он точно знал, что делать. Его решимости не было предела.