Певчая птичка в каменной клетке

Это был один из тех длинных февральских вечеров, когда не захочешь оказаться нигде, кроме родного теплого дома. На протяжении всего дня я занималась тем, что пыталась вспомнить начало школьного курса истории, но мысли витали далеко: посмотрю в окно на хлопья падающего снега, потом укутаюсь в плед, свечку зажгу и, глядя на небольшой огонек, размечтаюсь о дальних странах. Рядом лежала раскрытая книга, и руки чаще тянулись к ней, чем к конспектам. Временами слышалась вибрация телефона, оповещавшего о новом сообщении, и я торопилась ответить собеседнику с той стороны. Родители не мешали – оставили меня в комнате, а сами готовились к празднику. Мама возилась на кухне, и не прошло много времени, как нос защекотал аромат свежеиспеченного яблочного пирога с ванилью. Отчим в это время повез нашу машину в ремонт и должен был вернуться ближе к вечеру. За окном стояла переменчивая погода: то светило солнце, то с севера накатывали темные тяжелые тучи, и городок накрывала снежная пелена. Уборочная техника ездила под окнами по узким дорогам, не справляясь с белыми завалами, и машины вынуждены были простаивать по обочинам, дожидаясь своей возможности проехать. Иные водители послушно пережидали проезд тяжелых машин, другие – самые нетерпеливые – сигналили и что-то кричали, высовываясь из окон. Каюсь, я безбожно пользовалась предоставленной мне свободой. История не желала открывать мне свои тайны (даже если ранее их все я прекрасно знала), а я здраво рассудила, что до выпускных экзаменов еще три месяца, и в будущем время на подготовку еще найдется. Беспечное решение! Но в тот вечер гораздо больше меня занимала Мари, которая в кои-то веки выбралась в кино и сходила на «Хоббита». Теперь же я уговаривала ее найти и прочитать оригинальную книгу. «Вот когда выйдут все три фильма, и мы вместе с тобой их посмотрим, так и быть, я куплю книжку». Я усмехнулась. Шуточный спор между нами продолжался не первый день, затихая на короткое время и разгораясь с новой силой от случая к случаю. «Когда выйдут все три фильма, – в ее же манере набирала я, – ты будешь знать концовку и уже не захочешь знакомиться с книжкой. Профессор Толкин тебя не простит!» «Пф! Еще скажи, что он в гробу перевернется из-за того, что для меня фильм оказался интереснее его повести». Никакого уважения! Хоть и понятно, что подруга просто шутит. Я прикрыла рот, чтобы не засмеяться в голос, и опасливо покосилась на дверь: как раз рядом с комнатой раздались мамины шаги, так что я притаилась и бесшумно отложила телефон. Не дай Бог, она сейчас зайдет и заметит, что я так и не приступила к занятиям! Почти все мои одноклассники посещали по несколько репетиторов, занимались дополнительно со школьными учителями или сами прорешивали дома различные задания, чтобы в начале лета успешно сдать экзамены и с чистой душой гулять на выпускном. Понимая, насколько они правы, я же никак не могла заставить себя взяться за учебу. Лето представлялось слишком далеким будущим, чтобы дожить до которого, прежде необходимо пережить немало событий. Начитавшись фантастических книг, я искренне верила, что впереди еще предстоит куда более важное приключение, и всем сердцем молила небеса о нем. Хотя, стоит признать, все мои мечты должны были таковыми и оставаться, ведь к жизни в иных условиях, кроме современных и домашних, я попросту неприспособленна. Скажи мне кто-то в тот момент, что желания станут правдой, и мне предстоит путешествие в Средиземье со всеми вытекающими, засмеяла бы. Дверь чуть слышно, но достаточно, чтобы привлечь внимание, приоткрылась, и в комнату ленивой походкой ввалился толстый черный котяра. Зверь остановился посреди комнаты и, прищурив зеленые глаза, огляделся в поисках удобного местечка для сна. Потом он перевел свой взгляд на меня. – Ну, иди сюда, – я похлопала по коленям. Кота звали Гудвин. Имя придумывала я, отчим долго сопротивлялся, но в итоге вынужден был смириться, потому что только на это имя кот начал отзываться после нескольких десятков вариантов. Если бы умел, Гудвин обязательно фыркнул бы. Вместо этого он окинул меня презрительным взглядом, мявкнул и, гордо задрав хвост, удалился. Вот и гадайте теперь, что это было. Удивляться такому поведению точно не следовало: характер зверюга имел своенравный и представлял собой ярчайшее изображение «кота, который гуляет сам по себе». Не удивлюсь, если он сейчас вернется на кухню, откуда его, скорее всего, мама недавно и выгнала. Послышался хлопок входной двери, щелкнул замок. Одновременно с этим порыв ветра ударил прямо в окно, заставляя меня вскрикнуть. Рама затрещала, готовая в любой момент разлететься на осколки, и по стеклу будто заскрежетали когти – ветви старой ели. На улице в очередной раз разгулялась метель, снег острыми иголками кружил в воздухе, а ветер клонил и без того тяжелые ветви деревьев к земле. Мне всегда нравились зимы и снегопады, но в этот раз меня передернуло: не хотела бы я оказаться на улице в такую непогоду. Вдруг в скрежете и завывании ветра послышался еще один звук. Несколько низких мужских голосов сливались в единую мелодию, которая, даже чуть различимая, огнем пробиралась под кожу. То ли ветер стихал, то ли они пели все громче, но постепенно я уже смогла разобрать несколько слов. – Наш путь лежит сквозь тьмы хребет… Ветра стонали в мраке ночном… Тьфу, да быть такого не может! Песня гномов из «Хоббита» не может звучать в ветре, просто моя фантазия расшалилась, когда услышала знакомые мотивы. Мама даже не вздрогнула, когда я влетела на кухню и растерянно осмотрелась. Мотив песни все еще эхом отдавался в ушах, но источник звука точно был не здесь. Гудвин недовольно зашипел за то, что я ненароком пнула его миску с кусочком курицы. – Ты чего бегаешь? – спокойно заговорила мама, не отрываясь от куриного филе. – Я слышала здесь песню из «Хоббита». Не думала, что ее уже можно где-то найти. Стало интересно, что именно я тебе нахваливала? – тонко улыбнувшись, спросила я. – Так это не слушать надо, а идти в кино и смотреть, там такая атмосфера!.. Женщина сначала покачала головой, а потом нахмурилась и обернулась ко мне. Губы недовольно поджала, на лбу и вокруг глаз прочертились морщинки, и я пожалела, что выбралась из комнаты раньше положенного часа. – Ты опять не учишься, а о фильмах думаешь? Кира, прекращай! До экзаменов осталось всего три месяца, это только кажется, что времени много, а потом будешь локти кусать. – Но, мама, я точно слышала. Да правда, я читала учебник, когда прямо в окно дунул ветер, а потом я расслышала песню. Может, кто-то на улице громко включил? Но не могли же они перебить шум метели, да еще и сквозь стекло, – вслух рассуждала я. В ответ мама только покачала головой и вернулась к готовке. Странно. Я уверена, что слух у меня еще не испортился и где-то рядом звучала песня из фильма, я слышала ее собственными ушами. Фантазия у меня бурная, но еще не дошла до слуховых галлюцинаций. Вернувшись к себе в комнату, я первым делом проверила окно: ставни крепко закрыты, ветки не оставили царапин на стекле. Снег прекратился также стремительно, как и налетел, будто и не было разгула стихии. Наверное, все-таки показалось. Мало ли людей на свете, которых непогода застает во время прогулки, да еще и фанатов «Хоббита». В сети гуляет множество историй о встрече с паранормальным, что, читая их, невольно мечтаешь оказаться на месте рассказчиков. На деле же оказывается, что в большинстве своем каждая история имеет свое объяснение. Наверное, все-таки показалось. Мало ли людей слушают музыку на улице. «Сейчас во время метели кто-то прошел мимо моего дома, включив песню гномов, – быстро настрочила я Мари. – Самое странное, что в то же время у меня окна ходуном ходили от ветра, но я точно расслышала слова песни». «Ого, громко же они врубили! Надо было к ним присоединиться. Вдруг ты встретила бы там своего единственного? Он, бедняга, ходит рядом и понять не может, почему его постоянно тянет в этот район?» – пришло тут же в ответ. «Так, стоп-машина! С каких пор тебя интересует моя личная жизнь?» «С тех самых, как к тебе в транспорте начали подкатывать разного рода подозрительные дедушки». Тяжело вздохнув, я воззрилась на потолок, будто он мог дать ответы на самые главные вопросы мироздания. Потолок, как на зло, молчал, откровение на меня не снизошло. Встреча, о которой говорит подруга, произошла один единственный раз, и дедушке просто хотелось поговорить. Почему-то Мари виделось в этой встрече нечто страшное и противное. Здраво рассудив, что ответить – значит втянуть себя в очередную перепалку, я просто отложила телефон и попыталась сосредоточиться на учебнике. Через несколько часов я снова услышала, как хлопнула входная дверь, но на этот раз добавились голоса родителей. Мама радостно приветствовала отчима, который попутно что-то рассказывал о погоде, машине и людях в сервисе. Вместе с ним в дом залетели запахи мороза, снега и ветра, которые, смешались с ароматами с кухни. С наслаждением втянув носом воздух, я замечталась о кресле, в котором можно утонуть, клетчатом пледе и кусочке яблочного пирога с имбирным чаем. Мысль запнулась, и фантазии растворились туманом, перебитые единственным вопросом: разве отчим – Алекс – не вернулся раньше? Сейчас за окном уже стемнело, но дверь уже хлопала раньше, как раз перед началом метели! Окно снова приняло на себя удар порыва ветра, и в нос ударил запах дыма. Ну, это уже ни в какие ворота! Раздраженно помотав головой, я выскочила к родным. Когда я проходила мимо зеркала, в самом его углу мне привиделось движение. Всего на мгновение в стекле мелькнуло темное пятнышко и растворилось в отражении книжного шкафа, стоявшего как раз напротив. Точно фантазия расшалилась! – Вы снова куда-то уходили? – Почему? Нет, я только вернулся, – отчим потряс пуховик, вытряхивая из капюшона залежи липкого, уже успевшего подтаять, снега. – Ты чего, Кира, переучилась? Все, давай заканчивай, скоро за стол сядем. Я кивнула. Такой была моя жизнь до этого дня: тихой и размеренной, где-то немного скучной, где-то наполненной тихим семейным счастьем. Иногда ее разбавляли ссоры и обиды, иногда – предчувствие чего-то неожиданного и искренняя вера в чудеса. Но никаких приключений в ней не планировалось и не предвиделось. Самое невероятное началось ночью, когда все уже устроились в кроватях. Лампы давно погасли, только уличный фонарь на соседей улице оставался единственным источником света в опустившейся на город тьме. Темно-синее небо так и оставалось затянуто почти черными тучами. С улицы не доносилось ни звука, будто все затихло в ожидании бури. Сон не шел, и я никак не могла выбрать удобную позу: то перевернусь с одного бока на другой, то подушки взобью. Краткая, но яркая вспышка на мгновение осветила комнату, заставив меня подскочить на кровати. Округлившимися глазами я смотрела в окно и пыталась переварить увиденное. В небе только что сверкнула молния! Вторя моим мыслям и будто подтверждая их, округу огласил раскат грома. – Да быть того не может, – пробормотав, я голыми ногами встала на холодный пол и даже не поморщилась – так занимало меня разыгравшееся буйство природы. Снова сверкнуло, и в свете молнии удалось разглядеть снежную пелену. Невероятно! В конце февраля ударила самая настоящая гроза, но вместо проливного дождя, какие всегда бывают при такой погоде, сыпет снег! Это точно что-то из области фантастики. Темные всполохи освещали все вокруг, так что я не сразу заметила еще один источник света. В отражении мелькнул небольшой огонек. В ужасе я застыла, не отрывая от него взгляда, и боялась повернуться. Застыл и светлячок. Так мы и стояли. Казалось, что и он смотрит на меня, а еще ждет моего следующего шага. Ждала и я и попутно гадала, с чем столкнулась. Это могла бы быть шаровая молния, но разве они задерживаются надолго на одном месте? Это могло быть отражение фонаря с улицы. Эта мысль показалась мне настолько нелепой, что я тут же отмела ее и рискнула обернуться. Медленно, чтобы не спугнуть… его? На мое движение существо – энергия? – никак не отреагировал. Он все также висел в воздухе на уровне глаз, из которых от яркости побежали слезы, распространяя вокруг мягкий синеватый свет. На пол с него сыпались такие же искорки и растворялись, не долетая до поверхности паркета. Из-за искорок светлячок походил на мягкое существо, которое, кажется, было напугано не меньше меня. Подстегиваемая любопытством, я медленно протянула к нему руку. Кончиков пальцев коснулось нежное тепло, свет стал чуть тускнеть, так что глаза уже не слезились от его яркости. – Не бойся, – зачем-то попросила я и подставила ладонь. – Я тебя не обижу. Страх растворился. Светлячок дернулся и опустился на ладонь. Его искорки не обжигали, только приятно грели руку. Свет мягко разливался вокруг, и вдруг я заметила, что искры впитываются в руку, как вода – в губку. Кожа излучала свет, который становился все ярче по мере того, как уменьшался светлячок. Казалось, что он сам становится частью меня! Мне бы испугаться, но в мыслях царил удивительный покой. Я слышала неизвестную и невероятно красивую мелодию, которая звучала, кажется, только в моей голове. Чем больше света впитывалось в мою руку, тем громче и отчетливее становилась мелодия, слышались тона, переливы, разноголосье. Вдруг в самом темном углу шевельнулось нечто, как недавно в зеркале. Огонек задрожал, искры стали интенсивнее и быстрее полились на ладонь. Его волнение передалось и мне, как бы странно это ни звучало, и мы вместе отпрянули ближе к окну, при этом я притянула ладонь к себе, стремясь защитить светлячок. В тот же миг раздалось тихое угрожающее шипение, и из темноты на нас кинулись щупальца чернее ночи. С удивительной ловкостью они лавировали между шкафами, столом и кроватью, изгибались вслед за светом, когда я пыталась увернуться и перебежать комнату, чтобы выскочить в коридор. Все действия щупалец сопровождались шипением, похожим на змеиное, но в нем различались звуки и слова. От происходящего кровь стыла в жилах. Постепенно страх нарастал, а от упорства, с каким темное Нечто не пускало меня на выход из комнаты, разрасталась и паника. Хотелось бросить светлячок на произвол судьбы, убежать в самый укромный уголок и там спрятаться, но что-то внутри сжималось при мысли, что сделает Тьма со Светом. И все это – под громыхание на улице. Гроза и не думала прекращаться, она становилась все мощнее! – Не получишь! – сквозь зубы прорычала я в ответ на очередное шипение. Щупальца замерли на уровне моих глаз. Происходящее напоминало страшный сон, но слишком реальный. Тогда светлячок решил действовать. Яркость света стремительно нарастала, и вскоре вспышки молний стали уже незаметны. Держа одной рукой светлячок, второй я прикрыла глаза. Вспышка! Пол ушел из-под ног, ветер ударил в лицо, и я поняла, что падаю. Открывать глаза было слишком страшно, откуда-то издалека доносился пронзительный крик. Только по сорванному горлу и пламени в легких я догадалась, что кричала именно я. В нос ударили новые и в тоже время такие знакомые запахи дождя, мокрых земли и дерева. Вокруг все грохотало. Я рискнула открыть глаза и посмотреть вниз. От ужаса сердце замерло, и я отчетливо осознала, что сейчас умру. Точно подо мной простерся огромный лес, упирающийся в остроконечные горы, на которых отблеском света отражались вспышки молний. Раскидистые ветви деревьев, укрытые густой темно-зеленой листвой, стремительно приближались, как и твердая земля. Мощный удар о сук старого дуба выбил воздух из легких, и я потеряла сознание от боли.