Look at your beauty

А все вокруг тычут пальцами, обзывают, издеваются, кидают гнилые овощи, а матери закрывают глаза своим чадам, приговаривая: "Не смотри на них, они злые, они уроды"

Между пальцами, вмещающих перманентное тепло, кажется, не остается отблесков теней, по своей силе значимых в прошлом, когда-то постоянных, стиснутых в выгорающие оттенки страданий, но в настоящий момент таких далеких, что Леди Мун отметает все чувства. Яркие лучи света слепят глаза, но девушка в блестящем леотарде давно привыкла к софитам, громким возгласам, овациям. И как бы сильно зрители не показывали радость, изумление, восторг, как бы громко они не выкрикивали "Браво", Леди Мун не верит им. Ведь когда маскарадная маска, покрытая золотистой корочкой и блестками слетает с её смуглого лица с большим шрамом вдоль скулы, а блестящий купальник, украшенный паетками и стразами открывает обоженную кожу на спине и животе, люди которые только что боготворили необычных циркачей, кидаются на них с угрозами и гневом за пределами цирка Барнума. Когда занавес закрывается, жизнь юных и не очень циркачей меняется. Из веселых, любыми всеми зрителями клоунов, акробатов, певцов, танцоров, они превращаются в жалких отбросов общества. Как циркачам хочется перечеркнуть их прошлую жизнь, когда родители стыдились собственных детей, когда люди судили по внешности. Им хочется взять чистый холст и начать всё заново как нормальные люди, а все предыдущие листы, пропитанные кровью и болью, сжечь в огне. Но с годами выцветают даже болезненные страницы, находя пустующие, еще не исписанные для судьбоносных очерков, которые с каждым днем складываются в гармоничное переплетение. Эти страницы не разорвать и не сжечь. Они всегда будут в книгах каждого героя бродячего цирка. Леди Мун улыбается последний раз и уходит в тень кулис, скрывая свою улыбку и стягивая неуютную маску от которой остаются красные полосы на лбу. Леди Мун, уверенная в себе улыбчивая танцовщица превращается в уродливую Иззи с шрамом на лице от постоянных побоев со стороны матери и ожогом от пожара на теле. Изабель думала, что сможет выстоять, правда думала, но теперь всё сложнее. - Ты в порядке, милая? - голос мистера Барнума раздается откуда-то сверху, а тяжелая рука ложится на горячее плечо смуглой циркачки, которая тут же вздрагивает и прикусывает щеку. - Всё хорошо, - шепчет Иззи, опуская лицо вниз и скрывая своё изуродованное лицо в собственной тени. Мистер Барнум знает историю каждого урода, но не спешит сочувствовать, ведь знает, что они не любят этого. Но девочке с напуганными глазами шоумен не сочувствовать не мог. - Сегодня ты была неотразима, - мягким баритоном ответил Финеас и снял со своей лохматой, кучерявой головы цилиндр, а затем опустился на корточки, значительно уменьшаясь в росте и заглядывая в глаза юной танцовщицы. - Спасибо, мистер Барнум, - из вежливости отвечает Изабель. - Помни, Леди Мун, - произносит шоумен, касаясь мягкими подушечками пальцев подбородка девушки и поднимая его чуть выше, - Твоё лицо и твоя улыбка чудесны. Никогда не скрывай их, ладно? - Финеас всегда жил одной лишь надеждой и старался вселить её в других, но сердце Иззи было слишком сильно разбито чтобы восстановить его одной лишь иллюзией мечты. И Мистер Барнум это знал. Тусклый свет самодельной лампы освещает лишь одну половину комнаты в то время, как другой угол покрыт мраком. Иззи стоит посреди тесной комнатушки, смотря на свое отражение в зеркале. Девушка внутри отражения смотрела на свою хозяйку с отчаянием и злостью. Половина её лица и тела были во мраке. Изабель касается дрожащими пальцами зеркала, отчего на нем остаются прозрачные отпечатки. Второй рукой она размазывает косметику на лице салфеткой, чтобы избавиться от тяжелого грима. Спустя несколько секунд Леди Мун исчезает до завтрашнего дня, оставляя уродливую Иззи наедине с собой. Она натянуто улыбается, но тут же её широкая улыбка кривится, уголки губ дрожат и сползают вниз, брови опускаются, а яркие голубые глаза наполняются слезами. Иззи не сдается, натягивая улыбку, но спустя пару мгновений вновь обнаруживает, что всё лицо опухло от слез, а улыбка обожена презрением и злостью. Каждый день Иззи пытается бороться, но каждый раз проигрывает. Это сплошная ложь не делает жизнь Изабель счастливее. Очередной день в хмуром Нью-Йорке подходит к своему завершению. Лишь фонари освещают темные улицы города. Дверь черного хода цирка открывается и оттуда медленно выкарабкивается тусклый силуэт, покрытый темной шалью, пропахшей пылью и сеном. На неярком свету видны лишь обнаженные руки и губы с подбородком. Изабель быстрым шагом покидает цирк и уходит с главной улицы, чтобы не попадаться на глаза людям. Она идет заковыристыми путями через темные дворы и углы, но стоило ей лишь на секунду выйти на главную улицу, как в толпе "дикарей" обязательно встречались озлобленные жизнью и собственной недостаточностью люди. - Эй, смотрите какая недоступная, - демонстративно громко проговорил мужчина из толпы пьяниц. Иззи не поворачивает голову и идет дальше, надеясь избежать встречи, но грубая рука пьяного мужчины хватает локоть юной циркачки и дергает её к себе. - Ну куда ты торопишься? - присоединяется ещё один мужчина в шляпе и бутылкой виски в руках, - Не хочешь, чтобы мы тебя угостили. - Отпустите меня, пожалуйста, - тонким голосочком проговаривает напуганная Иззи и пытается отдернуть свою тонкую ручку. - Что-что? Что ещё за мышиный голос? - заплетающимся хрипом проговорил один из пьяниц. Вдруг, чужая рука силой схватила черный край шали и махом стащила её с головы танцовщица. От неожиданности девушка взвизгнула и опустила лицо в пол. - Фу, это же одна из уродок того дурацкого цирка! - воскликнул мужчина, что держал девушку за локоть, но не спешил её отпускать. - Эй, разве мы не ясно говорили, чтобы вы убирались отсюда!? А они ещё и по улицам ходят, людей пугают. - Отпустите меня, пожалуйста, я больше не потревожу.. - пролепетал девичий голосок, но громкий, надменный хохот прервал её слова. - Конечно не потревожишь, свинья уродливая, - после этих слов мужчина замахнул свою тяжелую руку для удара, но дальнейшего действия не последовало. Иззи зажмурилась и закрыла голову ручками, но когда не почувствовала удара, открыла глаза. - Эй, притормози парень, - твердо сказал незнакомый голос. Среднего роста мужчина в дорогом костюме, с правильным, симпатичным лицом стоял прямо рядом с пьяницей, крепко держа занесенную для удара руку. Пьяный мужчина опешил. - Как вы смеете так обращаться с девушкой? - нахмурив брови, спросил незнакомец в костюме. - Ты вообще кто такой? - отдернув руку, спросил пьяница, - Иди куда шел, прокаженный. - Оскорбления, сэр, не лучшее оружие, - смягчив голос и улыбнувшись лишь краями губ, ответил незнакомец. - Вали, пока морду не начистили! - грубо ответил зачинщик и до боли сжал руку юной циркачки, из-за чего та тихо взвизгнула, привлекая внимание незнакомца, который наконец-то оторвал взгляд от обидчика. Он несколько секунд рассматривал её напуганное лицо в тусклом свете, но этих нескольких секунд хватило, чтобы напугать уродливую Иззи. Но не успел незнакомец опомнится, как тут же получил удар по лицу. Но мужчина не сдался, а лишь стер тыльной стороной ладони появившуюся под носом кровь и вступил в драку. К ней подключились ещё несколько пьяных мужчин, но незнакомец расправлялся с нападающими так, словно они ничего не весели. Однако пару хороших ударов ввязавшийся в драку парень всё же получил. Бой окончился безоговорочной победой незнакомца в костюме после того, как зачинщики разбежались кто куда, оставив победителя с жертвой в свете тусклого, постоянно мигающего фонаря. - Ты в порядке? - спросил незнакомец, делая шаг вперед и попадая в свет луча. Девушка резко приложила руку с изуродованной стороне лица и отвела его в сторону. - Они успели тебя ударить? Дай посмотреть? - заботливо произнес мужчина и попытался коснуться дрожащей руки Иззи, но та резко отскочила назад, не давая ему этого сделать. - Спасибо, - быстро выдавливает из себя танцовщица и тут же срывается с места как ошпаренная. Она ещё долго чувствовала стыд и угрызение совести. За Иззи никогда никто не заступался. Она не умеет улыбаться искренне и не умеет благодарить. Но несмотря на это, вот уже несколько дней и Иззи, и Леди Мун засыпают с мыслями о том незнакомце, чьё лицо навсегда застыло в памяти светлоглазой девушки. Странное тепло расходилось по телу каждый раз, когда она вспоминала, как юноша отважно заступился за такого уродливого человека, как она. Возможно, он просто не разглядел её лица и поэтому не побрезгал марать руки из-за неё. И единственной мечтой Иззи была, поблагодарить незнакомца за спасение. И как часто повторял мистер Барнум миллионы мечтаний созданы для того, чтобы сбываться. - О чём будет твой новым танец, Иззи? - поинтересовался коротышка Том, завороженно наблюдая за тем, как юная танцовщица разминала ноги, ставя стопы то на пятку, то на косточки и замирая, словно балерина на пуантах. - О чём-то новом, - пожав плечами, ответила Изабель, переступая порожек и оказываясь на холодном полу сцены округлой формы. - О чём-то новом, это о чём? - не унимался Том, становясь своими коротенькими ножками на край бордюра сцены и задумчиво сдвигая брови. - Это секрет, - загадочно подняв уголки губ, ответила Иззи, начиная первый прыжок, - Уходи, ты же знаешь, я не люблю, когда смотрят. - Да, а ещё не любишь свет, я знаю, - закатив глаза, подметил коротышка Том. Ведь всегда, когда в комнату входила Иззи, свет потухал, ведь, несмотря на всех остальных, она не смирилась со своими особенностями и, кажется, не собиралась, - Ты прекрасна, Леди Мун, - крикнул удаляющийся Том, махая рукой, но Иззи лишь горько усмехается и опускает глаза в пол. Девушка подходит к краю сцены и с какой-то неприязнью хватает позолоченную маску, надевает её на лицо, скрывая свой недостаток и превращаясь в Леди Мун. Её движения плавны и не резки, однако бессознательны. Мысли юной танцовщицы мешались и выражались в неосознанном танце. Из-за тусклого света, исходящего лишь от одного луча софита, девушка не видела краев округлой сцены. Она сделала повороты и у неё закружилась голова из-за ошибки, отчего Леди Мун отшатнулась в сторону и наткнулась на "посторонний" предмет, точнее фигуру, вместе с которой повалилась на пол. Очнувшаяся циркачка подняла голову и сквозь мрачное освещение разглядела лицо, стоявшего у неё на пути человека. На секунду Леди Мун подумала, что сошла с ума или ударилась головой, ведь перед ней, точнее, под ней, находился тот самый незнакомец, что спас её пару дней назад. На его красивом и правильном лице до сих пор красовался небольшой фингал. - Как мило, - знакомый бархатный баритон раздался откуда-то сбоку, - Что вы уже познакомились, - добавил Мистер Барнум и засмеялся. На щеках танцовщицы в миг появился румянец и она тут же вскочила на ноги и поправила дрожащими от волнения руками покосившуюся маску на своём лице. Её дернуло в дрожь, а в горле застыл ком. - Прошу прощения, это была моя вина, - проговорил мужчина, поднимаясь с пола и отряхиваясь. В тот момент Иззи не могла вымолвить ни слова, её переполняла радость и в то же время страх, - Мне, действительно, очень понравилось, как ты двигалась. Как тебя зовут? - Леди Мун, - выдавила из себя девушка как можно более уверенным голос, замечая, как уже знакомый незнакомец пристально рассматривает танцовщицу, отчего у той ещё больше вспыхнули щеки и похолодела кожа на руках, особенно, когда мужчина протянул руку. - Филлип. Филлип Карлайл, - ответил мужчина своим именем и сердце девушки сделало двойное сальто. Она думала о его имени, думала, что, возможно, он англичанин или швец и у него необычное имя, вроде Федерико или Томаса, но всё оказалось немного иначе. Её мысли впервые заставили Иззи улыбнуться. - А Леди Мун, это настоящее имя? - спросил Филлип, пожимая дрожащую руку циркачки. - Да, конечно, - солгала танцовщица, а затем сжала губы, почесала нос и отвела взгляд. - Вау, - улыбнулся Филлип, - Я тоже хотел бы иметь такое необычное имя. Кстати, мы с вами.. Не встречались? - и тут лицо девушки побледнело. - Нет, я вижу вас впервые, - вновь опуская глаза и почесав нос, ответила лгунья. - Мистер Карлайл мой новый помощник, - вмешался Финеас, улыбаясь своей фирменной улыбкой и проводя пальцами по краю цилиндра, - Надеюсь, вы подружитесь, - его улыбка таила в себе какую-то загадку, которая была известна только ему, но удивленная Иззи и заинтересованный Филлип не обратили на неё внимания, - И, Бога ради, отдохни и включи свет, - одобряюще похлопав по плечу свою циркачку, добавил мистер Барнум. - Ты не любишь свет? - У меня.. Чувствительные глаза, - вновь солгала девушки и до боли закусила нижнюю губу. - В этом твоя особенность? - губы Карлайла накрыла легкая, добрая улыбка. - Можно сказать и так, - пожав плечами, ответила циркачка и на секунду подняла глаза на нового помощника. Иззи давно забыла о том, что мечтала встретить своего спасителя, ведь каждый день она видела, как тот заботливо помогал циркачам, постоянно выяснял что-то с мистером Барнумом и просто улыбался зрителям. Изабель не снимала маску и отзывалась только на имя Леди Мун. Её голос, тело, поведение всё было в руках уверенной танцовщицы Мун, которая каждый раз покоряла зрителей своими движениями. Она на миг подумала, что стала той, кем всегда хотела стать, что тот лживый, постановочный образ Леди Мун в красивых купальниках, скрывавших обоженные участки кожи и позолоченной маске, покрывавший её уродливый шрам на левой стороне лица, стал для неё одним целым. Она меньше отводила глаза в сторону, старалась не опускать лицо и чаще улыбаться не только на сцене, но и в жизни. Возможно, что это было связано как-то с мистером Карлайлом, кажется, это и было связано с ним. Иззи расцвела и это заметили и другие обитатели цирка. - Ты светишься, словно бриллиант на солнце, - усаживаясь напротив, начала разговор Летти и заинтересованно улыбнулась сквозь свою густую бороду, - Расскажи, это всё из-за помощника Барнума? - Что? - Иззи наигранно округлила глаза, - Не понимаю о чём ты вообще, - делая вид, что она занята подшивкой костюма, ответила Изабель, скрывая улыбку в своём плече. - Да-да, это так! - ликовала Летти, хлопая в ладоши, словно маленький ребёнок, - Ты влюбилась в него. - Нет, это неправда, ты спятила? - неподдельными обидчивостью и непониманием, ответила Иззи. Она никогда никого не любила и дала себе слово, что никогда никого не полюбит. Такие уроды, как Иззи не могли никому нравится. - Не я одна это заметила, Иззи, - темнокожая забавно улыбнулась и подняла подбородок, - Все вокруг видят, как он смотрит на тебя, а ты на него. Так почему ты не скажешь ему? - Это бред, Летти. Ты вообще слышишь, что говоришь? Он же.. Богатый, красивый.. Нормальный, - девушка тут же вскочила на ноги и подошла к своему ненавистному зеркалу, которое уже покрылось трещинами и опечатками. - Иззи, ты прекраснее нас всех. Как ты вообще можешь сомневаться. Филлип без ума от тебя. - Это не так, Летти, слышишь? - до боли сжимая губы зубами, ответила Изабель и повернула голову на темнокожую, - Он даже незнаком со мной. - Что? - женщина с бородой и в красивом платье взглянула на циркачку как на спятившую. - Он знаком лишь с Леди Мун, я не.. - Это неважно, Иззи, ты же Леди Мун, - непонимающе, проговорила женщина с бородой. - Она другая. Она.. Красивая. Костюмы, маски, грим. Всё делает её красивой, но я.. Я уродина, как и мы все, - с нотками безнадежности в голосе ответила девушка, отводя взгляд от зеркала, - Давай забудем об этом, ладно? И уродливая Иззи и правда пыталась перестать думать о Карлайле. Её выходы стали хуже, однако многие циркачи пытались подбодрить Леди Мун. Однажды ночью её одолело огромное желание выйти на темную сцену и попробовать новый элемент, который не получился у юной танцовщицы долгие месяцы. На часах было около часа ночи и уставшие после очередного выступления циркачи давно видели десятый сон. Иззи не надела маску, чтобы впервые за эти несколько дней побыть той уродливой Изабель, что умело контролирует свои движения. Тьма обволакивает всё пространство вокруг и юная танцовщица едва может разглядеть собственные руки. Она делает поворот и прыгает со сменой ног, приземляясь ровно и решительно. Но Иззи не чувствовала радости, как это было раньше, когда она делала то, что ей никак раньше не удавалось. Ей хотелось что-то нового, но не успела она даже об этом подумать, как яркая вспышка света заставила юную танцовщицу вздрогнуть и сделать порывистый шаг назад. - У тебя не чувствительные глаза, Леди Мун, - голос раздался где-то за спиной. Девушка вздрогнула снова и обернулась. Знакомая фигура стояла в нескольких шагах от девушки с шрамом на щеке. Иззи напугано отшатнулась назад и закрыла одной рукой лицо, чувствуя себя незащищено. Ей хватил стыд, особенно, когда Филлип подошел ближе, почти касаясь своим теплым дыханием. - З-зачем ты включил свет, - сдавленным голосом прохрипела Изабель, чувствуя, как слезы пытаются выйти наружу. - Так какое твоё настоящие имя, Леди Мун? - произнес Карлайл, подходя ещё ближе, что заставило юную танцовщицу опустит голову. - Уродливая Иззи, - тихо ответила лгунья и на долю секунды подняла взгляд на мужчину, который смотрел на неё немного с сожалением. Он делает ещё один шаг и перехватывает её тонкое запястье, оттягивая его вниз и открывая своему взору уродливый шрам, который не казался ему таким ужасным, как думала Изабель, скрывая её своей дрожащей рукой. Филлип ещё несколько секунд смотрел на неё и улыбался слишком влюбленно и безнадежно и Иззи подумала, что это всего лишь часть сочувствия. Её никто никогда не любил. - Ты удивительно красива, - почти шепотом произнес Карлайл, поднимая свободной рукой подбородок юной циркачки и заставляя её заглянуть в свои горящие огоньком глаза. - Это неправда.. Леди Мун, она красива, а я.. - Девушка, которая посмотрела на меня как на героя всего несколько недель назад. Тогда, в подворотне, когда я всего лишь помог ей не угодить в неприятности. Девушка, в чьи удивительно-голубые глаза я влюбился всего за несколько секунд. Окончательно и бесповоротно. Что оставила меня так быстро, не оставляя никакой надежды встретиться вновь, стоит передо мной и пытается убедить меня в том, что не прекрасна, - он усмехается от собственных мыслей и проводит горячими пальцами по охолодевшей ладони танцовщицы, чьё сердце бьётся так громко, что, кажется, его слышат все спящие циркачи. - Мне всё это снится? - с долей боязни, спросила девушка, опуская взгляд на соединенные руки. Она чувствовала, как стена внутри начинает покрываться трещинками и распадается на части каждый раз, когда Карлайл смотрел на неё так, словно она свет, которого юная танцовщица так боится. - Если это так, - улыбается Филлип, - То я предпочел бы больше никогда не просыпаться. Его такая теплая и уже знакомая рука поднимается выше, касаясь румяной щеки Изабель, которая тут же отводит взгляд, чувствуя, как кода под его пальцами пульсирует, но мужчин поворачивает её лицо к себе вновь и примыкает своим лбом к её лбу. Но спустя одно мгновение, циркачка тут же отходит от мужчины, чувствуя неловкость и стыд. - Спасибо за спасение, - она кивает и собирается сделать шаг, чтобы покинуть сцену, но вновь его рука задевает её руку и не даёт сделать и шага. - В чём дело? - Филлип хмурит брови. - Мы.. Тебя будут осуждать за связь с такой, как я.. - поджала губы и тяжело вдохнула через нос воздух. - Думаешь, мне не плевать? - Мне нет. Она вновь улыбается натянуто, заплетается в собственных ногах и ненавидит себя. Все выступления превращаются в рутину, а слова песен смешиваются в одну массу. Иззи знала, что умирает внутри лишь потому что ей так хочется. Ведь каждый раз, когда она встречается взглядом с новым руководителем шоу - Филлипом, её охватывает дрожь и злость на саму себя, и мир. Почему её создали такой? На улице выпал первый снег и все вокруг так веселились, словно уже наступило Рождество, но до него был ещё целый месяц. Уличные фонари и первые гирлянды освещали дорогу так, словно на дворе стоял яркий летний день. Люди улыбались и смотрели, как огромные снежные хлопья падали на землю. Иззи выходит на улицу и видит все пестрые цвета отчетливо, ведь теперь её лицо не покрывает шаль и она не чувствует ничего. Ей просто хотелось увидеть снег. Улица встречает её не очень радужно, ведь следом за ней идет весь цирк уродов, которые тоже хотели насладиться новой погодой. Впервые они следуют по главное улице и не слышат возгласов о своей внешности. Летти начинает запевать свою любимую песню, а все остальные подхватывают и улица сотрясается от веселой песни циркачей. Они выходят на поляну, которая ещё несколько дней назад была покрыта поздней травой. Юный циркачи кидаются в снег, словно в воду, а более взрослые лепят снеговиков и веселятся. Иззи стоит в стороне и наблюдает за своими друзьями, изредка улыбаясь и поднимая глаза к небу. - Что ты стоишь как вкопанная, Иззи? - забавным голосом щебечет коротышка Том где-то внизу, - Сегодня наш день. День чудес. - Я не верю в чудеса, Том, - тяжело вздыхая, отвечает Изабель и опускает голову вниз, чтобы найти взглядом которого человечка. - Как ты можешь в них не верить, если сама их создаёшь? - смеясь, спрашивает Том и толкает циркачку в коленку, - Ребят, начинаем!- громко кричит коротышка и все циркачи снова начинают петь. Иззи улыбается и закатывает глаза, а затем опускает подбородок. - Позволишь? - нежный баритон вновь раздается за спиной, заставляя танцовщицу обернуться и увидеть протянутую Филлипом руку. - Я не.. - В такой день ты не можешь мне отказать, - усмехается Карлайл. - Иззи, давай! Иззи! - кричат циркачи и девушка сдаётся, принимая предложение нового руководителя цирка. Снег путается под ногами, но это не мешает их движениям. Его руки спокойно покоятся на талии Изабель, а её на плечах. Они кружатся в танце и подпевают словам песни. Иззи замечает, что все циркачи смотрят на них и смущенно отводит взгляд в сторону. - Почему ты не хочешь довериться мне, Иззи? - его голос полон надежды и мягкости, что заставляет уродливую девушку поднять взгляд и сомкнуть губы. - Потому что я никому не верю. - Разве не можешь сделать исключение? - он вскидывает брови и поднимает уголки губ, - Я же знаю, что нравлюсь тебе. - Совсем немного, - лжёт Леди Мун и улыбается, опуская взгляд вниз. - Тогда позволь мне тебя поцеловать. - Если ты ответишь на мой вопрос. - Спрашивай, что хочешь, - он улыбнулся, прикусывая нижнюю губу. - Почему ты бросил свою идеальную жизнь? Вокруг тебя было столько денег, девушек, связей, а ты променял всё на цирк? - Потому что тут я обрёл нечто большее, чем деньги и власть, Изабель. Я обрёл себя. И тебя. - Да целуйтесь уже! - кричит приглушенный голос коротышки Тома, а следом за ним подключаются и остальные циркачи, пробуждая своими голосами всю улицу. Иззи улыбается и опускает глаза в пол, надеясь, что ей удастся скрыть румянец. Нетерпеливый Филлип опережает дальнейшие действия Изабель, которая хотела было выбраться из рук шоумена. Он припадает к её сухим губам, оставляя на них поцелуй, а затем ещё один, проникая глубже. Все вокруг ликуют и хлопают в ладоши, а Летти пускает слезы от счастья за свою несчастную уродливую Иззи, которая, казалось, сейчас светилась счастьем, как никогда.

Цирк процветал, путешествовал не только по Америке, собирая большое количество зрителей и поклонников, но и покорял Европу, а затем и целый мир. Мистер Барнум и Карлайл продвигали цирк и стали одними из величайших шоуменов мира. Леди Мун часто снимала маску при зрителях. Дети обожали её движения и говорили ей, что хотели бы быть похожими на неё. Изабель и Филлип поженились спустя год и ещё долго выступали в бродячем цирке, покоряя сердца людей своими совместными танцами и песнями.