***
Состояние новогодних праздников потихоньку выветривалось из сознания жителей маленького Затонска. Морозы и снегопады, пришедшие на смену оттепели, в полную силу позволили прочувствовать все прелести русской зимы. Пройдет еще каких-то несколько дней, январь сменит февраль, и встреча нового года окончательно уйдет в прошлое в сознании и памяти людей. - Аня, я сегодня вечером на квартиру заеду. Мне нужно оставшиеся вещи забрать. И да, квартирной хозяйке я плату вчера завез, - окликнул любимую подполковник Штольман, выглянув из-за двери ванной комнаты. - Хорошо. Яша, ты Севу на ужин к нам зови. Что он все там на пельменях сидит? – ответила Миронова из кухни, раскладывая по тарелкам завтрак. Вот уже почти две недели как Яков Штольман окончательно перебрался на квартиру к Анне. Подполковник пока еще ничего не говорил невесте, но он уже присматривал не самый большой, но уютный и вместительный дом в той части Затонска, где в основном находился частный сектор. Штольман решил, что сначала сам все разузнает, а уже после повезет Анну смотреть варианты подходящих домов. Вторым секретом бравого полицейского было то, что его московские квартиранты через месяц будут готовы оформить сделку по купле-продаже его, Якова, московской квартиры. На покупку дома нужны деньги, а в столице подполковник жить не намеревался. Маленький Затонск стал ему совсем родным. Когда Яков поделился планами с отцом, Платон Викторович его всецело поддержал. И намекнул, что их с матерью московская квартира позже перейдет к внукам, которых подарит им сын. Родительская квартира Якова волновала мало, гораздо важнее ему была поддержка отца в начинании обосноваться в провинции. А неделю назад к Якову и Анне в гости приехал Всеволод Левитин. Маленький городок так понравился дипломату, находящемуся сейчас в вынужденном отпуске, что тот решил пару недель пожить здесь. Стеснять влюбленную парочку, что и так квартиру снимали, он не хотел, а потому остановился на квартире, до того снимаемой самим Штольманом. Квартирной хозяйке его было решительно все равно кто жить будет, лишь бы платили вовремя и следили за благопристойным состоянием жилья. Так и получилось, что Яков переехал к Анне уже насовсем, с вещами. Правда, кое-что из этих самых вещей еще оставалось на прежней квартире, но подполковник хотел как можно быстрее этот вопрос решить. - Яш, ну я же говорила, что сама сегодня занесу. - Аня, в нашей семье мужчина – я. Я и буду платить за нашу квартирку. Не забывай, то, что мы живем именно в этой квартире, а не в той, что изначально снимал я, обусловлено тем, что отсюда нам обоим гораздо удобнее добираться до работы. И тем, что тут тебе комфортнее. Моя бы воля, мы бы дом сняли. - Если мы снимем дом, мы будем вынуждены влезать в гораздо большие долги, когда решим обзаводиться своим жильем, - привычно рассудила Анна. За последнюю неделю подобные разговоры стали чуть ли не ежедневным ритуалом. У Мироновой от любимого тоже был маленький секрет. Неделю назад она написала старому другу отца с просьбой заняться продажей родительской квартиры. Девушка прекрасно понимала, что возвращаться в Новосибирск она уже не будет. А потому квартира в далеком сибирском городе ей не нужна. Люди, что ее сейчас снимают, давно просили продать полюбившуюся квартиру, вот она и решилась. Здесь, в Затонске, им с Яковом будет гораздо нужнее не новосибирская квартира, а деньги, что за нее можно получить. - Яша, я с тобой поговорить хотела, - нерешительно начала Анна. Ей совершенно не хотелось скрывать от любимого мужчины факт продажи родительской квартиры. - О чем? – спросил Яков, присаживаясь за стол. - Понимаешь, мы же здесь живем… - Угу, здесь. И я очень надеюсь, что после свадьбы мы с тобой продолжим здесь жить. Кстати, ты же помнишь, что дала мне согласие на то, чтобы стать моей женой? - Помню, конечно. А что? - А то, что нам нужно еще наведаться в ЗАГС и подать заявление. Давай сегодня в обед сбегаем? - Яш, ну у меня же интервью сегодня. Ты забыл? - Тогда завтра с утра. Ань, мы так никогда заявление не подадим. Кстати, ты бы на какое число хотела свадьбу устроить? - Давай на 1 июня? - Так долго ждать, - скривился Яков. - Зато в тот же день, когда венчались твои прапрабабушка и прапрадед. - Да, точно. Хорошо, давай на 1 июня. - Так вот. В общем, я продаю родительскую квартиру в Новосибирске, - решилась признаться Миронова. - Зачем? – опешил от такой новости Штольман. - Как это зачем? Мы же не станем все время жить на съемной квартире. Нам понадобятся деньги на свое жилье. - Родная моя, этим вопросом я займусь сам. - Яша, на жилье пусть и в маленьком Затонске нужны деньги. У тебя есть несколько лишних миллионов? - Ладно, раз уж пошли такие откровения, я тоже признаюсь. - В чем? - Я продаю свою московскую квартиру. И уже присмотрел несколько домов здесь. Хотел на следующих выходных тебе предложить их посмотреть. - Яша, а как же… Это ведь не ненужная квартира в Сибири. Это же квартира в столице. - Родная, если нам приспичит съездить в столицу, мы можем пожить как у родителей, так и на даче в Горках. Нам нужнее деньги на жилье здесь. А мне очень хочется, чтобы у нас с тобой был свой дом. - Тогда давай посмотрим не совсем маленький? У нас ведь теперь хватит средств на вполне приличный коттедж, правда? И на ремонт в нем, - улыбнулась Анна. - Правда. Закончив завтрак, влюбленные отправились на работу.***
После памятного интервью, данного Анне Разумовским, девушка действительно стала чуть ли не самым известным журналистом не только маленького Затонска, но и всей Тверской области. Слава о ней, как об единственной представительнице прессы, которой удалось лично побеседовать с трагически овдовевшим банкиром, разнеслась быстро. Не сказать, что слава эта была приятна, но и плюсы в этом были. Так уж вышло, что теперь чуть ли не половина московских «сливок общества» стремились дать интервью именно Анне, а маленькой газете, в которой девушка продолжала трудиться, все чаще поступали предложения из более крупных и известных редакций с просьбой продать статьи журналистки, дабы напечатать их первыми. Главный редактор не соглашался, а потому все были вынуждены просто ссылаться в своих статьях на Миронову и газету, в которой она работала. У Штольмана и самого было немало работы в последнее время. Бесконечные встречи и звонки с теми, кто хоть немного мог помочь в сборе сведений о Нежинском, разбавлялись ежедневными делами, связанными со множеством местных происшествий. Разумовский сдержал слово и как мог помогал подполковнику. Не остался в стороне и Павел Игнатов. Хоть он и получил флешку с чертежами, помощи Якова не забыл. А потому внештатных помощников у подполковника хватало. Не хватало пока что только прямых доказательств вины Никиты Аркадьевича хоть в чем-то, о чем многие знали и говорили. А в идеальном варианте – Нежинского следовало брать с поличным. Но мужчина был аккуратен, а в последнее время и вовсе словно бы почувствовав, что под него основательно «копают», затих.***
Вечером Яков, как и собирался, заехал на свою старую квартиру. Сева был дома, а потому Штольман быстро забрав оставшиеся вещи, после недолгих уговоров присоединиться к ним с Анной за ужином, забрал с собой и родственника. Мужчины как раз выходили из подъезда, когда у Штольмана зазвонил телефон. - Штольман, - увидев незнакомый номер, быстро ответил Яков. - Яков Платоныч? - Да. - Срочно приезжайте в редакцию! - В какую редакцию? С кем имею честь говорить? - Это Ивашов Сергей Петрович. Главный редактор «Затонских новостей», - взволнованно представился собеседник. - Что случилось? – быстро спросил Яков, словно бы почувствовав неладное. - Яков Платоныч, беда. Анна. - Что? – на сердце у подполковника похолодело. - Ее… похитили. Федор, наш охранник, не успел ничего сделать. Только увидел как машина уезжала. Анна вышла из редакции, тут подлетел этот внедорожник. Остановился, ее туда запихнули и уехали. И минуты не прошло. Приезжайте к нам. Федька вам сам все расскажет, - виноватым голосом поведал Ивашов, подтвердив худшие предчувствия Якова. - Еду! – коротко бросил Штольман в трубку и глянул на Всеволода. - Яш, что случилось? - Этот ублюдок похитил мою Анну. - Кто? Как похитил? - Нежинский. Больше некому. Если хоть один волос… Я убью его. Я его на кусочки порву. И собакам скормлю. Поехали. - Давай я за руль сяду, - уже обходя машину предложил Левитин, раздумывая кому можно позвонить и попросить помощи в поисках невесты брата. Штольман уже набирал номер Коробейникова. В том, что в похищении Анны виновен именно Нежинский, он не сомневался. Действительно, больше было просто некому. Он, Яков, даже предполагал какой именно выкуп запросит Никита Аркадьевич. А значит, сразу после звонка Коробейникову он позвонит Игнатову.