Не дай мне сгореть

      Локи проснулся от грохота, напоминающего грузовой поезд, сошедший с рельс.       Ладно, не совсем так.       Технически Локи проснулся около часа назад, когда Катарина развела в гостиной бурную деятельность, раз за разом открывая и закрывая шкафы, шурша бумагой и скотчем и напевая себе под нос что-то про снег, думая, что делает это тихо.       Этот фоновый шум бесил, но не настолько, чтобы открыть глаза и принять вертикальное положение, не забыв пройтись парой лестных слов касательно Катарины. За прошедшие дни Локи и так вымотался слишком сильно. Сперва Тор нагрянул с визитом и сообщил, что по словам шпионов йотуны точно готовы рисковать и идти на Асгард. И если ранее перспектива участия Катарины в битве была лишь предполагаемой, то теперь вдруг предстала перед трикстером абсолютно реальной.       Еще одной головной болью были мысли о роли ЩИТа в дальнейшей судьбе девчонки. Вариантов насчет того, что подобная организация может сделать с такой, как Катрин, было множество, и ни один не был даже близко хорошим.       Так или иначе, всё сводилось к Катарине. Девчонка со своими многочисленными проблемами прочно засела у Локи в голове, как бы он ни старался её вытравить.       В довершении всего не так давно он наконец доверил Катрин клинок, и теперь ему приходилось следить, как бы неугомонный ребенок не порезал себя, самого трикстера и кого-нибудь еще. Поэтому сейчас Локи изо всех сил пытался игнорировать посторонние звуки и урвать себе еще пару минут законного сна.       А вот уже потом он проснулся от грохота, напоминающего грузовой поезд, сошедший с рельс. Трикстер вскочил с дивана, заранее       проклиная мелкую рыжую катастрофу, и обвел глазами комнату на предмет… взрыва?       К счастью, все оказалось не настолько плачевно. Катарина кинематографично лежала на полу. Металлическая стремянка тоже лежала на полу, возможно, немного придавив ноги девчонки. С верхней полки шкафа, откуда по-видимому и свалилась Катрин, наполовину свисал непонятный черный провод, мигая разноцветными огоньками.       Недовольно хмурясь, Катрина выползла из-под стремянки, отпихивая ее ногой, и поднялась, отряхивая штаны.       — Доброе утро, — выпалила девчонка, критически оглядывая гостиную. — Что скажешь?       Локи осмотрел комнату еще раз и увидел всё то, что упустил при первом взгляде. На всех возможных горизонтальных поверхностях и окнах разместились другие провода с огоньками и странные пушистые и блестящие штуки. А место полюбившегося Локи старого кресла заняла немного потрепанная жизнью ель чуть выше Катарины.       — И что это? — скептично протянул Бог Лжи.       — Рождество, — ответила Катарина с интонацией «боже мой, глупый трикстер не понимает таких очевидных вещей». — И не делай такое лицо. Я тебе об этом рассказывала.       — Ах да. Примерно пятьдесят три раза за последнюю неделю.       — Мило, что ты наконец запомнил, — съязвила Катрин и, бросив взгляд на часы, ахнула. — Мне же еще печенье делать! Поможешь с елкой?       — Что?       — Вот это, — Катрина указала на большую картонную коробку с разными стеклянными фигурками и шарами, — повесить вон туда, — девушка кивнула на ель. — Не слишком сложная задача для тебя, м?       Не дождавшись ответа, Катарина умчалась на кухню, оставляя Локи наедине с… Рождеством.

***

      — У тебя здесь слишком много зеленого.       — Я думала, тебе нравится зелёный. Эй, а что насчет твоих пустых мест и обилия одинаковых шаров?       — Моя половина ели идеальна по всем эстетическим канонам.       — Ага. По всем йотунхеймским стандартам тысячелетней давности.       — Эй! — Локи, недолго думая, запустил мишуру Катарине в лицо.       Увернувшись, девчонка повесила на мохнатую елочную лапу последний стеклянный шар и внимательно осмотрела плод совместного труда её и Локи. Удовлетворенная результатом, Катрин сходила на кухню за тарелкой имбирного печенья и, всучив её трикстеру в руки, прибавила звук на музыкальном центре.       — Ответь мне, Санта, если ты и правда есть. Не заставляй меня снова влюбляться, если на следующий год его не будет рядом…       — Санта, — скептично протянул Локи, откусывая голову имбирного оленя. — Волшебный святой дед, который за одну ночь одаривает подарками всех детей на свете. И они правда в это верят? И ты тоже верила?       — До определенного момента, — ответила Катрин, посмеиваясь над искренним непониманием трикстера.       — Это глупо. — Вовсе нет. Видишь ли, у нас тут нет       магии, божественных сил и прочих классных штук. А людям нужно чудо. Всего один день в году, когда можно не думать о плохом, загадывать желание и знать, что оно сбудется, потому что… Ну, потому что Рождество, как иначе?       — И ты хотела бы встретить волшебного деда?       — Да мне вроде и тебя хватает.       На этот раз от мишуры Катарина увернуться не успела.       — Вечереет, — произнесла девчонка, смотря в окно. — Пойдем, прогуляемся?       — Думаешь, хорошо снова нервировать Щ.И.Т? У тебя и без этого проблемы будут.       — Сегодня можно, — беспечно заявила Катрин, натягивая на уши шапку с пушистым белым помпоном.       Мидгард преобразился. Голые сухие деревья, лужи и всеобщую осеннюю серость накрыла пушистая снежная шапка, режущая глаза своей белизной. Нецензурные граффити и обшарпанные стены стареньких домов спрятались за ворохом разноцветных гирлянд и фонарей. За пару недель Нью-Йорк превратился в одну огромную и яркую елочную игрушку, и даже Локи вынужден был признать, что город выглядел совсем не хуже Асгарда во времена празднеств.       Но главное — мидгардцы преобразились тоже. Еще вчера человеческие существа, окруженные своими мелкими людскими проблемами, озабоченно хмурились и вечно куда-то спешили, порой сами не зная, зачем. А сегодня они вдруг остановились, кажется, забывая обо всем, что казалось важным еще день назад. Мидгардцы светились счастьем и улыбались, щебеча «С Рождеством» всем и каждому. Локи с Катариной тоже.       И если девчонка чувствовала себя явно в своей тарелке, приветливо улыбаясь и отвечая, то трикстер неожиданно тушевался, вызывая у Катрин смех.       — Долго нам еще ходить? — раздраженно прошипел трикстер после очередного «счастливого Рождества» в свой адрес.       — Пришли, — тихо ответила Катарина, грея руки о бумажный стаканчик горячего шоколада.       Каток. Девчонка привела его на каток.       Локи знал об этом зимнем развлечении с детства. Едва только большое озеро недалеко от дворца покрывалось коркой льда, дети хватали коньки и сбегали туда кататься, игнорируя родительские запреты или важные занятия. Локи однажды тоже встал на коньки и мастерски проехал пару больших кругов с первого раза. Затем понял, что это абсолютно не так сложно, как на это жаловался Тор, и разочаровался, больше к катку не приближаясь.       Если скольжение по льду в Асгарде было сугубо детским развлечением, то здесь катались все от мала до велика. Люди, затянув потуже тёплые шарфы, смешно перебирали ногами, держались друг за друга, падали, но даже тогда не переставали улыбаться.       — Если ты думаешь заставить меня пойти туда… — угрожающе начал Локи.       — Нет… Нет, я не собиралась, — отстраненно отозвалась Катрин.       Разительную перемену в её настроении нельзя было не заметить. Локи обернулся, встречаясь с девчонкой взглядом и желая, чтобы влага на её щеках была лишь растаявшим снегом.       — Мы с Хейли приходили сюда каждый год. Ну, знаешь, традиция, — Катрина шмыгнула носом и коснулась скулы, стирая слезы. — Счастливого Рождества, Локи, — несмело произнесла девушка, предчувствуя его раздражение.       — Счастливого Рождества, Катарина.       Чувствуя ладонь Локи на на своем плече, Катарина вдруг ощутила, что ей стало куда теплее. И толстый свитер с оленем был не при чем.