Я тебя вижу...

Сев за барную стойку, девушка принялась внимательно изучать старое, местами заляпанное меню. — Содовую, как обычно? — спросил подошедший блондин с записной книжкой в руках. — Да, а еще мне надо с тобой поговорить. Серьезно. — она подняла хмурый взгляд на Гюнтера. — Что-то не так? — насторожился парень. — Я знаю, что Кик хочет с собой сделать. — твердо и четко произнесла Кендалл. — Он тебе все же рассказал? — Гюнтер вытер руки об полотенце и поставил на стойку из красного дерева, железную баночку содовой. — Пошли. Сядем. — он вышел из-за барной стойки и направился к самому дальнему угловому столику. Как только они сели, блондинка заговорила. — Я услышала это. Когда зашла за ним сегодня утром. Так получилось, что я пришла раньше. Его родители… — Сделав короткий глоток, который должен был смыть привкус этих мерзких слов, что так щемили ее грудь, замолчала. — Значит, они все-таки согласились. — закончил за нее парень. — Прости, что не сказал раньше, меня попросил Кик, он… — Я знаю! — она с шумом ударила банкой по столу. — Я пыталась его отговорить! Черт! Всю неделю! Но это бесполезно, он, тупой, упертый баран! — К горлу подкатывал ком горечи и обиды. — Гюнтер, сейчас, ты как никто другой знаешь его и меня. И ты в курсе о моих чувствах к нему. Я не могу его вот так потерять. Он для меня все. — она выдохлась. Казалось, кислород в ее груди кончился, голос становился все тише и тише. — Я многое тебе не говорил, лишь по тому, что мой лучший друг просил об этом. Но сейчас, ты мой лучший друг. И просто обязана об этом знать. Его голос немного подрагивал. — Помнишь, ты выведывала у меня, что о тебе думает Кик. Так вот. Он ненавидит тебя! Сильнее чем Беда, Рональдо или кого бы то еще! — блондин зарылся руками в пшеничные волосы и продолжил, периодически косясь на Кендалл. — Он ненавидит тебя, но волнуется, когда ты поздно идешь из библиотеки, что твой характер настолько бесящий, насколько и потрясающий, что он терпеть не может цвет твоих глаз, поскольку тонет в них каждый раз, когда смотрит, правда теперь это уже не так. Он терпеть не может твой голос, потому что стоит его услышать и ему хочется петь. Он говорил, что влюбился в тебя по уши! Но не может быть с тобой, потому что, обременить тебя грузом его слепоты, не может и не хочет, чтобы после, ты страдала. — по щекам девушки бежали слезы. Парень настолько перепугался, что не сразу подобрал слова. — Кендалл, не плачь… — Гюнтер, ты не представляешь, КАКУЮ ошибку я допустила! — Что ты сделала? — с опаской произнес юноша. — Я высказала ему в лицо все, абсолютно все что думаю об этой процедуре, я сказала, что он может делать со своим телом все что ему угодно, а потом, потом я призналась, что люблю его. — Все-таки призналась…- он нежно улыбнулся. — Он поцеловал меня, а потом сбежал. Гюнтер, он теперь будет чувствовать себя виноватым, он ведь такой. Что мне теперь делать? — Кендалл упала на свои руки и захныкала. — Иди домой и отдохни, я попробую поговорить с ним завтра. Сейчас и ему и тебе нужен тайм аут. —Я не усну! Как вообще можно спать в такой ситуации. — Кендалл! — Прикрикнул парень, да так, что некоторые посетители повернулись в их сторону. — Я сказал, что вам ОБОИМ, нужен отдых. В особенности тебе. Ты же не хочешь завтра прийти к Кику заспанная? Он хоть и не видит твое лицо, но прекрасно чувствует твой настрой. — Хорошо, — наконец сдалась Кендалл. — пока, еще созвонимся.