По велению её злобного сенсея

— У вас когда-нибудь возникало чувство, что за всеми геройскими буднями вы упускаете что-то важное? — Что например? — Благодаря вашим стараниям — я имею в виду всех героев — люди могут жить спокойно. Ходить на работу, в школу, на выходных выбираться с друзьями в торговые центры... Я это к чему — после становления героем ваша жизнь перестает быть только вашей. И вы никогда не хотели прожить свою жизнь иначе? — Я никогда не стремилась быть как все. Во многом героя определяет его прошлое, и я ничего не хочу менять. Когда я умерла — случилось это поздней ночью — я увидела яркий свет, режущий глаза. Многие уже проходили через этот туннель, и я не хуже них. Все так страшились смерти, но процесс был весьма прост: идешь себе, идешь, пока не упрешься в поворот, затем снова шагаешь по прямой. “В смерти нет ничего интересного”, — подумала я отмирающим мозгом, и ничто не могло меня удивить. Почему-то единственным воспоминанием из прожитого оказалось одно из ранних интервью, когда о переходе на сторону зла даже мысли не возникало; но мне всего лишь нужен был повод, чтобы усомниться в Ассоциации героев и в людях, которых мы защищали. Я никогда не замечала за собой жалости к той жизни, что уже была позади. В конце концов, я встретила нужных людей и весело провела отведённое время. Казалось бы, чего не хватало в моей жизни? Обыденности? Скуки? Не это ли удел обыкновенных людей? Или напротив, благодать? А может, в параллельной вселенной и я, и Сайтама, и Генос живём совсем другими жизнями, которые так ни разу и не пересеклись между собой. Но я верю в судьбу. И даже в самом далёком измерении мы встретились, и ничто уже не могло нас разлучить. Только моя преждевременная кончина. “А? Че?! Минуточку, что за нафиг, я ещё слишком молода, чтобы вот так уснуть и не проснуться! Почему я не могу пошевелиться? Сонный паралич?! А ну вставай, просыпайся, дряхлое тело!” Но сколько я не мучилась, проснуться мне удалось только утром. Каким же разочарованием было понять, что сознание просто постебалось надо мной. Как всегда я приводила себя в порядок перед ванным зеркалом; то завязывала волосы в пучок, то распускала, то собирала в два хвоста, и все никак не могла определиться в предпочтениях. Что случалось с любой девушкой, мне хотелось увидеть на своей голове что-то новенькое. Я смотрела на себя в зеркало и внимательно щупала лицо: мне даже казалось, что я помолодела на несколько лет. А волосы вернули свой первоначальный тёмный цвет — но зачем обращать внимание на такие мелочи. В конце концов, я забила и стянула с себя одежду, в надежде хоть душ принять нормально. К моему удивлению, на полочке с ванными принадлежностями лежал мужской шампунь. Вот что бывает, когда хватаешь первый попавшийся. С помощью не хитрых манипуляций я сделала водичку похолоднее, чтобы, наконец, проснуться от долгого кошмара. За шумом воды я не услышала приближающейся опасности: в проходе мелькнула фигура, и мне не просто показалось. Там точно кто-то прошел. Позабыв весь горький опыт девиц в фильмах ужасов, я выдала самую, что ни на есть клишированную фразу: — Тут кто-нибудь есть?! Мало ли Генос соскучился и с утра пораньше проник в квартиру через окно. Но таинственный гость и не собирался скрываться; он сделал несколько шагов назад и засветился в дверном проеме. — А, так ты уже встала, — максимально повседневно проговорил паренек. — Надеюсь, ты не собираешься пользоваться моим шампунем? Единственный клочок одежды прикрывал самую сокровенную часть моего тела. Краснея поочередно, то от злости, то от стыда, я включила холодную воду и направила лейку прямо на мерзавца, целясь исключительно в лицо с очевидным намерением смыть ему глаза. Однако он с легкостью выхватил орудие из рук, окончательно перекрыв воду. Пока он это делал, я успела добежать до полотенца и прикрыться им. — Какого лешего ты в моей квартире?! — Твоей квартире? Родители оставили её не только тебе, но и мне. И раз уж на то пошло, я живу здесь подольше тебя. — Что ты несешь? Совсем ополоумел?! — Если ты злишься за то, что я увидел тебя голой, то это с твоей стороны было не разумно не предупредить меня, что ты идёшь в душ. Поверь, меньше всего я хотел видеть тебя обнаженной, — говорил он спокойным почти погребальным голосом. — Ты что, пытаешься меня оскорбить таким наглым образом? Или это розыгрыш? Самое время объяснить, пока ещё жив цел, ибо это быстро поправимо! — Я не понимаю, о чём ты. Быстрее принимай душ, не ты одна хочешь помыться. Для извращенца говорил он очень спокойно, как если бы это я окупировала его ванну. Не закрывая рот от офигевания, я проводила его взглядом и закрыла дверь на случай, если ему не хватит ума слинять, пока я не вышла из ванны. Таки ему не хватило серого вещества. Я застала его на кухне с невинным выражением лица пожирающим поджаренный тост с яйцом. — Ну вот, из-за тебя я не успею принять ванну. Раз уж ты будешь здесь жить, нам стоит составить расписание приема ванны и распределить обязанности по дому. — Эм, Соник? — Ну что ещё? Садись ешь, иначе опоздаешь в первый же день. — Куда опоздаю? — А с памятью у тебя хуже, чем мне казалось. В школу же. — Ты что обкурился, какая ещё школа? Мне под двадцатник! — Никогда не понимал стремления выглядеть старше, чем есть на самом деле. И долго собираешься стоять над душой? Напрягает. “Что не так с этим утром? Я точно проснулась?” — Ну хорошо, допустим, это я ненормальная и у меня склероз. Напомни-ка мне последние события, а то я не въеду. Соник тяжело вздохнул, как будто само моё присутствие было ему в тягость. — Вчера ты переехала в город Z, чтобы учиться в нормальной школе. Родители не хотели тебя отпускать, но ты убедила их, что уровень образования в сельской школе слишком низкий. К слову, так и есть. Но я всё больше сомневаюсь, что твои мозги осилят более высокий уровень обучения. — Ну-ну, и что же ты здесь делаешь? — Вообще-то я здесь живу, если ты о том, что я делаю у себя дома, сестрица. — Кого это ты сестрицей назвал, ниндзя недоделанный? — О, а вот это что-то новенькое, хотя оскорбление на троечку. Ну разумеется, тебя и назвал. Или я тебе больше не брат? Где подписать? Мне надоел этот каламбур, и я выбежала из дома, хлопнув дверью, чтобы пожаловаться соседям на поехавшего без-пяти-минут-братца. В дверь я колотила знатно, поэтому открыли мне почти сразу. — Ребята, вы не повери-те..., — однако я была единственной, кто не поверила своим глазам; двери открыл какой-то обросший мужик с бородавкой вместо носа. — Эм, а можно Сайтаму? — Кого?! Дамочка, вы ошиблись квартирой. С этими словами дверь и захлопнулась. Я пошатнулась и чуть не разбила голову о стену, но от самоубийства меня отвлек шум с улицы. Я уж подумала, что началось очередное восстание подземников, но увы — шум издавал периодически проезжающий транспорт. И это в призрачном городе? В последний раз я видела машину, проезжающую по треснувшему тротуару... да никогда я такого не видела, сколько здесь жила! И тут меня осенило. Я не жила здесь. Этот город больше нельзя было назвать призрачным. Это был настоящий процветающий город, ни единого намека на гибель человечества! Абсолютно другая реальность! И боже — здесь не было ни Сайтамы, ни Геноса. Мы не встретились или уже разошлись, кто куда. Я вернулась в дом, который уже не был моим. Как вернуться обратно, в мир кибер-демона, лысого плаща и звукового Соника — разумеется, я не ведала. Соник как раз обувался с школьной сумкой наперевес. — Что, так и пойдешь в школу? Форму тебе ещё не сшили, но не идти же в чем попало и с таким шухером на голове? — Замолкни, братец, я думаю. — Думай быстрее, иначе я уйду без тебя. — Ну, конечно. Мы ещё и в одной школе учимся? — А как ты хотела? И почему никто не спросил, как я хотел, — пробурчал он напоследок, но я прекрасно слышала. Я хотела запереться в комнате и никого не подпускать, пока этот сон не закончится. А в голове крутился давний репортаж. “И вы никогда не хотели прожить свою жизнь иначе?” — Я ничего не добьюсь, сидя здесь. Нужно выяснить, как вернуться. — Я ушёл! — послышалось у порога. — Эй, подожди! На голове и правда был шухер, а шкаф переполняла женская старомодная одежда. Какой бы жизнью я не жила до этого, но вкуса у меня точно не было. Возможно, я, действительно, была деревенщиной. Новоиспеченный братец не ушел без меня, но одарил таким антипатийным взглядом, что я готова была сломать его в паре тройке местах. — Запоминай дорогу, — ни с того ни с сего выдал Соник, — это первый и последний раз, когда мы идем в школу вместе. И ещё, не вздумай подходить ко мне во время перерывов, не хочу, чтобы нас кто-то видел. — Как жестоко, братец. Я всё маме с папой расскажу. — Прежде чем сделать это, вспомни, с кем тебе жить ближайшие несколько лет. — Не думаю, что это продлится так долго. — А ты как-то... изменилась. — Только заметил? — Но вкуса у тебя всё равно как не было, так и нет. Учитывая вещи в гардеробе, я оделась более менее нормально. Не звезда, но и не урод. Кстати об уродах, моему братцу очень шла школьная форма. На его фоне я просто блекла как зимнее солнце. Мы подошли к школе, очень даже приличной на первый взгляд. Два раздельных корпуса, сад и столовая размером больше, чем некоторые городские кафе. А впрочем, я никогда не ходила в школу, но куда в сёдзе манге без школы? Было время, я прочла их немерено, так что общие шаблонные представления у меня сложились. — Ну всё, я пошел. — В смысле? Разве мы не в одном классе? — Заболела? Я на год младше тебя. Иди уже в свой класс и помни... — Да-да, я тебя не знаю и знать не хочу. — Отлично. На этой прекрасной ноте он развернулся и оставил меня наедине с дверью в кабинет. “А я и не знала, что Соник младше меня. Он никогда не говорил о своем возрасте. Это что же, выходит, он мой... кохай? Пф...” — А, ты новенькая? Ко мне подошла женщина средних лет с прижатой к груди папкой. Типичный классный руководитель. — А? Да. Да, это я. Я почему-то на автомате изобразила неловкую встречу, как если бы в далеком прошлом мы были одноклассниками и спустя десять лет случайно встретились на улице. — Заходи, Адайн-чан, я представлю тебя классу. Ну же, заходи, не робей. Но я застыла как пятиклашка, испытывая жуткий дискомфорт. Это же очередное клише — деревенщина переезжает в город, чтобы зажить новой жизнью, переводится в класс и первый день проходит через одно место. Зато она обязательно встречает любовь всей своей жизни с чемоданчиком проблем и разветвлений сюжета на 30 глав вперед в придачу. Меньше всего мне хотелось быть такой деревенщиной, но внешний вид выдавал меня с потрохами! Да стоит мне зайти, как все нагламуренные девушки издадут каждому понятный смешок. Не такой жизни я себе хотела! — Так, все по местам, урок начинается! Ребята, как я и говорила, у нас новенькая. Прошу, позаботьтесь о ней. — Адайн я. Они явно ждали от меня чего-то ещё, но я разглядывала увлекательный узор на линолеуме. Когда ещё мне выпадет возможность рассмотреть его так детально? — Так, у нас три свободных места, садись, куда больше нравится. Таким образом, без раздумий я села в самую жопу мира — последнюю парту среднего ряда. Как и ожидалось, в классе начались перешептования. Их голоса даже показались мне взволнованными. — Простите, я опоздал! — Ну сколько можно? Который раз за этот месяц? Давай быстрее проходи, но больше я тебя не пущу. — Да-да. — И не поддакивай мне тут! Я была благодарна этому школьнику, так как по классу прошелся смешок, и он не был направлен на меня. Я с облегчением вздохнула и достала из сумки учебник с тетрадью. — Эй, здесь я сижу. Он положил руки на мою парту, и я мгновенно ощутила, что эта парта никогда и не была моей. Аура вокруг нас потемнела настолько, что я едва могла дышать. Голос был необычайно грубый, а движения резкие и размашистые. Да, типичный школьный хулиган, и в первый же день я стала его жертвой. Значит ли это, что... Нет! Ни в коем случае. Любому клише есть предел. — Прости, — максимально расслабленно ответила я, — но я уже разложила свои вещи. Наконец, я посмотрела на хулигана. В глаза бросились торчащие тут и там тёмные волосы, к тому же взгляд его был ещё более ненавистным, чем у того же Соника. Такие, как он, сразу после школы попадают в тюрьму за мелкие разбои. Другие ученики ещё больше напряглись, а по взгляду учителя стало очевидно — она сама его боится до чертиков. Почему же она не пересадила меня, раз видела, что я заняла его место?! Она вообще видела?! — Так собери их и пересядь. Отсюда лучше всего видно доску. “И это на последней-то парте?! Врёт и не краснеет, паршивец! Почему меня окружают одни моральные уроды?!” — Вот не задача, — я не собиралась сдаваться; сдаться сейчас означало бы унизить себя перед всем классом. — Что же делать... придется тебе либо найти другое место, либо сесть мне на коленочки. Любому идиоту было бы понятно, что это сарказм. И он сел. Сел на мои бедные ножки своей жирной задницей! — С-сайтама-кун, ты же её раздавишь, — промямлила себе под нос учительница. — Уже раз-давил, — подавала я признаки жизни из-за его широченной спины. — Чего? Как-как? Как тебя зовут? — Сайтама я. Он умудрился сказать это с той же пофигистичной интонацией, что была присуща обычному Сайтаме. В то же мгновение его лицо преобразилось: нет, его взгляд вовсе не был суров. Он был пофигистичен и прямолинеен с самого начала. Единственное, что придавало ему вид хулигана — это потрясающее комбо непослушных волос и маленьких зрачков, что больше походили на точки. К тому же его рубашка была изрядно помята, а рукава закатаны, как будто он не опоздал, а задержался, перебив очередную порцию хулиганов соседней школы в войне за территорию. Как сильно волосы могли изменить человека, я бы не узнала его, не назови учитель его имени! — Сайтама, мне тяжело вообще-то... — А, извини. К моему счастью, он быстро встал, и я смогла вздохнуть полной грудью. К сожалению, я вздыхала полной грудью, сидя на его коленях за той же злосчастной партой. — Эй, я не это подразумевала. — Не волнуйся, мне не тяжело, — как ни в чем ни бывало выдал оборзевший в края школьник. Похоже, он вообще никогда не слышал о гендерных различиях и минимальных нормах приличия в обществе. Мальчик свалился с Луны; что ж, Сайтама и в параллельном мире оставался Сайтамой, что тут скажешь. Я набралась храбрости и уступила ему это чертово место, пересев поближе. На этой ноте урок, наконец, начался. Затем подоспела первая перемена, и я увлеченно наблюдала как все разбились на группы, не желая иметь со мной никаких дел. Впрочем, у Сайтамы с этим обстояло так же. Я даже подумала, что в этом классе было непровозглашенное правило: ни в коем случае не смотреть на него дольше трёх секунд — иначе ты покойник. Поразительно, как общество отвергало его даже в обычной жизни. Его всего лишь не правильно понимали, а он не пытался их разубедить или даже не догадывался о своей плохой репутации. Скорее второе. — Простите, — в класс вошла по виду первогодка, подобно мне, рассматривающая потрясающий узор на линолеуме. — А Генос-сама здесь? “Так Генос тоже здесь учится?! Но его здесь нет. Я бы сразу заметила киборга.” Школьник, сидящий прямо перед моим носом, громко встал и проследовал к выходу. Девчонки со всего класса собрались вместе и залепетали. — Ещё одна решила попытать счастье... Жаль, ей, как и остальным, ничего не светит. Вы видели, какой помадой она накрасила губы? Фи, как вульгарно. Ни один парень на такое не купится, а Генос-сама тем более. — Может ли это быть... — я рассуждала слишком громко, и меня заметили. — Новенькая, давай-ка мы тебе кое-что объясним. Генос-сама — школьный идол, и он всецело принадлежит нашему фанклубу. Даже не думай сблизиться с ним. Хотя..., — девушка прошлась по мне оценивающим взглядом, — шансов у тебя ещё меньше, чем у той выскочки за дверьми. — Да-да, конечно, — ответила я на отвали. — Мне нужно кое-что проверить. Я выбежала из класса как пуля, даже не представляя, куда эти двое могли пойти. Затем я подключила к поискам мозги. Очередное клише: школьница признается школьному идолу, готовая быть отвергнутой. “В саду!” Они стояли между колонн, и он внимательно слушал, как девушка пытается донести до него свои чувства. Я не могла отвести взгляд от школьного идола. Это был Генос и не Генос одновременно. Его тело покрывала кожа, ни одной металлической панели, он настоящий — он человек. Никто не убивал его близких, и он никогда не был одержим местью за них. А значит и своё тело он не модифицировал. Но как сильно он изменился — я даже представить себе не могла. — Прости, — Генос был непреклонен, — я не могу ответить на твои чувства. — Да? Как жаль... прости, что отняла у тебя время. Она была мрачнее тучи и собралась бежать прочь, но он остановил её. — Постой, как тебя зовут? — Я... я Тамако. — Я запомню. Затем вальяжной походкой Генос направился обратно в класс, а девушка медленно плавилась от безответной, но такой слащавой любви. Кажется, она была довольна и этим. Он прошёл мимо меня, даже не задержав взгляд. Типичный... Нет... Наитипичнейший школьный идол... Впрочем, даже у такого, как он, мало, что изменилось. В конце концов, у него всё так же был фанклуб, но вот лицо... оно выражало гораздо больше эмоций, чем лицо киборга. Теперь я понимала, что он чувствует или думала, что понимала. Остальные уроки я просидела молча. Я совсем не понимала, что должна была делать. Позади меня покачивался на стуле псевдо хулиган, а впереди был тот, кого я любила, но каким я его ещё не видела. Может, я должна была свести этих двоих вместе? Но окончание этого долгого учебного дня добило меня. Я вышла из школы и увидела, что эти двое шли домой вместе. Так они уже были друзьями?! Школьный идол и хулиган — друзья? Я попала в самую банальную историю на свете и с расстроенными чувствами вернулась домой, позабыв, что живу я теперь не одна. — А ты не торопишься. Как первый день? Можешь не отвечать, мне все равно. Я молча ушла в свою комнату и плюхнулась на кровать мешком картошки. Когда на телефон пришло сообщение, я ошибочно подумала, что оно от Ассоциации героев. Но мне писала некая “Мами-чан”. “Ты обещала рассказать, как пройдет твой первый день. Ну как ты там? Твой брат тебя не обижает?!” Я не стала жаловаться на чужую жизнь по смс и решила позвонить. Трубку подняли мгновенно. — Ало-ало? Адайн-чан, как ты там поживаешь? Рассказывай, подруга. Без тебя тут скука смертная. — Мами-чан, я совсем не понимаю, что я здесь делаю. — Что? Тебе не понравилось в городе? Или это твой брат опять постарался? “Похоже, она хорошо знала меня прежнюю.” — Слушай, сделаешь для меня кое-что? Можешь охарактеризовать меня как можно подробнее? — В смысле? — Всё, что приходит на ум. — Ну, это как-то неожиданно. Дай подумать... Ну, ты очень добрая и застенчивая. Когда вы ещё жили здесь, твой брат часто пользовался твоей наивностью. За это я его постоянно ругала, ну, ты знаешь. Но при родителях он всегда строил из себя пай-мальчика, поэтому нам так и не удалось сдать его с поличным. В конце концов, ты смирилась с ним, а вскоре он подрос и сбежал в город, чтобы учиться. Родители пытались вернуть его, но безуспешно. А после и ты решила переехать. Мы все очень беспокоимся за тебя. Как ты там живешь с этим садистом? Как первый день в школе? — Ну пока, Мами-чан. Я перезвоню, как смогу. Я оборвала связь и раздраженно пробормотала: — Да я же просто бесхребетная. И такой я была? Я полистала контакты в телефоне и наткнулась на номер, который заставил меня немедленно закрыть телефон. “Я не могу обнадеживать себя. Это родители той Адайн, чье место я заняла. Моих уже нет в живых.” Соник не видел во мне равного, потому что я была слишком слаба. Отсюда взялось его негативное отношение. “Если я могу это изменить, пускай и для другой себя, то почему бы не сделать это. В конце концов, будет весело поставить его на место. А касательно Сайтамы и Геноса... ” Что ж, тут было над чем подумать. Определенно, до этого самого момента я играла только невзрачные роли. Но как любая главная героиня сёдзе, я должна была поскорее взять быка за рога и вернуть себе внимание. На самом деле, всё только выглядело сложным. Однажды я уже подружилась с этими идиотами, а ведь мы были врагами. Теперь-то всё куда проще. Следующим утром я проснулась с боевым настроем, готовая к любому смертельному заданию. Соник встретил меня в причудливой бледно-фиолетовой пижаме, заваривая кофе на кухне. Доброго утра мне никто не пожелал. Для младшего братца он был весьма самонадеянным. — Я ушла, — сухо попрощалась я перед выходом и, кажется, поймала его удивленный взгляд. Неужели он думал, что я буду настаивать, чтобы пойти вместе с ним? Я вовсе не жалела, что пошла одна и в такую рань. Судьба была на моей стороне и преподнесла мне прекрасную возможность сблизиться с одним из недогероев. Что Сайтама забыл под городским мостом в такое время суток меня волновало меньше всего. Единственной причиной волнения могла быть толпа хулиганов, настроенных совсем не дружелюбно. Я ухватилась за эту возможность, как за единственный шанс и чуть не навернулась, сбегая по склону в неудобных балетках. — Для второгодки ты слишком борзый, а? Нарываешься, а? — Да я просто шёл в школу, вы же сами меня окликнули. — Это же ты вчера здесь наших ребят положил, а?! — Да я просто шёл в школу, а они на меня набросились. Я защищался. — Хах, да кто поверит в эту чушь. У тебя на лице всё написано! — Я родился с таким лицом, — как ни в чем ни бывало сказал Сайтама в зоне моей досягаемости. — Драка с утра пораньше? Что-то мне подсказывает, что городской полиции это не понравится, — я появилась рядом с Сайтамой, как ангел-спаситель или нет, скорее как главная героиня сёдзе манги. — Не лезь, куда тебя не просят, малышка. Не видишь, тут взрослые разбираются. — Это вы-то взрослые? Да я вас всех старше кхм... в смысле взрослые так себя не ведут. — Последний раз предупреждаю, вали-ка ты, пока ещё можешь. — А что, если нет? Он, очевидно, ждал этих слов, потому что его злоба зашкаливала и, наконец, переросла в настоящий гнев. Я приготовилась активировать щит, как вдруг почувствовала что-то неладное, а именно ничего. Как будто я пыталась вызвать дождь, не обладая этой способностью. Щит не реагировал, а придурок уже замахнулся, чтобы преподать мне урок. Тогда я не растерялась и потянулась за кусаригамой... которой не было... Перегруппировать мысли в третий раз я не успела и приготовилась отхватить по самое не балуйся. Я видела кулак на уровне глаз, и то, как его с легкостью перехватил Сайтама одной левой. — Не мешай, — сказал он скорее мне, чем хулигану. И я послушно отошла в сторонку. Его взгляд преобразился... Сайтама... разозлился? Он поставил свою сумку на землю, и, разминая плечо, пошёл в толпу. Подростки летели направо и налево, половина сбежала, почуяв угрозу их жизням. А главарь остался до последнего, пока Сайтама не отправил его плавать в реку. Даже не будучи героем, он выносил любого противника с одного удара, и его разочарованный взгляд только подтверждал мои догадки. — Ну вот, опять спугнули..., — пробормотал он себе под нос, и я заметила кормушку с полной миской кошачьей еды. — Только не говори... ты подкармливаешь бродячего кота? — А что такого? “Да из него хулиган, как из меня сапожник!” — А кто-нибудь из класса знает об этом? — Мой лучший друг в курсе. — Генос? Генос твой лучший друг? — Так вы знакомы? — Сайтама, я с тобой в одном классе, так, между делом. — Правда что ли? Никогда не видел. — Вчера ты сел на меня... — А, так это была ты. Ты вроде была с хвостиком, я и не узнал. “Он что, запоминает людей по прическе?!” Я прокашлялась и как бы невзначай приметила: — А ты совсем не такой, каким кажешься на первый взгляд. — Что бы это значило? — Ты лучше, — коротко ответила я, чем вогнала его в что-то похожее на смущение. — Вот как... — Ну, пойдем. Иначе опоздаем, — максимально повседневно я вбежала по склону, после чего подскользнулась-таки на траве и покатилась сырокопченой колбаской прямо в мелководную речку. — Ты... как? — он явно не мог понять, смеяться ему или сочувствовать, поэтому застыл, наблюдая за моей реакцией, мол, засмеется — значит, и мне можно будет. Волосы я не намочила, но всё, что шло ниже пояса, промокло насквозь. Я могла бы впасть в отчаяние и выплакаться прямо в речке, чего уж терять, но разве так поступила бы главная героиня? Я развернулась и наклонилась к реке, чтобы зачерпнуть ладонями как можно больше. В ту же секунду речная вода омыла рубашку Сайтамы. Он непонимающе уставился на меня, а я уже смеялась, что было сил, и вовсе не притворно. Так забавно было вытворить что-то подобное, застать его врасплох, полностью обезоружив. — З-зачем?! — Так весело же! — Ты ненормальная! — Да, я ненормальная! — выкрикнула я и снова облила его водой, целенаправленно целясь в голову. Так и началась осенняя водная битва. Было жутко холодно, но об этом быстро забываешь, убегая от одноклассника по каменистому дну реки. Мы быстро промокли до нитки, и, когда вымотались, вылезли из реки без сил на учёбу, вернее настрой был не тот. Ни он, ни я не замечали, но мы вовсе не были одни. Кто-то сталкерил за мной или за Сайтамой, и на уровне интуиции я догадывалась, кто этот недокиборг. Конечно, мы не могли заявиться на урок в таком виде. Сайтама переоделся в спортивную форму, а я сушила вещи на батарее в мед кабинете. Благо, он был пуст. Даже медсестра куда-то делась. Я смотрела в окно, наблюдая, как первогодки сдавали нормативы. Бег на 5 км многих измучил, но был один первогодка, справившийся с нагрузкой играючи. Он обошёл всех на первых же секундах и закончил, установив новый школьный рекорд. Одногодки не скрывали своего восхищения, а Соник... вёл себя совсем иначе: был дружелюбен, много улыбался; напялил эту нелепую маску, чтобы прикрыть свой садисткий зад — ну что ж, меня он уже не проведёт. Я вернулась в класс в приподнятом настроении. В этот раз Сайтама не проигнорировал моё существование — прогресс на лицо! Я смогла поговорить с ним перед уроком, пускай и на пустую тему, но это не осталось не замеченным. Генос заинтересованно наблюдал краем глаза, как я втираюсь в доверие к его лучшему другу. По всей видимости, он ревновал. И ревновал страшно. Самое время было действовать, но не по отношению к ним. На большом перерыве я, пряча ухмылку, наведалась в класс, где учился Соник. Выяснить это не составило труда. — Простите, — я обратила на себя внимание первогодок, — а братец Соник здесь? Он был единственным, кто выпал в осадок. Остальные просто удивились, что у него есть сестра. И я их понимала: пару дней назад я удивилась не меньше. Он молча вышел, пытаясь, не выдать себя, но как только мы остались вдвоем в школьном коридоре, я выслушала всё, что он обо мне думает. — Ну и что тебе надо? — Я просто захотела увидеться. Соскучилась по младшему братцу... — То есть просто так пришла? Опозорить меня? — А разве нужна причина, чтобы сестре увидеть брата? — варьировала я, как могла. — Ты же ненавидишь меня. — Да как ты можешь так думать? Мы же семья. Может, мы и не понимали друг друга раньше, но теперь всё иначе. Я поняла, почему ты избегал меня, почему вёл себя как садист-извращенец. — Когда это я так себя вёл? — Ты просто не хотел, чтобы у тебя были слабости. И если бы мы стали ближе, я была бы тебе обузой. Прости, что только сейчас поняла это. Я больше не буду пытаться сблизиться с тобой, братец. Думаю, я смогу сделать вид, что мы никогда не росли под одной крышей. Ведь так тебе будет лучше... “Ну как тебе навязанное чувство вины? Уже готов приползти ко мне на коленях и просить прощения?” Я развернулась, чтобы уйти прочь, но, как и ожидалось, он окликнул меня. — Адайн! Я уставилась на Соника с такой поддельной сестринской любовью, что Оскар, наверняка, уже выехал за мной. — Ты не правильно меня поняла. “Конечно, неправильно. Ведь ты не хотел меня обидеть. Самое время сказать это.” — Ты ещё большая дура, чем я думал, — сказал братец и скрылся за классной дверью. С минуту я просто стояла в онемении. Либо моя проницательность не сработала, либо он оказался не готов признать меня как свою слабость. Я вынуждена была отступить ни с чем. Благо, мне было, куда отступить. Я нашла Сайтаму в буфете, обложившегося булочками с красной фасолью. Напротив него сидел Генос, поедающий что-то похожее на бенто. Я осмелилась сесть рядом с Сайтамой, изображая верх дружелюбия. Как ни посмотри — я напрашивалась к ним в друзья. Но в отличие от остальных, мы уже были друзьями — просто они об этом ещё не знали. — Приятного аппетита, — сказала я прежде, чем положить свой поднос рядом; не хуже Сайтамы, я тоже нахватала булочек. — Кто это? — Генос, очевидно, сделал вид, что не знает меня; что ж, мне было не сложно напомнить ему своё имя, но произошло то, чего я никак не ожидала. — Это Адайн, наша одноклассница. Я испытала сильнейшее чувство дежавю. Всё это уже происходило со мной, я даже побледнела от нахлынувших воспоминаний. Есть мне резко перехотелось, иначе еда ежеминутно вышла бы обратно. Тем не менее на моем лице застыла ностальгическая улыбка, немного выдававшая печаль утраты. — Ты в порядке? — Да. Сайтама, можешь съесть и мои булочки. Я перехотела. — Уверена? Точно можно? — Но знай, если будешь есть много булочек, к двадцати годам облысеешь. — Да чушь это. — А вот и нет. — Генос, скажи же, что чушь. Не бывает такого. — Верно, это чушь. Волосы не выпадут, но ожирение третьей степени гарантировано. — Да ну вас, я растущий организм. Мы мило беседовали, и я всё больше входила в их зону комфорта. Казалось, я идеально дополнила странную парочку друзей. И конечно, те, кому это не нравилось, не заставили себя ждать. Они поджидали меня в женском туалете, целая орава безмозглых фанаток Геноса. Но к их несчастью, мне было не впервой. — Ты забываешься, новенькая. Для деревенщины ты слишком наглая, но мы напомним тебе твоё место. Больше не приближайся к Геносу-саме, иначе твои школьные дни превратятся в кошмар на яву, усекла? — Но он сидит впереди меня, как же мне не приближаться? — Что, самая умная? — Не самая, но умнее сборища фанаток. Колкость зачлась, и я как нельзя ловко уклонилась от маникюра дамочки. Она посчитала, что мне повезло, поэтому попытала счастье ещё раз, и даже не заметила, как оказалась на полу с задранной до трусов юбкой. — Что мне могут сделать пара тройка школьниц? Вам лучше уйти. Может, я и потеряла свою силу, но прошла не через один бой. Возможно, с нынешней силой я могла бы поравняться с Сайтамой. На следующий день ко мне уже никто не приставал. Фанклуб решил помалкивать, но их взгляды говорили сами за себя. Сайтама охотно общался со мной, а вот вытянуть слово из Геноса было сложнее. Я всячески пыталась наладить общение с ним, но все разговоры умело сводились на нет. Я не сдавалась. Испробовала все доступные способы, даже была чересчур навязчивой, но с мертвой точки не сдвинулась. Это казалось бесполезным, и мои руки постепенно опускались. Но я пыталась изо дня в день, пока, наконец, Генос не захотел поговорить со мной наедине. Всё это время я показывала себя только с лучшей стороны, поэтому меня приятно удивило его скорое признание. За это время даже я по уши влюбилась бы в себя. Он отвел меня в сад, развеяв мои последние сомнения. — Я ведь нравлюсь тебе? Я не ожидала, что он спросит так прямо и растерялась. Столько раз признавалась ему, но в школьной форме это оказалось сложнее. — Да, так и есть. — Тогда могу я попросить тебя кое о чем? — Конечно. “Давай встречаться.” — Не используй моего лучшего друга, чтобы подружиться со мной. — Че?! — Он совсем не разбирается в людях и не видит, что ты используешь его. Он считает тебя другом. Я не могу ответить на твои чувства, поэтому хватит. — Ты отвергаешь меня? — Я не могу полюбить такую испорченную девушку. Я снова поплыла в воспоминаниях. Генос не верил в меня. Он сомневался, и в этот раз у меня не было шанса спасти кучу людей, чтобы доказать чистоту намерений. — Вынудил меня признаться, чтобы отвергнуть? Ну и кто из нас испорченный? А с Сайтамой я общаюсь не из-за тебя. Этот идиот, помешанный на распродажах и страдающий от собственной силы, мне друг. И я хочу, чтобы его одноклассники увидели, что он вовсе не хулиган, что он хороший парень и с ним можно дружить. — Откуда ты это знаешь? — О чём ты? — О том, что Сайтама помешан на распродажах и страдает из-за своей силы? Откуда? Вы ведь не так давно знакомы. — Как я и сказала, я его друг. Твой прагматизм здесь не работает, Генос, только не со мной. Похоже, я заставила его сомневаться в собственной точке зрения. Я вернулась в класс первой, и Сайтама встретил меня с негодованием. — А Геноса ты утопила? — Он вышел пописать, скоро вернется. — Правда? К слову, он вернулся сразу после меня и занял своё место, даже не обернувшись. На месте Сайтамы я бы обиделась на лучшего друга. Впрочем, его молчание продлилось не долго. В середине урока он подкинул на мою парту записку. Я даже не надеялась, что это будут извинения, скорее угроза. Даже не заглядывая внутрь, я передала её Сайтаме, указав на человека, сидящего впереди. Реакция Геноса меня позабавила: он подскочил с места и порвал бумажку прямо в руках Сайтамы. Учитель не понял юмора и оставил Геноса убирать класс после уроков. Вместе с ним оставили и меня, потому что я слишком громко засмеялась. Вместе с нами оставили и Сайтаму, который просто был хулиганом и главным зачинщиком беспорядка в глазах преподавателя. Так мы и остались втроем, вооруженные швабрами и тряпками. — Теперь ты просто обязан сказать, что было в той записке, Генос! — вопил Сайтама. — На ней был секретный рецепт кари, что передается в моей семье из поколения в поколение. — На помятом клочке бумаги размером с закладку?! — Я не мог позволить кому-то узнать тайный рецепт, даже тебе. — Тогда зачем было передавать его мне, а затем рвать?! Генос, серьезно, что там было? — Да какая теперь разница. Мы надолго застрянем здесь, если не начнем убирать, — решила я отвести от Геноса беду. — Всё не так уж и плохо, зато мы вместе. Геноса так и перекосило, моя душа ликовала. Вдобавок нам было по пути, и почти всю дорогу мы шли вместе. Единственное, что могло доставить мне ещё большую радость — это поставить Соника на место, и я чувствовала, что готова сделать это. Случилось это поздней ночью, когда братец уже спал на футоне. Я проникла в его комнату и бесшумно прикрыла дверь. Будь он ниндзя, уже давно приставил бы катану к моему горлу, но мальчик спал, и мне даже было жалко будить его. Шучу, не было. — Эй, братик. Братик, проснись. — Что ты забыла в моей комнате, Адайн? — Мне приснился страшный сон, будто маму с папой... убили бандиты. Я не могу уснуть, вдруг этот сон повторится. — Ну и не спи, я тут причем? “Бессердечная ты тварь, Соник.” — Ну, я подумала, что рядом с тобой я успокоюсь и смогу заснуть. — Каким местом ты подумала? — Я не буду мешать. Просто посижу тут, пока ты не уснешь, и уйду. Он не стал пререкаться. Наверное, представил, что я пустое место или что-то в этом духе. Пока он засыпал, я клевала носом, представляя, какое забавное выражение лица он продемонстрирует утром, когда обнаружит, что его “любимая” сестренка не ушла спать к себе, как говорила, а заснула, положив голову на грудь “любимого” брата. Если он не хотел добровольно менять своё отношение, я могла помочь ему с этим. Он проснулся раньше, чем я предполагала, ещё даже солнце не выглянуло из-за горизонта. Я не успела заснуть по-настоящему, но по его ерзанию определила, что он не спит. Затем Соника пробрала дрожь, будто его ударило током. Оставалось только догадываться, что он выкинет: вытолкает меня за дверь или не станет будить и отнесет в постель. Я приготовилась к обоим вариантам, так что в любом случае оставалась в выигрыше. Прибегнет к силе — и я покажу, какой я бываю в гневе. Проявит братскую любовь — я и дальше буду играть роль добродетеля, пока он не изменится окончательно. Пока я ждала его действий прошло достаточно времени, чтобы воплотить и то, и другое. О чем он думал? Чего ждал? Я потеряла счёт времени и уснула... Утром меня разбудил его будильник. Я умудрилась развалиться на весь футон, закинув ногу черти куда. Похоже, Соник проснулся на несколько минут раньше меня и просто ждал, когда эта тяжесть спадет с его плеч. — Ой, я уснула? — изобразила я натуральное удивление. — Встань с меня. — Блин, как же не хочется в школу, может, ну её сегодня... — Встань с меня. — Не стоило засыпать в такой неудобной позе... все косточки жутко болят. — Встань с меня, — мне показалось, что у Соника была мини истерика. Я, наконец, привстала. Очень удачно привстала и нащупала что-то из другого мира. Что же это могло быть? Такой необычной формы... — О боже, нет! Я одернула руку и отползла в ближайший безопасный угол. — Извращенец... — Это естественная реакция организма по утрам. — Отвратительно... — Никто не просил тебя засыпать рядом со мной. С моей точки зрения это ты извращенка. — Кунай в голову ударил? Ну всё, мне надоела роль добродетеля. Ты думаешь, в кого ты такой садюга? В отца? В мать? Ха. Самое время тебе увидеть настоящего садиста, и я заставлю тебя усвоить этот урок, Соник. — И что же ты мне сделаешь? — он явно не верил моим словам. — Бегаешь ты быстро, но тебе ведь никогда не приходилось драться, братик? — Как и тебе, сестренка. Стоит ли говорить, что я сильнее тебя? — Мой наивный младший братик, самое время разрушить твои стереотипы. Я хрустела хорошо прожаренным тостом с малиновым джемом и просматривала почту. Одних рекламных брошюр за день скапливалось немерено, а некоторые умники догадывались совать свои объявления наподобие “отдам собаку в хорошие руки”. Ничего занимательного для себя я не нашла. Видимо, разгребать утреннюю почту — это удел взрослых. Соник с кислой миной сидел напротив меня, а ведь мог поблагодарить за то, что я сделала тосты и для него. Малиновый джем аппетитно пропитывал румяную корочку, но мой младший брат почему-то не торопился есть. — Ох, сколько время! Мы же так опоздаем, уже нужно выходить. Я обулась и накинула пиджак, а Соник продолжал сидеть за столом. И о чем он только думал, неужели хотел остаться дома? — А ты что же, не собираешься в школу? — Развяжи меня. Я задумалась над его словами. Было в них что-то приятное на слух. Затем я мысленно согласилась пойти ему на уступки и закивала головой в знак одобрения, но постепенно сменила траекторию с утвердительной на отрицательную. — А, и так сойдет. Я вышла и закрыла его на ключ. Этот день обещал быть солнечным и позитивным, и, словно в подтверждение этому, я встретила Сайтаму не спеша идущему с сумкой на перевес. — Доброе утро! — крикнула я, излучая радость. — Ого. Случилось что-то хорошее? — Ну, может я просто выспалась, а может, привязала младшего брата к стулу и со спокойным сердцем пошла в школу. Сайтама с ужасом посмотрел на меня. — Шучу, — тут же пролепетала я, и Сайтама выдохнул. — Я не выспалась, — сказала я более строгим голосом, намекая, что лучше меня не злить лишний раз. Когда мы зашли в класс, я заметила, что Генос хотел поздороваться с Сайтамой, но затем увидел меня рядом и резко передумал. Я могла играть на его гордости и упрямстве сколько угодно, но это не сблизило бы нас, а только отдалило. Так прошла неделя. Соник был тише воды, ниже травы, а я тонула в домашней работе, ещё и проверочные были не за горами. Учёба давалась мне с трудом, особенно точные науки. Я чувствовала, что без сторонней помощи мне не обойтись. Мне нужен был учитель. Мне нужен был ученик с наивысшими баллами по всем предметам. В общем, мне нужен был Генос. Попроси я его, и он отказал бы мне не задумываясь, но был человек, которому он не мог отказать. — Хм, Сайтама, почему бы Геносу не позаниматься с тобой? Твои последние тесты... они даже не средненькие. — Да ну это, меня всё устраивает. — Вот оно как... говорят, что те, кто наберут меньше 50% баллов будут переведены в особый класс... — Какой ещё класс? — Сайтама аж сглотнул. — Класс D. Для дебилов. — Что?! Впервые слышу! Я не хочу в класс для дебилов! — Так не будь дебилом, начни заниматься с Геносом, а я вам помогу. — Правда? Генос, что скажешь? А что он мог сказать? Он был и рад помочь Сайтаме, и не рад приплетать в это дело меня. На том и порешили: каждую субботу после занятий ходить на дополнительные. К слову, собраться решили у Сайтамы, хотя он сразу предупредил, что у него не хоромы, так что будет тесновато. И не солгал. В первую же субботу я припозднилась, пытаясь найти в изменившемся городе пирожные, что нравились Сайтаме. Уже у кассы мне показалось странным: откуда я знала, какую еду любит Сайтама? Ведь я никогда не спрашивала его об этом, да и дома буду впервые. Впрочем по материалу они не особо продвинулись. Генос старался объяснять доходчиво, но на деле его монотонная беспрерывная речь только усыпляла. Может, внешне он и походил за человека, но внутри он точно был из стали. Жаль, конечно, что моя любовь была безответной, но, кажется, я давно смирилась с этим. Пока я могла быть рядом с ними, всё было хорошо. — А где твои родители? Ты один живешь? — Один. Я на соц. обеспечении. — В смысле? — Я не знаю своих родителей, меня бросили, как только я родился. — Что? Я не знала... — А пирожные суперские. Скажешь, где купила? — Разве это не твои любимые? — Нет, такие я ем впервые, но они вполне могут стать любимыми. Так где ты их купила? — В бакалейной лавке, недалеко от твоего дома, прямо за углом. — Эм, ты уверена? Тут за углом только стоматология. — Я... не уверена. Такое чувство, что я забыла что-то важное... Чем больше я смотрела на них, тем больше путались воспоминания. Я с трудом отличала правду от вымысла. “Лысый плащ, Кибер-демон, Звуковой Соник, Отражающий щит, Праведный пинок надежды, — кто... кто все эти люди?” — Адайн? В голове возник такой кавардак, что я, очевидно, перенапряглась и потеряла сознание. Врачи осмотрели меня, но явных нарушений не нашли. Списали всё на перенапряжение и прописали пить валерьяночку, на том я и вернулась домой. Соник сделал вид, что беспокоился. — Домой позвонил некий Сайтама, сказал, что тебе стало плохо и тебя увезли на обследование. — Ты же знаешь, я много учусь в последнее время. Вот и перестаралась. — В любом случае я позвонил родителям. — Что ты...? — Они уже едут, чтобы забрать тебя. — Да как ты мог?! Знаешь же, что я не хочу возвращаться! Решил воспользоваться случаем и спровадить меня? — Нет, так будет лучше для тебя же. У тебя провалы в памяти, ты часто несешь околесицу, а теперь ещё и это. Мы волнуемся за твоё здоровье. — Ну конечно, ты всегда меня недолюбливал. Стоило тебе узнать, что я вступила в Ассоциацию героев, как ты повернулся ко мне спиной! — Ты опять бредишь. Что за Ассоциация героев? Комиксов начиталась? — Что? О чем ты? ... А о чем я? — Не волнуйся, тебе лучше прилечь. Завтра утром родители уже будут здесь. — Но Сайтама и Генос останутся в городе. Я не могу просто взять и уехать. Видишь, со мной всё хорошо, я здорова как бык. Позвони родителям и скажи им, чтобы они не беспокоились. — Адайн... мне жаль. — Да ничерта тебе не жаль! Я сильно повысила голос и чуть не накинулась на него с кулаками, но вовремя опомнилась и отдышалась, прогоняя приступ ярости. — Прости... я пойду отдохну. Правда, прости, Соник. Он не притворялся. Может, он и не хотел иметь слабости, но всё это он делал, чтобы защитить то, что ему дорого. Он не оттолкнул меня тогда. Он был рад, что я пришла к нему, хоть он и прогонял. Он всего лишь был младшим братом, а я чуть не убила его. “Убила? Что это за чувство вины?” — Чёрт! Голова готова была расколоться надвое, я запуталась и сдалась. Мне казалось, я схожу с ума, фатально и необратимо. В голове мелькали псевдо воспоминания, вернее только их обрывки. Соник зашёл в комнату без стука. — Ты кричала, что-то болит? Я выпрямилась, и боль отступила. — Бывало и похуже. Но я понятия не имела, что подразумевала под “ещё хуже”. Разве со мной бывало что-то хуже? — Голова немного болит, но, как я и сказала, я просто перенапряглась. Высплюсь, и всё пройдет. — Мне остаться с тобой? — Нет, мне правда лучше. Если что я позову тебя. — Как хочешь. Он ушёл, и этот день, наконец, закончился. Я уснула, но сон был беспокойным. Я не понимала: снился ли мне кошмар или я жила в кошмаре. Мысленно я искала поддержки у друзей, но их не было рядом. “Как странно, — думала я в полудреме, — они всегда были рядом, Генос и Сайтама были рядом, но где же они сейчас?” И в то же время память вставляла свои поправки: “Ты учишься с ними всего две недели, они никогда не были рядом” Но я знала их гораздо дольше! Даже не один год! Как же такое могло быть возможным?! — Адайн? Проснись, уже утро. Меня разбудил женский мелодичный голос. Я кинулась на шею матери, будто не слышала её целую вечность. — Мама! — Что с тобой, солнышко? Ты бледная и, кажется, похудела. — Я просто запуталась. Мне кажется, будто меня не должно здесь быть. — Ты всегда можешь вернуться домой. Если здесь тебе не нравится, мы с папой... — Дело вовсе не в городе, мам. Я справлюсь, мне просто нужно время, чтобы понять, что происходит. — Ты... повзрослела, — сказала она с печальной улыбкой. — Можешь остаться, я уговорю папу, но пообещай, что с тобой всё будет хорошо. — Я обещаю. Уговорить отца уехать ни с чем оказалось сложной задачкой даже для матери. В конце концов, даже Соник согласился, что тащить меня насильно — это чересчур. К вечеру они уехали, и мы вздохнули с облегчением. Я бы с удовольствием не пошла в школу, и Соник бы даже понял меня, но в 6 утра я была уже на ногах, выспавшаяся и посвежевшая. В утренних новостях промелькнуло, что ученые поймали неизвестное существо, предположительно, жертву множественных мутаций, но меня больше интересовала погода на сегодня. — Опять облачно. Осень такая осень... поскорей бы уже зима. Днями напролет буду греться под котацу и есть кари. — У нас нет котацу. — Что?! Но скоро зима, мы же окоченеем без котацу! — Осень только началась, не неси чушь. — Осень только началась, а мне уже лениво как медведю зимой. Обычное утро, не предвещавшее ничего нового, могло стать последним для многих жителей города Z. Но люди все равно спешили на работу, а ученики разбегались по кабинетам, кто куда. В этот день, как и в прочие, меня больше волновала моя безответная любовь. Когда уже Генос разует свои глаза? — Сайтама опять опаздывает... он вообще собирается учиться сегодня? — надоедала я Геносу, пользуясь отсутствием его лучшего друга. — А может, он заболел? Давай проведаем его после школы? — Он никогда не болеет, поэтому скорее всего опаздывает. — Я бы поняла, если бы он опоздал на первый урок, но уже третий скоро начнется... Это ж как можно было так знатно проспать? Как я и думала, третий урок начался без Сайтамы, но сосредоточиться на учебе у меня не выходило. Отчасти я понимала, почему мои оценки не поднимались выше планки троечника. Во многом причиной тому была спина Геноса, его волосы и запах. Вся моя концентрация испарялась, и я вела себя как младшеклассница рядом с первокурсником. Но к этому меня обязывала моя жизнь. В то время как остальные переписывали предложения с доски, я рисовала сердечки, затем хаотично перечеркивала и замазывала, пока никто не увидел. А в середине листа большими иероглифами написала: “И вы никогда не хотели прожить свою жизнь иначе?” Я не могла вспомнить, чьи это были слова. Но в них было что-то волнующее сердце, давно утраченные чувства, такие знакомые, но призрачные, едва уловимые. Проще было бы вообще ничего не помнить. В какой-то момент я перестала пытаться. Людям всегда было легче не брать в голову ничего лишнего. “Внимание всем!” С этих слов началась радиотрансляция по всему городу и включилась сирена, оповещающая о чрезвычайной ситуации. Я совсем не разбиралась в сиренах, поэтому сразу подумала на атаку с воздуха, угрозу радиации и химическую утечку одновременно. Учитель велел всем оставаться на местах, а сам ушёл к начальству. Он почему-то был уверен, что это чья-то неудачная шутка. В городе Z всегда было мирно. “Угроза заражения! Повторяем, угроза заражения неизвестной формой жизни! Не покидайте своих домов до окончания операции зачистки!” — Заражение? — Что происходит? Это шутка такая? Разве сегодня 1 апреля? Никто не верил в реальность угрозы, пока одноклассница не выглянула в окно и не завопила во всю глотку. — Мичио, что с тобой?! — Там! Там! В окне! Мы припали к окну и увидели как нечто уродливое двигалось прямо по школьному дворику. Затем из-за угла вышли ещё несколько тварей. Они выглядили как сгустки мяса, я даже не видела рук и ног. Одни большие, другие поменьше, абсолютно бесформенные существа. — Генос, что это? Из всех нас только он сохранял самообладание. Остальные решили позвонить родителям и в полицию, кто куда мог. У меня тоже возникло желание проститься с близкими. — Они же не смогут попасть в школу? Генос, не смогут же? Но он не отвечал, а значит могли. Могли в любую минуту. — Ч-что нам делать?! — Отойдите от окон! — скомандовал Генос, и все послушно пригнулись. — И ни звука. — Они убьют нас, нужно бежать! — Учитель сказал оставаться на месте. Мы притихли. В коридоре раздался посторонний шум. Это были не шаги, скорее... скольжение. Затем послышался женский крик, и самообладание полетело к чертям. Мы зашевелились как рой насекомых в поисках уголка, чтобы спрятаться. Никто не думал ни о ком, кроме себя самого. Напрасно Генос пытался успокоить одноклассников, паника не давала им поступить по уму. Инстинкт самосохранения полностью подчинил их разумы, и я почти ничем не отличалась от них. — Генос, не стой, давай под парту, — шептала я, уже находясь под ней. Но он не слушал. В дверях уже застыла фигура не человека. Я заставила себя отвернуться. Сжалась в комок трусости и приказала себе молчать. Генос предпочел не показывать врагам спину, а встретить опасность лицом к лицу. Что ж, герои умирают первыми. — Наверное, симпатичен? — как назло переспросил киборг. — Да, как я и сказала. — Но совсем недавно ты говорила другое. — Ты слышал?! — я схватилась за щёки, прикрывая заодно и уши. — Прости, что солгал. Я просто хотел услышать это от тебя ещё раз, — он смотрел на меня с каким-то сожалением. По звукам он пытался дать отпор, но едва ли он мог, будучи всего лишь старшеклассником. “Оно убьёт его?” — Адайн, — меня передёрнуло, и я снова почувствовала, как краснеют кончики ушей. — Не могла бы ты посмотреть на меня. — Невозможно, — пробубнила я. Краем глаза я увидела, что Геноса откинуло к окну. Было сложно понять, в сознании он или нет. — Скажи уже что-нибудь, — потребовала я скачущим в разных тональностях голосом. — Я рад, что нравлюсь тебе, — его голос не дрогнул, и я даже почувствовала какую-то прохладу. “Моё место не здесь, а рядом с ним.” Когда Генос открыл глаза, я уже стояла перед ним, лицом к лицу с омерзительным монстром. — Адайн?! — он встал на ноги, но ему уже прилично досталось. Атмосфера изменилась. Как я могла забыть, кем была? Пытались ли новые воспоминания вытеснить старые? Но за несколько дней я превратилась в совсем другого человека, слабого и беспомощного. Я даже позволила кому-то навредить Геносу. Жертва мутаций разозлилась ни на шутку, и любой на моем месте скорее выпрыгнул бы в окно, чем позволил разорвать себя. Я была на очереди. — Я Адайн Ривера, и я верю в щит, способный всех защитить. Я Щит самого Бога! Сложно сказать, насколько я верила в собственные слова, но я стояла стеной, не сдвинулась ни на миллиметр, даже когда оно перешло в наступление. Генос среагировал мгновенно и схватил меня за руку, утягивая вниз. Я пошатнулась, и в это мгновение передо мной пронеслась вся моя жизнь, даже её фальшивая часть. Мутировавшая рука или щупальца, или то, что, видимо, выполняло функцию рук, пронеслось прямо перед моими глазами, едва не задев. Следующая секунда была лучше предыдущей, потому что я прижималась к груди Геноса. Он словил меня в полуприседе и зажал так, чтобы я не видела чудовища. — Спасибо, что полюбил меня, — сказала я, всё ещё краснея от неловкости. Мне было обидно, так сильно, что я готова была расплакаться. Генос потерял своё знаменитое самообладание. Не имея достаточной силы, он готов был сразиться с кем угодно, чтобы завтрашний день наступил для всех. Если я не могла поставить барьер, то должна была стать живым щитом. Но, кажется, мы должны были погибнуть в сложившейся ситуации. Я протерла глаза, так как мне показалось, что передо мной киборг. Тот же взгляд, те же эмоции, но другое тело. Я должна была защитить его, даже не обладая своей силой. Но несмотря на всё, моя сила никуда не делась. По неизвестной причине, щит откликнулся только сейчас. Монстр не понял, что произошло, и попробовал ударить ещё раз, но нечто невидимое невооруженным глазом сдерживало его ярость, более того, возвращало обратно владельцу, как если бы он сам же себя и ударил. Я вздохнула с облегчением и обвисла на руках Геноса. — Что происходит? — недоумевающе произнес типичный школьный идол. — Простите, я опоздал! Кто приходит в самый последний момент? Конечно, Сайтама. — Как распродажа? Всё купил, что хотел? — спросила я просто так, в шутку, на что получила неожиданный ответ. — Что? Как ты узнала? — Сайтама... — И чем это вы тут занимаетесь средь бела дня? — А что, не видишь монстра в этом кабинете? Как ты вообще сюда дошёл? Их там таких на улице пруд пруди. — А, ну так уже меньше. — Значит правительство, наконец, взяло всё под контроль? — выдохнула я. — Да не, я их перебил, — сказал Сайтама и треснул последнего так, что его ошмётки разлетелись по всему классу. После этого случая верхушка принесла самые искренние извинения. Видите ли они не смогли уследить за пойманным зараженным, а он разнес заразу на другие участки. К слову, друзей у Сайтамы не прибавилось, всё стало только хуже. Теперь смотреть на него нельзя было и вовсе — слишком страшная личность. Один удар — и ты не жилец. Так одноклассники его и прозвали — Ванпанчмен. Я в наглую прогуливала уроки, сидя под мостом, рядом с бездомным котёнком. Для города случившееся было потрясением, а для меня обычным делом. Я пробовала возводить щит, и он послушно откликался на мой зов. Сила вернулась ко мне и не она одна. — И как ты думаешь вернуться в свою реальность? — Не знаю, — ответила я Геносу, — наверное, это должно случиться неожиданно, как звон утреннего будильника. Он явно не хотел поднимать эту тему, но не смог проигнорировать моё недавнее поведение. — Ты поступила очень глупо, закрыв меня собой. — А я никогда и не говорила, что умная. — Ты пыталась защитить меня. Прости, что сомневался в тебе. — Да ничего, я готова сколько угодно раз проходить проверку на дружбу, — сказала я, надеясь, что этот раз был последним. — Спасибо. — Ты тоже спасла меня. — Да не за это. Спасибо, что позволил мне влюбиться в тебя ещё раз. Генос улыбнулся, а после добавил: — Твоё признание ещё актуально? — Прости, но у меня уже есть парень. — Но только что ты... — Да мало ли, что я сказала. Знаешь ли, в наше время киборги очень ревнивые. Не думаю, что могу изменять ему даже с другой его версией из параллельной вселенной. — Я ничего не понял. — А может, я того и добивалась. День подходил к концу. Хотела бы я прожить свою жизнь иначе? В моей жизни уже было всё, что мне было нужно. Я не желала себе ничего другого. В 9 утра зазвонил мой будильник, и я проснулась с мыслью, что спала слишком долго. Конечно, первый урок уже подходил к концу, а на второй я рисковала не успеть. Как и всегда я залипала в зеркало, пытаясь придать послушный вид волосам. Завязывала хвост внизу и на макушке, сбоку и по обе стороны, а в итоге всё равно оставила распущенными. А волосы вернули свой серебристый оттенок — но зачем обращать внимание на такие мелочи.