Я пишу свою историю

- Стоп, - наконец-то Лера пришла в себя, - а ты здесь что делаешь? Сегодня же дежурит Ковалец. -Дома скучно… - ответил Саша. -А здесь весело. -Ну, не скучно. Слушай, говоришь Ирина Васильевна здесь? -Ну, да, а ты не знал? -Забыл. Пошли, покурим? -А, пошли, - быстро согласилась она и, хлопнув себя по коленкам, вскочила с дивана, только Галину Алексеевну предупредить нужно. Они вышли на крыльцо больницы. Гордеев закурил сигарету и, протянув ей открытую пачку, предложил Лере: -Спасибо, - ответила она, и взяла сигарету и затянулась. -Не знал, что ты куришь, - сказал Саша, облокотившись локтями об перила, и выдыхая дым сигареты. Лера, сидевшая на перилле, лишь ухмыльнулась. - Саш, я хотела спросить: почему ты уехал из перспективной Столицы? Я вижу. как ты работаешь, тебя с руками оторвали во всех клиниках страны и мира, а ты здесь в провинции.. Прости, если этот вопрос бестактен. - Пациента потерял на столе. -Прости. -Все нормально. -Понимаешь, я тогда думал, что все могу, я чувствовал себя вторым после Бога, - он замолчал и, схватившись за голову руками, пошипел, - чертова самоуверенность. Ладно, проехали. - Саш, ну вот такая у нас профессия. Знаешь, как говорят: «у каждого врача есть свое кладбище» и, к сожалению, это неизбежно. А наглость и самоуверенность помогает в жизни, - она спустилась с перил и облокотившись о перила, так же как и Гордеев и продолжила, - так что может и не зря «небесная канцелярия» дала тебе такое испытание. -Ты веришь в судьбу? – удивленно спросил он. -А почему бы и нет… - ответила она, - так и жить легче, зная, что все в жизни не просто так, а для чего-то это нужно. -Ты удивительный человек… – сказал Саша. -Почему? – не поняла она. -Сильная, - он повернулся к ней, и посмотрел на нее, посмотрел ей в глаза, - умная.. красивая, - продолжал он, и они медленно приближались друг к другу, - безумно красивая... – их губы встретились и жадно впились в друг друга. Их поцелуй длился несколько секунд, которые успели возвысить их до самых небес и спустить обратно. Секунды... считанные секунды абсолютного, никем не прикосновенного, счастья. Внезапно Лера отпрянула от него, и закрыла лицо руками. -Лер, -позвал её, абсолютно непонимающий, что случилось, Александр. Он дотронулся сначала до её плеча и только когда он понял, что Лера не сопротивляется крепко её обнял и прижал к себе, - ну, что такое? Что случилось? - спросил он, но вместо ответа послышались лишь тихие всхлипы, - Лер, - попробовал он ещё раз, Лера лишь крепко обняла и прижалась к нему ещё сильнее. Саша гладил её по голове, а она никак не могла успокоиться. -Что случилось? - спросил ил он, слегка отодвинув её от себя, но все так же продолжая держать её за плечи, - я тебя обидел? - она лишь отрицательно помотала головой, и снова прижалась к нему, - Боже мой, - только и смог, почти не слышно, прошептать Саша и снова прижал её к себе, продолжая гладить Леру по голове, и зарылся лицом в её волосы. Так они простояли больше получаса. Не нужно было уже слов, объяснений... он все понял. Она просто не умела быть слабой, не умела быть счастливой. Зазвонил телефон Гордеева: -Александр Николаевич, у нас тяжелый, -говорила Тертель, - Ирина Васильевна спит, я не стала её будить. -Хорошо, идём, - ответил Гордеев и отключил звонок, - Лер, у нас операция срочная. Пойдём? -Угу. Операция, как всегда, у этих двоих, прошла по высшему разряду: три часа, пару литров крови и море ненормативной лексики от обоих. Абсолютное взаимопонимание. -Ты как? - спросил Гордеев Леру в ординаторской после операции. -Нормально, - ответила она и улыбнулась. -Ну вот, уже улыбаешься, - сказал он и сел рядом с Лерой на диван, а она прижалась к нему,как будто боялась потерять, а он обнял её и поцеловал в макушку, - никогда не думал, что может быть так хорошо...- сказал он практически ей в волосы, а Лера лишь вдохнула его аромат: одеколон плюс табак... Ни о какой любви они не говорили, потому что сами не могли понять, что же это.. может просто влюбленность, просто привязанность.. привязанность всего через неделю совместной работы? -странно, но все может быть. Они так и продолжали сидеть до обхода. -Лерк, пора, - Гордеев зашёл в одну из палат отделения. Как выяснилось это VIР - палата Дедова. -Якут? - удивился Дедов, неожидан его увидеть. -Так точно, Владимир Константинович, - улыбнулся он. -Вот уж не думал, что мои лучшие «полевые врачи», которые и с автоматами бегали спасали своих и даже убивали врагов, работают в одной клинике, - удивлялся полковник, - хотя вы же работали переодически вместе. -Вместе? - хором спросили они. -Ну да, - полковник удивился, - вы же прикрывали друг-друга в Чечне. Хирурги удивленно переглянулись. -Вы что не помните? Они лишь отрицательно помотали головами. -Саш, ты спас Леру, когда её тяжело ранили, ты её оперировал,а ты Лер, его прикрывалась тогда, где тебя и ранили, на Карах (прим. автора). -Ладно, давайте, отложим этот разговор, на время, - предложил Гордеев, - у нас сейчас очень рискованная операция. -Рискованная? - переспросил Дедов. -Да, именно рискованная, - подтвердил Александр, - и рисковать мы будем нашими должностями и статусами в этой больнице, - он положил свою ладонь на плечо Чеховой, - пора, - сказал он, на что она согласно кивнула, и попрощавшись на время с Владимиром Константиновичем, вместе покинули палату и направились в операционную. Галина Алексеевна, как сообщник, подготовила операционную и позвала операционную медсестру и анастезиолога, которые тоже были в курсе сие задумки, но абсолютная ответственность за операцию лежала на Лере и Саше.       Операция длилась уже не один час не без проблем, но все же с оптимистичным результатом, впрочем как всегда.       Как только Гордеев и Чехова, последними вышли из операционной, их встретила растерянная Тертель. -Ребят, извините, я ничего не могла сделать, Лобов вернулся и сказал, что вы должны срочно подняться к нему.