Mayhaps, in time / Всему своё время

Ночью в Великом чертоге был праздник. Из Зимнего городка пришёл скрипач, а одичалые соорудили что-то наподобие барабана, и большинство людей танцевали после того, как опустошили свои тарелки. Джон сидел за главным столом, наблюдая, как Санса кружит по залу, разговаривая с лордами. Его сердце сжалось, когда он заметил её восхищение чужим ребёнком и то, как нежно она поцеловала его в макушку. Когда наступила ночь, она вернулась на своё место рядом с Джоном, и он взял её за руку. Сначала Санса казалась скованной, держа руку неподвижно, и снова подарила ему эту покорную улыбку, но позже она расслабилась, и Джон смог почувствовать тепло её тонкой руки. Каждый раз, когда он ловил на себе взгляд Мизинца, сидевшего в углу, он подносил её руку к губам и оставлял на ней нежный поцелуй. Он едва сдержал улыбку, когда в очередной раз тот не выдержал и вышел из зала. — Почему ты смеёшься? — спросила Санса, когда Джон повернулся и увидел, что она наблюдает за ним. Он пожал плечами и попытался придумать ответ. — Это просто странно… как всё обернулось. Я должен был быть братом Ночного Дозора, не иметь ни жены, ни земель, и… — он запнулся. — И не быть отцом детям, — закончила за него Санса. — Да, — просто ответил он, — и вот теперь я здесь, в Винтерфелле, Король Севера, рядом с моей Королевой, — вздохнул он. — Нам всё ещё предстоит сражаться, и Долгая Ночь близко, но сейчас я чувствую, что сражаюсь за свою собственную жизнь, как и все остальные. Это больше не долг и не клятва, я хочу драться и победить. Я хочу своё будущее и свою жизнь. Затем Джон заметил, что Санса всё ещё смотрит на него, и сжал её руку в своей. — Нашу жизнь, — исправил он сам себя с подбадривающим кивком. Санса опустила глаза и на мгновение показалась Джону смущённой. — Отец… — начала она нерешительно. — Отец всегда говорил, что найдёт мне в мужья кого-то достойного. Кого-то отважного, нежного и сильного… Он ждал, пока Санса продолжит, но она этого не сделала, поэтому он наклонил голову, чтобы встретиться с ней глазами, и заговорил вместо неё: — Я хочу быть для тебя таким, Санса. Я попытаюсь, обещаю тебе. Она кивнула в подтверждение его слов, и он снова сжал её руку, поглаживая большим пальцем тыльную сторону. — Могу я начать сейчас? — пробормотал он ей, и Санса удивлённо моргнула. — Пойдём, — сказал он, поднимаясь со своего места. Когда Санса последовала его примеру, музыка внезапно стихла, и танцующие повернулись к ним. — Мы с королевой Сансой удаляемся. Вы можете оставаться и наслаждаться музыкой и танцами, но больше никакого эля этой ночью, — заключил он твёрдо, но извиняющимся тоном. — Нам ещё многое предстоит сделать. Некоторое время до него доносилось одно ворчание, пока кто-то не воскликнул: «Король Севера!», а за ним: «Королева Севера!», что сподвигло Сансу кивнуть головой в знак благодарности за их лояльность. Когда они уходили, Джон заметил, что Мизинец так и не вернулся в зал, но он был уверен, что до него обязательно дойдут слухи, как король и королева покинули праздник рука об руку. Когда они подошли к её спальне, Джон открыл для неё дверь, но сам не вошёл. Вместо этого он наклонился и деликатно взял её за подбородок. — Пусть твоя служанка поможет тебе переодеться ко сну. Я скоро вернусь, — сказал он ей, а затем нежно поцеловал в щеку. — Я просто хочу тебя обнять, — напомнил он, наклонившись близко-близко к её уху, пока не почувствовал кивок. Затем он отпустил её, и Санса вошла в спальню, закрыв за собой дверь. Быстрым шагом и неловкой походкой он пробрался в свою собственную спальню. Близость её тела снова сделала его твёрдым, и Джону нужно было взять себя в руки, прежде чем ложиться в её постель. Он начал с лёгких поглаживаний, вспоминая сладкую мягкость Сансы и то, как плотно она сжимала его внутри себя, но кончил он, думая об Игритт и её бесстыдном голоде к его телу. Затем он вымылся и переоделся в льняные бриджи и рубашку, накинув сверху тёплый халат. — Ваше Величество, — торжественно произнёсли стражники, когда Джон возвращался в спальню Сансы, на что он ответил кивком головы и пожеланием спокойной ночи каждому. Позволь им видеть. Позволь им видеть и позволь им говорить. Это единственный способ убедить всех, что у нас настоящий брак. Затем Джон постучал, прежде чем войти. Служанка Сансы расчесала ей волосы, или, возможно, она сделала это сама. Они блестящей волной спадали почти до талии через её плечо, а сквозь тонкую ночную сорочку были видны её плавные изгибы, и это заставило его задержать дыхание. Единственным источником света была одинокая свеча на её туалетном столике, и она отбрасывала длинные тени, оставляя немного пространства для его воображения. Джон громко откашлялся. — Готова ко сну? Я прилично устал за день, так что… надеюсь, ты не возражаешь, если я прилягу, — сказал он, двигаясь к кровати и откидывая край мехов на противоположной её стороне. По правде говоря, ему бы больше хотелось отнести её в кровать, а после — оказаться сверху, но он обещал ей и не собирался нарушать своего слова. Санса наблюдала за ним, сидя за своим туалетным столиком. Она прилаживала свои волосы вниз, пока те не прикрыли её грудь, а затем подошла к нему, не забыв перед этим перенести свечу на столик возле своей стороны кровати. Джон откинул меха с её стороны и лёг обратно, дожидаясь её. Он закрыл глаза и почувствовал, как кровать прогнулась под её весом. Какое-то время никто из них не шевелился, а потом Санса подвинулась немного ближе к нему. Джон повернулся к ней и дотянулся рукой до пряди её волос, обернул её вокруг пальца и вернул на место. — Так… я могу тебя обнять? — его голос был более охрипшим, чем он ожидал, но Санса только кивнула, повернулась, чтобы погасить свечу, и снова легла рядом с ним. Джон повернулся к ней лицом и обвил руками её талию. Санса свернулась клубком в его объятиях, положив руки под подбородок. Она подтянула колени к животу, поэтому Джон не мог придвинуться ближе. Ему было не совсем удобно так лежать, но он решил позволить Сансе делать то, что ей необходимо, чтобы научиться доверять ему своим телом в постели. Я должен дать ей время, напомнил он себе. Он прислушался к далёкой музыке, которая доносилась до него из зала через открытое окно. — Все здорово повеселились сегодня, — тихо заметила Санса. — Да, — согласился Джон. — Но ты не танцевала. — Ты не пригласил меня на танец, — без упрёка ответила она. Джон хмыкнул. — Я никогда не умел танцевать, Санса. Я не столь хороший танцор, как ты. Ты всегда двигалась лучше, чем все остальные леди в зале. — Он почувствовал, как она приподнимает голову, чтобы взглянуть на него. — Кроме того, тебе не нужно моё разрешение на танцы: ты королева и можешь танцевать с кем пожелаешь. — Даже с Мизинцем? — сухо спросила она. Он долго колебался с ответом. — Почему ты спрашиваешь? Он приглашал тебя на танец? — Нет, — ответила она после паузы. — А тебе бы этого хотелось? — Нет. Джон с облегчением заметил, что её ответ был более выразительным в этот раз. — Санса, если он беспокоит тебя… — начал он твёрдо. — Тогда что? — У него есть Орлиное гнездо, у него есть Харренхолл. Ему необязательно оставаться здесь, — подчеркнул он. — Он поддержал нас в битве за Винтерфелл, — напомнила ему Санса. Как будто он мог забыть. — Возвращение на юг может быть небезопасным для него. — Если он беспокоит тебя, то ему небезопасно оставаться на севере, — заявил Джон с горечью в голосе. К его удивлению, Санса хихикнула. — Я бы хотела видеть его лицо в этот момент. Он такой самоуверенный… и всегда всё обдумывает и планирует наперёд. — Мне не нравится, как он на тебя смотрит, — с нажимом сказал Джон. — Кажется, будто ты ревнуешь, — поддразнила его Санса, но в её голосе прозвучала нотка удивления. — Я не доверяю ему. Ты ведь сама говорила, что он пытается подставить меня, и использовать тебя, и… — Я не хочу разговаривать о нём в нашей кровати, — прервала его Санса. — Прости меня, — добавила она извиняющимся тоном. — Я просто… я не хотела. Джон проклинал себя за то, что принёс политику и разговоры об этом человеке в их постель, поэтому он придвинулся ближе к Сансе и поцеловал её в лоб. — Прости меня, Санса. Ты права, здесь должны быть только мы вдвоём. Джон почувствовал, что снова становится твёрдым, и понял, что Санса это заметила, потому что поспешила отодвинуться от него с коротким «хм». — Прости меня за это, — сказал он. — Я не могу это контролировать, но могу решить проблему. Мне лучше вернуться к себе в спальню. — Н-нет, — ответила она, — быть может, если я подвинусь… — Лучше я отвернусь, — безоговорочно сказал он и повернулся спиной к ней. Через секунду она заговорила опять: — А это… а тебе не больно, если ты ничего не будешь с этим делать? Джон вскинул брови. — Это причиняет неудобство, — признался он, — и сложно это игнорировать… Но мне не нужна женщина, чтобы устранить проблему. Спустя некоторое время она исчезнет сама по себе. — А это… — колебалась Санса. — Что? — Может быть… я делаю что-то, что становится причиной… Джон поднял голову и повернулся к ней. — Ты ни в чём не виновата, Санса. Это может произойти само по себе, — сказал он, — но это случается, когда я рядом с тобой. — Оу, — ответила она в замешательстве. Этот ублюдок Болтон говорил ей, что всё, что он с ней делал, было по её вине? Джону хотелось успокоить её. — Ты красивая, Санса. И ты милая, тёплая и мягкая. И как я сказал, я не могу контролировать то, как реагирует мой… моё тело. Но я могу контролировать то, как реагирую я. — Ты хочешь сказать, ты можешь удержаться от… — Каждый мужчина может, Санса, — ответил Джон твёрдо. — Так же, как может удержаться от воровства или от убийства. — Серсея однажды сказала мне: «Если у мужчины бурлит кровь, то что угодно с сиськами выглядит отлично». — Ты только что сказала «сиськи»? — с удивлением заметил Джон. Санса села на кровати и наклонилась над ним. — Уверена, что ты уже слышал это слово раньше, Джон. — Да, но я не ожидал услышать его от тебя! — он начал хохотать. Санса пыталась удержаться, но рассмеялась тоже. — Так что же, — настаивала она, — Серсея была неправа? Джон перестал смеяться и вздохнул. Он знал, что Серсея не была совсем неправа. — Нет, боюсь, что нет. Я хочу сказать… Это не значит, что невозможно держать себя в руках. Просто это сложнее. Но некоторым мужчинам это удаётся. — Он подумал о Эддарде Старке, о лорде-командующем Мормонте и о Станнисе Баратеоне. И даже о Сэме. — Я думала, братья Ночного Дозора вообще не должны… — начала она. — У нас был бордель… в Кротовом городке. Некоторые из нас посещали его, — он подумал, если Санса может произнести слово «сиськи», то и от разговора о борделях не откажется. — Мы клялись не брать жён. Некоторые мужчины полагают, что ложиться с женщиной в постель и брать её в жёны — это не одно и то же. Я никогда не был там. — Ты также не посещал бордель в Зимнем городке, — припомнила она. — Нет, ты был там, но… Он снова лёг на спину и попытался разглядеть её лицо в темноте. — Откуда ты об этом знаешь? — Я нечаянно подслушала. Слуги любят поболтать, Джон. Особенно о семье, которой служат, — ответила Санса. — Так почему ты этого не сделал? Джон перевернулся на бок и оказался лицом к лицу с ней. — Я не хотел давать жизнь ещё одному бастарду, — ответил он горько. Джон снова вспомнил Игритт и начал размышлять, почему он не думал об этом с того дня, как они оба были в той пещере. Ведь он мог оставить её, когда она была с ребёнком. И неважно, что она пыталась убить его. Он вернулся в реальность, когда заметил, что Санса снова свернулась возле него калачиком и скользит рукой от его талии к груди. Он чувствовал её щеку на своей спине. — Спокойной ночи, — прошептала она ему. — Спокойной ночи, Санса, — ответил он, не раздумывая, а затем накрыл её руку своей и закрыл глаза.

_____

Яркий свет проник в комнату через окно, и Джон уже знал, что день будет холодным. Он повернул голову, чтобы увидеть пустое место возле себя, а когда он приподнялся, то заметил, что халат Сансы больше не висит на спинке её стула возле туалетного столика. Надеюсь, ей хорошо спалось, подумал он с надеждой, и она не покинула кровать посреди ночи. Он отыскал свой собственный халат, надел его и вышел из спальни, но остановился на мгновение и бросил взгляд на помятые, но чистые простыни, которые раскроют их маленький секрет. Слуги любят поболтать, Джон. Особенно о семье, которой служат. Ещё до полудня весь замок будет знать, что король не спит со своей королевой. — Седьмое пекло, — чертыхнулся он про себя, захлопывая за собой дверь.