Путь к надежде

С рассветом мы пробудились и, не сговариваясь, приготовились в дорогу. Пеший путь до Тириона, как сказал Маладор, должен был занять два дня. Опасаясь быть застигнутыми воинственными солосимпи, мы оставили наше прибежище в порту и направились к западным вратам, откуда смогли бы выйти на дорогу. К великой досаде, западные врата, когда мы очутились возле них, оказались заперты. И не было никого, кто бы мог их отворить. Стены города с западной стороны были неприступны. Отвесные, из ровно уложенных рядов белого кирпича, эти стены не могли быть преодолены приступом. Осмотревшись и убедившись, что перелезть нет никакой возможности, мой товарищ сказал мне: — Есть еще один путь из города. Он проходит вдоль самого побережья. Если идти на запад вдоль берега, то мы достигнем границы городской черты. Там тэлери не возвели стены — естественная преграда в виде высокой скалы преграждает путь в город. Но ее можно преодолеть вплавь. Так мы и сделали тогда, шесть сотен лет назад, когда шли в порт, чтобы заполучить корабли… Я видел, как нелегко далось ему решение вести меня тем путем. Но выбора не было. Спускаясь снова к порту, мы едва не столкнулись с группой вооруженных городских стражей, вовремя спрятавшись от них в одном из многочисленных узких проулков. Тогда же мне пришло в голову, что городская стража может поджидать нас и на побережье, в том месте, где мы планировали вплавь пересечь границы города. Добравшись туда, мы не встретили стражей. Песчаный берег перед скалой не охранялся и казался пустынным. Лишь одиноко возвышалась над пляжем и морем высокая башня из белого известняка. — Похоже, эта башня обитаема, — сказал Маладор. — Мы могли бы попросить у ее хозяина отвести нас к берегу по другую сторону скалы. Это надежнее, чем пытаться самим добираться вплавь. На берегу рядом с башней мы заметили рыбацкую лодку. Рискуя обнаружить внутри ее стен пограничный караул тэлери, я постучал в дверь… И не поверил глазам, когда увидел, что на пороге стоит супруга моего дорогого друга и Капитана — Леди Эльвинг Дориатская. Она была одета просто и сразу же пригласила нас войти в свой дом, удивленная и обрадованная нашей встрече. — Ваша красота сияет ярким светом, — приветствовал я. — Это мой товарищ — Маладор. Мы познакомились во время путешествия сюда. В ответ Леди Эльвинг молвила, что ее супруг и господин велел ей дожидаться здесь своего возвращения и возвращения их сыновей, о которых стало известно, что они остались в живых после разорения Гаваней Арверниэн во время Третьей Резни. Я передал госпоже поклон и приветственное слово от Капитана Эарендила. Она спросила, известно ли мне что-либо об их сыновьях, но ни я, ни Маладор, не могли утешить ее. Мы ничего не знали о судьбе пропавших перед самым началом войны близнецов. — Сейчас они, должно быть, уже взрослые молодые эльдар, — печально молвила Леди Эльвинг. — Я знаю, что оба моих сына живы, но не знаю, суждено ли мне увидеть их… Стараясь поддержать ее дух, я сказал: — Ваше материнское сердце сильно, госпожа моя. Оно лучше любых прорицателей укажет вам грядущее… Запаситесь терпением. Ваших сыновей ждет высокая судьба, потому как они из рода законных владык эльдар и эдайн. Леди молча склонила голову. Ожидание — тяжелое испытание. Оно тяжело вдвойне, если не знаешь, каким будет исход. В доме госпожи Эльвинг нам с Маладором был оказан теплый прием. Словно дорогим гостям нам были поданы обед и молодое вино и предложены лучшие места у горевшего в приемной камина. Однако мы не хотели надолго задерживаться. Леди Эльвинг согласилась одолжить нам свою лодку и отправила с нами свою прислужницу, чтобы та могла привести лодку обратно. В благодарность я, прощаясь, старался как мог ободрить ее дух, прося не терять надежды на встречу с сыновьями. Когда мы оказались на другой стороне мыса, Маладор подивился удивительной встрече с Леди Эльвинг и сказал: — Ты воистину отмечен самим Вайлимо, если, приблизившись к его владениям, находишь приют, пищу и помощь! — Когда-то Владыка Вод избрал меня, чтобы я выполнил его волю, — отвечал я. — Я смог сделать то, что он мне доверил. И теперь Ульмо не забыл моей службы и неизменно благоволит мне, хоть я ничем более не смог заслужить его милость. Продолжив путь, мы вскарабкались вверх по склону, оказавшись перед широчайшей зеленой равниной. То были луга, усеянные дикими травами и цветами. Далеко впереди отчетливо виднелась горная гряда. Высочайшие пики ее были укрыты снегом, а иные и вовсе скрывались за облаками. Мой товарищ, словно по волшебству обретя свежие силы, побежал вперед, широко раскинув руки, и вдруг рухнул прямо в высокую траву. — Валар и судьба воистину сжалились надо мной, — сказал он, утирая слезы, когда я приблизился к нему, лежащему посреди поля. — Не счесть тех мгновений, когда я думал, что мне не суждено будет увидеть эти луга. Грудь его высоко вздымалась. Маладор старался вдохнуть как можно глубже здешний воздух, напоенный горьковатым ароматом степных трав. Я тоже ощутил счастье. Оно внезапным дуновением вольно гулявшего по здешнему простору ветра ворвалось в душу. И я почувствовал, как ветер треплет мои волосы, как свежий воздух наполняет мою грудь, а радость — сердце. Редкие облака плыли в вышине голубого небесного свода. Анар слал свои лучи на Эа, освещая все вокруг, наполняя силой цветущие травы. Я помог Маладору подняться на ноги и вскоре мы вышли на обветшалую дорогу, ведущую в Тирион. Дорога эта, хоть и была пригодной для проезда конных и повозок, пришла в запустение. Было заметно, что за столетия, прошедшие со времен Исхода, никто не заботился о ее ремонте. Мы шли и шли, пока солнце не скрылось за горными пиками на западе. Я не чувствовал усталости, но Маладор предложил остановиться ненадолго. Я согласился. Разведя костер, мы сидели у дороги, любуясь звездным небом. Вдруг послышались конский топот и отдаленные крики переговаривавшихся всадников. Они стремительно приближались. Я рассудил, что нам нечего опасаться. Эти эльдар не могли быть из солосимпи, потому что ехали с противоположной от Альквалонде стороны. Кроме того, мы с Маладором уже успели отойти на большое расстояние от столицы тэлери. — Кто вы и откуда?! Отвечайте! — выкрикнул, обращаясь к нам, закованный в легкий доспех вооруженный конник — один из дюжины таких же, как и он, воинов, что вмиг окружила нас на разгоряченных скачкой боевых конях. — Я — Воронвэ, сын Аранвэ. Это Майлетаро. Мы из нолдор и направляемся в Тирион, — отвечал я, поднявшись на ноги. — Сын Аранвэ! — воскликнул один из воинов, по виду — командир, и тут же направил своего скакуна вперед. Остальные воины переглядывались и перешептывались меж собой. — Дайте факел! — скомандовал командир, спрыгивая с коня. Он стремительно приблизился ко мне, поднеся горящий ярко-оранжевым пламенем факел близко к моему лицу, и всмотрелся. Мгновение этот квендэ внимательно рассматривал меня, хмурясь и сдвинув черные брови, а затем повернулся к своим воинам с такими словами: — Поздравьте меня! Рок отнял у меня сына, но ему было угодно подарить мне внука! Затем он обратился ко мне: — Ты истинно сын Аранвэ и отправишься со мной! Я — Альвэ, командир тирионской стражи и отец твоего отца!