Работа над ошибками. Часть первая.

Бечено — Аспер.       Надо сказать, я нисколько не жалею о принятии приглашения Люциуса и Нарциссы. Для меня вполне очевидным является то, что все переживания, связанные сначала с похищением Тома, затем с проводимым расследованием, и, безусловно, с надвигающимися, словно снежная лавина, выборами Министра, не дали бы мне покоя в Принц-мэноре, вздумай я по какой-то причине отказать Малфоям.       По счастью, мы с Петти в тот момент определенно находились под своей счастливой звездой, не позволившей нам совершить глупость, поскольку в противном случае все то спокойствие, царящее в моей душе с самого утра, развеялось бы как пыль по ветру, не успев даже заложить своего зерна.       Что ж, это не может не радовать, и я пребываю в благодушном настроении вплоть до самого завтрака, на котором один из эльфов подает хозяину очередной выпуск «Ежедневного Пророка».       — Хм, — насмешливо фыркнувший над статьей Малфой, обычно являющий миру свою аристократическую маску беспристрастности — явление столь же неизученное, как и абсолютно вменяемая Белла, присутствующая за этим же самым столом и столь же непринужденно пересмеивающаяся со своей сестрой и Петуньей.       — Что-то интересное? — Том, судя по всему, совершенно не удивлен подобным поведением свой «правой руки», поскольку их общение в последнее время случается несколько чаще, нежели у нас, и Люц, с явным трудом подавив очередной смешок, качает головой:       — Чушь, но поданная, надо сказать, крайне оригинально — этого не отнять. Даже забавно в некотором роде, — он протягивает отцу газету, в которую тот немедленно утыкается, пытаясь понять, что именно так развеселило Люциуса.       Меня же мгновенно настораживает подобная характеристика, данная этой статье. Насколько я помню сагу о Мальчике-Который-Выжил — репортажи лишь одного человека вызывали столь неоднозначную реакцию в волшебном обществе. Терпеливо дождавшись, пока отец окончит чтение, и точно так же, как Люциус, негромко усмехнется, слегка качнув головой, произношу: — Могу я… — и, спустя мгновение, торопливо проглядываю ничем не примечательную статью, посвященную празднованию Самайна в одном из английских поселений магической части Англии, мимоходом отметив, что стиль текста действительно оригинален и остроумен. Но вздыхаю с облегчением, едва ли не уткнувшись носом в самый конец колонки и видя перед собой имя ее автора — Рита Скитер…       Итак — начало декабря восемьдесят первого — начало ее журналисткой карьеры. Могу поспорить на все, что угодно — ранее этой даты «Пророк» не имел никакого понятия о существовании этой особы.       Петти, заметив мою отстраненность, на короткое мгновение склоняется к моему плечу:       — Сев, ты в порядке? — вместо ответа я отчеркиваю кончиком пальца имя Риты, привлекая к нему внимание любимой, и моя супруга едва ли не мгновенно вскидывает на меня понимающий взгляд: — Это та, кого ты искал…       Я киваю, слегка качнув головой, призывая ее не привлекать внимания к нашему разговору. В тот план, что мгновенно рождается в моей голове, пока что не стоит посвящать всех присутствующих на завтраке. Для начала мне необходимо встретиться с этой особой и узнать — согласится ли она на мое предложение, которое можно назвать авантюрой и ни как иначе, либо же нет. И лишь потом, в случае ее положительного ответа, сообщить обо всем отцу. Петунья без лишних слов возвращается к разговору с Беллой, немедленно начиная обсуждать какой-то животрепещущий вопрос, посвященный, разумеется, младенцам, в очередной, бессчетный раз, напомнив мне о невероятном везении в выборе супруги.       А спустя час после того, как нам удается поиграть в шпионов и покинуть столовую не привлекая к себе излишнего внимания (разумеется, нам не хочется, чтобы наш поспешный уход связывали с прочтением той самой статьей в газете), мы с Петти усаживаемся за стол в наших покоях.       Решительно пододвинув ко мне перо и чернильницу, она произносит:       — Северус, вспоминай, что именно ты писал ей в тех письмах, — и, пока я, невольно наморщив переносицу, пытаюсь выполнить ее полутребование-полуприказ, она немного растерянно добавляет: — Вообще странно все это. Почему эта Рита объявилась именно сейчас? По какой причине совы не смогли найти ее ранее? Ведь ты потратил на ее поиски достаточно продолжительное время. В прошлый раз у меня вообще сложилось впечатление, глядя на все наши бесплодные попытки связаться с этой «мисс Скиттер», — ее имя Петунья выделяет особенно язвительно, а я, с изумлением взглянув на супругу, вдруг понимаю, что она просто… ревнует меня?! — И не смотри так! Да, я была бы практически уверена, что эта особа не существует в природе, если бы не твои слова о том, что она окончила Хогвартс… такое не подделать. Но тогда почему мы так и не смогли ее найти? И по какой причине ты уверен, что в этот раз все получится?       — Милая, — я все еще растерянно откладываю перо в сторону и осторожно касаюсь плеча Петти, — немедленно прекрати. Все твои инсинуации в адрес этой, как ты выразилась, «особы», — абсолютно беспочвенны. Поскольку я люблю лишь тебя, и тебе это прекрасно известно, — при этих словах ее лицо заметно светлеет, позволив соскользнуть маске беспристрастности, и я, уже более уверенно, продолжаю: — Что касается причин, по которым мы с тобой не смогли найти «эту особу», — я невольно копирую ее тон, и она насмешливо фыркает, окончательно расслабляясь, — то их огромное множество. Она могла жить у магглов, используя абсолютно иное имя, она могла выйти замуж, точно так же сменив фамилию, могла использовать Чары Ненаходимости по какой-то причине и… да что угодно, в конце концов!       Моя супруга смотрит на меня долгим немигающим взглядом достаточно долгое время, словно обдумывая мои слова и сопоставляя их с выражением на моем лице, а затем кивает:       — Будем считать, что ты меня убедил и повода волноваться у меня нет…       Я негромко фыркаю, вспомнив ту форму магического брака, которая заключена между нами — именно то, что она не принимает во внимание, — и Петунья недоуменно смотрит на меня, явно не понимая, что меня так развеселило.       — Безусловно, дорогая. Что ж, полагаю, тебе следует помочь мне составить этот текст.       Вернувшись в наши покои, мы тратим достаточное количество времени на надлежащее послание, стараясь не выдать в письме к незнакомому, по сути, человеку излишнюю информацию, но, при этом, постараться донести до мисс Скиттер нашу идею о написании некой книги, которая могла бы увидеть свет при ее непосредственном участии.       Позже, полностью удовлетворенный, наверное, двадцатым по счету текстом (остальные безжалостно уничтожены мной и Петти поочередно), я привязываю послание к лапке Джеки, которую доставила из совятни Принц-мэнора Лаки и, проводив взглядом исчезающую вдали темную точку, со вздохом поворачиваюсь к супруге.       — Дело сделано, милая. А теперь… идем сдаваться Тому, — и усмехаюсь при виде изумленно расширившихся глаз Петуньи. — А ты что, всерьез думала, мы все будем делать за спиной отца?       — Это должен был быть сюрприз для него, — несколько сердито произносит она, сердито поджимая губы, но я не менее упрямо качаю головой:       — Не смею спорить. Но знать о нем он должен. Пойми, мы не можем быть уверены в том, что наша инициатива хоть сколько-нибудь не навредит отцу в его работе. К тому же, возможно, он и сам захочет пообщаться с Ритой.       Она задумывается на несколько минут, а затем с недовольным вздохом кивает:       — Ладно, будем считать, что ты меня убедил. Но что, если наша инициатива и впрямь покажется Тому излишней? Как тогда?       — А тогда… — я расплываюсь в своей фирменной «рикмановской» улыбке, которую, спустя несколько лет, проведенных в теле Северуса, с успехом могу продемонстрировать при должном желании (но которое, как правило, отсутствует): — Даже если отец сочтет нашу идею не стоящей его внимания, то… поверь, милая, никому еще не помешал свой собственный журналист…       Честно говоря, идя на встречу с отцом, которого мы застаем в окружении хозяина особняка и нескольких особо приближенных к Тому лиц, которые в истории Джо входили в так называемый «Ближний Круг», я ожидаю чего угодно. Но не того, что, выслушав меня при всей собравшейся в кабинете Люциуса компании и молчаливой поддержке Петти, он задумчиво кивнет:       — Отличная идея, лорд Принц. Не могу не отметить этот факт. Полагаю, в случае согласия мисс Скитер, вам следует не только обговорить с ней все нюансы будущей книги, но и непременно пригласить ее на встречу со мной. Есть несколько моментов, которые мне хотелось бы не оставлять без внимания.       К исходу второго и последнего дня, оставшегося до «дня Х», мне становится бесконечно жаль Джеки, которую наша достаточно интенсивная переписка с Ритой вводит в состояние абсолютной усталости. Отвязывая от ее лапы последний опус строптивой журналистки, по какой-то неведомой причине категорически отказывающейся от встречи не только со мной, но и Томом, чье имя я использую в качестве последнего аргумента, все же пытаясь убедить ее дать свое согласие на эту встречу, я ласково поглаживаю взъерошенные перья усталой совы.       Прекрасно помня историю Джо, я не могу не отметить, что, кажется, этот персонаж также не похож на свой прообраз в саге. ТА Скитер не смогла бы пройти мимо столь интригующих фактов. ЭТА — категорически отказывается идти на встречу не только с простыми магами (пусть и аристократами) в лице меня и Петуньи, но точно также она игнорирует и будущего Министра Магии. И, при всем при этом, она не отказывается от написания книги. Упирая на то, что материал будет подбирать самостоятельно, обязательно учтя рекомендации «значимых персон магического мира», а перед публикацией готового опуса непременно предоставит его нам на предмет тщательного ознакомления.       Как соотнести между собой эта два, абсолютно не поддающиеся логике факта, я просто не знаю. А потому, невольно придя в отчаяние, я совершаю, наверное, один из самых неприличных поступков в своей жизни: отправляю к мисс Скитер усталую Джеки в последний раз, предварительно навесив на сову Чары Слежения. Да, это, и в самом деле, может выглядеть подлостью по отношению к Рите — ведь мне абсолютно неизвестна причина, по которой она не желает общаться с представителем мира Магии, но, как бы там ни было — без нее нам не обойтись. Слишком важную роль она играет в будущей жизни. Именно этим я и успокаиваю свою совесть, склонившись над картой острова, где зеленым огоньком мигает точка, обозначающая мою сову и отмечающая ее путь.       К счастью, пределы Британии Джеки покидать явно не собирается, и я с облегчением наблюдаю за тем, как крошечный зеленый огонек медленно ползет по самой обычной маггловской карте, наконец останавливаясь в Юго-Западной оконечности острова, неподалеку от Чепстоу (Chepstow).       Что ж, в тех местах мне не довелось побывать ни в бытность мою Рикманом, ни, тем более, теперь, поскольку лорду магии вряд ли пристало разгуливать по маггловским городкам. Нет, что касается меня — я абсолютно не против подобного времяпрепровождения, поскольку всегда любил вот такие тихие местечки, в которых мне иной раз удавалось что-то почерпнуть для своей актерской работы, но вот мое окружение, готов поспорить на что угодно, — эти порывы не поймет.       Немного помедлив, я отправляюсь в детскую, где Петти в этот момент занята игрой с нашими малышами. Проходит как минимум пара часов с момента моего появления в детской, прежде чем эльфы, выкручивая свои уши, единодушно сообщают о том, что «маленьким хозяевам пора спать». Что ж, они, безусловно, правы, а потому мы сдаемся без боя, покидая комнату.       И, лишь расположившись в гостиной, за чашкой с горячим чаем, я, наконец, сознаюсь супруге в своем проступке (а я, несмотря ни на что, считаю слежку за Ритой именно им).       — Не стану говорить, что ты поступил некрасиво. Думаю, ты и сам это прекрасно понимаешь, — недовольным тоном произносит Петти, и я покаянно склоняю голову, беззвучно соглашаясь с ее словами. — Сейчас речь не об этом. Да, твой метод дал определенный результат. Но, кроме того, что теперь мы знаем, где живет эта особа, мы по-прежнему не знаем о ней ничего. Ни того, по какой причине она скрывается, ни того, почему она отказывается встречаться с нами. Хотя это было бы более чем логично — встретиться с тем, кто предлагает тебе работу, и обсудить все нюансы.       Я молчу, потому что на самом деле говорить тут нечего. Петунья озвучивает выводы, которые я сам сделал уже достаточно давно. Разумеется, не в моих привычках осаживать собеседника, не позволив высказать собственную точку зрения (по счастью, эта черта характера передалась мне от Рикмана), а потому я терпеливо дожидаюсь окончания ее речи.       Теперь бы продумать наши дальнейшие действия. Привлечем мы кого-то к решению этого вопроса или же обойдемся своими силами? Об отце и его «группе поддержки», как я называю про себя Малфоя, Нотта, Лестрейнджей и прочих, речь не идет. Завтра — выборы. А потому все их внимание поглощено этим событием.       Несмотря на долгие годы, прошедшие с момента последнего избрания Римы в парламент Великобритании, я прекрасно помню, как нервничала моя любимая, переживая. Здесь же все гораздо сложнее, ведь должность Министра Магии несравнима с простым парламентарием.       Погрузившись в размышления, я не сразу понимаю, что Петунья уже закончила свои рассуждения и теперь терпеливо ожидает моей реакции на свои слова. Сознаваться в том, что я не слушал ее, как-то… не скажу, что чревато последствиями, поскольку моя супруга особа здравомыслящая и рассудительная, но все же, как минимум, некрасиво. Придется выкручиваться, с тем, чтобы найти достойный выход из этой ситуации.       — У меня идея, — выдаю, мгновенно сообразив, что иное с бдительной Петуньей не пройдет, и она заинтересованно склоняет голову на бок. — Гениальная по своей простоте. Мы пошлем туда эльфа. Они, как ты знаешь, умеют становиться невидимыми, а значит, он сможет проследить за обитателями этого поместья, — в том, что Рита обитает то ли в поместье, то ли в коттедже неподалеку от небольшого маггловского городка, я уверен. То самое заклинание, которое Смит использовал в Отделе Тайн, разыскивая похищенного Тома, пришлось как нельзя кстати при работе с картами во время слежки за Джеки. — Нам надо вычислить эту особу, поскольку я не представляю, как именно она выглядит.       На этом моменте я, безусловно, кривлю душой, ибо мне как никому другому известна яркая внешность специального корреспондента «Пророка» Риты Скитер, благодаря неуемной фантазии Джоан. Вот только, как мне кажется, Петти об этом знать не обязательно.       — Разумно, — обдумав мою идею со всех сторон, кивает моя супруга и улыбается. — Да, пожалуй, так действительно будет лучше. А то мне уже начала лезть в голову всякая чушь о том, как мы, спрятавшись под чарами, следим из кустов за домом этой особы.       Картинка, нарисованная Петти, кажется мне настолько смешной, что я, не сдержавшись, расплываюсь в улыбке.       — И в самом деле. Что ж, думаю… Лаки!       Явившаяся на мой зов эльфийка, которой я доверяю более, чем остальным, поскольку она является моим личным домовиком, внимательно выслушав инструкции и получив координаты аппарации, немедленно отправляется исполнять приказ.       Мы же, в свою очередь, отправляемся на обед, решив провести этот день в приятной компании хозяев поместья и их гостей. Вот чем мне нравится Малфой-мэнор, так это тем, что никто никого ни к чему не принуждает. Не хочешь выходить к столу — да ради Мерлина — зови домовика и принимай пищу в своих покоях. Но совесть не позволяет мне манкировать своими обязанностями сына. Да, я свыкся за эти годы, прожитые в теле Северуса, с тем, что мой отец жив, и ему периодически необходима моя поддержка и участие, пусть даже сам он никогда в этом не признается, но, увлекшись какими-то идеями, мне время от времени приходится напоминать об этом самому себе.       Оставшаяся часть дня проходит достаточно спокойно. Поместье Люциуса и Нарциссы постепенно заполняется все прибывающими гостями, которые, как я понимаю, и составляют дополнительную группу поддержки кандидата в Министры Магии в преддверии завтрашнего дня.       Неспешные беседы, полное отсутствие нервотрепки (впрочем, последнее, возможно, лишь благодаря льющемуся рекой Успокоительному зелью), прогнозы на завтрашнее мероприятие и прочее, и прочее…       Вечером я прощаюсь с Петти, отправляющейся укладывать детей, сам не желая покидать отца, который явно нервничает сильнее, чем хочет показать это окружающим его людям. Бессонная ночь и мое присутствие рядом с ним — самое меньшее, что я могу дать Тому, и я исполняю свой сыновний долг с радостью.       В кабинете Люциуса остается лишь тот самый Ближний круг, в который входят, помимо Малфоя и Нотта, поглядывающего на меня с явственным уважением, троица Лестрейнджей (впрочем, сейчас, что не удивительно, Белла отсутствует), Макнейр и Долохов, которого я лично вижу второй раз в жизни.       Мое присутствие, как становится очевидно, уже никого не удивляет. Судя по всему — они сделали для себя какие-то определенные выводы в отношении лорда Принца, ранее придерживающегося нейтралитета, а в последнее время не отходящего от их лидера ни на шаг. Думаю так, поскольку не менее очевидно, что отец даже пальцем не шевельнул для того, чтобы разъяснить своим соратникам мое место в его жизни.       Что ж, этого недолго осталось ждать.       Я прекрасно помню обещание Тома раскрыть наш с ним секрет перед всей магической Британией в случае его победы на выборах. И пусть еще ничего не ясно, но я абсолютно уверен в том, что Риддл победит.       Утром я отправляюсь будить Петти, в какой-то момент осознав, что Лаки так и не появилась…