Работа над ошибками. Часть первая.

Бечено - Аспер, olegowna.

Happy Heavenly Birthday, Mr. Rickman!

      Начиная со следующего дня, я прилежно пытаюсь включиться в ритм новой жизни, которой я стану следовать на протяжении всего периода обучения. С самого утра, сразу после завтрака, Магистр сообщает мне о принятом в отношении Люпина решении:       — Порт-ключ я подготовил. Если вы возьмете на себя труд сообщить имя вашего оборотня, я сегодня же отправлю письмо с ним адресату.       Разумеется, я исполняю требование Учителя и на весь остаток дня оказываюсь предоставленным самому себе. Медичи отбывает в Рим договариваться насчет моей практики в отделении проклятий госпиталя имени Святого Антония. Я же, потратив некоторое количество времени для того, чтобы распланировать предстоящую мне учебу на ближайший месяц, погружаюсь в изучение первого из пятнадцати томов колдомедицинских справочников, посвященных анатомии магов.       Вчера, слушая вступительную речь Магистра, я, честно говоря, подумал, что он оговорился, сделав упор на слово «мага», но не пожелал переспросить, полагая, что разберусь с этим вопросом самостоятельно. Но теперь, пролистав страницы книги, я отчетливо осознаю, что он был прав, а вот я, наоборот, ошибался.       Анатомия мага, как выясняется, имеет разительное различие с анатомией простого человека, проще говоря — маггла. И заключается оно не только в наличии магического ядра, но и своеобразной системе, больше всего похожей на нервную. Каналы-проводники пронизывают все тело мага, отходя от центра ядра, расположенного в районе солнечного сплетения, и посылая магические импульсы по всему телу, что позволяет волшебникам использовать ту самую, так называемую «беспалочковую» магию.       Заинтересовавшись этим феноменом, я возвращаюсь в библиотеку, доступ к которой мне еще вчера был открыт Магистром, и, пролистав несколько последующих томов колдомедицинских справочников, нахожу ту самую информацию, которая интересует меня до крайности. А прочитав ее — ошеломленно опускаюсь в стоящее рядом кресло, не сводя взгляда со страницы книги:       «…поскольку развитие магического ядра, образовавшегося еще на стадии формирования зародыша, и формирование магических каналов системы занимает достаточно продолжительное время, среднее время беременности волшебницы составляет срок от девяти с половиной до десяти месяцев, в отличие от стандартных девяти месяцев беременности магглов…»       Десять месяцев… ДЕСЯТЬ! А это говорит о том, что Драко Малфой родится, как и было описано в истории Джо — в начале июня, а вовсе не мая. По всему выходит так, что основная канва истории сохраняется. Ту часть, которая касается непосредственно меня и моей семьи, мы сумели изменить — ведь Петти вышла замуж за меня, а вовсе не за типа по фамилии Дурсль, но все остальное, к сожалению, так и осталось неизменным. Хотя меня безмерно радует тот факт, что никакому Дадли Дурслю не суждено появиться на свет. У нас с Петти, несомненно, будут дети. И обязательно трое, как мы и хотели. Но позже. Всему свое время.       Пока перед нами стоят иные задачи, и следует приложить максимальное количество сил для того, чтобы достичь желаемого как можно скорее.       Вечером, по возвращении из Рима, мессир ставит меня перед фактом того, что одну неделю каждого месяца я буду проводить в том самом госпитале имени святого Антония, практикуясь в определении различных проклятий.       После ужина я возвращаюсь к себе в комнату, и, с сожалением взглянув на составленный в день моего возвращения в Тоскану график, должный определять все мои действия на ближайший месяц, безжалостно перечеркиваю его. С учетом того, что из месяца выпадает целая неделя, следует пересматривать его кардинально. Кажется, мне точно будет не до сна, по крайней мере, в первое время.       Следующие два дня не приносят никаких неожиданностей. Обдумав систему, по которой мне следует изучать книги по основам колдомедицины в количестве пятнадцати томов, каждый из которых объемом в среднем сто тридцать — сто пятьдесят листов, понимаю, что в день мне следует учить наизусть порядка десяти листов, как минимум для того, чтобы успеть пройти всю программу за год. Я четко следую составленному плану, но, как и ожидалось, все оказывается совсем не радужно. Латынь, с которой, к счастью, был хорошо знаком Северус еще до моего попадания в его тело, существенно облегчает работу с зубодробительными названиями в справочниках, но все же не настолько, чтобы можно было расслабиться.       Определив методом проб и ошибок, что лучше всего мне работается в лаборатории после ужина, я посвящаю всю первую половину дня изучению колдомедицины, затем, после обеда, трачу около трех-четырех часов на продолжение утреннего занятия. После чего отправляюсь в библиотеку и просиживаю там до самого ужина, изучая трактаты известных Мастеров и Магистров, описывающих различного вида проклятья. Посмертные, родовые, любовные… направленного и общего действия. Рассчитанные на определенный возраст или аудиторию (к примеру, нацеленное на магов проклятье подобного рода никогда не заденет находящихся рядом с ним сквибов или магглов). И прочие, и прочие…       У меня волосы встают дыбом всякий раз, когда я переворачиваю страницу очередного трактата, изумляясь про себя человеческой глупости, алчности и злобе. Магглы добиваются всего, чего хотят, при помощи переговоров и, разумеется, оружия. Маги делают то же самое, применяя без зазрения совести подобную мерзость. Разница в том, что человека, раненого обычным оружием, можно либо вылечить, либо уже нет. В этом случае существует лишь два варианта развития событий. Мага же, проклятого другим магом… тут уж — как повезет. Бывает, что эта дрянь перекидывается на весь род, выкашивая его членов одного за другим. Или превращает мага в такое… честно говоря, впервые увидев колдографию, служащую иллюстрацией к одному из описанных автором трактата случаев, каюсь, не сумел удержаться от рвотного позыва…       А после ужина я спускаюсь в лабораторию, где начинаю экспериментировать над своим проектом. Наверное, этот процесс можно назвать и так.       Вечером второго дня Магистр вызывает меня в свой кабинет сразу после ужина, и указав рукой на небольшой мешочек, лежащий на краю его стола, произносит:       — Ингредиенты для зелья доставлены, мистер Снейп. Можете приступать…       Внутри мешочка с наложенными чарами расширения пространства, находится вдвое большее количество необходимых ингредиентов, чем требуется для варки зелья «Последней надежды». Судя по вложенной записке, Люциус решил перестраховаться, здраво рассудив, что раз я все-таки не Мастер, то имею право на ошибку. Вероятнее всего, он прав, но меня никогда не прельщало пользоваться своим исключительным правом, получая то, чего нет у других. Ни в прошлой жизни, когда Рикман отстаивал права тех, кому не повезло быть столь популярным, как ему. Ни в этой. Да, разумеется, у меня есть право на ошибку. Но кто сказал, что я горю желанием им воспользоваться?       Котел стандартного размера номер два. Размера, но не материала. Вместо оловянного котла для этого зелья надлежит использовать исключительно золотой, и, принимая его из рук Магистра, я искренне желаю самому себе не взорвать эту утварь.       Медичи устраивается неподалеку от меня, оседлав высокий трехногий табурет, и с явным интересом следит за моими действиями.       Раньше, еще во время обучения в школе, да и позже, получая домашнее образование, меня безмерно раздражало, когда рядом со мной во время работы над очередным зельем находился кто-то, кто пытался оценивать мои действия. Исключение составляла лишь Петти, да и то в редчайших случаях. Она понимала меня уже тогда, и лишний раз старалась не мешать моей работе.       Прошлый год вытравил из меня эту психологическую зацикленность на своей исключительности, а потому сейчас я едва ли замечаю присутствие Магистра. Хочет — пусть смотрит. Мне не жаль.       Зелье варится в три этапа. Первый — стандартная основа. Время приготовления — около часа. Второй — добавление растительных ингредиентов, придающих будущему зелью его лечебные свойства. Третий — ингредиенты животного происхождения, призванные закрепить достигнутый эффект.       Если на первых двух этапах мне не грозит абсолютно ничего опасного, то третий сопряжен с риском угробить всю работу. Именно третий этап должен исполнять Мастер. При добавлении каждого последующего компонента требуется не только тщательно отслеживать четкость своих действий и количество помешиваний, но еще и вливать в зелье свою магию.       Это — высший уровень. Это — то самое Мастерство, которому не учат в школе. Если резерва магического ядра зельевара, взявшегося за приготовление зелья, не хватит, чтобы напитать в достаточной степени жидкость в котле, то результат может оказаться… различным. От полного истощения мага — до взрыва котла. Впрочем, эти два пункта можно смело совмещать. Итог один…       Итак, нарезать ингредиенты. Что-то — костяным ножом, что-то — стальным или серебряным.       Вдоль волокон.       Поперек.       Выдавить сок из двенадцати дремоносных бобов. Да-да, я прекрасно помню учебник «Принца-полукровки». Интересно бы встретить Джоан в этом мире… может, когда-нибудь мне повезет?       Разорвать руками листья магической рябины на мельчайшие кусочки.       Нарезать лапки лягушек-кардиналов*.       Кожица огненного тритона — узкими полосками под углом тридцать пять градусов и шириной в четверть дюйма.       Порошок из когтей огневки полевой — 0,5 унции**.       И многое, многое другое…       Одна подготовка занимает у меня не менее полутора часов, но оно того стоит, вне всяких сомнений. Распространенная ошибка начинающих зельеваров, а мне, к несчастью, тоже доводилось испытывать на себе результаты этого просчета еще тогда, когда я только приступал к варке зелий в подвальной лаборатории дома в Паучьем тупике, состоит именно в их самоуверенности. Они считают, что вполне успеют подготовить второй компонент после того, как опустят в котел первый. Это не так. Разумеется, все зависит не только от умения зельевара, но и от сложности самого зелья. Иногда может не хватить времени даже на то, чтобы положить уже подготовленное к закладке.       Теперь, когда все требуемые мне компоненты подготовлены в соответствии с рецептурой зелья и разложены на столе в порядке закладки их в котел, я делаю глубокий вдох перед тем, как зажечь огонь под котлом, наполненным родниковой водой. Это — еще одна необходимость. Как и то, что стандартную, казалось бы, основу, придется готовить заново. Но не забываем — золотой котел… значит, стандартной ее можно назвать только из-за состава, но никак не способа приготовления.       Я зачарованно смотрю на вспыхнувший под днищем котла яркий огонек, отразившийся многократно в гладкой и блестящей поверхности, и успеваю подумать: «Мерлин, помоги…»       — Надеюсь, вы понимаете, — Медичи подходит так близко, что я ощущаю его дыхание на своей щеке, когда он наклоняется надо мной, — что я не смогу поделиться с вами своей магией. Зелье не потерпит два различных вектора.       — Я знаю, мессир, — отвечаю спокойно, стараясь не замечать, как судорожно стиснута в моей руке золотая лопатка, которой я только что закончил вымешивать зелье, ставшее нежно-голубым после закладки последнего растительного ингредиента. — Я постараюсь справиться.       Короткий вздох шевелит прядь моих волос на виске, и Магистр немного отстраняется, добавляя спустя пару мгновений после этого:       — Я буду рядом, мистер Снейп. Не могу быть уверенным в том, что все пройдет без эксцессов, но… постараюсь помочь.       Я киваю и тянусь за порошком из когтей огневки полевой. Первый компонент.       Медленно высыпаю и сразу же опускаю в мгновенно взбунтовавшееся зелье лопатку, уверенно помешивая против часовой стрелки, одновременно начиная вливание собственной магии.       Запах становится излишне резким, отчего я ощущаю внезапное головокружение, и, спустя пару мгновений, начинаю жалеть, что не догадался использовать обычную повязку на лицо, раз уж во время варки нельзя пользоваться магией сверх необходимого. А так — заклинание Головного пузыря оказалось бы очень кстати.       Двести помешиваний против часовой стрелки и непрерывно льющийся в зелье поток магии. И при этом — одновременная борьба с головокружением.       Сто девяносто восемь… сто девяносто девять… двести.       Ложку прочь, и в жидкость цвета палой листвы опускаются одна за другой нарезанные части лапок лягушек-кардиналов. Зелье остается прежним. Ни запах, ни цвет не претерпевают хоть каких-нибудь изменений, и я, поборов панику, вновь опускаю в него ложку, на сей раз мешая по часовой стрелке.       Те же двести помешиваний и тот же самый непрерывный поток магии, тонкой струйкой перетекающий из меня через мешалку в зелье.       После пары десятков движений лопаткой голова начинает кружиться сильнее, но, вместе с тем, я отчетливо вижу первые подвижки. Цвет палой листвы постепенно изменяется на ярко-розовый. С каждым последующим движением, помимо изменения цвета, зелье начинает реагировать так, словно закипает, несмотря на то, что огонь под котлом уменьшен практически до полного угасания.       — Не отвлекайся! — шипит где-то позади меня Медичи, но я вроде бы и не делаю этого. Будучи сосредоточенным на том, чтобы одновременно бороться с тошнотой, появившейся из-за ярко выраженного запаха прокисшей еды, сильнейшим головокружением и счетом помешиваний, я снова и снова убеждаю себя в том, что в следующий раз непременно использую вожделенную тканевую повязку.       Все-таки, судя по всему, я невнимательно прочел рецептуру, раз уж не заметил в ней описания подобных побочных эффектов…       — Северус! — возглас Магистра возвращает меня в действительность, и, отсчитав последние два помешивания, я с облегчением вытаскиваю из котла ложку, обрывая и без того тонкую струйку своей магии. — Последний компонент!       Послушно высыпаю в котел нарезанную мелкими кусочками кожицу огненного тритона и снова опускаю ложку внутрь, убыстряя помешивание на четверть. Магия уже привычно льется в бурлящую жидкость, буквально на глазах приобретающую кровавый цвет.       Запах становится еще более омерзительным, уже совершенно непохожим ни на что известное мне, и я с невероятным усилием задерживаю свое дыхание, делая лишь редчайшие вдохи. «Мерлин, а бедной Нарциссе ведь это еще и пить», — мелькает в моей голове, и я вздрагиваю, внезапно поняв, что в какой-то момент забыл о счете. Сильное пожатие моего плеча — и до меня сквозь сильный туман в голове пробивается мысль о том, что Магистр контролирует мои действия, как и обещал. Но чем это поможет, если я уже наверняка все испортил?..       — Еще три оборота и сразу по часовой стрелке, — резкий голос, и я снова вздрагиваю, на сей раз от неожиданности, но эта подсказка, пусть ненадолго, возвращает мне уверенность, вместе с тем подарив и удивление — а как справляется с этим запахом он? — Ровно пятьдесят оборотов. Северус, держись!       Послушно отсчитываю последние движения мешалкой, отметив, что зелье постепенно приобретает обещанный в рецепте алый оттенок, и, вытащив ложку, не удерживаюсь на ногах, падая на колени рядом со столом и все-таки избавляясь от содержимого своего желудка.       Вот же… все-таки ужинать перед подобным испытанием крепости моего организма — было очень плохой идеей…       Последнее, что я успеваю почувствовать перед тем, как провалиться в беспамятство — краткий полет, добавивший мне головокружения к уже существующему. А дальше — темнота…       — Северус, — голос Магистра прорывается сквозь сон, и я, широко распахнув глаза, вижу не окружающий меня легкий сумрак, сопровождающий ранний рассвет, а яркие блики послеполуденного солнца на стенах комнаты. Мерлин всемогущий, я проспал… да так, что сейчас наверняка получу наказание от Учителя, который стоит рядом с моей постелью и прожигает меня своим пристальным взглядом. — Выпей, — мне в руку ложится фиал, и я, с усилием приняв сидячее положение, открываю его, без труда опознав Восстанавливающее зелье. Память упорно отказывается сотрудничать, являя собой одну сплошную черную дыру, и я, послушно выпив предложенное мне зелье, поднимаю глаза на Магистра, забыв о том, что этого делать нельзя. Я ведь не в кабинете…       К моему огромному удивлению, он совершенно не замечает моего проступка, а вместо этого наклоняется надо мной и взмахивает своей палочкой. Краем глаза отметив опутывающие меня уже знакомые по прошлой жизни призрачные ленты, осознаю, что меня диагностируют. Но зачем?       — А что?.. — начинаю я и осекаюсь, увидев его улыбку.       — Держи, — в мою руку ложится еще один фиал из темного, практически черного стекла, открыв который я с наслаждением вдыхаю аромат свежескошенной травы. — Узнаешь? — А что?.. — повторяю я и снова осекаюсь, потому что в эту самую секунду вдруг вспоминаю все и сразу. — Это — ОНО?       В моем голосе звучит благоговение, и Магистр снова улыбается.       — Оно, Северус. Тебе удалось.       — О, Мерлин… — я с таким восторгом смотрю на первое в моей жизни зелье уровня Мастера, и от восторга не могу даже толком вздохнуть. — У меня получилось…       — Получилось, — подтверждает он и протягивает руку, забирая у меня фиал. — К слову, все вчерашние «приятные» ощущения, которые тебе довелось испытать — это последствия магического истощения. Могу отметить, что в следующий раз будет легче. И с каждым последующим — тоже. Каждый раз, опустошая свой магический резерв, ты будешь способствовать его расширению. Как следствие — сможешь варить более сложные зелья. Это еще одна причина, по которой практика в варке зелий ранга Подмастерье — обязательна.       Я киваю, не отрывая глаз от его лица, и сегодня мне позволяют эту вольность.       — Полагаю, самым оптимальным для тебя было бы провести весь этот день в постели, — вдруг говорит Медичи. — Но обстоятельства таковы, что тебе необходимо присутствовать при разговоре. На виллу прибыл гость, которого мы ждали.       Я несколько мгновений недоуменно смотрю на мессира, не до конца понимая, о ком именно он ведет речь, и только потом, осознав, коротко выдыхаю:       — Люпин?!