На смерть

      Элиссе тринадцать. Грудь у неё только наливается, но уже притягивает взгляды, а корсет на талии стянут так, что дышать трудно.       Элисса терпит, стоически переносит все эти фальшивые улыбки и неприкрытую лесть, держится ровно, как учила её Нэн, и даже умудряется не сострить в ответ на очередную дурацкую шутку потенциального жениха. Пускать пыль в глаза — этому она научилась с тех пор, как матушка позволила сэру Джори обучать её владению мечом.       Несколько танцев, море улыбок и смущённо опущенные — скучающие, по правде-то — глаза, и леди Элисса Кусланд позволяет себе удалиться в свои покои.       — Я немного утомилась, — отвечает она на закономерный вопрос, — нет-нет, не провожайте меня.       Каких-то полчаса спустя служанка, отправленная тэйрном осведомиться о самочувствии дочери, находит её на заднем дворе облачённую в простую рубаху и штаны, с мечом в руке, растрёпанную и совершенно счастливую.       Брайс смеётся — волчонок, как есть волчонок! Элеанора неодобрительно качает головой, мол, что за негодница? Но в глазах-то, в глазах у обоих — гордость. Элисса хитрая, своевольная и упрямая, да и в целом какая-то неправильная леди, но если бы им дали шанс перекроить девчонку заново, едва ли они стали бы что-то менять.