Заколдованная библиотека (The Enchanted Library)

      Прошла целая неделя, прежде чем Твайлайт согласилась поговорить.       Новые дела без конца появлялись в списке, стремительно набирая приоритет, но Рэрити не возражала.       Даже спустя больше чем неделю она по-прежнему могла ясно видеть воспоминания, которыми Твайлайт невольно поделилась, а также страх и чувство вины, что их сопровождали и какое-то время преследовали единорожку. В этот момент тщательно выстроенные Твайлайт Спаркл барьеры рухнули, и было бы вежливо со стороны Рэрити проявить терпение к тому, что будет дальше.       Ветер ласково трепал ей гриву, унося с собой воздух, который она выдыхала. Он касался век закрытых глаз единорожки, её чувствительные уши подрагивали от звуков жизни, наполнявших Понивиль. Её город, а если всё пойдёт хорошо, то в будущем и город Твайлайт.       Рэрити опаздывала, но как ей казалось, того, что последует дальше, будет достаточно, чтобы оправдать задержку.       Её рог наполнился магией, и в сопровождении приветливого звона сотворилось заклинание. Рэрити ждала ответа принцессы, и когда это случилось, её охватило дикое нетерпение.       Она улыбнулась, так будто Твайлайт могла её видеть, и подумала:        «Привет, принцесса».       Единорожка открыла глаза, и не увидела ни драконов, ни пещер, ни ещё чего-то причудливого. Перед ней был простой вид города, живущего своей обычной рутиной, и всё же она чувствовала, как внутри неё растекается очарование. Её и Твайлайт.       Рэрити оглянулась на свой бутик, и ей захотелось вернуться, исследовать его так же, как когда-то она исследовала библиотеку, но единорожка подавила это желание и пошла вперёд.        «Однажды мы там побываем, — подумала она, — вдвоём».       Пока единорожка трусила по городу, две души восхищались ходьбой, дыханием, проносящимися мимо пони и голосами тех, кого Твайлайт не могла пока услышать лично, такой удивительно причудливый образ жизни. В конце концов в голову Рэрити пришла мысль.       «Зачем мы это делаем?»       И ответ, очевидный для единорожки, всего через пару мгновений стал таковым и для принцессы. Потому что, почему бы и нет? Почему бы не остановиться, чтобы понюхать эти розы, и почему бы не пойти длинным путём через рынок, вместо прямого пути в лес, потому что почему бы не показать тебе наш мир?       — Рэрити!       Единорожка оторвала взгляд от цветка и повернулась к кобыле, смотревшей прямо на неё.       — Роузлак!       Роуз хихикнула.        — Ты пялишься на этот цветок с глупой ухмылкой последние пять минут, — отметила она. — Если ты так сильно его хочешь, я могу сделать тебе скидку.       Рэрити вернула взгляд к цветку и провела по нему копытом, сдерживая улыбку.        — Нет, всё в порядке, дорогуша, — ответила она, заставив себя оторваться от цветочного лотка. — Честно говоря, я бы с удовольствием осталась здесь на весь день, но у меня встреча с одним очень близким другом.       На мгновение единорожке показалось, что её сердце пропустило удар от последней части фразы, но она не стала зацикливаться на этом, сосредоточившись на кобыле. После простой ничем не примечательной беседы, в которой Твайлайт проявляла необычайный интерес к каждому слову Роуз, Рэрити продолжила свой путь.       И всё же, чем ближе она подходила к Вечнодикому Лесу, тем сильнее разум аликорна, казалось, отталкивал её прочь. Зачем идти в лес, казалось, говорила она, когда вон там такое очаровательное здание? Зачем идти в библиотеку, когда Свити Белль и её друзья могут рассказать Твайлайт о новой книге Дэринг Ду? Но это глупо, настаивал разум Рэрити, ведь принцесса разговаривала с ними накануне, когда они все отправились готовиться к той самой встрече, которую Твайлайт так пыталась избежать.       Потому что именно это она и делала, и единорожка не могла сказать наверняка, осознала ли она это самостоятельно или же Твайлайт предал собственный разум.       Рэрити остановилась и закрыла глаза.       «Твайлайт. Прошла уже неделя. Откладывать важные встречи не подобает королевской особе».       Ответа не последовало, ни одна посторонняя мысль или ощущение не тревожили её. Наступила тишина, пока знакомый динь не положил конец слиянию разумов. Единорожка вздохнула и открыла глаза, проведя копытом по кулону. Нисколько не смутившись, она продолжала идти к Вечнодикому, решение давно было принято, хотела того Твайлайт Спаркл или нет.

* * *

      — Это не твоя вина, — сказала Рэрити принцессе за пустой тарелкой, украшавшей стол на двоих.       Пустой, потому что одна не могла есть, а другая не была голодна.       Какое забавное зрелище, подумала единорожка, когда наконец прибыла, чтобы обнаружить идеально накрытый стол для ужина в библиотеке. Две тарелки, два стакана воды, безупречно разложенные столовые приборы и всё это при приглушённом свете безукоризненной люстры. Глупая выходка двух кобылок, которые ужасно неправильно истолковали вчерашнее праздное замечание Рэрити, что у неё очень важное свидание с Твайлайт.       Очень искренняя и трогательная попытка, думала единорожка, но к сожалению, предстоящая беседа будет совсем не романтичной.       — Это не твоя вина.       С таких слов Рэрити решила начать.       Они были просты и лаконичны, но очень эффективны, если последовавшее за этим молчание принцессы о чём-то говорило. Единорожка с удовольствием сбавила бы темп, чтобы хоть как-то поднять настроение, но она больше не могла тянуть. Это уже и так тянулось достаточно долго. На самом деле, почти тысячу лет.       Твайлайт не ответила, её взгляд был прикован к повреждённой золотой короне в центре стола. Её брови были нахмурены, с обычной озабоченностью, и рог аликорна ожил, чтобы поправить вилку на столе. Она была прекрасна, про себя думала Рэрити, ожидая, когда израненная роза сбросит свои шипы.       — Принцесса Селестия… — Твайлайт прервалась, нахмурившись ещё сильнее, как всегда делала, когда не могла подобрать слова.       — Принцесса Селестия, — повторила единорожка, и принцесса подняла взгляд. — Ты никогда не рассказывала о ней.       Твайлайт поджала губы.        — Я стараюсь этого не делать, — сказала она, и её хмурый взгляд рассеялся. — Это больно. Мне легче думать, когда приходится беспокоиться только о себе. Раньше это было невыносимо, как будто кто-то всё время колол меня в грудь, несмотря на то, что технически я больше не должна чувствовать боль в груди. В этом есть смысл? Я не уверена. Мне кажется, да.       — Знаешь, я почему-то уверена, что для такого рода ощущений был соответствующий термин. Ощущения боли в части тела, которой больше нет. «Фантомные боли». — Рэрити скрестила передние ноги на столе. — Довольно точно, не так ли?       Твайлайт тихо рассмеялась.        — Ты серьёзно?       Единорожка склонилась вперёд и улыбнулась.        — Абсолютно.       Улыбка Твайлайт померкла, взгляд опустился.        — Потом боль прекратилась. Всё прекратилось, и это больше не имело особого значения. Я не знаю, как долго это не имело значения, но… — Она опустила глаза. — Я снова начала чувствовать боль в груди.       — Серьёзно? Почему? Что её пробудило?       Принцесса подняла взгляд.       — Ты.       В её голосе не было ни намёка на обиду или обвинение, но Рэрити не смогла удержаться, чтобы не отшатнуться, игривость тут же улетучилась из её голоса.       — Извини, Твайлайт, — осторожно сказала она. — Если бы я знала, что это вскроет такие чувства, я бы не воспользовалась кулоном.       Аликорн покачала головой.        — Нет, дело не в этом. То, что ты сделала, не имеет к этому никакого отношения. Всё дело… — Она умолкла и стиснула зубы. — Это трудно объяснить.       «Или же, — подумала единорожка, — ты просто не хочешь ничего объяснять».       Рэрити хмыкнула, откладывая эту мысль на потом.        — Расскажи мне о принцессе Селестии.       «Даже если это больно», — хотела добавить она.       Как там говорилось? «Это больно, потому что важно?» Важные вещи заслуживают того, чтобы о них говорили, не правда ли?       — Она была красива, — ответила Твайлайт.       Рэрити приподняла бровь.        — Что, Твайлайт, пытаешься заставить меня ревновать?       Принцесса хихикнула, закатив глаза.        — Не в таком смысле, — сказала она, слегка покраснев. И покрутила копытом, пытаясь найти нужные слова. — То есть и в таком, но такой была и принцесса Луна. А принцесса Селестия… Она знала всё обо всём. Она знала, как всё исправить.        Улыбка расцвела на губах аликорна.       — Она заставляла меня чувствовать, что она мне доверяет. Как будто я могла сделать всё что угодно, потому что она была бы рядом, чтобы помочь. Я хотела быть такой же, как она. Она была моей наставницей с тех пор, как я была кобылкой.       Единорожка ласково хихикнула.        — Бедная принцесса Селестия. Ты, наверное, была одним из тех жеребят, что заваливают тебя кучей вопросов. — Рэрити откашлялась и изобразила Твайлайт. — Принцесса, почему солнце жёлтое? Почему жёлтый так называется? Откуда берутся цвета? Могу я прочитать об этом в книге? А что такое книга?       Твайлайт фыркнула.        — Не была я такой. — Помолчав секунду, она уточнила. — По крайней мере, не всегда.       — У драконов была её корона, — сказала Рэрити то, о чём аликорн и так знала, но это, по крайней мере, должно было помочь сдвинуть разговор с мёртвой точки. — И судя по состоянию пещер и страху магии хаоса перед магией Селестии, мы можем с уверенностью предположить, что Дискорду хорошенько досталось.       Твайлайт испустила вздох, сквозь который едва заметно слышалась сдержанная дрожь. Её уши также опустились, и она отвела взгляд.       — Ага.       — Это не твоя вина, Твайлайт, — повторила единорожка. Она научилась читать малейшие признаки, выдававшие истинные эмоции аликорна. Возможно, это было побочным эффектом недавнего слияния разумов, а может, дело было в том, сколь легко принцесса заполняла собой всё её внимания.       Возможно, и то и другое.       — Дискорд провёл вас. Он нарушил правила, — продолжила Рэрити, и Твайлайт вздрогнула, напрягшись, словно собиралась убежать. — Книга, которую ты написала. В ней было чётко указано, что он может просить только землю, но он поступил иначе.        Единорожка запнулась.       — Я просто не… — Она снова запнулась, обнаружив, что разговор был труден и для неё. — Твайлайт, я не хочу, чтобы это прозвучало как обвинение, и я искренне надеюсь, что ты это знаешь, но у тебя не было причин подчиняться, дорогуша, и даже если он не согласился, вы могли просто снова остановить его.       — Мы не могли, — сказала аликорн.       — Не могли?       «Ну конечно! Об этом говорится и в самой легенде».       — Потому что Дискорд украл Элементы, — поправила себя единорожка. — правильно?       Твайлайт не ответила сразу. Она просто смотрела на Рэрити тем пронизывающим взглядом, каким она пользовалась, когда уходила глубоко в свои мысли, и, наконец, сказала:        — Ты не понимаешь, Рэрити. Я совершила ошибку.       — Твайлайт, это не было ошибкой, и тем более не было твоей ошибкой.       Принцесса покачала головой.        — Нет, нет! Ты не понимаешь, — настаивала она, прижав уши к голове. — Спайк… Встреча по поводу мирного договора не была… Дискорд просил Спайка не на пустом месте, Рэрити. Случилось кое-что ещё, и...        Она умолкла и закрыла глаза. Без сомнения, подавленные воспоминания просачивались наружу, но такие разговоры были сродни срыванию пластыря. Чем медленнее ты это делаешь, тем больнее.       — Так что же случилось? — спросила единорожка. Её тон был твёрд, но прочистив горло, она спросила уже мягче, — Почему ты так говоришь? Я хочу помочь тебе, Твайлайт.       И это было искреннее заявление.       — Я боюсь, — ответила Твайлайт.       — Боишься чего, милая?       Аликорн стиснула зубы и ответила приглушённым голосом:        — Того, что ты подумаешь обо мне.       Повисла оглушительная тишина. Твайлайт Спаркл смотрела на Рэрити, и на мгновение той показалось, что она вернулась к прежней молчаливой принцессе, которая отказывалась выдавать свои эмоции. Она смотрела на Рэрити пустыми глазами, как будто ожидала, что та рассердится или, возможно, даже ответит ей холодным взглядом.       Столь серьёзный вид для такого глупого заявления.       Насколько плохо Твайлайт понимала чувства Рэрити? Она могла понять, когда аликорн не замечала её романтических выходок, но так откровенно не замечать   привязанность Рэрити?       — Твайлайт, должна ли я напомнить тебе, что я делала, чтобы раздобыть твои книги? Чтобы освободить тебя? — спросила единорожка, взяв вилку и лениво поигрывая ею. — Уверяю тебя, ничто из того, что ты мне скажешь, не изменит моего отношения к тебе, и, зная тебя, я уверена, твои опасения беспочвенны.       Принцесса вздрогнула, на её крыльях зашелестели перья.        — Но...       — Единственное создание, к которому я питаю презрение, это Дискорд, — продолжила Рэрити, кладя вилку обратно, — и всё потому, что он безусловно гнусное чудовище.       — Нет, — выпалила Твайлайт, прижав уши и зажмурившись. Она покачала головой, и на мгновение показалось, что она собирается зарыться лицом в передние ноги. — Нет, он не такой. Не всегда.       А вот теперь вся мягкость действительно пропала из голоса единорожки, она выпрямилась и нахмурилась.       — Твайлайт. Твайлайт. Да. Он. Такой, — сказала она, выделяя каждое слово, потому что последней вещью в мире, которую она могла принять, была Твайлайт, оправдывающая его. О Денза, сколь же сильный вред нанёс ей Дух, что она не видит зла, причинённого им? — Ты не можешь смотреть мне в глаза и говорить, что он не монстр, после того, что он сделал с тобой! С принцессой Луной и принцессой Селестией! О чём я говорю, он же Дух Хаоса! Он по определению зло!       Принцесса призвала словарь, открыла его и пролистала страницы.       — Хаос означает беспорядок, Рэрити,— ответила она, и на секунду вернулся учёный аликорн. — Хаос не является по определению злом, и также не является по определению добром, — добавила она, когда единорожка открыла рот, чтобы возразить. — Если Дискорд заставит перевернуться телегу, гружённую сладостями, то последующий хаос будет плох для владельца, но приятен для жеребят, оказавшихся поблизости. Дискорд любил хаос в огромных масштабах, что было плохо для нас, пони, но… его царство летающих предметов, скачков то в день то в ночь и дождя из шоколадного молока было скорее неприятностью, чем настоящим злом.       Она положила словарь обратно со ставящим точку стуком, как будто ожидала, что разговор закончится.       — Ну, судя по всему, что-то изменилось, потому что то, что он сделал с тобой, не неприятность, а просто жестокость, Твайлайт, — сказала единорожка, игнорируя досаду Твайлайт от осознания своей неправоты. — И кроме того, разве он не должен быть ещё и Духом дисгармонии? Если моё определение термина верно, а я уверена, что это так, он не только заставит телегу перевернуться, но также позаботится о том, чтобы жеребята передрались из-за конфет. Я читала об этом в заметках профессора Эйва о магии хаоса, и...       Твайлайт нахмурилась.        — Я знаю это, Рэрити, но... — Она остановилась, покрутив копытом. — Что, если я сделала всё хуже? Что если я сделала его… «зло» хуже?       Единорожка моргнула.        — Сделала всё хуже?       — Я совершила ошибку. То, что он потребовал Спайка, было сделано, чтобы причинить боль мне, — медленно и осторожно ответила аликорн. — Принцессы должны были исправить это для меня, но нельзя исправить то, что сделала я, Рэрити. Я...        Она опустила глаза и уткнулась лицом в копыта.       — Пожалуйста. Пожалуйста, не заставляй меня говорить об этом. Мне нет дела, был ли он всегда злым или нет, я всё равно сделала всё хуже.       Единорожка стиснула зубы, разочарованная не Твайлайт, а самой собой.        — Дорогуша, ты не можешь избегать этого вечно. Список дел должен быть завершён, в конце-то концов.       Наступила тишина.       — Я обманула его. Я обманом заставила его исправиться, — пояснила Твайлайт, когда Рэрити бросила на неё недоумённый взгляд. — Я обманула его, и он поверил мне, но все пони всегда плохо обращались с ним, и я не делала ничего, чтобы помочь ему приспособиться...Так что когда он обнаружил, что это был обман…       — Но что ты сде...       — Разве это имеет значение? — спросила принцесса, и единорожке показалось, что в комнате стало холоднее. — Всё уже сделано, Рэрити. Дело сделано, и я не могу ничего изменить или исправить, так какой смысл говорить об этом?       — А что насчёт Спайка? — спросила единорожка. — Что случилось с ним? В легенде о нём не упоминается, и он же жил с тобой? Это ведь его корзина там?       Она указала на портрет дракончика, висевший на стене.       — Об этом важно поговорить, Твайлайт, потому что это может помочь другим. Это может помочь тебе.       — Дискорд забрал Спайка, — ответила аликорн, и казалось, что она изо всех сил старалась сохранять спокойствие. — По крайней мере, он мне так сказал.       Рэрити приподняла бровь.        — И ты правда хочешь, чтобы я поверила, что он не злой?       Твайлайт поморщилась.        — Опять же, сейчас это не имеет значения. Он сказал мне, что забрал Спайка, потому что я не отдала его сама, и единственный способ помочь ему или другим — это найти карту в библиотеке, но я искала и не могу её найти, и... и моя единственная надежда — это книги, которые ты всё время приносишь, и он сказал, что если я уйду отсюда без неё, она исчезнет навсегда.       — Поэтому ты хочешь, чтобы я нашла книги? — удивлённо переспросила единорожка. — Потому что хочешь помочь Спайку?        Она прикусила губу, пытаясь собраться с мыслями. Помимо того, что принцессу по-прежнему мало заботила собственная свобода, Рэрити не могла не задуматься:        — Но Твайлайт, а что, если он лжёт? Он же Дух Хаоса!       — А если нет? — переспросила Твайлайт.       — А что, если в книгах нет этой «карты»? — спросила единорожка, начиная закипать от слов принцессы. — Ты об этом подумала? Вот соберу я их все, ты будешь свободна, но запрёшь сама себя здесь ещё на одно тысячелетие из-за карты, которая может даже не существовать? Ты сама-то себя слышишь?!       Рэрити пришла в голову одна мысль.       — А что, если он на свободе? Может быть, он живёт в какой-нибудь пещере в Эквестрии? Рэйнбоу Дэш! Рэйнбоу Дэш знакома с драконом! Может быть, он знает Спайка! Может быть, он и есть Спайк! Та чешуйка, которую я тебе дала; ты сама говорила, что она похожа по цвету на его!       — Спайк не единственный пурпурный дракон в Эквестрии, Рэрити.       — Но что, если это он?! Что, если он действительно там, свободен от любого проклятия, и всё же ты хочешь рискнуть ещё одним тысячелетием здесь ради карты?!       — Тогда где же он? — спросила Твайлайт срывающимся голосом. Она встала, наполовину расправив крылья. — Если Спайк действительно там, почему он не пришёл в библиотеку? Только он, принцессы и семейство Эппл знали, что я здесь, так почему же его здесь нет?       Рэрити вскинула копыта в воздух.        — Даже не знаю! Может быть, он просто ещё не нашёл тебя!       Принцесса приподняла бровь.        — Ещё не нашёл меня? Если мои расчёты и твои исторические книги не лгут, я нахожусь в этой библиотеке около тысячи и восемнадцати лет, Рэрити, и если твои географические книги верны, то Вечнодикий Лес на девяносто процентов больше основания горы Кантерлот. У него была тысяча лет, чтобы найти меня, и единственное другое объяснение, которое я могу придумать, — она понизила голос, и холодное выражение исчезло с её лица, — что он не хочет меня искать.       Единорожка не знала, что и сказать.       Как ужасно, думалось ей, что Твайлайт предпочла бы провести оставшуюся вечность в библиотеке, чем узнать, что...       — О, Твайлайт... — пробормотала она и потянулась к аликорну, прежде чем вспомнила, что они не могут коснуться друг друга, вместо этого поставив своё копыто рядом с копытом подруги на столе.       Принцесса отвела взгляд.        — Мы можем перейти к следующей теме из списка?       — Но, Твайлайт...       — Пожалуйста, Рэрити, только не сегодня, — принцесса заскулила и телепортировала словарь с глаз долой.       Единорожка вздохнула.       — Что ж, хорошо. — Хотя ей бы очень хотелось продолжить, но, похоже, она уже достаточно намучала Твайлайт, и последнее, чего ей хотелось, это разрушить доверие между ними. Она посмотрела на тарелку и выдавила улыбку. — Предполагается, что мы тут едим, но, похоже, наши милые хозяева забыли оставить нам еду.       — Может, они вспомнили, что я не могу есть, — предположила аликорн, и на долю секунды на её лицо вернулась улыбка.       Рэрити театрально ахнула.        — Увы, королевские особы всегда важнее чем мы,  простые смертные.       — Мило со стороны Свити и Эппл Блум устроить для нас официальный ужин, — сказала Твайлайт, выпрямляясь. — Многие важные разговоры в столице Кантер проходили в подобной обстановке.       Единорожка хмыкнула и сделала глоток воды. Она была уверена, что Свити Белль задумала отнюдь не официальный ужин для обсуждения исторических событий. Но это всегда можно отложить на потом.       Теперь, когда тема разговора была так бесцеремонно прервана, наступило неловкое молчание. Рэрити поставила стакан, её взгляд блуждал по отдалённым книжным шкафам, и она подумала, что сейчас, возможно, самое подходящее время рассказать принцессе о своих планах на будущее путешествие. В конце концов, это была ещё одна тема, которую единорожка хотела обсудить.       — Знаешь, думаю, я отлучусь из Понивилля на несколько дней. Дня на два, полагаю, — сказала Рэрити, скрестив передние ноги на столе.       — Отлучишься?! Снова? — выпалила аликорн. Её календарь появился рядом, дни после её возвращения с Радужных водопадов были вычеркнуты и закрашены. — Но ты всего неделю как вернулась!       Единорожка приподняла бровь.        — Ну и ну, Твайлайт! У меня ведь есть жизнь за пределами Понивилля и твоей библиотеки, знаешь ли? — поддразнила она, хлопая ресницами.       — Я знаю, но... — Твайлайт всплеснула передними копытами. — Но для начала мы и так едва видимся, и...       Рэрити весело рассмеялась.        — Едва видимся? Твайлайт Спаркл, я прихожу в библиотеку почти через день! Держу пари, если бы это зависело от тебя, ты бы хотела видеть меня здесь каждый день! — Она прикусила губу и приложила копыто к подбородку. — На самом деле, тебе было бы полезно научиться какое-то время жить без меня.       Твайлайт побледнела.        — И что это должно значить?       Единорожка со вздохом откинулась назад.        — Тише, я знаю, что на самом деле нет такой вещи, как жизнь без меня, но думаю, что начну больше оставаться в Понивилле. Как насчёт месяца?       — Месяц? — ахнула аликорн.       О, она выглядела ужасно напуганной, и Рэрити наслаждалась каждой секундой. Как ужасно с её стороны, правда.       — Может, два, — добавила она, потому что выражение лица Твайлайт стоило каждой минуты того, чтобы быть ужасной. Однако это продолжалось недолго, и драматизм единорожки превратился в очаровательное хихиканье, когда она отметила: — Ты довольно доверчива, не так ли, дорогуша?       Аликорн тут же расслабилась и, ссутулившись, вздохнула.        — Это не смешно, Рэрити.       — Нет, но ты же не станешь отрицать, что всего два дня без меня гораздо лучше, чем целый месяц       Принцесса, казалось, хотела возразить, её брови нахмурились.        — Куда ты отправляешься?       — Как тебе известно, у меня есть несколько заказов вне города, и один из них касается кобылы из Хартс-Хейвена. Это чудная маленькая деревушка на краю Галопирующего ущелья, — сказала единорожка, повернувшись и потянувшись к седельной сумке, стоявшей в метре от неё. — Ну, а я поставила себе задачу изучить библиотечные карточки книг, которые нам ещё предстоит найти, на случай, если одна из них была там, и…        Она достала из сумки одну из потрёпанных библиотечных карточек и положила её на стол.        — Вуаля! Посмотри на адрес пони, которая её взяла.       Твайлайт взяла карточку магией и осмотрела её.       — Твист Дезин, место проживания… — Её лицо окаменело. — Деревня Санктум.       — Деревня Санктум! — повторила Рэрити. Снова полезла в седельную сумку и вытащила книгу по истории, которую прихватила с собой. Открыла её и перелистала страницы до нужной и положила копыто на надлежащий абзац. — Здесь сказано, что пятьсот лет назад деревня Санктум сменила своё название на Хартс-Хэйвен!       Закончив пояснение, единорожка ожидала, что принцесса немедленно придёт в восторг от предстоящей экспедиции. И всё же аликорн продолжала смотреть на карточку, нахмурив брови, и вместо ответа телепортировала две карты на стол. Первая, в идеальном состоянии, была новой картой Эквестрии, которую Рэрити подарила Твайлайт. Вторая, выцветшая и потрёпанная, выглядела как карта старой Эквестрии, и на ней единорожка могла увидеть свой пункт назначения, нарисованный прямо рядом с Галопирующим ущельем, над которым безупречным почерком было написано название: деревня Санктум.       — Могла бы проявить больше энтузиазма, — сказала Рэрити, наблюдая, как Твайлайт сравнивает две карты.       Да, конечно, она понимала, что наверное, это несколько оптимистично полагать, что потомки Твист Дезин по-прежнему живут в деревне или даже сохранили книгу, но это было возможно, и это, определённо, было лучше, чем ничего не делать!       — А они пони?       Единорожка моргнула, сбитая с толку странным вопросом принцессы.        — Пардон?       — Твои клиенты, — уточнила аликорн, оторвавшись от карты. — Они пони?       — Очень на это надеюсь, — ответила Рэрити. — Если нет, то это была самая убедительная маскировка под кобылу, которую я когда-либо видела. А почему ты спрашиваешь?       Твайлайт вновь посмотрела на карту, по-видимому, погрузившись в собственные мысли.       — Кейденс основала деревню Санктум, — как ни в чём не бывало произнесла Твайлайт, без особых усилий возвращаясь в привычную единорожке личину учёного. — Это была деревня беженцев, которую она основала через год после первой войны.       — Беженцы? — спросила Рэрити. — Но война же была в Эквестрии? Откуда тут взяться пони-беженцам?       Принцесса покачала головой.        — Не пони. Чейнджлинги.       Увидев озадаченное выражение лица единорожки, Твайлайт призвала старый свиток, развернула его и показала Рэрити. На нём был выцветший рисунок жуткого насекомоподобного существа с льдисто-синими крыльями и дырами по всему телу, как будто кто-то напал на них с огромным дыроколом. Она смутно припоминала, что видела подобных существ раньше.       «Кстати, а разве на одном из тех рисунков в пещере на Радужных водопадах не было чего-то подобного?»       — Могу тебя заверить, Таффи Скретч не выглядела даже отдалённо похожей на это, — сказала Рэрити, оскорблённая за своего клиента. Ей лично не понравилось бы, если бы кто-то принял её за такую тварь. — Думаю, я бы запомнила, если бы когда-нибудь встретила что-то подобное.       — Нет, не запомнила бы. Чейнджлинги — перевёртыши, — ответила аликорн. — Они могут изменять свой физический облик практически под любое существующее создание, и ты никогда не сможешь сказать наверняка кто перед тобой. Возможно, ты уже встречала одного из них и понятия не имела, что на самом деле это не пони.       Твайлайт свернула свиток и телепортировала его обратно, заменив большой книгой и открыв её на странице с ещё большим количеством иллюстраций этих существ.       — На самом деле это просто изумительно! Так они внедрились в Эквестрию во время первой войны. Когда Дискорд обратил Эквестрию в хаос, Кризалис с её чейнджлингами было совсем просто превратиться в пони и предложить нам свою помощь.       «Внедрились? Какой интересный выбор слов».       — Э-э... — Единорожка взглянула на книгу с небрежным интересом. — Да, полагаю, им нужно было скрывать свой истинный облик. Трудно доказать, что у тебя благие намерения, когда ты похож на дитя любви насекомого и дырявого сыра. Кстати… Погоди-ка, у меня сложилось впечатление, что они работали с Дискордом, а не против него.       — Работали, — ответила принцесса, переворачивая страницу и показывая Рэрити новую иллюстрацию. — Они просто действовали иначе.       Там были изображены две кобылы, стоящие в обнимку. Одна из них — определённо, чейнджлинг — выглядела совершенно здоровой и счастливой, в то время как другая выглядела какой угодно, но не здоровой. Единорожка выглядела совершенно измученной, с мешками под затуманенными глазами и усталой улыбкой. Иллюстратор добавил вокруг неё какую-то магическую ауру, которую здоровая пони, похоже... поглощала?       Рэрити нахмурилась.        — Что оно делает? Высасывает из неё энергию?       Твайлайт покачала головой.        — Близко! На самом деле питается её любовью.       На мгновение воцарилась тишина, пока единорожка смотрела на принцессу.       — Существа, питающиеся любовью? Денза, а Свити говорит, что мои любовные романы слишком слащавые, — заметила Рэрити. Она хотела подразнить аликорна и спросить, что если та тоже чейнджлинг, и питается её влюблённостью, но решила, что разумнее будет придержать язык за зубами.       Твайлайт закатила глаза.        — Такова их природа. Без неё они постоянно чувствуют, смертельный голод, поэтому у них нет выбора. — Она забрала книгу и закрыла её. — Раньше чейнджлингов возглавляла королева улья, которая хотела захватить Эквестрию. Она воспользовалась хаосом, вызванным Дискордом, чтобы её подданные обернулись пони и объединились с нами, а из-за союза с Дискордом он не вредил им, поэтому пони быстро прониклись доверием и дружелюбием к пони, которые волшебным образом оказались невосприимчивы к магии хаоса. Они высасывали из нас любовь, а мы, в свою очередь, были слишком слабы, чтобы что-то сделать с Дискордом. В конце концов, принцессам удалось победить королеву чейнджлингов, но некоторые из её подданных остались в Эквестрии в качестве беженцев, потому что искренне прониклись идеалами пони.       — И вы позволили им жить в Эквестрии и продолжать кормиться от пони? — спросила единорожка, прижав копыто к груди. — Я знаю, ты сказала, что такова их природа, но Твайлайт, это ужасно!       — Разумеется, нет! — нахмурившись, ответила аликорн. — Кейденс вложила в кристалл заклинание, которое усиливало и передавало её чувства дружбы и доброжелательности к чейнджлингам. Таким образом, они могли питаться от него, не причиняя никому вреда, и безопасно жить в Эквестрии.       — О, — Рэрити отстранилась, чувствуя значительное облегчение.       Это было намного лучше, чем позволить этим созданиям питаться пони, но мысль о том, что они живут среди нас, была, определённо, тревожной.       — Ты же не думаешь, что они всё ещё живы? — спросила единорожка. — Или что некоторые из них по-прежнему там?       Твайлайт пожала плечами.        — Не знаю, но... если ты действительно планируешь отправиться туда, мы должны убедиться, что ты готова на случай, если они всё ещё там и больше не «исправившиеся». Мы не можем больше рисковать.       Рэрити тряхнула гривой.        — Рисковать? Да я же теперь практически бесстрашна?! — воскликнула она, заходясь в хихиканье, когда аликорн ответила ей скептическим взглядом. — Ладно, хорошо. Что ты задумала? У тебя есть какие-нибудь заклинания против чейнджлингов?       — У меня есть кое-что получше, — с улыбкой ответила принцесса. Её рог затрещал, и на столе появилась ужасно знакомая книга о телепортации. — На чём мы остановились?       Единорожка уткнулась лицом в копыта, издав крайне неженственный стон.       — Твайлайт… — Она сново посмотрела на аликорна. — Честное слово! Что это за навязчивая идея — научить меня телепортации?! Есть и более полезные заклинания, которые я могла бы выучить!       — Эй! Телепортация очень полезна! — возмущённо выпалила принцесса. — То, что ты не выполняешь свои ежедневные упражнения, не отменяет этого!       Рэрити задумалась. Твайлайт потакала её желанию узнать больше о прошлом, так что похоже, было бы справедливо с её стороны потакать острой тяге пассии к невыполнимым задачам.       С чрезмерно эмоциональным вздохом она встала из-за стола.        — Если мы действительно собираемся это сделать, я заслуживаю хотя бы нормально поесть, — сказала единорожка, поднимая свою седельную сумку с подушки на полу. — Я отказываюсь терпеть твои замашки строевого сержанта на пустой желудок.       Аликорн кивнула.        — Хорошо. Я пока составлю программу тренировок, — ответила она, телепортируя к себе свиток, перо и делая несколько записей. Рэрити почти добралась до выхода, когда принцесса окликнула её. — О, Рэрити, подожди!       Единорожка обернулась.        — М-м?       — Э-э-э... — Твайлайт на мгновение опустила уши. — Когда я сказала, что ты, э-э, «причина того, что я снова чувствую боль», я, вероятно, не совсем верно выразилась. Я имела в виду, что... — Она замолчала, нахмурив брови. — Я не имела ввиду... эм...       — Дай угадаю, — с улыбкой перебила её Рэрити. — Воспоминания о тех, кого мы потеряли, снова причиняют боль, когда у нас снова есть что терять, я права?       Аликорн молчала, но румянец на её лице говорил гораздо больше, чем слова. Единорожка улыбнулась своей принцессе и продолжила путь к туннелю.       — Не волнуйся, дорогуша, — крикнула она, — я всегда найду дорогу назад.