Сказ о том, как Злой Колдун Прекрасную Царевну похитил

«Как у свата на дворе, В трое колокол ударили Молодца поздравляли Со своей со будущей — С раздушой красной девицей!.» Славянская обрядовая свадебная песня.

— Не хочу, не буду! — дурным голосом верещало чумазое нечто, кое-два часа назад всей усадьбой с горем пополам заманили в рабочий кабинет Царя-Батюшки. — И вы меня не заставите! — Еще как заставим, так заставим, что сама захочешь, — ласково проворковала Белослава, за что удостоилась яростного взгляда от младшей сестры. — Вот и не захочу! И вообще, мне в лабораторию надо! — жалобная мордашка всегда удавалась Ладомире прекрасно, вот только в носу щекотало неимоверно, надышалась она что-ли? Все же пар от котла валил клубами… и пытаться почесать его плечом, руки-то в защитных перчатках, наверное, все же не стоило. — У-у-у, злыдни! Вы мне такой эксперимент срываете! Мадам Фридерика — наставница юных царевен, приглашенная лично Царем-Батюшкой из самого Тричетвертого Царства, схватилась за сердце, а лицо ее круглое и лоснящееся, как масленичный блин, покрылось налетом белизны. Но на это, как и обычно, никто не обратил внимания. Чтобы её воспитанница пропадала целыми сутками в башне, да еще и в компании — о, ужас! — мужчины, да это ни в какие ворота не лезет! Сколько раз она говорила Царю, что не пристало девице на выданье заниматься какой-то алхимией, сколько нотаций прочла о вреде магии! Но ничего не помогало. Он просто слушал, а потом отправлял «драгоценнейшую Мадам» в её покои. Порой ей начинало казаться — интересы дочери ему по нраву, но она старательно гнала столь пугающую мысль прочь. — Хватит! — Родислав Яроборович строго смотрел на дочь. Младшенькую он любил, вот только понимание «счастья» для неё у него было особенным, диаметрально противоположным её собственному. — Я слишком долго терпел твои игры, но сейчас потакать не намерен. Ты выйдешь замуж за Любозара и станешь ему достойной женой. Намедни мне пришло письмо, в котором наследник Тришестого королевства просил у меня руки моей дочери. Я ответил согласием на брак. В начале паздерника* сыграем свадьбу. Вот только об одной мелочи он умолчал, не стоит расстраивать невесту накануне свадьбы, да и проблема эта выеденного яйца не стоила! Подумаешь, Любозар в послании просил руку его старшей дочери — Беляны, какая ерунда… ценой в сто полновесных золотых монет к приданному. К тому же Белослава давно была сговорена с его давнишним другом — за что тот был бы бит и выставлен прочь, хоть это и грозило политическим скандалом, с дальнейшим объявлением войны (Велимир не вспыльчив, но целеустремленности ему не занимать), если бы не вмешательство родной кровиночки, бухнувшейся на колени перед татей, начавшем засучивать рукава церемониального платья. Оказалось, Белослава, вот уже на протяжении нескольких лет влюблена в правителя соседнего государства и будет счастлива стать ему верной женой и надежной соратницей, а возраст будущего супруга её не смущает — отнюдь, он мужчина опытный… На очередном чрезмерно удачном речевом пассаже, Родислав понял три вещи: во-первых, учитель изящной словесности не зря ест свой хлеб с его стола; во-вторых, дочь совершенно отбилась от рук и как дальше с ней быть не ясно — Белянка хоть и была мила-скромна-тиха, как и полагается девице её возраста и происхождения, но вот пакостностью явно пошла в мать, умершую при родах, а потому родителю отказавшему ей в очередном капризе, коим стала большая и светлая любовь, придется не сладко. В третьих… а в третьих, он хотел выпить. Горячительной настойки или валерьяны. Правда, не ясно чего больше, что явственно намекало на возраст монарха. Но, судя по тому, что вечер закончился грандиозной попойкой с будущим зятем, нанесшей значительный урон царским винным погребам и казне, то Могучий Зеленый Змий опять победил. — Ты слышала отца, Мира, — обняла её Беляна, чья свадьба была назначена на конец декады, — быть тебе до зимы мужней женой. Сей трогательный момент был прерван распахнувшейся дверью, из-за которой показался драгоценнейший Ядаслав Миронович — глава сыскного приказа, коему такое наплевательское отношение к Царскому кабинету и всему в принципе сходило с рук. — Ну, чего глаза мокрые, РазЛада? — от столь панибратского тона к особе голубых кровей Мадам Фридерика пошла пятнами, на этот раз — красными. — И ничего-то они не мокрые! — всхлипнула младшая царевишна под насмешливым взгляд старого друга, суетливо поправляя фартук, заляпанный неизвестными науке веществами. Опять он её «РазЛадой» назвал, вот что за человек такой, противный?.. С самого детства её так зовет, после того, как она малявкой на него случайно с яблони упала. Он тогда долго хохотал, она запомнила, да сказал, что имя «Ладомира» ей не подходит, лучше бы «Разладой» окрестили. С тех пор только так и кличет. — Замуж не хочет, — хмыкнул Царь-Батюшка, — что-то случилось, Ядаслав? Аль ты по ошибке ко мне заглянул? — Какая уж тут ошибка, коли под дверью очередь из придворных и все к тебе Царь-Батюшка на прием. Не томи народ и так тут все ясно. — Ну так ты меня ещё поучи! — Пожурил его Родислав Яроборович, но так… ласково, по-семейному. — Куда мне, горемычному! — вполне серьезно ответил сыскарь. — Но все же ты прав, — легкий кивок своим мыслям и вот уже строго: — Мира, Беляна, ступайте к себе, негоже заставлять людей ждать. Мадам Фредерика, проводите, сделайте милость. Для горячо любимого монарха, о коем в тихую мечтала холодными ночами, суровая наставница была готова на что угодно, вот только ему это было не нужно. Поэтому и защебетала, напоминая при этом квочку, если только они бывают черными в мелкий горох: — Мон шэр, пройдем! И главное, помнить — вы наследница. Лада…мира, — именно так, с противной паузой и ударением на последний слог, — нам еще стоить столько успеть! Хлопочущая Мадам, казалось, заняла собой все пространство, и никто не заметил, сколь тяжел был взгляд младшей царевны. Только Ядаслав что-то понял — ему по долгу службы было положено, да промолчал. С письмом любезного Любозара он ознакомился одним из первых и, откровенно говоря, не слишком приличное предложение любезного соседа ему не сильно понравилось. То ли дело в том, что Разладу он помнил любопытной малышкой, хоть и разница-то у них не слишком большая — всего-то пятнадцать лет, если по той же Беляне сравнивать; то ли это профессиональное чутье заворочалось, подвох чует, а понять где он пока не может. Оба эти варианта его не прельщали, грозя серьезными неприятностями. Однако, с кем поведешься — от того и наберешься, а потому он решил в лучших традициях Мадам Фре отогнать эту мысль по дальше. К тому же, кто он такой, чтобы соваться к Царю-Батюшке с безосновательными обвинениями? Не солидно как-то. Вот соберет побольше информации, так и видно станет, а пока лучше подумать, как охрану свадьбы организовать — торжество ведь не за горами уже. Да, точно, лучше. И безопаснее, а то вот так до многого додуматься можно, а оно сейчас совершенно не нужно. — Так я вот чего зашел-то, Царь-Батюшка, что с иноземными послами-то делать будем?..