Мне приснился сон

Мне приснился сон. Нет, не так. Это было похоже на сон, но так хочется верить в волшебство. Хоть немного, хоть иногда. Пусть не в те моменты, когда твои холодные ладони сжимают меч. Пусть не в тот момент, когда ты серьезен как никогда. Это тоже нужно – быть серьезным. Но и вера никуда не девается. На чем я остановился? А точно! Это был сон, похожий на правду. Я шел по странной местности, прямо к огромному дереву. К сакуре. Это была сакура, иначе и не скажешь. Прекрасная сакура с нежными лепестками. Интересно, когда она будет отцветать? Самая прекрасная пора для нее. Под сакурой стоял молодой человек в одежде гайдзина. Иностранец? Нет, похож на японца. Неужели Чошу? Вражеский клан не дремлет, прорываясь даже в мои сны, безобразие какое. И где мой верный меч? Только в этот самый момент я ощутил, что меча у меня нет. -Надеюсь, ты сейчас не очень враждебно настроен? – улыбнулся я. Почему у него такие глаза? -Эй, приятель, почему молчишь? Не хочешь разговаривать с презренным Волком Мибу? – спросил я еще более настойчиво. В его взгляде промелькнуло замешательство. Он явно порывался что-то мне сказать, но одергивал себя. А я каким-то глубинным чувством понимал, что знаю его. И это не Чошу, не Тоса и не какой-либо другой враг. Но кто же он? -Окита Соджи? – спросил он меня, словно овладев своим голосом. -Да, это я. А ты симпатичный, - сказал я, без всякой задней мысли. - Тебя как зовут? -Касю… Киёмицу, - решился он. Киёмицу? Вот это да, ничего себе! Прямо как мой меч. Тот самый, который сломался тогда, в гостинице Икэда. Ужасное время, ужасные потери. Я покачал головой, встряхиваясь от пелены грусти. Еще чего не хватало. -Киёмицу, - повторил я, заново пробуя его имя, - рад встрече, позаботься обо мне, хорошо? Пусть это и сон, но замечательный сон. -Окита кун, - Касю поиграл своим хвостиком, явно нервничает, - я давно уже хотел сказать это… простите. -Эй, ты чего? – я опешил. У него глаза на мокром месте, что ли? Нет, так дело не пойдет. Я решительно шагнул к нему, положил ладонь ему на голову и беззаботно спросил, -признавайся, что успел мне сделать? И если ты не шпион Чошу, так и быть, прощу. -Я не смог защитить вас. Тогда, в гостинице Икэда! – выпалил он, вытирая лицо тыльной стороной ладони. Икэда?! Ками сама, так выходит… Я встретил свой собственный меч? Так, спокойнее. Дышим глубоко. Хорошо. А теперь вопрос на засыпку – за что извиняться? Это я перед ним виноват – сломал, Но вроде бы он целый. Руки-ноги на месте, уже хорошо. Я снова улыбнулся и взъерошил ему волосы. Сколько там было крови, сколько там было боли и потерь с обеих сторон. Я тогда не понимал, что мне придется стать чуть не демоном. Но я терпел, согласный на это ради Кондо сэнсэя, ради Хиджикаты. Ради них всех. Я бы отдал всю свою кровь, я бы позволил убить себя тысячу раз, если бы это помогло. Но я могу лишь сражаться и убивать. А еще дарить смех. Слишком мало, слишком. -Киёмицу, ты такой миленький меч. Я и не думал, что ты можешь быть настолько привлекательным. -Ох, вот как?- он зарделся, и кажется, немного успокоился. Это хорошо. -Да так, - весело отозвался я, подумав, что этот сон мне нравится все больше и больше. -Я тоже думал, что я привлекательный меч. И всегда надеялся, что Окита кун думает хоть немного также. Из-за дерева вышел другой мальчик. На нем хаори шинсенгуми, и он чем-то похож на меня. Вот как – любопытно. Говорят, что меч хранит в себе душу самурая, владевшего им. Значит, моя душа должна быть немного в Киёмицу и немного в Яматоноками. Так, выходит? -Окита кун?!- поприветствовал меня второй, раскрыв глаза, ставшие необъятными, - как же так?? -Не волнуйся, это же всего сон, - отозвался я, и тут же спросил, - а ты случаем. не был моим мечом? Хотя о чем это я? Ты и сейчас должен быть моим. Он зарделся. -Окита кун, вы даже не представляете, сколько всего я хочу вам сказать! – выпалил он, взмахнув руками, - мы встретились с Киёмицу, и теперь как братья. Он хороший и заботливый, и красит ногти. Ой, не то, - смутился он, - а еще я стал сильнее. Я хочу защитить вас. Жаль, что тогда в Икэда-я я не мог быть рядом. Я несколько опешил от такого напора. И рассмеявшись, помахал ладонями. -Спасибо за такую заботу, Яматоноками, - я склонил голову, любуясь ими. Моими мечами. -Можно просто – Ясусада, - он подбежал ко мне, словно не веря, что это я. -Как скажешь, Ясусада, - покладисто согласился я, потрепав и его по волосам, - меч должен быть сильным. Но сильным его делает воля хозяина, понимаешь? Он кивнул. -Эй, Киёмицу, - я подозвал второй меч. Он подошел ко мне, вспомнив, что должен вести себя достойно. Затем посмотрел сначала на одного, потом на другого. -Касю, спасибо тебе за твою службу. Ты прекрасный меч, не только внешне, но и по своей сути. Я не шучу, - я перевел взгляд на Ясусаду, - а ты… сейчас у меня ты. И я хочу, чтобы ты был со мной до самого конца. -Окита кун! Но ведь… А черт, да, они же знают о моей болезни. -Во-о-от, глупостей наговорил, - я рассмеялся и прижал их к себе, таких мелких и глупых. Прямо как я сам. Главное, чтобы они не разревелись. Да, болячка неприятная, мерзкая, если уж быть начистоту. Да чего уж там - страшная. Но им-то знать об этом необязательно. И я улыбнулся еще раз, прикрыв глаза и ощущая биение сразу двух сердец. С ума сойти, биение сердец мечей. -Это не глупости, - прошептал Ясусада, как более разговорчивый и открытый, что ли? -Самые настоящие. Выше нос, ребята. Я горжусь вами. И не нужно раскисать. У вас впереди прекрасная жизнь. Я буду знать, что вы хорошо устроились. Я помахал рукой. Шагая назад и понимая, что исчезаю. Жаль, что сон оказался таким коротким. Но таким прекрасным.