Cool

Примерно на это Тсунаеши и рассчитывал, стоило им только переступить порог старого на вид, но вовсе не утратившего своего прежнего величия, особняка, где их вполне дружелюбно встретил босс семьи Бриан и четверо из его Хранителей, что не вызвало у самого шатена ничего, кроме желания поежиться — возникло желание отряпнуть на несколько метров от этого человека, который протягивал ему руку для рукопожатия и всем своим видом старался показать, что рад подобному визиту… Только вот даже он, Савада, смог заметить плохо спрятанное презрение в темно-карих чуть прищуренных глазах. Словно змея, которая хочет поскорее полакомиться легкой жертвой. Если бы легкой… — скорее почувствовал, чем заметил, как подобрались что Хибари, что Рокудо, определенно намереваясь хорошо развлечься. Оба вот уже несколько дней не дрались друг с другом, что можно было бы считать чудом, не знай, что причиной тому стал спор для одного, и принцип для другого — неплохая возможность свести на нет разрушения хоть с их стороны. Что вызывало недоуменные и подозрительные взгляды остальных, ведь все это больше напоминало затишье перед бурей. Стараясь держаться на приемлемом расстоянии от Матиа и делать вид, что все совершенно в порядке, Тсуна мягко улыбнулся и кивнул на предложение все обговорить и «дать Хранителям отдохнуть», про себя передергиваясь — холод, ранее с таким трудом отодвинутый на второй план размышлениями и возможных проблемах, сейчас иглами пронзал каждую частичку тела с каждым сокращением сердца. Пока на это можно было не обращать внимания, если сосредоточиться на чем-то конкретном и немаловажном, но беспокоило знание того, что в случае использования Пламени — а его придется использовать, в этом шатен просто-таки был уверен — ему может стать хуже. Ему станет хуже, и это может стать серьезной проблемой для его Хранителей., а такого хотелось бы избежать. Обычное беспокойство, которое сопровождало его вопреки тому, что Тсуна понимал, что те уже много сильнее чем несколько лет назад. Переступив порог кабинета босса семьи Бриан, Савада прошел практически вплотную к аккуратному диванчику, но не садясь, даже когда ему предложили, а продолжил стоять, с ожиданием и вопросом смотря на Матиа, который не спеша прошел к застекленному шкафу, что находился с правой стороны от рабочего стола. — Будете что-нибудь? — вежливо поинтересовался владелец кабинета, но Тсунаеши только покачал головой, мельком осматривая помещение. — Спасибо, но откажусь от подобного предложения. Возможно это и выглядело несколько невежливо с его стороны, но причина была даже не в переменившемся взгляде Матиа, где презрение уже не было скрыто, хоть это и было немаловажно, но и в том, что руки — уже в перчатках — и без всего этого слегка подрагивали. — Может уже прекратите этот… цирк? — сменив вежливую улыбку на виновато-грустную, поинтересовался Савада, сцепляя руки в замок. — Вы ведь не собираетесь ни вступать в Альянс, ни заключать перемирие… Зачем вы устроили это представление? Затянутые огненной проволокой глаза смотрели серьезно, с обреченным интересом разглядывая босса семьи Бриан и, кажется, сделав выводы и приняв какое-то решение. — Похоже, ваша интуиция это вовсе не пустой слух, — своеобразно отвечая на этот вопрос, произнес Матиа, чуть отойдя к столу и доставая оттуда пистолет. — Как жаль, — вздохнул Тсунаеши, вызывая Пламя. — Действительно жаль.

***

Шатен, покачнувшись, облокотился на стену — только на собственном упрямстве и на «нельзя» он каким-то чудом был на ногах, после того как его просто напросто скрутило спустя пол минуты как босс семьи Бриан упал на пол без сознания. И казалось, что сейчас Савада упадет рядом, если боль немного не сойдет на нет, но легче не становилось даже тогда, когда он услышал грохот где-то в этом особняке. Становилось наоборот хуже — перед глазами все плыло, звон в ушах все более громким, не позволяя услышать какие-либо еще звуки вокруг, а тело пронзило такой болью и холодом, что хотелось кричать, но из горла вырывался только слабый хрип с каждым выдохом. Надо было что-то делать. Нельзя никому попадаться в таком состоянии, нельзя — единственная мысль билась набатом в голове, когда перед глазами начало темнеть, а рука соскользнула со стены, оставляя по себе дорожку инея.

***

Сознание возвращалось болезненным вспышками, рывками вырывая его из спасительного небытия, где боль ощущалась не так ярко и четко, чем в любое другое время — хотелось вновь закрыть все также затянуты огненной проволокой глаза, которые смотрели прямо перед собой. Измученно, почти ничего не видя. Тело отказывалось двигаться, хотя видимых повреждений не было, а краем сознания Тсунаеши отметил, что кажется начинает понимать почему Занзас впадает в состояние плохосдерживаемой ярости при виже Прорыва Точки Нулю, определенно помня свое заключение в Колыбели — сковавший все тело холод, казалось, обжигал внутренности, мышцы, кости, кожу словно к ним одновременно прикоснулись одновременно сотнями и сотнями раскаленных металлических прутьев в стремление выжечь своей неясное, но столь болезненное клеймо на каждой клеточке тела. А металлический, чуть солоноватый привкус во рту создавал впечатление, что это у него более чем получалось. Кое-как приняв сидящее положение, Савада уставился на собственную раскрытую ладонь, на которой не было и следа повреждений, но ощущения были такими болезненными, болезненно-правдивыми, что он практически увидел как при первом же движении пальцев или кисти кожа просто разрывается вместе с мышцами, пачкая дорогой и без того уже испорченный ковер кровью, но… попытка поднять руку и использовать её как опору, чтобы подняться, не принесла ничего кроме вспышки боли, от которой на несколько мгновений потемнело в глазах. Поднявшись-таки на ноги, шатен устало прислонился плечом к стене, поправляя собственный пиджак, а после и рубашку, чтобы потом, мало не упав от еще одной вспышки боли, стать ровно, возвращая себе прилежный вид — участливая интуиция советовала поспешить, ведь совсем скоро его Хранители будут здесь. Сложнее всего было выдавить из себя подобие улыбки, которая наверняка выглядела слишком убогой и измученной, но на более… Тсуна просто был не способен. Просто для того, чтобы стоять вот так вот ровно, чтобы сделать несколько шагов на встречу парням и сказать несколько столь естественных для самой натуры Десятого слов — все это забирало практически все силы и все его упрямство, воспитанное в тренировках Реборна. Пожалуй, сейчас он был бы даже благодарен Аркобаллено Солнца, не будь все его мысли заняты тем, чтобы решить как он должен пережить последующую дорогу до особняка Вонголы дорогу, не свалившись в спасательный и столь желанный обморок. Но нет. Он решил, что не будет вмешивать никого из Хранителей. Только вот… Срочно надо было что-то делать, ибо он так просто долго не протянет.