На пути от ненависти

POV Фред       Возвращения в Хогвартс я ждал так, как никогда раньше. После случая в библиотеке находиться в одном доме с Грейнджер стало невыносимо. Любое ее слово, любое движение, вызывали во мне воспоминания о не случившемся поцелуе. И неминуемо во мне просыпалась злость на самого себя, за ту слабость, которую я проявил, пытаясь поцеловать Грейнджер.       Поэтому я с маниакальной упорностью начал шутить над Грейнджер, порою даже очень жестоко. А она с поразительным спокойствием проглатывала это все, ничего не делая в ответ. Она практически ничего не ест, и, если так дальше пойдет, то она станет прозрачной. И когда я ловлю на себе её взгляд, полный сожаления и еще чего-то, то у меня не получается расшифровать, что же прячется в глубинах ее взгляда. И это бесит меня еще больше, чем вся ситуация в целом.       Перед самым отъездом я в который раз предавался этим невеселым размышлениям и не заметил, что остался один в кухне. — Фред, — тихо раздалось за моей спиной. — Нам нужно поговорить. — Знаешь, Грейнджер, у меня нет абсолютно никакого желания говорить с тобой, — ответил я, не оборачиваясь. — Уйди!       Вопреки моей просьбе, она села на стул рядом со мной и, прикоснувшись холодными пальцами к подбородку, заставила посмотреть на себя. Зрелище было так себе. Темные круги под глазами, острые скулы и болезненный цвет лица — все выдавало в ней приближающуюся болезнь, судя по всему она так истощила себя, что у организма просто не осталось больше сил поддерживать ее в нормальном состоянии. И виноват в этом я. От этих мыслей, сердце предательски сжалось, и я кивнул, выражая готовность слушать. — Фред, ты можешь ничего не отвечать мне, просто выслушай. Я… я очень сожалею о том, что произошло в библиотеке. Прости меня. Я не должна была, — я хотел возразить ей, но она предупреждающе подняла руку, не давая раскрыть рта. — Я понимаю, что перегнула палку тогда. Прости. Просто все так завертелось, и… я даже не знаю, как это все объяснить! — она замолчала, нервно постукивая пальчиками по столу. — Ты мне нравишься, Фред. Очень. Я понимаю, что это все глупости, но это правда. Я ничего не требую взамен… Просто давай прекратим нашу вражду и оставим друг друга в покое?       До меня не сразу дошел смысл сказанного. И я просто отказывался верить ее словам. Я всегда считал, что такая как Грейнджер, никогда не обратит на меня внимания. И все это противостояние только из-за того, что она меня ненавидит. Сказанное Гермионой только что, никак не вписывалось в привычную мне картину, а мозг отказывался осмыслить все это. Поэтому, я не сразу понял, что Грейнджер ждет от меня ответа. Она выжидающе смотрела на меня, внимательно следя за моей реакцией. И судя по поджатым губам, моя реакция ей абсолютно не нравилась. — Хорошо. Раз тебя не устраивает перемирие, то считай, что я сдалась. Поэтому давай просто не замечать друг друга, — похлопав меня по руке, она, не дожидаясь ответа, ушла. А я смотрел ей вслед и абсолютно не представлял, как мне теперь быть. Отрицать было бессмысленно — она мне нравилась. И даже больше, чем мне того хотелось.

***

      Возвращение в школу не принесло ожидаемого облегчения. Во-первых, с Грейнджер мы стали еще чаще пересекаться, что было невероятно неловко. Она меня полностью игнорировала, а я не знал, с какой стороны к ней подойти, чтобы сдвинуть все с мертвой точки. А во-вторых, Малфой и исключение из команды. И самое обидное, что я вылетел ни за что. Если бы девчонки не держали меня, то исключение было бы не напрасным. А так… Совсем не веселый семестр получался. Единственное, что теперь держало нас с братом в школе — занятия в ОД и месть Амбридж. Если бы не это, то мы на следующий же день свалили бы из школы.       Вся эта ситуация угнетающе действовала на меня, поэтому, ничего лучше не придумав, я решил вернуться к шуточкам над Грейнджер. Надеясь, что если это и не примирит нас, то уж точно вернет все на этап противостояния. — Привет, Ли! Мне срочно нужна твоя помощь! — бесцеремонно схватив друга за руку, я оттащил его от обожаемой им Алисии. — Это не может подождать? Я вообще-то занят! — возмутился друг, пытаясь вырваться. — Нет, не может! — отрезал я и буквально затащил Джордана в спальню. — Ну? — недовольно спросил Ли, явно обижаясь. — Неужели твой брат не сможет тебе помочь? — У нас осталось оборотное? — проигнорировав его вопрос, выпалил я. — Я кое-что придумал! — глаза у друга тут же загорелись неподдельным интересом. — Осталось. В моем тайнике. Правда, чуть-чуть. — На одно превращение хватит? — Да. Не поделишься зачем тебе зелье? — Позже, — усмехнулся я и пошел к тайнику.       Когда зелье было у меня, я пошел искать старосту. Она обнаружилась в гостиной возле камина. Сидела, задумчиво наблюдая за пламенем, а ее волшебные спицы вязали шапку, которая уже намного меньше походила на гигантский мочевой пузырь. — Псс, Грейнджер, — я присел на подлокотник и потрепал ее по голове. — Как дела? — До твоего появления были хорошо, — проворчала староста в ответ, пересаживаясь в другое кресло. — Рад, что все хорошо, — весело отозвался я и поспешил из гостиной. Заветный волосок был у меня в руках.       Дальше дело оставалось за малым: выпить зелье и воплотить в жизнь свой замысел — в теории выглядело все очень легко. Вот на практике оказалось куда сложнее. Первая же сложность возникла, когда я превратился в Гермиону. Моя одежда ей была явно велика. Да и староста, разгуливающая по замку в таком виде, точно вызовет вопросы. Поэтому, потратив двадцать минут на трансфигурацию, я кое-как превратил свои вещи в нечто похожее на женскую форму. Следующей трудностью стал голос. Оказалось, что он практически не менялся. Пришлось немало потрудиться, чтобы начать говорить похожим на грейнджеровский голосом. И вот, спустя какой-то час, я поспешил как можно скорее осуществить свой замысел. По моим подсчетам на это у меня было не больше двадцати минут, потом зелье начнет терять свои свойства.       Сделав все, как нельзя лучше, я довольный вернулся в гостиную и, подсев к брату и Ли, шепотом поведал им о своих приключениях. — Это не перебор? — тревожно спросил Ли. — Нет, — отмахнулся я и заметив спустившуюся в гостиную Грейнджер, окликнул ее. — Гермиона, тебя мадам Пинс искала. Просила чтобы ты срочно к ней подошла. — Хорошо, — ответила девушка и поспешила в библиотеку. *** — ФРЕДЕРИК ГИДЕОН УИЗЛИ! Клянусь Мерлином, я убью тебя! Я мокрого места от тебя не оставлю! ТЫ — ТРУП! — взвизгнула староста, с угрожающей скоростью несясь к нам. — Гермиона, успокойся! — попытался успокоить Грейнджер Ли. — Братишка, тебе не кажется, что с оборотным зельем было перебор? — шепотом спросил Джордж и поспешил отдалиться на безопасное расстояние. — ТЫ ОБ ЭТОМ ПОЖАЛЕЕШЬ! — закричала она, направляя на меня палочку.       Среагировал я мгновенно, воздвигнув между собой и разъяренной девушкой щит. Отчаянно надеясь, что в порыве злости она меня не заавадит, я попытался скрыться в спальнях. Но многолетнее противостояние с Грейнджер определенно меня ничему не научило. Она знала меня как облупленного. — Не смей убегать! — взвизгнула она и с потрясающей ловкостью перекрыла мне путь в спальни. — Как ты мог? Как ты посмел? — выкрикивала Гермиона между заклинаниями, летевшими в мою сторону. — Гермиона, успокойся, пожалуйста! — попытался я успокоить ее еще раз, но это не возымело никакого эффекта. — Ты считаешь, что превратиться в меня и оскорбить мадам Пинс — смешно? Ты хоть знаешь, что мне теперь НЕЛЬЗЯ ПОСЕЩАТЬ БИБЛИОТЕКУ? — закричала староста и пустила в меня какое-то невербальное заклинание, отразить которое мне не удалось, и я полетел через половину гостиной, больно приземлившись на свою задницу. — Допустим, я это заслужил. Давай, я попрошу у тебя прощения… прилюдно. Могу даже признаться мадам Пинс, что это я сделал. Только успокойся… пожалуйста! — прохрипел я нависнувшей надо мной девушке. — Ты назвал библиотекаршу старой неудовлетворенной маразматичкой и посоветовал ей обратить свое внимание на Филча! Одних извинений тут будет мало! — прорычала Гермиона, направляя на меня палочку.       Понимая, что хуже уже не будет, я на глазах у всей гостиной притянул старосту еще ближе к себе и поцеловал. Не так, как она меня в библиотеке. А по-настоящему. Опешившая Гермиона ответила на мой поцелуй, но, к сожалению, быстро пришла в себя. Отстранившись, она подскочила и унеслась в свою спальню, по дороге повторяя: — «Держи себя в руках. Он не стоит отсидки в Азкабане. Не стоит». Как только за Гермионой захлопнулась дверь, гостиная погрузилась в звенящую тишину, нарушаемую какой-то возней в углу. Приподнявшись на локтях, я посмотрел на присутствующих: все с недоумением смотрели на меня, и только Джордж считал деньги, которые ему передал Ли.