🎶 Ruelle — Find you Jacob Lee — I Belong to You Guy Sebastian - Set In Stone 🎶
— Привет, чем могу помочь? Этим ты мне и запомнилась, скажет он намного позже. Тем, что в стрессовой ситуации умеешь брать себя в руки и правильно реагировать. А ещё своей отзывчивостью, всегда. На пороге стоял мальчуган лет девяти-десяти, довольно высокий и рослый, и смотрел настороженно снизу-вверх. Его карие глаза скрывала выступающая чёлка, черная толстовка скрывала худенькое тело, а руки сжимали небольшой рюкзачок перед собой. — Привет… Ева испуганно оглянулась по сторонам, поразившись его молчанию. На лестничной площадке никого не было, и стояла тишина. — Где твои родители? — Их нет. Девушка взглянула мальчику прямо в лицо, которое выражало лишь спокойствие. И ещё некое сомнение проскользнуло в его глазах, будто он сомневался, стоит ли ему так поступать. — Что тебе нужно? — спросила Дюран со вздохом усталости. Не успела она подумать, каким образом эти бездомные дети прогрессировали до попрошаек на уровне квартир, как его ответил ошеломил и выбил почву из-под ног: — Мне нужен мой папа. Он здесь живёт? Ева почувствовала, как тонкая стружка пота стекла по хребту и как сердце пропустил удар. — О чём ты говоришь? Здесь живу я только с моим псом… — Марио Касас, — его имя заставило девушку схватиться за дверной косяк, — я видел, как он заходил с Вами в подъезд, сеньора… — Это уже ни в какие ворота! Он исчез, понимаешь? — Закричала она, из-за чего за дверями соседей послышался шум, — некрасиво наживаться на чужом горе… Ребёнок встревожено хлопал глазами, отступив на шаг назад. Бромео гавкнул. — Я бы не… Но Ева захлопнула дверь с внутренней стороны и обессилено опустилась на пол. Даже рыдать больше сил не было, но сердце болело так сильно, будто готово было разорвать грудной каркас и выскочить наружу. — Где ты, Марио? — одна слеза всё-таки скатилась по её щеке, — всё ли с тобой хорошо? Мне бы хоть это знать, даже если…ты не вернёшься ко мне. Просто чтобы ты жил и жил хорошо. Едва рассвело, и солнечный свет немного рассеял темноту в комнате, прерывая и без того тревожный и кратковременный сон Евы. Она растянулась на полу, как была в домашней одежде, и жутко замёрзла, несмотря даже на то, что одной рукой прижимала к себе Бромео. Даже только пробудившись и не выспавшись, она ни на миг не забывала того, от кого была отделена жизненными перипетиями — ровно до того, как резкая боль согнула её пополам, а потом заставила подорваться и выплеснуть в унитаз скудные останки вчерашнего рациона. Спустившись на пол и прижавшись вспотевшим лбом к стене, Дюран отдышалась. Почти три недели прошло с исчезновения Марио, и всё это время её скручивало десять раз на дню, поэтому обычно она всё списывала на стресс. Поднявшись на ноги и умывшись как следует, Ева включила чайник и достала кофе. Сегодня она выходит во вторую смену в бар, а до этого у неё есть время убрать в квартире наконец и…отправится к врачу. Звуки и шум в доме заставили её быстрым шагом направиться в прихожую и прильнуть к глазку. На лестничной площадке было тихо и безлюдно, но то самое внутреннее ощущение, что не отпускало с вечера, заставило девушку открыть дверь. И при этом подавить крик, когда тот мальчик завалился в квартиру, видимо, уснув на пороге. — Ты что здесь делаешь? — Дюран наклонилась к нему, встретившись с полными ужаса глазами. Ребенок от испуга так и замер, опрокинувшись на спину и лишь взирая огромными глазами на девушку и рычащую собаку над собой. Ева помедлила, отмечая отсутствие реакции со стороны незнакомца, но открывающаяся соседская квартира заставила её перекинуть ножки мальчика вовнутрь и захлопнуть собственную дверь. Потом она рывком подняла его в положение сидя и сама опустилась на корточки: — Как тебя зовут? Мальчик молчал, будучи ещё травмированным подобным пробуждением, и Ева испытующе его осмотрела, отмечая курчавую чёлку, пронзительный взгляд карих глаз и сомкнутые губы. Ребенок был одет в темно-синюю толстовку, обычные джинсы и коричневые ботинки. За его спиной находился небольшой темно-синий рюкзачок, а в руке он сжимал фотокарточку. И когда Ева приподняла детскую ручонку, чтобы рассмотреть изображение, у неё резко закружилась голова: на фото был Марио с темноволосой кудрявой женщиной, которую он обнимал за плечи. Они оба улыбались в кадре, но не было ничего, чтобы объясняло их связь для фотографии. Чайник резко закипел с громким хлопком, а Ева потеряла сознание.***
Когда Дюран очнулась, то первое, что увидела, это взволнованное детское лицо и ощутила мокрую тряпку на лбу. Она замолчала, глубоко вдыхая, медленно приняла сидячее положение и осторожно взглянула на мальчика, который испуганно отполз к стене. — Как тебе зовут? Песок времени будто замедлил своё движение. — Адриан. Адриан Фернандес. В чёрных глазах всё ещё застыл страх, но лёд тронулся. — А меня Ева. Ева Дюран. Ты наверное голоден? — девушка встала на ноги и, приблизившись к маленькому гостю, протянула ему руку, — потому что я очень. Спустя десять минут оба уже уплетали сытные тако за обе щеки. Ева любила детей, годы работы в лагерях и школах лишь укрепляли её материнские инстинкты. И потом: этот семилетний мальчик не мог быть хуже тех людей, которых ей уже удалось встретить в жизни. — Так откуда ты знаешь Марио? — Я его почти не знаю. Мама знает. Знала… Адриан вдруг замолчал, уткнувшись в стену, и Ева ощутила незримую тучу над его головой. Он сильно побледнел, плотно сжал губы и стал похож на взрослого в теле ребенка. Так обычно меняются, когда… — Мама умерла. Вчера утром. Адриан медленно повернул голову и прямо взглянул на Еву. Та тоже была бледная и едва сдерживала слезы в уголках глаз, изумляясь его силе. — Но я пришёл просто потому что…он может спасти от них своим влиянием. Меня хотят забрать в детдом. Его стало сильно трусить, поэтому он приложил ладошку к дрожащим губам, чтобы продолжить: — Я сбежал как только попрощался с мамой. Они занялись бумагами, но знаю, что идут по пятам. — Малыш, тебе точно девять? — Ева схватила мальчика за плечи, но тот вырвался, вскочив со стула: — Мне не нужна твоя жалость! Я...я... Ребенок всё же не сдержался и зарыдал во весь голос. Ева дотронулась до его плеча, а потом присела на корточки и мягко обняла. Но он уже спустя минуту уткнулся в её плечо, заливаясь слезами. — Тебе больше не нужно быть сильным, cariño, — у неё самой текли слезы по щекам, — ты здесь под защитой. Вдруг в дверь позвонили. Ева и Адриан переглянулись. — Посиди тихонько здесь, — она вытерла рукавом его слезы и усадила на стул. — Кто там? — громко спросила девушка, боясь даже заглядывать в глазок. — Ева, открой, — глухо раздался голос за дверью. Всё же узрев светловолосую голову в глазок и узнав голос, Дюран распахнула дверь и тут же едва поймала парня, который рухнул прямо на неё. — Алекс? Что произошло? — они опустились вместе на пол, — почему ты в крови? — Да так, подрался… — Алекс, у тебя подбит глаз, разбита губа, многочисленные ушибы и ссадины. Я боюсь предположить, что с ребром, для этого нужно в больницу… — Я не могу туда пойти, я несовершеннолетний — тогда узнают родители при регистрации. Они сидели в ванной после того, как Ева выпотрошила всю медицину в доме и обработала раны как могла. — А почему они не должны знать? Это что-то незаконное? — Ева, ты больше не моя вожатая, чтобы отчитывать и подозревать. Я пришёл к тебе как к старшей подруге. Подросток исподлобья взглянул на девушку, и перед глазами обоих вдруг ясно всплыла сцена в одну ночь в Каталонии. Только тогда Алекс очищал кожу девушки от грязи и крови. — Чёрт…наверно я всё же поступил глупо: хотел уберечь родителей, а привёл след к тебе. — Что? Какой ещё след? — Ева, тебе стоит подальше держаться от дома Марио. И от него самого. Девушка нахмурилась, покачав головой. Алекс внимательно наблюдал за её лицом, приближаясь по миллиметру. Внезапно на кухне что-то упало, и Ева встрепенулась, внезапно обнаружив лицо юноши перед собой. — Ева… — Что ты делаешь… Она вскочила, распахивая дверь ванной, и устремилась к перепуганному мальчику. — Адриан, ты в порядке? — Прости, я перевернул дощечку… — мальчик стоял посреди крошек хлеба и сыра. — Всё в порядке, если ты не ушибся, — Дюран принялась заметать, усадив ребёнка на стул. — Это кто? Алекс возник за её спиной, будучи настолько же смущенным и растерянным, как и Адриан. — Это Адриан Фернандес, он… — Я думал, ты завязала с детскими лагерями, — оборвал её подросток. Ева выпрямилась. — Я думаю, тебе пора домой, Алекс. — Это ведь ты был вчера внизу, — вдруг вступил в разговор Адриан, — пытался проникнуть в дом ещё ночью, но нарвался на охрану… — А ты больно внимательный, я смотрю, — хмыкнул Алекс, теперь больше тщательно всматриваясь в лицо мальчика. — Что это значит, Алекс? — Ты ведь знаешь, что. Внизу охрана время от времени беседует с журналистами, хотя ничего не происходит. Не происходило до этой ночи. А потом они договорились с охранниками и пытались прорваться к тебе, что-то говорили про кассету… — Кто они? — Ева вдруг ощутила капли мокрого пота, который струйкой стекал по позвоночнику, — стоп, что ты сказал про кассету? Дюран резко бросилась к своему телефону и, игнорируя с десяток сообщений и пропущенных вызовов, в очередной раз прослушала аудиозапись от Марио. А потом убежала в спальню и вернулась в гостиную, поманив за собой удивлённых мальчиков. Нервно поклацав по клавишам и спустившись на пол перед телевизором, она хмыкнула, пока видео прогружалось: — Ах, Марио…тот ещё уникум, догадался хранить доказательства на кассете…кто в наше время использует кассеты?.. — Hola, cariño, — на экране появился улыбчивое лицо Касаса, — если ты смотришь это видео, значит это уже крайняя степень твоей грусти по мне. Сначала недоумевала, потом сердилась, после плакала, а теперь перешла к действиям, да? — Он подмигнул, на что Ева цокнула языком, а Алекс закатил глаза. — Ладно, я перейду к делу, — актёр отвёл камеру подальше от лица, так что зрители могли увидеть каньон позади него, — в этот момент, когда ты смотришь, я должен быть здесь, если ещё жив… Внутри Евы всё оборвалась, и она максимально напрягла зрение, всматриваясь в пейзаж. — И надеюсь, что я тут вместе с Марией, — в кадре вдруг появилась темноволосая смуглая девушка, которую мужчину обнял за плечи…точно так же как на фото. — Это моя мама! — Закричал Адриан, тыкая пальчиком в экран и, желая подбежать ближе, упал на пол. Ева успела подхватить его спину, чувствуя, как он содрогается в рыданиях. — Мария помогает мне с моим фильмом, потому что знает всё о Каталонии и даже больше, ведь её дядя — Григорио Санчес… В голове вдруг образовался шум, и Ева не слышала дальнейшие слова Марио, в шоке взглянув на побледневшего Алекса. Перед глазами сразу всплыла та сцена на кухне, когда потное мужское тело прижималось к ней со спины, касаясь языком её шеи, зарывась грязными руками под юбку… — Ева, ты слышишь, что он сказал? — Алекс встряхнул девушку за плечи, вырывая из болезненных воспоминаний, — он специально поехал туда, понимаешь? Чтобы получить материал и одновременно связать бунтовщиков по рукам. — Значит и в плену мы оказались не просто так? — Дюран закусила губу. — Не думаю, что он поставил под удар Кларенс, — засомневался Алекс, — разве что всё вышло из-под контроля нашего чудесного сценариста-постановщика! — Но мама не с ним, — захныкал Адриан, — потому что она точно умерла…на моих глазах. Но она сказала, что он меня защитит… — Так и будет, — Ева поднялась на ноги, прижимая мальчика к себе, а второй рукой осуществляя вызов, — он нас в это втянул, он нас и вытянет из этого дерьма. Шейла? Ты в порядке? Хорошо, я сейчас пришлю тебе адрес, возьми братьев на всякий случай и поезжай за Марио. Это всё. Дюран быстро сбросила вызов, игнорируя шокированные возгласы Шейлы, и бросилась звонить снова, когда в дверь забарабанили. За окном наступили сумерки, день в конце ноября быстро близится к завершению. — Ева Фернанда Дюран, открой дверь! Все трое в квартире вздрогнули. Тем временем, запись на экране начала повторятся: — Они жестокие и непредсказуемые, но я хитрый и предусмотрительный, — вёл речь Марио, — они не знают, что я здесь запустил связь со спутником, и как только с кем-то из моих близких что-то случится, то эта запись появится в доступе у всех телеканалов и полиции. — Но никто не пострадает, правда? — весело отозвалась Мария, — если я и умру, то от этого уплотнения в мозгу, — она поступала по голове, не переставая улыбаться, но Касас видимо помрачнел, — так что это точно не произойдёт ради истории и справедливости. — В общем, Ева, — Марио снова поднёс камеру к себе ближе, — я верю, что ты справишься, и что мы оба доживём до очередной встречи…да, я чёртов оптимист! — он засмеялся, а входная дверь снова загрохотала. — Ева Дюран, открой, это полиция! — Я вам не верю, — закричала в коридоре Ева, — просто знайте, что скоро весь мир увидит эту трансляцию… — Это уже происходит, Ева, — Алекс поднес свой мобильный ей под нос, — съёмка действительно велась со спутника, но… На экране происходил апокалипсис, не что иное. Слышались взрывы, поднялась пыль, несколько человеческих фигурок перемещалось в ускоренном видео, но всё это было слишком далеко, чтобы чётко рассмотреть землю и происходящее. — Ева, мы полиция, — снова раздалось за дверью, на что девушка подошла ближе и увидела удостоверения через глазок, — Мария Фернандес оставила посмертное послание, чтобы обратится к тебе, в случае, если с ней или Марио Касасом что-то происходит. — Она ведь умерла…от рака? — Да, — когда Ева приоткрыла дверь на цепочке, ей ткнули в лицо свидетельство о смерти, — но это не значит, что она передала опеку о её сыне тебе. — Подождите… Дюран толкнула дверь, захлопывая дверь на замок, и повернулась к мальчикам, кивая на балкон. В голове вдруг, словно разводные мосты, начали сходиться пазлы, являя единую картину: Марио хотел сделать фильм о революции в Барселоне, и Мария должна была помочь с помощью её дяди, но что-то не пошло не так. Он предчувствовал обман, поэтому записал это видео; но не предвидел, в какой именно момент это случиться, поэтому отправился на съёмки. Они не могли его убить, потому что выставляли себя за съёмочную группу, только если подстроить несчастный случай… Входная дверь загромыхала, всё ещё цепляясь за петли. Алекс ловко перепрыгнул на соседний балкон и принял Адриана. Ева перебросила сумку, в которую уместила мобильный, документы и кассету, через плечо, и полезла следом. Алекс подал ей руку, когда дверь в квартиру выбили, и Ева оглянулась, чуть не сорвавшись с балкона. Бромео было бросился к незваным гостям, но девушка потянула его за ошейник, перетаскивая к себе. Пёс от страха начал скулить, но Алекс вовремя подключился, и они в последний момент заскочили в соседнюю квартиру до того, как раздался первый выстрел с балкона. Но внутри их ждал сюрприз: соседка Мария действительно вызвала полицию, и все взводили курок, будучи готовыми к атаке. И когда и эту дверь вышибли бандиты, раздалась целая серия выстрелов на поражение. Женщины закричали, падая на пол и прикрывая детей… — Всё будет хорошо, со мной ты в безопасности, — Ева продолжала как мантру повторять эти слова, прижимая к себе Адриана, пока врачи сновали туда-сюда, принимая анализы, оказывая помощь раненым. — Ева Дюран? В коридор вышел доктор, держа бумаги в руках. В этот же момент из соседнего кабинета вышел Алекс, которого основательно подлатали, наложили швы и повязку на руку, которую при нападении порезали стеклом. — Поздравляю, у Вас четыре с половиной недели срока. — И будет мальчик, я знаю, — улыбнулась девушка. — Но это мы проверим совсем скоро, — врач улыбнулся в ответ, — Вы точно не хотите остаться в комнате отдыха? — Нет, мне нужно…порадовать будущего отца. Спасибо и до свидания, — Дюран взяла за ручку Адриана и направилась на выход. — Ева, ты что беременна? От Марио? — Алекс вцепился в её руку, но девушка вырвалась. — Да, Алекс, так бывает у взрослых. К чему это сейчас? — Да ни к чему, — сконфуженно выдохнул подросток, выходя вместе с ней на улицу. — Ты поедешь вместе встречать Марио? — Нет, похоже, меня приехали встречать, — юноша поджал губы, указывая головой на таких светловолосых людей, бегущих к ним навстречу. — Здравствуйте, — поздоровалась Дюран с его родителями, — ваш сын очень смелый, впрочем, как обычно. Береги себя, — они коротко обнялись, и Ева с Адрианом сели в такси, где девушка наконец приняла вызов Шейлы. — Да, я в порядке. Да, я уже еду. Декабрьские огни осветили небо нежно- розовыми огнями и сулили ещё тепло, несмотря на прохладу на рассвете. 🎶Just so you know Your love is engraved on my heart It's set in stone Nothing could break us apart Unshakeable🎶 Ева медленно ступала по гравию, сдерживая волнение в груди, предвкушая момент долгожданной встречи. Главная ценность в жизни, её выстраданное счастье, непоколебимая вера и окрыляющая любовь. Он вышел из объятий братьев, чмокнув сестру в макушку, и пошёл к ней навстречу. Черты лица издалека было не разглядеть, но она знала, что он испытывает облегчение. Одежда была в грязи, поту и крови, порванная, скрывающая истерзанное тело, но все эти шрамы, пусть не украшали, но являлись доказательством той цены за раскрытую правду. Ярая Барселона надолго забудет о свободе. Спокойный Мадрид больше не будет прежним. Испания ещё долго будет восполнять этот урок истории. Марио остановился в двух шагах от Евы, рассматривая её лицо, будто видел впервые. Словно это не с ней три недели назад он завтракал на террасе тенистого кафе. И не с ней чистил картошку на каталонской кухне. И не её грел в одну сентябрьскую ночь в холодных павильонах. И не за ней наблюдал, пока она передвигалась по бару, мягко покачивая бёдрами. Да, это была его Ева. Красивая, преданная, страстная, отчаянная и смелая. Любовь всей его жизни. Он зарылся носом в её волосы, вдыхая запах её кожи. Она впервые отпустила ладошку Адриана, чтобы обнять его двумя руками. Её Марио. Такого сумасбродного, прямого правдоруба, отчаянного, мужественного, защитника. Любовь всей её жизни. — Слава Богу, с тобой всё в порядке. Они сказали это одновременно, даже не ловя на полуслове. Марио провёл рукой по щеке Евы, целуя её в губы. — Мне сказали, что началась трансляция… В моём списке много имён близких мне людей, но если ты и все Касасы в порядке, тогда кто умер? — Мария. Мама Адриана. Измученный ребёнок, после всего пережитого стресса и бессонной ночи, не считая пары часов на коленях Евы в холле больницы и такси, поднял на Касаса свой острый взгляд. — Я теперь сирота. И мне кто-то нужен. Дети становятся взрослыми, когда настоящие взрослые не приходят им на помощь, и иначе выжить невозможно. Но взрослыми можно быть всю жизнь, детьми только один раз. — Я всегда буду о тебе заботится, как я делал и до этого, — Марио подхватил мальчика на руки, который глубоко выдохнул у него на груди. — Но ты…и есть его папа? — Это было восемь лет назад, Ева, — Касас пожал плечами, — думаю, Мария сказала бы мне об этом…хотя она больше была мне как сестра, о которой я всегда заботился, как и об Адриане. — Значит ты уже привык к ответственности и справишься со всеми тремя мальчиками за раз? — Так, подожди-ка, мне вроде не отбили все мозги, — Марио почесал щетинистую щеку, — мы говорим о Адриане, Бромео и… — Марко Касасе, — Ева так счастливо улыбнулась, что Марио снова изумился её красоте и солнечном блеске в тёмных глазах. — Марко Касас. Мне нравится. Он скользнул взглядом вниз по её футболке и также тепло улыбнулся. — Ну что ж, чем больше Касасов — тем лучше, — он притянул Дюран за шею для поцелуя, — как сразу скажем семье? — Как насчёт сперва ответить на наши вопросы, господин Касас? — полицейские прервали их идиллию, напоминая о незаконченном деле, — пройдёмте с нами. — Хорошо, но я не буду один, — Марио крепко сжал руку Евы, — потому что мы неразделимы.