Ad Interim

Воспоминания просто глядят на тебя. Это они тебя помнят, а не ты их. Обернись и увидишь их. Они смотрят.© У Эмилии был дом в магическом квартале Барселоны, и когда её семья пригласила Блисс на летние каникулы, родители сразу же схватились за эту возможность. Не смотря на то, что Блисс вспоминала о Пэррише крайне редко или не вспоминала вообще, они за неё волновались. Блисс не стала с ними спорить - последнее время она была далеко не подарком. Семья Эмилии приняла её тепло, Эмилия - тоже. Всё было бы прекрасно, если бы Блисс могла не замечать правды. Эмилии, которая окончила седьмой курс Шармбатона, она была не интересна. А вот её родителям, обладателям стабильной приносящей доход, но крайне маленького магазина зелий - да. Пожалуй, даже больше, чем нужно. Блисс этого никогда не понимала. Почему люди, её окружавшие, хотели добраться до её отца именно через неё. Почему нельзя было поговорить с ним напрямую, в конце концов, устроить какой-нибудь приём и пригласить её мать. Как, по их мнению, Блисс могла им чем-то помочь? «Папа, ты знаешь, у Эмилии прекрасный дом и такая же прекрасная семья. А ещё чудесный магазин зелий, не хочешь туда вложиться? Признаюсь, ни разу там не была, но уверена, всё именно так, как описывает семья Эмилии. А ещё их домовой эльф делает превосходный яблочный пирог». Но, Блисс должна была признать, первый месяц лета прошёл вполне неплохо. Она плавала в море, возвращалась глубокой ночью, побывала во множестве местных ресторанчиков, танцевала под музыку фонтанов Монжуик. Едва не закрутила курортный роман с парнем, которого встретила в одну из танцевальных ночей рядом с фонтаном, но, встретившись с ним во второй раз, сразу же убежала. Почему-то воспоминания о Пэррише начали ощущаться настолько остро, что на секунду перехватило дыхание. Блисс надеялась, что такого больше никогда не повторится. В конце концов, люди умирают. Пэрриш - умер. И она не виновата в его смерти. Она сможет жить дальше. *** Блисс очнулась в странном сером кабинете. Перед её глазами был стол цвета подгоревшего масла. Пахло приятной смесью брусники и трав. На столе закипал чайник, и Блисс была уверена, что закипал он уже второй раз. Блисс облизнула губы, и почувствовала привкус мяты и молочного улуна. Невольно её взгляд упал на бумаги. Это оказалось дело какой-то трёхсотлетней давности о девушке, которую звали Мара. Блисс, бегло прочитав документы, почему-то рассмеялась. - Что тебя рассмешило? Блисс вскинула голову, удивившись: она даже не заметила, как эта девушка, красивая, бледнокожая, зашла в кабинет. Или она была здесь всё время? Слишком она была тихой. - Эти слова, - сказала Блисс. - Фразы, да и вообще, вся эта медицинская карта. - Вот как? - удивилась девушка. - То есть, пытки и издевательства тебя смешат? - О мой бог, нет! - воскликнула Блисс. - Просто... я уверена, что всё было по-другому. Не спрашивай, почему, не знаю. Но мне кажется, что этот Эйвери был другим. Он был хорошим человеком. Блисс не заметила, как девушка подошла к ней. Но обжигающую пощечину на своём лице она прочувствовала прекрасно. Это привело её в некое подобие чувства. Что она здесь делала? Где она находилась? Кто эта девушка, где Эмилия, почему она ничего не помнит? Последнее её воспоминание было связано с гостевой спальней в доме Эмилии. Она закрыла глаза и... очутилась здесь. То, что это мог быть сон, Блисс отмела сразу. Слишком всё было реальным. - Кто ты такая? - уставившись на неё, спросила Блисс. - Сейчас это не имеет значения, - сказала девушка, и во взгляде её читалось отвращение. - В этом вся ты, ведь так? Ты готова просить любого за лишь один факт хорошего отношения непосредственно к тебе. Я всё никак не могу понять, откуда у этого растут корни. Неужели тебя настолько сильно травмировала твоя первая жизнь? Да, с тобой обошлись не очень хорошо, но после у тебя всё наладилось. Тебя любили. О тебе заботились. Ты могла бы начать понимать, начать замечать правду, сокрытую в людях. - Я не понимаю, о чём ты говоришь, - призналась Блисс, взявшись за щеку. - Но... какой смысл видеть в людях плохое, если это не так? Девушка замолчала на секунду, после чего прошептала одними губами: - Люди не ужасны, они хотят быть добрыми. - Да, - кивнула Блисс. - Это крайне правильная мысль. Приток головной боли сбил её с толку. Девушка по-прежнему шевелила губами, морщилась, и было видно, что и ей стало нехорошо. Она прошептала что-то, что сильно напоминало имя. Дейзи? Диана? Джейми? Джессамина. Джессамина Доминик. Блисс схватилась за голову, и была уверена, что сейчас её мозги украсят этот деревянный стол. Очередная пощечина, на этот раз по другой щеке, привела её в подобие чувства. - Подобное исключается подобным, - пробормотала Блисс, потирая щеку. - Кто ты? И чего ты хочешь? Если денег, то это не ко мне, а к моей семье. Ты уже написала им о требовании выкупа? Девушка, вопреки ожиданиям Блисс, посмотрела на неё со смесью жалости и какого-то смирения. - Беспросветная ты дура, - сказала она. - Вставай. Нам нужно закончить. Блисс, хотевшая было сказать, что никуда она не пойдёт, спокойно встала и пошла за этой девушкой. И дело было даже не в том, что тело её не слушалось. Прекрасно слушалось. Было странное ощущение, что она едва ли не хотела за ней идти. За кабинетом Блисс обнаружила длинный серый коридор. Девушка провела её к окну, что находилось в самом конце. Блисс смотрела на это окно, смотрела на деревья, которые за ним простилались, и чувствовала, что чего-то не хватает. Снега. Криков. Других людей. Блисс провела рукой по стеклу. Ей нужно было что-то сказать. Ей нужно было что-то вспомнить, но она не понимала, что именно. - Ну же, - сказала девушка за её спиной. - Скажи. - Наутиз. Взрыв, произошедший в её голове, заставил её упасть на пол. Блисс скулила от скручивающей всё тело боли и резко прошивающих сознание видений. «Хотя мы с тобой могли бы стать добрыми друзьями, я уверен в этом». «Шварц, когда ты уже поймешь - тебе придется её коснуться». «Ты спокойно спишь по ночам?» Все эти видения вливающиеся потоком в её сознание, определённо не должны были там находиться. Это были воспоминания другого человека, слишком чужеродные, слишком не её. Это была не она. Это была не она. Это, определённо точно, была не она. «Мы проводим эксперименты над необычными людьми». «Не говори, ничего не говори. Мы справимся с этим». Боль постепенно начала утихать. Блисс старалась выхватывать фразы исключительно этого человека, и ей становилось значительно легче. Он всегда говорил что-то, что она хотела слышать. Он был слишком прекрасен для этого мира. Он, весь, всем своим существом, полностью принадлежал ей. Блисс прикрыла глаза. Когда она встала с пола, то первое, что она увидела, была снова беловолосая девушка. Выглядела она злой и встревоженной. - И как она себе это представляла? - прошипела девушка. - Меня чуть не разорвало, а ведь это - даже не начало. Это даже не четверть! Полагаю, придётся делать перерывы. - И как долго ты собираешься держать меня в заложниках? - ужаснулась Блисс. Девушка ничего ей не ответила, лишь закатила глаза. *** Блисс очнулась в странном подвале, доверху набитом бумагами. В воздухе стоял запах костра и старых книг. Девушка тоже была здесь: сидела на коленях рядом с одной из коробок и аккуратно утрамбовывала в неё картину. Блисс сразу же узнала себя. - Откуда у тебя это? - спросила Блисс. - Не помню, чтобы меня писали. - Писали, - откликнулась девушка. - Чаще всего, когда ты не замечала. А не замечала ты всегда. Блисс отодвинула девушку в сторону и взяла в руки картину. На ней она выглядела собой, но и другой - тоже. Что-то в плавных штрихах; что-то в грифеле, которым рисовали её лицо; что-то в руках тех, кто её рисовал, в его трясущихся руках - что-то было не так. В этом месте тоже было что-то не так. И в этой девушке. Во всей этой ситуации. В ней самой. - Что происходит? - спросила Блисс, медленно пятясь к двери. Возможно, ей удалось бы сбежать. Или ей стоило бы закричать. Сделать что-то, что помогло бы ей вырваться отсюда. Но Блисс не сделала ничего. Она просто дотронулась до ручки двери, и так и продолжила стоять. Она смотрела на девушку. На рисунок за её спиной. На то, как мир перед глазами начал блекнуть. *** Блисс очнулась в круглой комнате, исписанной птицами, Блисс очнулась сидящей на диване с узорами, рядом с чашками из тончайшего фарфора, увитого узорами. Блисс внимательно рассмотрела одну из чашек, после чего сказала: - Я не помню этих чашек. - Я тоже, - откликнулась девушка. - Думаю, они появились здесь после тебя. Блисс снова почувствовала вспышку перед глазами, а после - возвращение всех ощущений. Она была в другом месте. Она была в доме Эмилии, и последнее, что она помнила, был ужин с семьёй Эмилии. Её гостевая комната. Кровать. И крепкий сон, в который она провалилась незамедлительно. Как она здесь оказалась? Почему она не помнила событий, которые произошли в длинном сером здании? Почему вспомнила сейчас? Что опять происходило? Девушка тонко улыбнулась и поманила Блисс пальцем. Блисс не хотела за ней идти, Блисс хотелось ударить её чем-то, сбежать, позвонить родителям и сказать, что она оказалась замешана в прескверной истории, которую и сама понять толком не могла. Блисс встала с дивана и пошла за этой девушкой. С тонких пальцев девушки струились тонкие нити золотой пыли. Чердак, в который она её привела, заполнился солнечным светом, заискрился, и наполнился магией, чем-то, что Блисс прекрасно знала и понимала. На некоторое время ей стало гораздо спокойнее. На стене, рядом с окном чердака, начало проявляться солнечное прямоугольное пятно. Блисс словно ударило: долбануло под дых, со всей силы, так сильно, что на некоторое время она перестала дышать. В голове не было образов, картинок, каких-то деталей, ничего: были только чувства. Блисс казалось, что она видит, как они выглядят, понимает, как они воздействуют на неё. Она не знала, что такое можно ощущать, на таком тонком уровне, когда это влияет на тебя настолько сильно, что невозможно было едва ли не жить. Столько нужды. Столько нехватки дыхания. Столько злости. Столько обожания. Столько нежности. Столько привязанности. Столько безопасности. Запутанности, потерянности, бессвязности, скорби, восхищения, трепета, эйфории. Столько всего у неё было. И одновременно - не было сейчас. Блисс схватилась чуть ниже грудной клетки: ей было так больно, что хотелось опуститься на этот пол и плакать, пока что-нибудь не изменится. Пока всё не станет так, как прежде. - Я так скучаю, - невольно вырвалось у Блисс. - Я так сильно по нему скучаю. Девушка ничего не ответила. Блисс увидела, как перед её глазами начал распадаться мир. *** Блисс очнулась среди множества людей, которые пихались, толкались, смотрели на неё с явным недовольством, обходили по широкой дуге или же, наоборот, равнялись с ней, практически сталкивались нос к носу, и что-то говорили ей. «Мадам, не могли вы отойти?» «Мисс, вы мешаете». «Прошу прощения, мадмуазель, я не хотел с вами столкнуться». «Ты такая бесполезная. Ты такая слабая. Ты не в состоянии решить даже те проблемы, над которыми у тебя есть власть». «Ты как страус. Прячешь голову в песок. Всегда. На протяжении всей своей жизни, такой огромной, но такой ничтожной». Блисс поспешила отойти. Оглядевшись, она поняла, что находится на огромной, залитой солнечным светом площади. Напротив неё возвышался огромный мраморный собор, и Блисс была уверена, что видела его раньше. Блисс была уверена, что в нём кроется что-то важное. Какой-то ключ, который в нём спрятали. Кто же спрятал этот ключ? - Не волнуйся, - сказала девушка. - Я уже всё сделала. - Что именно ты сделала? - бездумно спросила Блисс. - Настроила барельеф. Побывала на забытом мосту. Тебе понравится то, что я сделала. Всё это... весьма интересно. Я даже не думала, что мне когда-либо придётся делать такое. В конце концов, это были просто разговоры. Как ты думаешь, она догадывалась? Догадывалась, что именно этим всё и обернется? - Я не понимаю, о чём ты, - устало ответила Блисс. Усталость накатывала горячими волнами. Блисс не помнила, что она делала до этого момента. Блисс не помнила, сколько времени она спала, и спала ли вообще. Хотелось лечь в кровать, закрыть глаза, хотелось, чтобы всё происходящее вокруг исчезло. Или, хотя бы, стало понятнее. Во что же она ввязалась? - Пошли, - внезапно сказала девушка, хватая её за руку. - Тебе нужен кофе. Они прошли несколько кварталов, и чем дальше они отходили от собора, тем меньше натыкались на столпотворения или людей в частности. Вскоре они завернули в какой-то неприметный переулок, и девушка, по-прежнему таща вялую Блисс за руку, открыла стеклянную дверь. Тихо звякнул колокольчик, и один из официантов, завидев их, приветливо улыбнулся. Прежде, чем сделать заказ, Блисс порылась в кармане брюк, обнаружив там двести лир. Она не знала, откуда у неё были лиры. Она не знала, как они там оказались. Блисс поморщилась, заказав чашку кофе. Потом, вздохнув, заказала вторую: Айвори смотрела в окно, никак не реагируя на происходящее. Когда им принесли кофе, Блисс осторожно пододвинула одну из чашек Айвори. Та снова никак на это не среагировала, и Блисс, вздохнув, процедила сквозь зубы: - Составь мне хотя бы компанию в этом безумии. - Вся твоя жизнь - одно безумие, состоящее из кофе и вечных проблем, - поморщилась Айвори. - С каких пор тебя понадобилась компания? - Компания нужна всем, - пожала плечами Блисс. - Но не тебе, - покачала головой девушка. - Тебе нужны люди, которые будут решать за тебя всё. Настолько, что вот до чего это дошло. Айвори указала на две чашки с кофе. На Блисс и на себя, описав рукой круг. Блисс так и не смогла понять, куда клонила эта девушка. Пока Блисс медленно пила кофе, размышляя, как прогнать туман из головы, как перестать идти на поводу у этой девушки, понять, что за магию она использовала, девушка просто смотрела на неё. В какой-то момент она чуть отклонилась, посмотрев на обувь Блисс. - О, - подняв брови, сказала она. - В ту ночь они были на тебе. Блисс безразлично посмотрела на свои любимые сапожки: замшевые, высокие, цвета мокрого асфальта. Блисс почувствовала эфемерное тепло свитера, цвета взбесившийся канарейки. Крой свободных брюк. Волосы, лезущие в лицо, тяжесть холодного металла в руке, и что-то очень, очень громкое. Затем было окончание мира. И темнота. За этой темнотой были водоросли, ракушки, глубокая вода и солнечные рубины. Всё это запуталось в последних. Всё вообще запуталось настолько сильно, что Блисс уже не понимала, где у всего этого начало. С чего всё начиналось? С чего же всё начиналось? Девушка всё же выпила свой кофе. Блисс этого заметить не успела. Когда они вышли из кафе, то девушка, снова взяв Блисс за руку, куда-то её потащила. Оказалось, что снова на площадь. Вернула её туда, откуда они ушли совсем недавно. Стоя на площади, в окружении толпы, Блисс всё сильнее ощущала подступающую панику. Ей нужно было что-то сделать, и прямо сейчас. Нужно было сделать что-то, чтобы всё прекратить. Блисс постоянно оборачивалась, крутилась на одном месте, пытаясь понять, куда нужно было бежать, что нужно было сделать, чтобы прекратить всё, что творилось вокруг неё. Что творилось вокруг неё? Как долго? Почему она пыталась сбежать? Что же случалось? Что же случилось? Сколько ещё вопросов у неё в голове? - А теперь - остановись, - сказала Айвори. Блисс её послушалось. Остановилась, и снова вперилась глазами в собор святого Петра. Время снова сыграло с ней злую шутку, и теперь Блисс понимала, что на пересечении кофе, беготни, девушки и её слов прошло как минимум несколько часов. Закатное солнце освещало мрамор, делая его похожим на розовое молоко. Мимо неё, смеясь и переговариваясь, проходили люди. На улице одуряюще пахло летом. Блисс почувствовала это только сейчас. Как и то, что у девушки с белыми волосами, прозрачными голубыми глазами и жалостливым, отрешенным взглядом, было имя. Её звали Айвори. Всё это время - её звали Айвори. Но, всё же, это было не совсем верно. - Остановись, - повторила Айвори. - И пойми, к чему всё это привело. К чему привела ты. Стой здесь. Не оглядывайся, не смотри по сторонам. Смотри на меня. И пойми. И Блисс поняла. Понимание это было не ясным, тревожным, мелькающим, на грани шестого чувства. Она смотрела на Айвори, в которой не было ничего стеклянного, ничего, что можно было бы сломать или разрушить. Айвори была сильной, Айвори была бездушной машиной на протяжении всей своей жизни. Айвори знала лучше. Блисс казалось, что именно сейчас она могла понять, кем именно была Айвори. Блисс закрыла глаза. Когда она открыла их в следующий раз, то была в своей постели. И полностью была уверена, что с ней ничего не происходило. *** Блисс очнулась в подвале, который она видела раньше. Когда-то очень давно. Что же было до этого подвала? Хогвартс-экспресс? Лодки, ведущие в замок? Ужин в честь нового учебного года? Её новая комната и крепкий сон? Что-то из этого? Всё вместе? - Не волнуйся, - сказала Айвори. - Это было последнее. Больше ты меня не увидишь. - Что именно - последнее? - рискнула спросить Блисс. - Ты скоро поймешь, - беззаботно ответила Айвори. - Ты уже начала понимать. Блисс попыталась сформулировать мысли, которые вертелись где-то в подкорке её сознания. Ей нужно было что-то узнать. Прежде, чем эта Айвори снова исчезнет, ей нужно было узнать что-то важное. - Ты уверена, что всё сделала правильно? - Полагаю, что да, - задумчиво ответила она. - Раннее воспоминание. Лучшее воспоминание. Ложное воспоминание. И одно из самых последних. Благо, ты прожила такую жизнь, что вряд ли я могла ошибиться в отрезках. - Но что будет, если я найду их не в том порядке? - Нет, - потрясенно покачала головой Айвори. - Нет, нет, нет. Я никогда не поверю, что ты можешь быть настолько дурой. У всего есть предел. Ты найдешь воспоминания в нужном порядке. Ты найдёшь их тогда, когда твой разум успокоится достаточно, чтобы быть готовым к следующему. - Хорошо, - сказала Блисс, не понимая толком, что именно говорит. - Хорошо. Но... что, если я остановлюсь? Что если я прекращу поиски, что, если всё будет точно так же, как и всегда? Ты поможешь мне? Ты будешь рядом? Айвори подошла к ней и улыбнулась пустой, жуткой улыбкой. - Нет, - ответила она. - Я не буду рядом. Я больше не буду тебе помогать. Я сделала за тебя всю грязную работу, я делала её за тебя на протяжении всей твоей жизни. Пойми ты, наконец, что тебе пора раскрыть глаза. Увидеть, что происходит вокруг на самом деле и положить этому конец. Ты столько дел натворила. Ты столько могла избежать, если бы прилагала хоть какие-то усилия. Айвори прекратила улыбаться. Она снова выглядела бесконечно усталой. - Разберись со своей жизнью. Верни его себе. И не смей, слышишь меня, не смей вновь поддаться Винсенту. Ты почувствуешь, что это он. Ты обязательно его узнаешь. - Мы можем никогда с ним не встретиться, - сказала Блисс. - Я могу больше никогда его не увидеть. И... - Не только его, - продолжила за неё Айвори. - Да. Да, я знаю. Блисс нахмурилась, пытаясь припомнить что-то немаловажное. - Зеркало, - выдавила она. - Нам понадобится то самое зеркало. Где же мы его достанем? - Не нам, - покачала головой Айвори. - Тебе. И тебе придётся решать этот вопрос самой. - В таком случае, мне поможет исключительно везение, - съязвила Блисс. - Надеюсь, что нет, - ответила Айвори. - Надеюсь, тебе придется попотеть, чтобы достать это зеркало. Тебе везёт исключительно часто, может быть, в этом и кроются все проблемы твоего характера. - Не уходи, - взмолилась Блисс. - Я не знаю, что мне делать. Даже если я найду всё, что ты спрятала, даже если я найду зеркало, что мне делать дальше? Зачем я это делаю? В моей голове такая каша. Я ничего не понимаю. Айвори улыбнулась и начала расплываться, превращаясь в туман. - Значит, ты поймёшь. А если нет, то это будут исключительно твои проблемы. Больше я тебе не помощник.