Совсем не Белоснежка

      День прошел великолепно. Жерар уже и не помнил, когда последний раз так веселился и расслаблялся. Это был настоящий отпуск, о котором он давно уже не мечтал. И хотя он продлится всего два дня, даже этого было достаточно, чтобы восстановить силы, как физические, так и эмоциональные. Теперь он может вернуться в Магнолию и снова броситься в бой, делать все, чтобы его маленький бизнес держался на плаву и процветал, а еще не помешает больше внимания уделять детям. Они нуждаются в нем. Отец должен не только работать, кормить и укладывать спать — Жерар всегда это понимал, но теперь становилось все более очевидно, что девочки скучают по нему. Мужчина точно знал, что сделает все, что может. Вот только думать об этом здесь и сейчас не хотелось.       Они только что вернулись в дом Эльзы, и дети были без сил. Оно и не удивительно: девочки несколько часов подряд катались на лошадях, а после им даже разрешили позаботиться о новых друзьях, покормить их, расчесать гривы и посмотреть, как готовятся к соревнованиям спортсмены. Ну, а после они все вместе отправились есть мороженное, и так удачно сложилось, что рядом расположился детский центр, где сестры смогли поиграть. Идеальный день, хотя и выматывающий. А ведь будет еще завтра, и судя по всему у Белоснежки и на него есть план. Это даже мило, что она все продумывает и пытается предусмотреть каждую мелочь, готовит запасные планы. Для нее это серьезно, и не только для нее.       Уложив дочерей спать, мужчина вернулся в их с Эльзой спальню. Ему, конечно, сегодня тоже уделили внимание, но этого явно недостаточно. Жерар надеялся на то, что сможет утолить свою страсть. Жаль только, что не получится насытиться впрок, чтобы хватило до следующей встречи.       — Ну, и где она? — задумчиво пробормотал Фернандес, не застав девушку в комнате. — Неужели снова в делах? Еще неизвестно, кому из нас больше отдых и отвлечение от работы нужно.       Мужчина подошел к большому столу, расположенному прямо перед окном. Ноутбук был открыт, и, судя по всему, Эльза совсем недавно проверяла деловую переписку. Она не упускала ни одной возможности, работала всегда и везде, при любом удобном и не очень случае. Жерар не собирался вникать или читать, но в тот момент, когда он уже намеревался отвернуться, заметил свое имя. Как тут устоять? Наверняка, это разозлит Белоснежку, но ему было важно знать, что написано в письме. ***       — Знаешь, читать чужие письма — неприлично, — жестко произнесла девушка, вышедшая из ванной. На ней было только короткое полотенце, а по телу стекали капельки воды, это выглядело бы очень сексуально, если бы не раздраженный взгляд и руки сложенные на груди. Она просто идиотка, раз оставила ноутбук включенным и не свернула почту.       — Почему ты не рассказала? — Жерар перевел усталый взгляд на Эльзу. Она злилась, но это не так уж важно. Он даже не думал, что Белоснежке пришлось отбиваться от журналистов, да еще и связи в дело пустить. О том, что попытки докопаться до его семьи продолжаются, и по сей день, мужчина так же не догадывался. Эльза все взвалила на себя, а ведь могла попросить о помощи, разделить эту ношу с ним. Все это неправильно! Это он должен защищать и оберегать её, а не наоборот.       — А зачем? — девушка пожала плечами. Не сказать, что она сильно сердилась, просто ей было неприятно, что она попала в такую ситуацию. Как-никак она всегда была предусмотрительной и осторожной. — Я со всем справляюсь. Для меня это привычно, да и не зачем вам с девочками волноваться. Все равно ничего поделать или изменить вы бы не смогли…       — Наверное, ты права… Прости, что не удержался, — Жерар опустился на стул. У каждого в жизни были неприятные моменты, но всегда больно и мерзко, когда в них копаются, искажают то, что было, заставляют вспомнить и усомниться в самом себе.       — Да, ладно. Сама виновата, — Эльза бесшумно подошла к мужчине. До чего же странная ситуация. Она же должна негодовать, возмущаться, обвинять, а вместо этого хочется обнять Жерара, прижать к себе и попытаться успокоить, сказать, что он не один. — Это всего лишь глупости. Не больше. Пойми, люди в большинстве своем злобные идиоты со скучной и невзрачной жизнью, не желающие ничего менять. Потому для них важно осуждать, говорить гадости, лезть в чужую жизнь. Таким людям не нужна правда или понимание, только повод посплетничать и ощутить себя причастными, решить, что они выше других.       — Я понимаю… — мужчина тяжело вздохнул. — Просто в этом есть доля моей вины.       — Жерар… Нет…       — До тебя, я никого не подпускал близко. Никто не нравился девочкам, да я и не стремился привести в дом женщин. У нас с Карен был просто секс, просто договоренность, но это не оправдание. Я знал, что ей нужно больше, но все равно не прерывал отношения. Потому что мне было так удобно. А после бросил, напомнив, что мы всегда знали, что это несерьезно. У нее есть все основания, чтобы злиться. Я не склонен винить ее, ведь понимаю, что и сам не святой. Наверное, я уже достиг того возраста и положения, когда перестаешь искать виноватых во всем, что с тобой произошло, а вместо этого начинаешь смотреть на себя, — мужчине было необходимо выговориться. Жерар говорил, не столько для Эльзы, сколько про себя. Никто не безгрешен, и он не исключение. — Эта статья, которую ты остановила…       — Это все непроверенная чушь, не имеющая под собой ничего, кроме домыслов и построена на больной фантазии автора. Если бы она вышла, мои юристы бы разорили газету. Я просто сообщила об этом хозяину издания. Зачем думать об этом? Забудь! Люди скоро успокоятся, получат новый повод для сплетен. Так всегда бывает, — Эльзе вдруг стало страшно, что Жерар уйдет, что не захочет рисковать спокойствием детей.       — В чем-то я виноват...       — Это не так! — девушка присела на колени Фернандеса, обняла его, словно ребенка.       — Я очень любил жену. Обожал! Она была моим идеалом, моей первой любовью. Когда мы поженились, мне казалось, что я в раю. Мы понимали друг друга, предугадывали желания, мысли. Я ни в чем не мог ей отказать, — Жерар печально улыбнулся. Он давно ни с кем не говорил о жене, о том, что у него на душе, а ведь это всегда давило на него. — Она хотела детей. Когда мы только поженились, она сказала, что непременно родит мне сына. Первой у нас появилась Кагура, и врачи сказали, что у моей жены возникли осложнения, что лучше больше не рисковать, но она… Она не могла смириться, ей непременно нужен был мальчик… Сын. Мы долго лечились, а потом все же решились. Так появилась Венди. Беременность протекала трудно, Лора постоянно была в больнице, а после все только ухудшилось. Врачи категорически запретили даже думать о новой беременности. Лора лишь смеялась, говорила, что медики ничего не понимают, и мы точно не остановимся. А я ей во всем потакал, не решился сказать нет. Третья беременность прошла на удивление легко, словно врачи ошиблись, и все стало хорошо. Но когда родилась Милли, у Лоры открылось кровотечение. Врачам с трудом удалось вытащить ее с того света. Год прошел спокойно, а после её навязчивая идея вернулась. Она обожала девочек, но все равно хотела мальчика. Я не понимал этого, но жене удалось уговорить меня попробовать снова. Я во всем потакал Лоре, и в итоге это убило её. Четвертую беременность она уже не перенесла. Она говорила, что это последний раз… Так оно и вышло. Я виноват. Виноват потому что не смог сказать нет, не стал останавливаться, и полагался только на удачу, я вообще не думал, чем все может закончиться. Понимаешь. В некотором роде, я и вправду довел жену.       В комнате раздался звук хлесткой пощечины, и мужчина ощутил жжение на лице. Эльза и сама не понимала, почему так поступила, но, кажется, это был единственный способ отрезвить Жерара.       — Никогда не смей так говорить или думать. Ты не виноват! Не позволяй другим убедить себя в том, что это не так. Это было совместное решение, и даже если бы ты сказал нет, твоя жена нашла бы способ осуществить задуманное. Вы были счастливы, у нас три замечательные девочки, думай и вспоминай об этом! Все эти нападки мелочи недостойные внимания, — Эльза была рада, что Ферннадес открылся ей, сказал то, что было для него важно. Конечно, она никогда не заменит девочкам мать, а ему первую любовь, но теперь она намного больше понимает, что хочет быть частью этой семьи, что она отличается от Лоры, что чувство к ней совершенно иное. — Я всегда знала, с кем связалась, и все равно люблю тебя.       — Что? — Жерар с трудом воспринимал произошедшее.       — Что слышал, — буркнула девушка.       — Ты впервые сказала это, — мужчина нежно провел рукой по алым прядям. Эльза удивительным образом вырвала его из мира темных мыслей и воспоминаний.       — А ты так ничего и не ответил…