Песня сирены

Паша молча садится на край кровати. — Как? — Паша, пожалуйста, прошу тебя не усложняй. — Что ты решила? — упрямо продолжает он расспрос. — Я не могу этого сделать, — шепчу я. Паша поднимается и слегка пошатываясь подходит ко мне. — Хочешь я что-нибудь сделаю? Побью его или поговорю с ним? О! Или хочешь ты меня побей? Избавишься от негативной энергии. Я слабо улыбаюсь. — Спасибо, но ничего из этого не нужно. — А можно я останусь? — спрашивает он неуверенно. — Зачем? — искренне не понимаю я. — Просто побуду здесь. Вдруг тебе что-то понадобится. — На этот случай есть услуги консьержа, — напряглась я. — А тебе лучше пойти к себе, Паш. Спасибо за заботу, но я люблю Петра и то, что мы с ним не понимаем друг друга сейчас, не значит, что мы расстанемся. — Даша… — Доброй ночи! — делаю я шаг назад и указываю ему на дверь. Он уходит, а я остаюсь одна. Я поступила правильно? Конечно. К чему может привести то, что я подпущу ближе Пашу? К тому, что Петя станет еще дальше. Внезапно меня накрыло с головой осознание того, что не мне одной сейчас плохо. Ведь Петр сегодня рассказал мне то, о чем молчал столько лет. Он не должен быть один в эту ночь. Он ведь просто боится меня потерять. Я обязательно найду нужные слова и он поверит мне, что все будет хорошо. А сегодня… Сегодня я просто буду рядом. Я возвращаюсь в наш номер. Петр сидит в углу комнаты, обхватив руками голову, глаза не сразу могут сфокусироваться на мне. Но как только я оказываюсь рядом, он крепко сжимает меня в объятьях до хруста костей. Я не издаю ни звука, ведь благодаря этой легкой вспышке боли я чувствую, что я все еще жива. — Ты не уйдешь? — бормочет он в мою макушку. — Никогда. Даже если прогонять будешь. — Не дождешься, — чувствую как он улыбается. Мы сидим молча и ничего не нужно говорить, чтобы понять, что теперь все будет иначе. Еще не знаем как, но мы обязательно решим это вместе. Мы так и засыпаем, сидя на полу, в объятьях друг друга. Утро приносит легкую головную боль, наверное, потому что я вчера много плакала и неудобство в спине, скорее всего последствия сна на полу. Я поворачиваю голову и вижу своего спящего мужчину. Даже во сне он задумчиво хмурит лоб и поджимает губы, такой серьёзный. Как мне убедить тебя, что ты просишь меня совершить ошибку? Он открывает глаза и улыбается. — Доброе утро, госпожа Романова. — И Вам того же, — тянусь я к его щеке. — Прости, что мы тут уснули и что так и не переехали и… — Петь, ты опять тараторишь, — нежно я подношу ладонь к его губам. — Давай не сейчас. Мы просто приведем себя в порядок, позавтракаем и перевезем наконец наши вещи. — Так ты от меня не уходишь? — с неверием смотрит он на меня. — Петя, — закатываю я глаза, — я тебе все вчера сказала. Он порывается обнять меня, но я ловко уворачиваюсь и погрозив ему пальцем строго говорю: — Мы так опять никуда не переедем. Давай вставай, у нас море дел, — заканчиваю я разговор и направляюсь в душ. К обеду мы уже полностью собраны и я стою в холле, ожидая Петра. — Добрый день! — Привет, Сонь! — Как ты? — заботливо спрашивает она. — Все хорошо, — спокойно говорю я. — Спасибо тебе, что поддержала вчера. — Если тебе понадобиться помощь или совет, то обращайся в любое время. Я не нахожу, что ответить, поэтому просто обнимаю ее. София напоминает мне старшую сестру, мудрую и рассудительную, у которой всегда есть решение любого вопроса. Юля, несомненно, моя лучшая подруга, но боюсь, что не всегда могу объяснить ей то, что со мной происходит. В тоже время София вчера смогла понять очень многое совершенно без слов. — Что ты будешь делать? — спрашивает она. — Убежу Петра пойти со мной к врачу, сдам все анализы, пройду все обследования, буду бороться за нашу с ним семью и нашего ребенка. — Даш, — замялась она, — я не хотела тебе говорить, вчера к тебе хотел зайти Павел… — Он и зашел, — спокойно сказала я. — Вот засранец! — тихонько выругалась Соня. — Согласна, — рассмеялась я. — Что он хотел? — Не хочу об этом говорить, — честно сказала я. — Не переживай, ничего важного он не сказал и не сделал. — Кажется, он снова пьет… — Я не пью, я отмечаю, — слышим мы знакомый голос и оборачиваемся. — Что конкретно позволь узнать? — спрашиваю я. — У меня любимая девушка нашла мужчину всей ее жизни. Это ли не повод? — Павел, прекрати этот балаган, — строго говорит София. — А что тут такого? Я, можно сказать, радуюсь за непостороннего мне человека. Мы же не чужие люди, правда, Даш? И за ее прекрасного мужа, которому непонятно как все сходит с рук! — Замолчи! — выдыхаю я. — А знаешь, что самое интересное, Соня? — делает он вид, что меня нет. — Я все равно найду как доказать, что этот брак всего лишь фикция! Мое терпение лопнуло и я направляюсь к выходу. Кажется, он идет за мной, но тут в холле появляется Элеонора и я лишь слышу ее «Павлуша, ты что опять?». Это дает мне время скрыться, уже на паркинге меня нагоняет Петр. Спустя два дня мы все же попали к врачу, которого выбрал сам Петр. Его не удовлетворил результат обследования. — Всегда должно быть альтернативное мнение. Мы обратимся к другому специалисту. — Петь, — робко заметила я, — но этого врача выбрал ты сам. — Я тоже могу ошибаться, — безапелляционно заявил он. Я не спорила, потому что видела, что он и так ушел в себя и мне совершенно не хотелось загонять его еще дальше. — Петь, прости, но я больше не могу, — сказала я через неделю. — Не знаю, как я еще могу тебя убедить, что со мной все в порядке. Такое чувство, что я уже стала платиновым клиентом клиник Москвы. — Даш, это ты меня прости. Я понимаю, что веду себя как сумашедший. Буду стараться держать себя в руках, — улыбается он. Нужно ли говорить, что мы наконец-то вновь нашли друг друга. Только сейчас я понимаю, что все это время мы практически не говорили вслух. Говорили его теплые руки, которые нежно касались и бережно поддерживали, защищая от всего мира. Говорили его голубые глаза, растерянно и беспокойно следя за каждым изменением эмоций на моем лице. Меня поражает то, как жизнь может швырнуть в пропасть отчаяния, а потом вновь поднять выше Сатурна. Мы вновь были счастливы, лишь нотки сомнения, которые иногда мелькали у Петра пугали меня, но я гнала от себя все дурные мысли. Сегодня ко мне должна была приехать Юля и София, поэтому я в шортах и футболке носилась по дому. — Тетя Галя, откроете? — кричу я со второго этажа нашей домработнице, услышав звонок в дверь. — Дашенька, девочка, к тебе пришли! — Поднимайтесь наверх! — кричу я и продолжаю искать в шкафу свой сарафан, который я хотела надеть сегодня. — Девчонки, я ничего не успеваю, — говорю я, услышав скрип двери и не оборачиваясь. — Я подожду, — слышу я голос с акцентом. Я оборачиваюсь. Передо мной стоит Паша. Вид у него сосредоточенный и как по мне немного сердитый. — Зачем ты приехал? — спрашиваю я ровным тоном. — Ты не отвечаешь на звонки. — А должна? — Я хотел извиниться… — В который раз, Паш? — устало вздыхаю я. — Послушай, мне уже надоело быть козлом отпущения. Да, я ошибаюсь, да, я делаю это постоянно, но простите меня, идеальные люди, вы сами меня вынуждаете. Ты швыряешь меня, как собачонку, а я все приползаю к тебе, как мазохист, за очередной порцией принебрежения и презрения! И ты прекрасно знаешь почему! Я отворачиваюсь, потому что сил на этот разговор у меня просто нет. Я не была готова к его приходу. — Не отворачивайся! — грубовато говорит он и поворачивает меня к себе за локоть. Мы оказываемся совсем близко, он сердито смотрит на меня, но стоит нашим глазам встретится, как его лицо расслабляется и он ослабляет хватку. — Прости… Я должен знать… — Я понимаю, что ты хочешь услышать, — тихо говорю я. — У нас все хорошо, мы ждем ребенка. Спасибо тебе за всё. Отпусти меня, пожалуйста. — Я понял, — пятится он спиной к двери. — О! Павел! Вы к нам в гости? — зашел Петя в спальню. — Как хорошо, а я смог вернуться раньше. Даже не опоздал. — Да нет, здесь опоздал только я, — пробормотал Паша и вышел. — Что это с ним? — удивился Петр. — Он приходил пожелать нам удачи на новом месте, — отвечаю я, старательно отводя взгляд. — Понятно, — не концентрируя свое внимание на этом, говорит Петр. — А как себя чувствует моя самая любимая жена? — кладет он руку мне на живот.

***

Прошло около пяти лет, когда мы наконец-то воспользовались нашим люксом в Элеоне. Мы провели долгое время в Штатах, где и родилась Алиса. Абсолютно здоровая и веселая, наша дочка была такой же любознательной, как ее отец. Ее бесконечные «почему», «как» и «зачем» преследовали нас, как только она научилась говорить. Все люди, которые хоть раз оказывались рядом с нашей девочкой, сразу же навсегда попадали под очарование Алисы и даже самые серьёзные светила с работы Петра таяли при одном ее виде. Мы ехали в машине, которую прислал за нами отель в аэропорт. Алиса активно жестикулируя, рассказывала нашему водителю о принципе работы самолета и почему он не падает. — Ты очень умная девочка, — с улыбкой заглянул в зеркало водитель. Алиса довольно заерзала на сидении и начала напевать какую-то веселую песенку на французском, с интересом глядя в окно. — Давно не были в Москве? — Почти пять лет, — ответила я, глядя на дочку. — Для Москвы это огромный срок, все меняется так быстро. А сейчас надолго? — Надолго, — погладила я Алису по голове. На самом деле я не планировала возвращаться в Штаты в ближайшее время. Оказалось, что гений — не самый удачный выбор в качестве мужа и отца детей. Петр дождался рождения Алисы, а затем нашёл новый проект, который интересовал его намного больше, чем мы. Ночи в лаборатории занимали его намного больше, чем детские зубки, первые шаги и прочее. Я терпела и ждала, когда он услышит меня, а потом мы с дочкой все чаще стали уезжать из дому, а он постепенно перестал это замечать. И вот после очередной отстраненной беседы, я сказала, что мы уезжаем в гости к Юле в Москву. — Конечно, развлекитесь хорошенько, дорогая, — сказал Петр и быстро чмокнув меня в щеку поспешил в офис. — Петь, — окликнула я его у двери. — Да, любимая, — повернулся он. — Ты правда не видишь, что с нами происходит? — Не понимаю о чем ты. У тебя все в порядке? — Да, — стушевалась я, — наверное, просто устала. — Позвони, как долетите. Люблю вас, мои девочки. — Вам понравится Москва, она заставляет забыть о старых переживаниях. — Это так заметно? — смеюсь я. Мы подъезжаем ко входу и выходим из авто. — Спасибо, — говорю я водителю и протягиваю ему купюру. — Добро пожаловать в Элеон, — искренне улыбается он. В холле как всегда толпа постояльцев, ожидающих заселения. По видимому в гостинице намечается какой-то форум или конференция. — Девушка, Вы проходите без очереди, — обращается ко мне статный мужчина в идеально сидящем на нем костюме. — Мы здесь надолго, а Вы с ребенком. — Спасибо! Я подхожу к стойке и наконец-то могу разглядеть двух раскрасневшихся портье — Лешу и Юлю. — Дашка, — кричит моя рыжая подруга, едва завидев меня, — наконец-то! Она пытается обежать Лешу и обнять меня, но тот задерживает ее. — Даш, привет! Извини, у нас запара. Вот твой ключ-карта. Юля придет через час, когда мы немного разгребемся. Я с удивлением увидела, как Юля, быстро кивнув, подмигнула мне и уже что-то бегло на английском объясняла новому гостю. Взяв ключ, я подхватила зевающую Алису на руки и направилась к лифту. Дочка моментально расслабилась на моем плече и мирно засопела. Уже зайдя в лифт я услышала: — Подождите! Я успела нажать кнопку удержания лифта и в лифт вскочил молодой человек в спортивном костюме. На глаза был низко надвинут капюшон, так что лица было практически не видно. По его разгоряченному виду было сразу понятно что он только что с пробежки. — Вам какой? — поворачивается он ко мне и мы встречаемся глазами. — Значит пятый, — спокойно констатирует Паша и нажимает кнопку. Мы молча смотрим друг на друга до тех пор пока Алиса не начинает беспокойно ерзать у меня на руках. Я отвлекаюсь на дочку и Паша тоже смотрит на нее. — Хотел спросить как дела, но и сам вижу, что хорошо. Я искренне ему улыбаюсь и нежно смотрю на мою девочку. — А какой отец вышел из Петра? — тихо спрашивает он. Я немного хмурюсь, пытаясь подобрать правильный ответ, но он все и сам понимает по моему выражению лица и опережает меня: — Вот видишь, я всегда прав, даже если я не прав. Несмотря на всю серьёзность ситуации я начинаю тихонько смеяться, что бы не разбудить дочку. Лифт плавно открывается на нужном этаже и мы вместе выходим. — Будем соседями, — говорит мне Паша. Меня мало взволновала эта информация, и я просто вежливо киваю и направляюсь к нужной мне двери. — Может ты скажешь хоть слово? — не выдержал он. — Твой русский все так же оставляет желать лучшего, Паш, — говорю я с улыбкой и закрываю за собой дверь, оставляя парня в самом растерянном состоянии.