Babes

Эва игнорировала Криса. Гуляла с Тео и Элли, привозила дочку к ним, но кроме тихого «привет» не говорила ничего. Он звонил ей, писал и пытался заговорить дома, но Эва была непреклонна. Молчала, хмурилась и старалась даже не смотреть на него. — Пап, а почему Эва больше не приходит к нам? Разве теперь она не моя мама? — Нет, сынок, — грустно улыбается. — Просто твой папа дурак. — Ты не дурак! — мальчик крепко обнимает отца. Крис улыбки сдержать не может, целует сына в лоб, размышляя, как же можно исправить ситуацию.

***

В сочельник на улицах Норвегии, на удивление, тихо. Люди собираются семьями, много едят, смеются и просто радуются жизни. Но это совсем не про Тео и Криса. Кристофер с юного возраста был веселым, рвался во все тяжкие и никогда не отказывался от своей цели. Именно поэтому они шли по заснеженным улицам с огромными коробками в руках. Тео пытался ловить ртом снежинки, а Крис, наблюдая за сыном, громко смеялся. — Пап, — тихо пропыхтел Тео. — Элли теперь моя сестра? — Ты хочешь, чтобы Элли была твоей сестрой? — Очень! Крис приглушённо смеётся, поднимая сына на руки. У Эвы дом сияет. Шистады замечают его ещё в конце улицы. Крис почему-то нервничает, а Тео бежит вперёд, чтобы поскорее увидеть Элли и Эву. — Эва! — кричит мальчик, когда девушка открывает дверь. Обнимает её за ноги, но Мун, тихо смеясь, поднимает его на руки, целуя в обе щечки. Тео соскальзывает с её рук, убегая к Элли, а Крис взгляд не может оторвать от неё. Длинные волосы локонами падали на плечи, а блестящее платье цвета металик чертовски шло ей. — Вау, — выдохнул Крис. — Прекрасно выглядишь. — Спасибо, — краснея, пропускает его в дом, чувствуя, что это Рождество точно станет точкой невозврата в её жизни.

***

Эва разливала по бокалам вино, а Крис детей пытался усадить за стол. Всё это время они не разговаривали, Мун готовила, а Шистад играл с детьми. — Какая ты неугомонная, — смеялся Крис, пытаясь усадить Элли. — Я хочу с тобой, — девочка забрались на колени Шистада и устроилась поудобнее. — Элли… — Пусть сидит, — Крис обнял её, придвигая тарелку и стакан к девочке, а Тео, устроившись под боком Эвы, грыз куриную ножку. — А Санта придёт? — спросила Элли, повернув голову к Крису. — Конечно, придёт, — улыбнулся мужчина, делая глоток вина. — Вы ведь написали ему письма? — Да! — одновременно вскрикнули дети, чем вызвали смех родителей. — Тогда Санта точно придёт, — говорит Крис. Эва смотрит на него, улыбаясь. Она надеется, что Санта исполнит и её желание.

***

— Уснули, — устало опускается рядом с Крисом. — Откуда в них столько энергии… — Ты больше не обижаешься на меня? — перебивает Шистад. — Я не обижалась на тебя, Крис. Просто… — девушка мнётся, опуская взгляд. — Что просто? Скажи мне, — сжимает её ладонь. — Я боюсь, Крис, — резко выдыхает. — Я так давно не была близка с мужчинами. — Эва, — смеётся, потянув её на себя. — Последний раз я занимался сексом в институте. Она изумлённо раскраивает рот, робко кладя ладони на его плечи. — Я тоже тогда боюсь, — шепчет ей прямо в губы. — Но мы ведь бесстрашные. Да, Эва Мун? — Да, Кристофер Шистад. Они целовались жадно, страстно и горячо. Его руки очерчивали её стройную фигуру, а когда он спускался вниз, то подметил, что Эва слишком худая. Она оттягивала его волосы, царапала крепкие плечи, шепча его имя. А потом поцеловала совсем нежно, чувствуя лёгкое недомогание в конечностях. — Если дети увидят нас голых и распластавшихся на полу, боюсь, они станут взрослее раньше, чем мы рассчитывали, — прошептала Эва, рисуя на его торсе замысловатые рисунки. Крис тихо рассмеялся, разглядывая её в свете бликов от камина. — Если бы не наши дети, мы бы сейчас лежали в разных домах и не знали бы друг друга, — целует её в плечо, чувствуя, как она улыбку прячет на его груди. — У нас замечательные дети. Эва устроилась поудобнее и стала погружаться в сон. Но она услышала сквозь сон его шёпот прямо в губы: — С Рождеством, Эва. — С Рождеством, Крис, — сонно пробормотала, чувствуя счастье.