Ирреально

Если бы Ральфа попросили одним словом описать Кейтлин Сноу, он бы сказал — Верность. Кейтлин, по субъективному мнению Дибни, иррационально идеальная. Несмотря на сотрудничество с Амунет Блэк и неизвестное ему прошлое, она раздражающе, нет, даже бесяще правильная со своими нотациями после его сомнительных методов спасения города и вдохновляющими речами с заученными давным-давно наизусть словами (к несчастью, ничерта не помогающими). Кейтлин верная, если бы хоть раз получилось, то до самой смерти. Кейтлин не предаёт, лишь перманентно оказывается преданной, но, то ли она слишком крепкая, чтобы собирать себя по осколкам каждый раз, то ли, напротив, настолько хрупкая, что уже слишком давно сломалась, просто растворилась в непроходящей боли за хрустящими рёбрами, а теперь бездумно плывет по течению, и отрешенно, с видимой стойкостью, принимает все подзатыльники судьбы. Взаимоотношения с ней — безграничная преданность и самоотдача. Она готова поддержать и выслушать, поговорить и выговориться, когда Дибни хочется просто снять напряжение после отвратительного дня на негласной работе. Но Кейтлин не перестаёт удивлять, когда заявляется с утра в его квартиру с двумя чашками кофе и, нервно оглядевшись по сторонам, без приглашения входит в его квартиру. — Что происходит, Кейтлин? — Я хотела у тебя спросить… Наверняка, именно в этот момент Дибни и теряет нить логической цепочки, но всё равно смотрит в глаза непривычно яркой Сноу — не банальный броский макияж плюс нетрадиционный наряд, отнюдь не привычная Кейтлин. — Я иногда вспоминаю некоторые моменты из жизни Фрост… Неуверенно севшим голосом почти шепчет Кейт, и Ральф не находит что ответить, лишь слегка дёргается и прокручивает в голове мало-мальски адекватные объяснения. — Она была уверена, что ты не узнаешь. — и это единственное, что Дибни может сказать в сложившейся ситуации. Он нервно трёт шею и выгибается до хруста в растянутых позвонках, стоит, будто по стойке смирно, излишне правильно, как болезненно натянутая струна. К слову о струнах, первая его ночь с не-Кейтлин произошла именно в день «смерти» Иззи. Ему было неимоверно хреново, ей — до чёртиков скучно, что же, именно тогда и началась игра. Фрост приходила каждую среду-пятницу, привычно эффектно и по часам выверено — ровно в 23:50. Они толком и не разговаривали — она не из разговорчивых; рвано расстёгивает ремень на джинсах и рвёт рубашку; Дибни не сопротивляется, лишь бросает очередную шутку невпопад и, собственно, не ждет никакой реакции. Всё очень шаблонно и заурядно, он не надеется на большее, чем выжить, после поцелуев Снежной королевы; она перманентно уходит в 5:40 утра (Кейтлин просыпается в 6:45, опаздывать нельзя). Они не пересекаются, не дают обещаний/гарантий и не договариваются о встречах, они не друзья, не коллеги даже — трафаретные любовники без обязательств. Вот только Ральфа не предупреждали, что Фрост — цианид; пускает ядовитые корни в организме моментально, забивается ледяными кристаллами в альвеолах и постепенно отравляет мозг. — Я не знаю, что ещё сказать… Я был уверен, что ты никогда не узнаешь. Кейтлин задыхается, то ли от шока, то ли от возмущения, и ее реакцию, в принципе, даже можно назвать адекватной. Слова стоят комом где-то в районе желудка, а от невозможности выдать хоть какую-нибудь реакцию срывает крышу. Сам факт того, что ее альтер-эго спит с слегка невменяемым частным детективом совершенно не трогает, Кейтлин Сноу и Киллер Фрост — две абсолютно разные личности, которых свзывает лишь общее тело, но то, что ни никто из этих двоих не поставил ее в известность об их связи, вызывает приступ тошноты. Но Сноу не успевает даже начать мазохистски упиваться отвращением, как состояние паники и легкой агрессии берут над ней верх. Кейт усмехается подозрительно механически и сжимает в руке картонку с кофе, отчего мерзотно-холодный напиток разливается по полу некрасивой лужицей, окрашивая в приглушенно-коричневый все вокруг, волосы окрашиваются в белоснежно-серебряный, а глаза вспыхивают ледяным огнём. Она, как и обычно, впрочем, не церемонится; выкидывает стаканчик к чёрту и прилипает к Ральфу, она, не раздумывая, тащит его в спальню, и Дибни снова не надеется на большее, чем выжить. Отказывать Киллер Фрост — заведомое самоубийство, особенно когда её руки в твоих волосах, а губы в районе сонной артерии. С Кейтлин он обязательно поговорит, но позже. Киллер Фрост — цианистый калий, что неизвестно почему, выбрал его рандомной жертвой. Он подобного не просил, в жизни и так сумасшествия предостаточно, но Фрост отказы не терпит, а жертвам разъяснять правила игры не в её стиле, так что Дибни послушно кладёт руки на её бёдра и не надеется на большее, чем выжить. Фрост от Кейтлин отличается кардинально, и Дибни не отрицает, что со Сноу бывает скучно, но Фрости легкомысленна и непостоянна, с ней весело и, может даже, в какой-то степени, легче, но от Кейтлин за версту веет такими необходимыми надёжностью и поддержкой, что у любого циника растопится сердце, что уж говорить об одиноком и несчастном Ральфе. Киллер Фрост надоедает приевшимся клише стервы уже на 3 неделю, настолько, что хочется послать к чёрту, а презирающе-жалостливый взгляд Кейтлин заставляет чувствовать себя полным идиотом. Ральф Дибни настойчиво выспрашивает у недовольного Аллена адрес доктора и, прикупив в «Jitters» её любимый капучино в 7:00 мнётся у двери, но всё-таки нажимает на дверной звонок, и слегка виновато улыбаясь произносит: — Доброе утро, мисс Сноу.