Gaptofobiya/Прикосновение

— Драсте! Уже началось? — возник вдруг запыхавшийся Хосок перед друзьями, чем немало испугал блондина. Услышав четырёхэтажный мат в свою сторону, тот лишь широко улыбнулся. Рэмон и Юнги тайком сидели на задних рядах главного зала, где как раз и проходил конкурс. Туда и забрал Хоби, а после и запыхавшийся Чонгук. — Нет ещё, — проворчал Шуга, когда успокоился, — ты бы ещё тут громче заорал, чтоб нас Булка отсюда за уши, потащила. — Интересно, а как за один день они успевают просматривать шестьсот заявок? — задумчиво спросил Чонгук, пристроившись рядом с Намджуном. — Легко, — фыркнул Юнги, — если за одну минуту не произвёл впечатление на нашего «общеобожаемого» Наставника Лю, то услышишь в середине своего выступления: «Следующий!» — По-моему это немного жестоко, — смущенно улыбаясь, заметил Хоби. — Жестоко, но справедливо, — поправил того Намджун не отвлекаясь от телефона, — ты же прекрасно знаешь какие требования нам предъявляет академия. Не успел Хосок ответить, как прозвучал сигнал о начале нового блока конкурса. Жюри как раз уже были на месте. Пробежавшись глазами по ним, Хоби усмехнулся. Да отбор представляет быть жарким. Макнэ будто прочитал его мысли. — А кто входит в состав жюри? Шуга покосился на него, делая лицо аля «ты ебобо?» — Если ты и дальше будешь задавать такие глупые вопросы, то я решу, что ты тут левый. — Да я и не проходил конкурс, — Чон смущенно почесал затылок, увидев, как лица его друзей вытянулись в два раза, — я до поступления занял первое место на одном музыкальном фестивале, после этого меня и пригласили сюда. И не надо так ярко реагировать, будто я из другой планеты. Шуга закрыл рот и хитро прищурился. — Ну, если не был, — потянулся он, — то это срочно надо исправлять. Смотри, в основном состав жюри никогда не меняется. Каждый участник должен пройти три сложных уровня: огонь, воду и медные трубы. Первый как я уже говорил это учитель Лю — старый китайский дядька, который хрен знает, что там забыл… Мон недовольно цокнул и укоризненно посмотрел на друга. — Ну ладно, не забыл, — нехотя исправился тот, — насколько известно, он оценивает формат общего выступления. Если ему совсем не нравиться, то, значит, вам приветливо машет дверь на выход. — Ага, и в подарок вы собой унесете пониженную его критикой самооценку, — брякнул Намджун. — Не перебивай меня! — Юнги по-детски насупился, а тот примирительно поднял руки вверх. — Так, а второй уровень меняется в зависимости от вашего направления. Если ты поешь, то строгий учитель Юн. Если играешь, то всегда весёлый, что аж бесит, учитель Пэ. Ну, а если танцуешь, то цветок сей этой академии — он наигранно схватился за сердце, — учитель Анна Лоран. Эх, почему я не танцую. — Уверен если ты бы показал ей танец своей любви, она бы точно ответила тебе взаимностью. — Ох, Юнги мерси. Ти такой душка! — голосом учительницы обратился к нему Хосок, за что под ржач друзей получил хорошую затрещину. — Ничего вы не понимаете, — Шуга обиженно скрестил руки на груди, — я уверен, мы поженимся, улетим с ней во Францию, и у нас будут дети. — Мы верим, верим, — вытирая слёзы от смеха, прохрипел Чонгук, — ну, а какой последний уровень? — Последний, — его лицо сразу приняло серьёзный и озабоченный вид, — последний уровень это директор О. Именно от его решения зависит поступишь ты или нет. В большинстве случаев решение приходит из общего голосования, но Директор О имеет полное право, даже при протесте всего комитета принять в состав участника. — Разве такое может быть? — макнэ в удивлении приподнял бровь. — На моём слуху такое было лишь раз. Эту участницу не хотели брать, так как она была самоучка и не имела музыкальных основ. Но по настоянию директора, она все-таки была утверждена. Он аргументировал это тем, что в ней заложен потенциал. Надо заметить она очень быстро догнала своих сокурсников. После мир узнал о ней, как о певице Ли А Ра. — Та самая? — удивился Намджун, — одна из десятки лучших студентов за все время академии? Не думал, что стоял такой острый вопрос о ее поступлении. А она ведь и могла не стать мировой певицей, — задумчиво закончил он. — Кажется, начинается, — Хосок завозился, предвкушая представление. Свет на сцене потух и все замерли в ожидании. И вот зажегся один софит свет которого был направлен на белоснежный рояль с краю сцены. Раздались тихие шаги, и в поле освещения появилась довольно высокая и статная девушка в белом длинном платье и с собранными светлыми волосами в красивую прическу. Слегка поклонившись судьям, она заняла своё место за музыкальным инструментом. — Если это очередная Лунная соната, то я с криками и матами выбегу отсюда к чертям, — тихо прошипел недовольный Юнги. Но как-только она лёгким движением руки исполнила первые аккорды сразу стало ясно, что это не банальное произведение. Начавшаяся легкая и медленная мелодия отдавалась эхом по всему залу и была приятна для ушей. Но с каждой секундой темп нарастал, превращая мотив во что-то более величественное. Девушка, склоняясь и незаметно двигаясь в такт музыки, улыбалась будто она не сидит сейчас на конкурсе и ее не оценивают пять пар изучающих глаз. Хосок в удивлении приоткрыл рот: создавалось впечатление, что эта девушка светиться, как-будто она вместе с роялем старые добрые друзья, которые повествуют зрителям свою сказку. Приятные мурашки пробежались по его спине. — Шуга, — Намджун слегка нахмурился, — разве это классическое произведение? — Нет…- в растерянности пробормотал тот, — впервые слышу эту композицию… Хоби кинул встревоженный взгляд на жюри. Наставник Лю явно сильно напрягся и уже намеревался прервать номер, но на полпути его остановила ладонь учителя Пэ аккуратно примостившаяся у того на плече. Хосок облегченно вздохнул и улыбнулся — значит, есть ещё шанс. Тем временем ее пальцы незаметно, но верно передвигались по клавишам, усиливая мощь музыки. И когда мелодия достигла пика, она аккуратно начала таять как осенний падающий лист дерева. И все. Музыка ушла. А вместе с ней и все волшебство, что творилось на сцене. Но девушка не опустила руки. Вместо этого она начала новое произведение, более грустное, чем предыдущее. И тут же зажегся еще один софит, направляя свет на женскую фигуру. Парни в удивлении распахнули глаза: как она там оказалась? — Хен, а разве можно совмещать номера? — шепотом спросил Чонгук. Опешивший Шуга озадаченно покачал головой. Впервые за его годы обучения здесь, кто-то делал что-то подобное. Тем временем фигура начала отзываться на звуки клавиш. Аккуратно поднимая в разные стороны, то руки, то ноги, она создавала причудливые фигуры. Лишь внимательно присмотревшись Хоби заметил, что кисти ее рук были связаны одной нитью, позволявшая расставить руки только на определённом расстоянии. Лицо этой девушки они так и не могли увидеть. Вдруг мелодия зазвучала жёстче, а силуэт легко подпрыгнул и, перевернувшись в воздухе, тихо приземлился на ноги. И высоко подняв связанные руки над головой, она одним рывком порвала их. Чон непроизвольно ахнул. А на сцене уже вовсю разворачивался настоящий бой. Она легко подпрыгивала, изворачивалась, перекатывалась, будто сейчас сражается с невидимым всем врагом. Тонкая ткань ее платья блестела то там, то здесь, а за движениями почти не удавалось следить. Хоби не отрываясь смотрел за ее гибкостью и энергичностью, поражаясь, как в таком хрупком теле может быть столько силы. Тем временем наставник Лю увидев такое несоответствие правилам, несмотря на учителя Пэ, снова порывался прекратить, как он про себя думал «балаган», но тут его снова задержали, только уже тоненькая ручка госпожи Лоран. Изумленно взглянув, на то как заворожено и с улыбкой следя за действия на сцене, он, недовольно скуксившись, все же убрал руку. — Ох, Директорь, разве она не лапушка? — восторженно проговорила Анна, — посмотрите какая она мяханькая! Но лицо мужчины выражало ровным счётом ничего, точно как и на других номер. Но почти незаметную искру в его глазах довольной Лоран всё же удалось уловить. — Она очень хорошая, — тем временем все продолжала восторженно лепетать она, — ее соло виполнено очень правильно! — Но они нарушили устав! — не выдержав, пробурчал Лю. — Ну что вы господин, — хохотнул Пэ, — оригинальность и креативность только приветствуется у нас! — Но все равно должно быть соблюдение хоть основных норм… — Насколько я помню, — вмешался учитель Юн, не отвлекаясь от сцены, — в уставе нашей академии не прописано, что запрещено объединение двух номеров. Старичок недовольно покосился на, всегда невозмутимого, молодого человека. Обычно этот холодный и невозмутимый молодой человек рассматривал претендентов лишь к своему вокальному направлению, предпочитая не вмешиваться в обсуждение не касающихся его вещей. Но сколько раз на горе рак должен был свистнуть, чтобы этот скряга сейчас влез? А тем временем танец на сцене подходил к развязке. Силуэт уже заметно выдохся, и изломанные движения уже не были такими четкими и молниеносными. Прихрамывая на одну ногу, она сделала последний сильный прыжок, но так и рухнула в беспамятстве на землю. Учитель Пэ ойкнул и слегка подался вперёд, посчитав, что участница и правда упала в обморок от переизбытка волнения (такое здесь и правда встречалось). Но свет потух, предвещая о окончании номера и зажегся уже основной свет, являя миру уже стоящую на ногах серьёзную и довольно запыхавшуюся девушку. Учитель Пэ удивленно вскинул бровь и расхохотался, чем удивил не только участниц, но и своих соседей. — Признаться, вы меня очень испугали, — приблизившись к микрофону улыбаясь, объяснился он, — ваше последние действие было довольно реалистично. Девушка, смутившись, молча поклонилась в благодарность. Тем временем к ней уже подошла девушка в белом платье. — Ли Джи Ын! — тут же перевёл на неё весёлый взгляд учитель, — наслышан, наслышан о ваших подвигах. Признаюсь честно, я ждал этого момента, когда вы, наконец, решите перейти порог нашей школы. Мы бы вас ещё в прошлом году взяли, — он весело подмигнул улыбающейся блондинке, — и я приятно удивлен, что у вас есть не менее талантливая сестра. Как я понимаю, вы Ли Джи Вон? — получив удовлетворительный кивок, тот снова перевёл взгляд на Джи Ын, — исполнение ваше на довольно высоком уровне, что очень похвально. Но в некоторых моментах вы, хоть и незаметно, но торопились. Я и раньше видел ваши выступления, и это спешка проскальзывает в каждом номере. Советую поработать над этим. У меня всё. Спасибо за прекрасное выступление! — и напоследок очаровательно улыбнувшись, он откинулся назад. — Я тоже согласна с учителемь Пэ, — к микрофону тут же подскачила Анна, — ваше виступление девушки принесло мне одно удовольствие! — восторженно протараторила она, — я правильно понимаю, что некоторие элементы танца ви позаимствовали у капоэйро*? — девушка в чёрном смущенно кивнула, — что ж с этимь ви очень даже хорошо справились. Меня очень порадовало, что ви такь же способни исполнять акробатические трюки. Но есть одно «но», — ее доброжелательный голос, неожиданно превратился в стальной и холодный, отчего участница заметно напряглась, — в некоторих местах я заметила скованность. В танцах вас не должно стеснять абсолютно ничего. Скованность и танець категорически разние вещи. Если ви хотите продолжать танцевать, ви должни серьёзно работать над этим, — сказав это, на ее лице снова заиграла светлая улыбка. Внимательно выслушав все, девушки в благодарность поклонились и уже повернулись к выходу, как их остановил мужской голос: — Позвольте спросить… Сёстры разом обернулись. — С кем ты так отчаянно боролась в танце? Джи Вон нервно сглотнула и выдохнула: — С собой… Удовлетворенный ответом, мужчина кивнул, тем самым разрешая им уходить. А зал и так и замер, боясь выдохнуть. И непонятно отчего: то ли из-за ответа девушки проносящего словно эхо по залу, то ли из-за того, что директор впервые за долгое время подал слово на отборе.