***
Дюна сидела в гостиной за столом, перед ней сидели Бриарей и Тэрей. Гнетущее молчание, разливаясь во всей комнате, усиливало напряжение. Девушка мешала ложечкой кофе в маленькой чашке, она мешала его уже очень долго, кофе давно остыл, но Дюна не прекращала монотонного движения, стараясь уместить в голове все услышанное. Тэрей пытался дышать тише, чтобы не сбить ее с мысли, а Бриарей выключил все оповещения, которые могли бы отвлечь Ньют от размышлений. Девушка была шокирована, удивлена, ошеломлена. Ее поразило не столько сделанное ей предложение, как всплывшие трудности двух самых близких людей. Она даже не догадывалась, насколько тело гекотонхейра сковывает Бриарея в моменты их близости. Единственное, что он может испытывать, так это фантомные ощущения. Которые сродни эхо, и чем больше времени проходило, тем тише и призрачней они становились. И как вообще такое можно было скрывать? Сколько времени? Когда он это почувствовал? И почему ничего не рассказал? А Тэрей? Как она могла не заметить, что парень втрескался в нее по уши? Да, она воспринимала его доброе отношение, как нежную дружбу, но никак не глубокое чувство любви. У Дюнен было что-то похожее, когда его активировали и поставили к ней в напарники. Она чувствовала некую близость и одновременно неудобство из-за внешности и поведения Тэрея. Но в этом она не видела ничего странного, если это клон твоего любимого мужчины. Она смогла побороть призрачную любовь к его клонированной личности. А вот он, оказывается, не смог и в окончательном решении пошел на крайние меры, установив блокиратор эмоций. И пусть он не отделывается простыми фразами, что это всего лишь блокиратор эмоций, будто это какой-то пустяк. Она знала одного человека, который решился на подобное после того, как погибла вся его семья. Это серьёзная операция с внедрением нанитов в лимбическую систему, а любая операция, тем более на мозге – это опасно. Она была ошарашена новостями и злилась на них, что они поступили как в плохом сериале, скрывая от неё важные аспекты своей жизни. От неё, которая всегда готова прийти на помощь. Да она бы землю перевернула, чтобы помочь найти верное решение. Но нет, они все скрывали, затем объединились и, не посоветовавшись с ней, сами всё решили. И вот теперь поставили перед фактом. Дюна вынула многострадальную ложечку из чашки: ― Я хочу уточнить, может, я что-то неправильно поняла? Бриарей хочет подключиться к мозгу Тэрея, чтобы почувствовать прикосновения и все с ними связанное? Для этого будет использовано тело Тэрея, а он сам будет сидеть в уголочке мозга и тоже всё чувствовать? Парни кивнули. ― И вы полагали, что меня может шокировать только это? ― голос Ньют налился ядом. ― А то, что самые близкие люди боятся рассказать мне о своих проблемах, это нормально? Раздражение плескалось через край, и откуда-то из глубины стала подниматься ярость. Ньют до этого момента не осознавала, до какой степени её задела их скрытность. И пусть их намерения были благородными и они пытались уберечь её от лишних треволнений. Но лишь показывало, насколько они ей не доверяли. Это было обидно и очень больно. Ярость затопила её сознание, она являлась совокупностью всех эмоций и чувств, которые девушка испытала за этот час. ― Вон! ― она указала пальцем в сторону входной двери. Тэрей поднялся, она посмотрела на сидевшего Бриарея и повторила: ― Пошли вон! ― она почти сорвалась на крик. ― Оба! Стальной гигант поднялся со стула, возвышаясь над Дюной, и, развернувшись, покорно пошел в указанную сторону. Дюнен осталась одна, прошло несколько часов, и сумерки сменила ночь, но она продолжала сидеть в том же самом кресле, даже не потрудившись включить свет.***
Тэрей и Бриарей тоже находились в темной гостиной, но в квартире клона. Лишь мигающий свет от рекламной вывески попадал в комнату, играя на металлической голове гекотонхейра разными цветами. ― Как думаешь, она нас простит? ― спросил Тэрей. ― Когда-нибудь простит, ― со вздохом ответил Бри. ― Но это когда-нибудь, может случиться очень не скоро. И они снова замолчали.***
Утро застало Дюнен в том же кресле. Она только что отослала сообщения, что не выйдет на работу. В таком состоянии она не сможет сосредоточиться, а их работа не прощает невнимательности. Ньют набрала Юсуцуми и попросила о встрече. Несмотря на раннее время, он не отказал и они встретились в небольшом кафе около дома биороида. Дюна выбрала самый дальний столик у окна и села так, чтобы видеть передвижения официанта. ― Что мне делать, Юсуцуми? ― спросила девушка прямо. Биороид без разъяснений понял, о чем она спрашивает. Он внимательным взглядом посмотрел на подругу. От него не укрылись круги под глазами от бессонной ночи, посеревшее лицо и складка между бровями. Он пододвинул к ней стакан с зеленым соком: ― Ты же знаешь, что у биороидов уменьшенное чувственное восприятие, мы больше логики. Этим мы уравновешиваем эмоциональное поведение человечества. Я, самый неподходящий человек, чтобы помочь разрешить эмоциональную проблему, ― он замялся на минуту. ― Может, тебе спросить свою подругу? ― Нет, ― Дюна резко мотнула головой. ― Хитоми хоть и не имеет полную палитру эмоций, но она столько о них знает и так увлечена их изучением, что ее фантазии по поводу человеческих эмоций уже давно шагнули за грань реальности. Её совет будет простым ― бросайся с головой в море страстей. ― И чем тебя не устраивает такой совет? Дюнен задумчиво отпила сок из длинного стакана. ― Ну, ― протянула она, ― на мой взгляд, он детский и безответственный. Юсуцуми сказал: ― Я заметил, что все люди, поставленные перед выбором, всегда знают ответ, как им поступить. Он просто спрятан у них под толщей эмоций. Дюнен закатила глаза, а биороид серьёзно продолжил: ― А когда они говорят, что не знают, как поступить, это означает, что они ответ знают, но такой вариант их чем-то не устраивает. ― Ты полагаешь, что я знаю ответ на свою проблему? ― удивилась девушка, убирая с глаз светлые волосы. ― Логика подсказывает, что знаешь, ― широко улыбнулся Юсуцуми. ― Возможно, ты прав, ― Дюнен кинула взгляд в панорамное окно. ― Но мне бы хотелось сейчас больше логики и меньше эмоций для принятия решения. Я хочу быть максимально уверенной, что поступлю правильно. ― Хорошо, ― сдался биороид, поднимая руки. ― Пусть правит логика. Он потер подбородок и задал первый вопрос: ― Ты любишь Бриарея? Глаза Дюнен округлились: ― Конечно, люблю! Биороид кивнул, одобряя скорость ответа: ― Ты понимаешь, что он никогда не получит человеческое тело и ты всегда будешь жить с роботом? ― Да, мы уже притерлись друг к другу и все проблемы роботизированного тела в прошлом, ― девушка слегка улыбнулась, видимо вспомнив какую-то веселую историю. Биороид кивнул и продолжил: ― Ты готова мириться со всеми этими робототехническими странностями всю оставшуюся жизнь? Дюнен надолго задумалась, сминая бумажную салфетку сначала в бесформенный комок, потом скатывая её в маленький белый шарик. И наконец произнесла: ― Давай я проясню тебе мое отношение к Бриарею. Мы стали парой, когда он еще был человеком. Любовь, отношения, романтика, твердое плечо, на которое можно опереться. Но когда он не вернулся с задания, в моей душе образовалась огромная дыра. С того дня, что бы ни происходило в моей жизни, оно падало в эту черную дыру. Она засасывала все: оптимизм, хорошее настроение, близость друзей, добрые новости. Туда попадали не только положительные эмоции, туда уходило практически всё. Со мной оставались только бессилие и сожаление, что я не пошла с ним и теперь не могу ничего изменить. И когда он вернулся в мою жизнь, это был второй шанс подаренный судьбой. И мне абсолютно наплевать, что его тело состоит из титана, напичканного электроникой, он мой любимый, вернувшийся с того света, ― она посмотрела на серьёзное лицо Юсуцуми и уже улыбнувшись добавила: ― Если перевести на логический язык биороидов, это как если бы ты потерял обе руки. У Юсуцуми слегка расширились глаза: ― О, это очень доступный пример. Дюнен кивнула и поёжилась: ― А потом тебе возвращают руки. Электронные металлические протезы. Возможно они не такие ловкие, и есть погрешности в движениях, но ты подстраиваешься и привыкаешь к ним до такой степени, что перестаешь воспринимать их, как что-то инородное. Теперь скажи с чисто логической точки зрения, ты сможешь от них отказаться из-за того, что они не из плоти и крови? ― Конечно, нет, ― отрицательно мотнул головой биороид. ― Ну вот, ты теперь понял, что я чувствую к Бриарею. Юсуцуми потёр подбородок: ― Тогда зайдем к вопросу с другой стороны. Ты понимаешь, в чем состоит трудность Бриарея? Дюнен опустила голову: ― Он не может чувствовать, как человек. ― Гекатонхейр тактильно невосприимчив, ― поправил её парень. ― Ну да, я имела в виду именно это. Он подняла на него глаза, в них плескалось недопонимание: ― Но я не знала насколько это для него важно. Может быть, это просто мимолётное желание, и оно со временем пройдет. А после проведения этого… ― она помахала рукой в воздухе, пытаясь найти правильное слово, ― сеанса, все пойдет кувырком и потом, будет мучить нас всех. ― Это не мимолётное желание, ― ответил ей Юсуцуми. ― Он начал поиски интерпретатора тактильных ощущений после того, как ты прибыла в Олимп. ― Чёрт! ― вырвалось у Дюны. ― Значит, дело всё-таки во мне? И вздохнув, спросила: ― А если нам расстаться, он перестанет травить себя за недочеловечность? Биороид вопросительно поднял бровь: ― Следуя логике, ты хочешь оторвать руки вам обоим? Девушка нахмурилась и отвернулась к окну, а Юсуцуми продолжил: ― Он искал хотя бы что-то похожее на интерпретатор в официальных каталогах электроники, затем в различных институтах, потом на чёрных рынках, и закончил одиночками и самоучками. В общем, был проделан колоссальный пласт работы, было потрачено очень много времени и денег, так что я не могу воспринимать это, как мимолётное желание. К тому же тело гекатонхейра это уникальный случай и для него почти не выпускают апгрейдов. ― А наша биокибернетическая лаборатория? ― Дюна снова посмотрела на друга. ― Ты не понимаешь, ― покачал головой друг, ― это физически невозможно. У металла, да и у любого другого материала, нет рецепторов кожи и нервных окончаний, которые передают мозгу тактильные ощущения. У Бриарея нет и никогда не будет шансов обрести человеческое осязание. Дюнен потерла кулаком глаза: ― Но они сказали… ― Да, ― кивнул биороид, ― Тэрей. Он клон Бриарея, носящий в себе точную копию его мозга. Только поэтому через нейросвязующий мост стало возможным подсоединить мозг Бриарея к телу клона. Биороид покачал пальцем пустой стакан: ― Звучит, конечно, странно, но если объяснить проще, то в голове Тэрея будет два мозга, его и Бри. А так как тело Тэрея обладает всеми человеческими чувствами в виде осязания, обоняния, зрения, слуха и вкуса, то Бриарей сможет ощутить их все. ― Значит, когда-нибудь мозг Бриарея можно будет пересадить в тело клона? Я не имею в виду Тэрея, ― поправилась она, ― просто нового созданного с нуля клона. ― Нет, ― оборвал её надежды биороид. ― Мозг Бриарея уже длительное время обсуживается машинами его тела, и делается это несколько иначе, чем в человеческом организме. Он уже не сможет нормально функционировать в новом человеческом теле. ― Ясно, ― девушка потёрла виски. ― А этот нейромост, это вообще безопасно? ― Абсолютно! Коммутатор из нашей лаборатории, я его усовершенствовал с помощью группы инженеров биокибернетиков. Они очень заинтересовались поставленной перед ними задачей. Бриарею смонтировали нейропередачик, а Тэрею приемник, который будет подключаться к его блокиратору эмоций. Блокиратор соответственно будет автоматически перекалиброван, и ощущения будут восприниматься в нормальном режиме. Технологические тесты прошли отлично, психологические тоже. Ар пи Кью данные показали уровень 10 по таблице исчисления Кикути… Дюна замахала руками: ― Не надо заваливать меня данными, в которых я всё равно не разбираюсь. Я просто хотела знать, что все это надежно и не причинит вреда. ― Это безопасно. ― И еще вопрос, можно отключить сознание Тэрея, пока в его голове будет гостить Бриарей? ― Нет, ― парень откинулся на стуле. ― Мозг Тэрея, это как проводник, без него нейросвязь невозможна. ― Да уж, ― Дюнен стала нервно покусывать губы, ― легче не становиться. Она посидела пару минут, уставившись невидящим взглядом в полупустой прозрачный стакан: ― И как мне потом общаться с Тэреем? Он же поставил блокиратор из-за меня, а теперь это. И опять его сердце будет разбито… ― Это касается эмоций, я не могу тебе с этим помочь, ― Юсуцуми пригубил остывший кофе. ― Это решать вам троим. Возможно, придется ввести какие-то правила, обсуждать возникающие проблемы по мере их появления, составить график. ― Не могу поверить, ― Дюнен чуть не задохнулась от нахлынувших чувств. ― Ты предлагаешь это на постоянной основе? ― Эээ, ― замялся биороид, не ожидавший такой чувствительной реакции от девушки. ― Ну, по крайней мере, это логично в данных обстоятельствах. Бриарей получает доступ к чувствам, Тэрей возможность близкого контакта с тобой, ты же получаешь любовь и благодарность обоих. ― В том то и дело «обоих», ― Дюнен поставила ударение на последнее слово. ― Боюсь, это за пределами моих моральных рамок встречаться одновременно и единовременно с двумя разными парнями. Юсуцуми улыбнулся: ― По логике вещей, ты не совсем права. Тэрей и Бриарей не два разных человека, это один и тот же человек. Девушка горестно простонала и стала бить себя ладонью по лбу, словно старалась вытряхнуть из головы, беспокоящие её мысли. Ее остановило объятие. Это Юсуцуми подошел и обнял ее сзади вместе со спинкой стула: ― Я, может, и не разбираюсь в чувствах. Но читал одного старого мудрого писателя, который утверждал, что пока ты не поставишь опыт, ты не можешь делать выводы. Дюна на мгновение задумалась: ― Ты имеешь в виду фразу «Не попробуешь, не узнаешь»? Юсуцуми тихо засмеялся у нее над ухом: ― Да, это именно та цитата. Ньют покачала головой. Расклад всё ещё удручал: у нее есть двое влюбленных парней, у обоих проблемы с головой и одна безумная идея на двоих.***
Тэрей и гекатонхейр чистили оружие у клона на кухне. Они неожиданно сдружились на почве своих несчастий, а когда дело дошло до тестирования изобретения Юсуцуми, то, побывав друг у друга в голове, поняли, что никто из них не замышляет зла. И дружба перешла на другой, качественный уровень. У них был выходной, от Дюнен не было вестей, хотя уже прошел почти месяц. Она взяла бессрочный отпуск, не отвечала ни на звонки, ни на сообщения, они даже не знали, в городе ли она. Через сутки после разговора они занервничали, и стали ее искать. Но Юсуцуми успокоил их, Дюна в порядке и ей надо просто побыть одной. А позже Хитоми скинула сообщение, что они с Дюнен уезжают на горячие источники. Вряд ли Ньют знала об этом сообщении, Хитоми всегда была тактичной. В дверь постучали. Тэрей открыл дверь и замер, не зная, что сказать. На пороге стояла Дюна в синем рабочем комбинезоне с большим рюкзаком на плече. Она шагнула вперед, и Тэрей посторонился, давая ей пройти. ― Бриарей здесь? ― спросила девушка, аккуратно опуская рюкзак на пол. ― Да, ― Тэрей был в замешательстве, он боялся сказать что-то лишнее и поэтому указал на дверь кухни. И говорить ему больше было нужды, так как в проёме двери показалась фигура гекатонхейра. Дюна молча вынула из военного рюкзака большой алюминиевый чемоданчик и прошла с ним в гостиную, парни двинулись за ней следом. Она установила свою ношу на стеклянный журнальный столик, отщелкнула замки и отрыла крышку. Внутри лежал нейромост, который создал Юсуцуми. В дополнительных отсеках лежали свернутые кабели, провода и запасные детали. ― Не забыли, как пользоваться? ― коротко спросила девушка. ― Нет, ― ответил Бриарей за обоих. ― Подключайтесь, ― кинула им Дюнен и отошла к окну. За стеклом пылал оранжевый закат, обещая ветреную погоду. Оранжевое солнце словно неохотно пряталось за горизонт, бросая напоследок на блестящие поверхности огненные лучи. Дюнен слышала, как за спиной парни проверяли калибровку и настройки. Она последний раз задала себе поднадоевший за последний месяц вопрос, и сама ответила себе. На её плечо легла кевларовая ладонь гекотонхейра: ― Ты действительно не против? Дюнен не поворачивая головы кивнула. Рука Бриарея скользнула на талию и прижала ее к металлическому телу. ― Спасибо, я очень тебе благодарен. Дюна снова кивнула. ― Мне придется отключить двигательные возможности гекатонхейра. Увидимся на чувствительной стороне, ― и потрепал ее волосы. Дюна, закусив губу, теребила воротник комбинезона, она повернулась. Парни сидели на креслах и, судя по расслабленной позе стального гиганта, его тело было отключено, а Тэрей наоборот был напряжен до предела. Дюна сглотнула: ― Я не знаю, как сегодня пройдет этот сеанс, возможно, он будет одним из многих, но так же возможно, что он будет первым и последним. Поэтому я хочу испытать нейромост по максимуму, ― и она потянула вниз замок комбинезона. Когда одежда упала к ее ногам, обнаженная девушка шагнула к Тэрею, который вцепился в подлокотники кресла так, что побелели костяшки. Дюна наклонилась и слегка коснулась губами его губ и тихо спросила: ― Ты уже на чувствительной стороне? Руки Тэрея скользнули по её телу, обхватили лицо девушки, и он впился страстным поцелуем в её губы. Бриарей был в восторге, это были сумасшедшие и давно забытые ощущения, он был на вершине экстаза просто целуя Дюнен, гладя её тело, ощущая теплоту кожи. А когда Дюна касалась его, тело с готовностью отзывалось на её ласки, кожа покрывалась мурашками, по мышцам бежал ток и все закручивалось в водоворот возбуждения и наслаждения. Бриарей не мог понять, как он жил без этих ощущений. Он наконец чувствовал, как человек! Тэрей был готов умереть от счастья. В его объятиях находилась девушка которую он любил, о которой грезил во сне и наяву, и которая сейчас таяла от его прикосновений. Он ерошил ей волосы, целовал её грудь, чувствуя, как от его ласк затвердевают её соски. И это было безумно прекрасно. Нейронный дрифт с Бриареем был идеальным и он уже не мог отличить, чьи движения были его, а чьи напарника, до того их желания были синхронны. А у Дюнен было ощущение, что она вернулась в прошлое, когда они с Бриареем были вместе и он был человеком из плоти и крови. Ньют, оказывается, тоже скучала по человеческим ласкам, она это поняла, когда её тело от каждого прикосновения словно электризовало возбуждением, и это было восхитительно бесподобно. Парень приподнял её на руках и она обхватила его бедрами, ощущая эрекцию. Она помнила, что здесь еще находится Тэрей, её волновало это несколько секунд, пока она не заглянула ему в глаза. Это был он, её Бриарей. Пусть у него два имени и два тела, не похожих друг на друга, но это был один и тот же человек, которого она безумно любит.