Прошлое, что стало настоящим

За окнами домов на острове Хоккайдо крупными хлопьями валил пушистый, белый снег. Он ложился неспешно, укрывая пуховым одеялом припаркованные легковушки, набрасывая на деревья, кусты и крыши зданий, высокие блестящие шапки. Полотно хрустело под ногами торопливых пешеходов, спешащих на работу или за подарками к празднику, который японцы отмечают с тем же размахом, что и русские новый год — к рождеству. В Японии, этот праздник зачастую не ассоциируется с религиозными поверьями. Рождество для японцев — это время волшебства, весёлых гуляний и подарков, в то время как новый год считается семейным праздником. Всё это кажется нам парадоксальным и странным, не правда ли? Сейчас, за три дня до этого события, ранним утром, когда солнце ещё не окрасило небосвод в ало-золотые цвета, убийцы мирно спят и видят десятый сон... Никто из них и помыслить не мог, что им разрешат праздновать даже рождество. Но это случилось. Утро 22-го декабря наступило под звон... Бубенцов? Сонные парни высунулись из своих комнат и встретили такие же вопросительные взгляды на заспанных лицах своих подопечных. Синхронно захлопнулись все двери и убийцы табуном проследовали к источнику звука. — Не может быть... — выдохнул Карма — первый увидевший действо в гостиной. Разноцветная надпись "Merry Christmas" красовалась на стене. Вокруг неё болтались наполовину приклеенные световые гирлянды. А рядом со всем этим убранством был тандем из сенсеев. Ирина сидела на плечах Карасумы, степлером прикрепляя гирлянду к стене. Тот, слегка раскрасневшийся, командовал и торопил девушку. — Доброе утро, сони! — жизнерадостно откликнулась Ирина, которой, кажется, было только в радость глядеть на всех сверху вниз. — Но ведь сейчас только полшестого утра, — потёрла глаза Рио. — Не только, а уже, — подметил Карасума, передвинувшись на шаг вправо. — Так... Правительство одобрило нам празднование рождества? — поинтересовался Карма. — Именно, — сказал Карасума, и в толпе послышались возбуждённые шёпотки и возгласы, — Но это не значит, что тренировок не будет! — у толпы мгновенно переменилось настроение. После завтрака все были привлечены к украшению жилого корпуса: холлы и комнаты пестрели украшениями, в столовой расположилась живая ель с необыкновенно пушистыми ветвями, от которой по всему помещению разносился удивительный, ласкающий чувствительные рецепторы носа аромат. Старинные стеклянные игрушки разных форм и размеров с лёгким "дзинь" поселились на её веточках. Красные и золотые ленты сковали круглые, разноцветные шары. Серебристо-белая, остроконечная макушка вспорхнула на самый кончик зелёной красавицы. Вооружившись табуретками, девчонки расправили световую гирлянду-сетку и, словно в плед, с любовью укутали символ рождества. Вилку в розетку... И 3-х метровая, некогда жительница леса, запылала всеми цветами радуги. Стоит выключить свет, и волшебные переливы не оставят равнодушным даже самого ярого циника. Свечи-таблетки заняли свои места в подсвечниках с кофейными зёрнами, а душистые мандарины ждали своей участи в тарелочках с ажурным рисунком на краях. Девушки были довольны. А чем же тем временем занимаются мальчишки? Несколько "избранных" остались помогать девочкам, в то время как остальные парни взяли на себя хлопоты поиска продуктов к рождественскому столу. Всё действо совершалось под предводительством бдительной Ирины, которую не мог обмануть ни один торговец. Мальчишкам порой приходилось краснеть за своего сенсея, ведь они не привыкли просить лицензию и сертификаты на тот или иной товар, а так же шумно торговаться и требовать "попробовать продукт на предмет брака". Вслед нагруженным пакетами юношам неслись колкие замечания "шевелитесь девчата" и "аккуратнее там с бутылками и яйцами!", причём последнее доносилось до их ушей с особой частотой и громкостью. Но были и те, кому, не покорившись воле сенсея, удавалось улизнуть за ближайшим углом, чтобы насладиться относительной тишиной и красочными витринами. Парни от души хохотали над тем, что в дали ещё раздавались крики Ирины, и начинали делать фотографии с недавно установленными на улочках рождественскими иллюминациями, которые были призваны создать особое настроение грядущего праздника и волшебства. Старушки недовольно качали головами и пытались замахнуться клюкой на тех, кто начинал активно забавляться игрой в снежки. Под шумок выходцы из компашки извращенцев накупили различных игр, в надежде что и девчонки примут в них участие в рождественскую ночь. Лишь один Нагиса был уникумом, сбежавшим от рабства Ирины — он стоял в стороне, попивая горячий шоколад с маршмеллоу и глядя на снежинки, начавшие падать с неба. Он сильнее сжал ручку праздничного пакетика, внутри которого что-то тихо забилось. Через некоторое время "шалопаи" всё же вернулись в жилой корпус и выслушали лекцию длинною в жизнь от Ирины, испепеляя взглядами хохочущих девчонок и Карасуму.

***

Рождество. 8:30AM Утро Рождества — мгновение зимы, которое ждут все дети европейских стран. А ждали ли его с таким же трепетом убийцы? Конечно же ждали. Рождество для них — одно из тех немногих счастливых деньков, когда можно хотя бы ненадолго отвлечься от возложенной на них миссии и других насущных проблем, сопутствующих им в течении всего года. Начиная с самого момента пробуждения, отовсюду неслось жизнерадостное "С Рождеством!". Свечи в подсвечниках уже были зажжены, и по комнатам разносился приятный пряный аромат кофе и корицы, а также мандаринов. За завтраком на праздничном столе вкусностей добавилось в разы: имбирное печенье, печатные пряники, шоколадный пудинг, горячее какао, расписанные глазурью кексы... Ммм пальчики оближешь! А то, в чём ходили убийцы? Тёплые, вязанные, разноцветные, забавные свитера и тапочки с носиками оленей. Ирина даже водрузила на голову Карасумы оленьи рожки, что выглядело довольно двусмысленно, как показалось хохочущим убийцам. Но что самое интересное, всё вышеперечисленное было лишь на парнях. Куда же запропастились девушки? А дамы в этот день были просто сногсшибательны! «К чему все эти заунывные свитера и тапки?» — подумала Ирина и нарядила своих девчонок в горничных, зайчишек и санта-клаусов в ало-чёрных костюмчиках. Всё это едва держалось на грани приличия: короткие юбки, широкие вырезы, распущенные волосы и шпильки. У парней отвисла челюсть и водопадом побежали слюнки, что ещё больше стало вгонять девушек в краску. Мало того, что на них были довольно откровенные одеяния, так каждая из них должна была ещё и играть свою роль: горничные смущённо спрашивали своих "хозяев", что им делать и далеко не всегда получали внятные ответы; зайчишки повсюду скакали и бегали от мальчиков, кидающих в них мишурой; санта-клаусы соблазнительно покачивали бёдрами и захлапывая пальчиками падающие до пола челюсти, неустанно отзывались «Плохой мальчик, Санта не оставит для тебя подарка». Но несмотря на все заигрывания, в обиду себя они не давали — да и парни и без того с прошлого занятия знали, как опасны их девчонки. Тренировки в этот день всё же решено было отменить, поэтому шумные гуляния, безудержные, весёлые игры и звонкий смех не покидали компанию весь день. Наступил вечер. Не теряющие оптимизма убийцы стали готовиться к застолью. Праздничная, тщательно отглаженная скатерть ровным полотном легла на стол. Хаотично расставленные стулья встали по своим местам. Игры разбросанные по полу вновь лежали по коробкам. Драные конфетти из хлопушек уже заметены и отправляются в путешествие по мусоропроводу. Начинается главный этап — сервировка. И вот, спустя полчаса, все в сборе расселись по разным углам стола, который ломится от явств. Одних только напитков — четверть всей площади! Среди них не обошлось и без алкогольных, ведь убийцы уже не маленькие. Манящие запахи от горячей, зажаристой индейки со стекающим рассолом, свежий краб, которого привезли только на днях, фаршированные авокадо и главный виновник торжества в Японии — бисквитный торт по особому рецепту из кондитерской поблизости. Перечислять, чем было одарено застолье можно бесконечно долго. Всё выглядело настолько аппетитно и идеально, что даже взгляда достаточно, чтобы проголодаться, а запахи разносившиеся по столовой кого угодно доведут до гастрономического оргазма. И убийцы и сенсеи пировали долго, с размахом уже описанным нам. Но даже будучи уже в глубокой коме от переедания, энтузиазм к забавам не пропал. Все собравшиеся рассудили, что чтобы стало легче, надо двигаться. Поэтому ближе к полуночи за столом уже не было ни души. Фанты, Почта, ПилиД, Монополия, Клуэдо, Твистер, Карты, Бутылочка, толчки под омелу и палочки Pocky —это далеко не весь перечень тех игр, которые были сыграны в тот вечер. Громко играла музыка, начались танцы, отнюдь не только энергичные. Всех горничных, зайчишек и санта-клаусов вмиг разобрали на медленные танцы. А когда все собравшиеся устали, Ирина села за рояль, и все стали окомпанимировать ей голосами в исполнении многозначительной новогодней песни. Данное действо стало как бы завершением их весёлого денька, а погружение в мир морфея — переломным моментом перед очередным рейдом тренировок. Раскрасневшиеся и слегка опьянённые убийцы отправились спать с самыми позитивными эмоциями и оставшимися на всю жизнь тёплыми воспоминаниями. Весь жилой корпус уснул сладким сном... Ну, или почти весь.

***

Довольно поздний час, все уже разошлись по своим комнатам. И чего это ей не спится? Каяно и сама бы хотела знать ответ на этот вопрос. В этом глупом костюме санта-клауса, который Бич-сенсей решила примерить лишь на "избранных", сидит тут, под ёлкой, грея руки о кружку какао с маршмеллоу. С тёмного неба, по которому рассыпались звёзды, и свесилась "уменьшенная" луна, посыпался снег. Шторы открытого окна затрепетали гонимые ветром и впустили вместе с порывом снежный вихрь. На плечи девушки упало что-то мягкое, пушистое и невероятно тёплое, как какао в кружке с вязаным бомбером... Плед? Но откуда ему здесь взяться? Рядом на пол приземлился силуэт. Каяно слегка испуганно повернула голову — Нагиса. Теперь понятно почему плед упал на её плечи так бесшумно. — Мне не холодно, — сказала та, отвернувшись и глянув в свою кружку с почти не тронутым напитком. — Ага, заметно, — ухмыльнулся синевласый, посмотрев на ноги девушки, покрытые гусиной кожей. — Каяно, — тихо начал он, — сегодня Рождество, и я хочу извиниться... — За что? — удивилась девушка. — Нет, послушай пожалуйста... Я очень виноват перед тобой. Все мои победы не заслужены, и я не могу оправдываться своими неконтролируемыми приступами жажды крови. Это было бы преступлением. — Я давно уже не обижаюсь на это, потому что поняла, что все мои действия опрометчивы. Но ты сильнее, чем ты думаешь, Нагиса. И знаешь, что действительно преступление? Это то, что ты извиняешься за свою силу. Повисло неловкое молчание. Каждый задумался о своём, и взгляды их уже начали блуждать по комнате, в которой ещё сохранились последствия бурного празднования Рождества. Молчание прервали оба одновременно, одними и теми же словами: — У меня для тебя есть подарок! — Ты первая, Каяно, — сказал Нагиса. «Всё ещё зовёт меня по фамилии», —пронеслась мысль в голове девушки. — Нет, ты первый. Шиота вздохнул и протянул ей небольшой праздничный пакетик, тот самый, ручки которого он сжимал во время похода по магазинам. Каэдэ аккуратно извлекла маленькую чёрную коробочку прямоугольной формы. Когда крышка была в стороне, глазам цвета осени предстала серебряная подвеска в виде кленового листочка. Девушка сразу поняла, почему именно так выглядит подвеска подаренная Нагисой*. — Спасибо, — тихо сказала она, и цепочка оказалась на её ладони — Поможешь? — К-конечно, — парень не сразу понял, о чём идёт речь, и замялся. Каяно повернулась спиной к Нагисе и, собрав свои пышные волосы в кучу, оголила шею, и отдала концы цепочки парню. Краем глаза она наблюдала за его движениями и тихо хихикала: Шиота никак не мог застегнуть подвеску и бормотал себе под нос что-то вроде: «Для кого делают такие застёжки». Наконец парню удалось это сделать, и он,в порыве радости, смущённо всплеснул руками. — Теперь мой подарок, — пакет Каэдэ был явно больше по размерам, нежели у Нагисы. Внутри лежал сверток обмотанный упаковочной бумагой, чему Шиота не был удивлён. Его подруга, сколько он себя помнил, всегда упаковывала подарок к любому празднику в тысячи лоскуточков. Когда последний кусочек скотча был аккуратно отклеен, — Нагиса никогда не рвал упаковку, ценя старания человека, который это сделал, — на руках Шиоты лежал тёплый и мягкий вязаный шарф лазурного цвета, как и его глаза. По этому шарфу сразу было понятно — ручная работа. Не потому что он был плохой, нет, всё было выполнено качественно, и Каэдэ явно старалась, чтобы связать это. Просто в одном месте на шарфе золотыми нитями были вышиты его инициалы. Теперь Нагиса понимал всю эксклюзивность этой вещи, ведь ни у одного человека на планете не будет такого шарфа. Парень обмотал его вокруг шеи. — Спасибо, — улыбнувшись, сказал он и обнял девушку. Вот тогда-то Каяно и заметила её — веточку омелы, качающуюся на еловой. Они с Нагисой сидели прямо под ней. «И кому в голову пришло её сюда повесить?!» — мысленно негодовала Каэдэ, начав меняется в цвете лица. — Что-то не так? — обеспокоенно спросил Нагиса. «Кажется, объятия были лишними... Конечно, мы ведь уже не подростки, наверняка у неё и парень есть». Брюнетка лишь молча покачала головой, а потом медленно подняла глаза к омеле. Поднял глаза и Нагиса. Почему-то он ожидал чего то подобного от сегодняшнего дня. Ещё в школьные годы подобную ситуацию пытались провернуть Карма и Накамура, но в итоге поцелуй произошёл не из-за них. Парень до сих пор с улыбкой и румянцем вспоминает все эти мгновенья. — Т-ты не подумай, это не я её сюда специально повесила, — смущённо отозвалась Каэдэ. Ему бы такое и в голову не пришло. Нагиса притянул к себе Каяно и коротко, но нежно поцеловал её в щёчку. Отстранившись, он заглянул в её глаза и улыбнулся. Вот только Каэдэ смотреть в глаза парню не смогла и, взяв кружку, встала на ноги. — С Рождеством, Нагиса! — сказала она, прежде чем убежать. — С Рождеством, Каэдэ! — крикнул он ей в след. За открытым окном началась канонада салютов, рассыпающихся дождём то тут, то там. Синие, зелёные, красные, фиолетовые и золотые всплески озаряли небо. С протяжным "фьююю" искры сыпались на землю, исчезая с небосвода, чтобы уступить дорогу другим. Нагиса долго глядел в окно, вдыхая запахи по прежнему болтающегося на шее шарфа; глядела в окно своей комнаты, теребя подвеску, и Каяно. Синевласый закрыл окно и ушёл восвояси. После его ухода, что-то закопошилось в углу комнаты. Карма и Накамура, выбравшись из укрытия и дав друг-другу победную "систему пятюней", отправились по своим комнатам, оставив тлеть непогашенные свечи, по прежнему распространяющие по комнате запах пряного кофе...