Shattered

Сара закрыла глаза и вздохнула, пытаясь прийти в себя: Рипа только что увело Бюро. Теперь все должно быть хорошо. Они будут спокойно летать в пространстве и времени все вместе без Рипа, и никто не сможет их остановить — они получили иммунитет перед бюро. Больше к Легендам не будет никаких вопросов. Она поступила правильно. Она считает, что сделала это правильно. Она должна была защитить своих друзей и дом. Вейврайдер стал их домом, и она просто обязана была сделать это. В конце концов, Рип их предал. Он помешан на какой-то угрозе: на Маллусе. Кто это вообще такой? Неужели он настолько страшнее Легиона смерти и Бессмертного тирана? Это слишком смешно. Рип напуган так сильно, как никогда не был, но неужели какое-то неизвестное существо действительно способно на него так повлиять? — Я поступила правильно, он заслужил это. Из-за него погибли агенты Бюро, а ему было наплевать. Если бы я оставила его, он бы подставил нас всех, и мы бы тоже погибли, — словно убеждая саму себя, произнесла вслух Сара. Все-таки, несмотря на эти обстоятельства, это решение далось ей нелегко. Вся команда давно спала беззаботным сном, а ей все еще не спалось. Сара сидит на капитанском мостике и смотрит в одну точку, а её мысли до сих пор заняты только одним. Её что-то тревожит. Она старательно пытается убедить себя в том, что поступила верно, но какая-то её часть все равно шепчет о том, что она не должна была этого делать. Что им следовало послушать его, довериться, позволить рассказать о причинах, а не вести себя так опрометчиво. Потому что Рип никогда не был таким напуганным. В течение всего того времени, что Сара знала Рипа, ничто не пугало его до такой степени, никогда. А сейчас ему по-настоящему было страшно, — это было заметно даже невооруженным взглядом — но он действительно пытался с этим бороться, потому что больше всего ему было страшно от того, что мог сотворить этот Маллус. — Капитан, вам нужно поспать, — привычным размеренным тоном произнесла Гидеон. — Завтра наверняка будет новая миссия. — Спасибо, Гидеон, но я должна побыть в одиночестве, — чуть более резко, чем собиралась, проговорила Сара в ответ, чувствуя себя немного раздраженной из-за того, что ее отвлекли. — Хорошо, капитан. Конечно же, Сара знала, что Гидеон всегда наблюдает, может вторгаться в её мысли, но в данный момент для неё это было не особо важно. Потому что происходившее вокруг неё было слишком… Чёрт возьми, у неё было слишком много эмоций. Воскрешение Дарка — пожалуй, это было самое страшное. Нет, нет, нет. Это не должно было произойти. Он убил Лорел, и он должен быть мертв. Она убьет его снова, — столько раз, сколько потребуется — и ничто не в силах будет помешать этому. В конце концов, она никогда себе не простит, если оставит Дарка живым. — Он должен быть мертв. Сегодня так бессмысленно погибали эти агенты, чуть не погибла Зари. После всего того, через что Сара сама прошла, она не могла допустить, чтобы ещё кто-то пострадал, даже если эти люди не входили в её команду. Не имела права допустить, чтобы кто-то ещё мучился из-за Дэмиэна. Теперь Бюро времени не будет их преследовать и следить за ними, а значит, больше не должно быть никаких препятствий. — Он помешался на том, чего не существует, — снова говорит себе Сара, продолжая рассуждать вслух. — Это не тот Рип, который ушел с Вейврайдера. Это не тот Рип, который сказал, что верит в меня, -он ни в кого не верит. Он создал две организации и в итоге не доверяет ни одной. Именно в этом его проблема. Доверие. О, это действительно било под дых. Было очень больно думать о том, что Рип банальным образом их использует. А что, если он всегда их использовал? Или всё-таки нет? Что же такого произошло, что изменило так его отношение? Нет, ничего подобного не случилось. Он просто не доверял никому с самого начала. — Бюро отрезвит его, а если и это не поможет, то наплевать. Он получил то, что заслужил, — вновь ощущая, как у неё сжимаются кулаки, Сара прикрыла глаза и остановилась на месте, пытаясь успокоиться. Она зла на него — ужасно зла, однако в то же время она испытывала душевную боль, которой не чувствовала прежде. Как она могла доверять ему? — Капитан, могу я кое-что сказать? — Гидеон снова подала голос, но у Сары совершенно не было настроения с ней разговаривать. — Гидеон, не сейчас. — Простите, но я хотела сообщить, что когда уводили директора Хантера, то на кресле осталась лежать его записная книжка. Возможно, вам стоит открыть и прочитать её. Осознав, что все нужные ответы могут оказаться ближе, чем ей казалось, Сара подскочила на месте и резко обернулась. Да, действительно: книжка лежала на сидении, как и сказала Гидеон. Чувствуя некоторое волнение, Лэнс тут же подошла ближе и взяла её в руки, но никак не могла решиться открыть. Может, ей не хотелось читать тот бред, который Рип писал про Маллуса. Может, ей просто было страшно открывать. Эта причина и правда имела место быть, учитывая, как боялся Рип. Но в итоге любопытство всё-таки берёт верх, и Сара, решившись, открывает первую попавшуюся страницу и читает вслух. «Все вокруг рушится. Города исчезают из времени и пространства. История стирается. И мне это не остановить. Точки опоры времени больше нет». Что за бред Рип несёт? Время стирается? Чушь, этого никак не может произойти. Если все время будет стерто, то исчезнет все сущее. Она листает дальше уже более сосредоточенно: здесь многочисленное количество непонятных рисунков и графиков, но они все без подписей. На следующей странице она видит фото сожженного Централ-сити и, пораженная этим видом, закрывает глаза. Нет. Нет, нет, нет. Следующая страница, которую она переворачивает уже дрожащими пальцами, гласит: «Они все умерли. Все до единого. А я ничего не смог сделать. Я не смог спасти их». И когда Сара, уже недавно перестав думать о том, что Рип был не прав, переворачивает следующую страницу, она видит имена Легенд. И даты. Мартин Штайн. 29 декабря. Зари Томаз. 13 января. Амайя Дживи. 4 марта. Джефферсон Джексон. 7 марта. Мик Рори. 15 марта. Нейтан Хейвуд. 2 апреля. Рэймонд Палмер. 7 апреля. Дальше страница обрывается, больше ничего нет. Боги, что это? Неужели это значит, что Легенды… погибнут? Но почему?! Что произойдет с ними?! Сердце Сары колотится в бешеном ритме, когда она осознает, что в списке Рипа нет её имени. Что это должно означать? Что её ждет? В её голове слишком много несвязных мыслей, и Сара уже успевает пожалеть о том, что вообще открыла эту тетрадь, что зачем-то послушала Гидеон, хотя сперва и не собиралась. Она закрывает тетрадь, и, чувствуя приближающееся отчаяние, опускает руки вниз, когда из тетрадки Рипа выпадает фотография. На обороте знакомым корявым почерком написано: Сара Лэнс-Хантер. 15 апреля. Сару передергивает, и она медленно, будто в неверии, поворачивает фотографию лицевой стороной: на ней она и он, вместе. Они держатся за руки и стоят перед Рэем, только лицом к друг другу. Боже, нет. Только не это. Они все избитые и израненные, но видно, что они говорят что-то во время снимка. И Сара почему-то сразу же понимает что. Она снова возвращается к тетради и в самом её конце видит последнюю запись, сделанную Рипом. «Легенды умерли. Они все умерли. Я не могу допустить, чтобы это произошло, не могу потерять ещё одну семью. Я вернусь во времени, туда, где ещё что-то осталось, и изменю все. Я должен спасти их всех. Пусть они будут ненавидеть меня в процессе того, что я буду делать, но я обязан поступить именно так. Я не смогу пережить все это ещё раз. Они все умерли. Я всё ещё жив, но я снова один, и мне нужно это исправить. Легенды никогда не должны умирать — только не таким образом». И только тогда Сара, чувствуя на щеках непрошеные слезы, падает на колени и молча закрывает лицо руками. Только тогда к ней приходит осознание. Ровно в следующую секунду она понимает, что должна делать. И она это сделает.