Кредо Воинствующей Луны

* * *

Штаб был в плачевном состоянии — так показалось Нивелин, когда она впервые вышла из медпункта. Яркие расписные стены главного холла избороздили следы от метательных орудий, взорвавшихся печатей и едких смесей, коридоры были сплошь покрыты слоем копоти. Во всем Штабе стоял неприятный и едкий запах реагентов, отдаленные коридоры и комнаты еще не просохли от призванной реки, в них было сыро и промозгло. Над восстановлением Штаба гвардейцы трудились каждый день, привыкая к абсолютно новому распорядку и правилам. Гвардия Света не спешила снимать со Штаба режим чрезвычайного положения и отменять комендантский час. Собрания гвардий не проводились, а все общедоступные миссии касались помощи с отъездом паломников и восстановительными работами. Отлежавшись в комнате всего полдня, Нивелин тоже присоединилась к гвардейцам, как раз, когда свежезаштукатуренный холл Штаба покрывали новым слоем краски и лака. — Ты выбиваешься за линию! — заявил Хром, придирчиво смотря, как Нив ведет широкой кистью по расчерченному на стене узору. Нивелин поднялась, отошла на два шага назад и всмотрелась в роспись, поправив очки. — А по-моему, нормально, — ответила она, уже пожалев, что согласилась стать напарником Хрома — уж слишком мало он делал, и слишком много болтал. — Давай, твоя очередь, — Нив передала ему кисть. — А я проконтролирую. Нивелин воспользовалась короткой перепалкой с Хромом, чтобы чуть отойти от стены и отдохнуть от запаха краски, от которого уже начинала кружиться голова. Она не без улыбки наблюдала, как волчонок пытается аккуратно нанести краску по витиеватому узору и ворчит себе под нос. Несмотря ни на что, Нив была рада его видеть. С Хромом они не общались почти месяц, с самого возвращения с Тампиля, и Нивелин поймала себя на мысли, что успела по нему соскучиться — по их болтовне, переходящей в серьезные беседы; по мелким словесным перепалкам и безобидным подколам; по их совместным тренировкам. — Так где, ты говоришь, ты был во время церемонии? — Нивелин вернулась к покраске, взяв маленькую кисть для вырисовывания золотистых завитков, и решила продолжить их разговор с Хромом, который волчонок бесцеремонно прервал, придравшись к ее линиям. — В Баленвии, — снова невнятно повторил Хром, от сосредоточенности он нахмурился и высунул язык. Нив повернула голову и чуть не рассмеялась. — Где это? — спросила она, прикусив губу. — На юге. — И… чем вы там занимались? — Кто чем, — Хром пожал плечами и отошел, чтобы осмотреть свою работу. — Я исследовал пещеры. Они странные… — протянул он. — Странные? — Ну да, — волчонок махнул рукой и вернулся к стене. — Как ты? — Пять дней провалялась в медпункте, — Нивелин закончила с узорами и принялась открывать новую банку синей краски, чтобы они смогли приняться за следующий отведенный им участок стены. — Повезло… — протянул Хром в ответ. — Всем вам… — Это точно… — ответила Нивелин, вздохнув. В ночь нападения досталось, пожалуй, каждому гвардейцу, но страшнее всего Нивелин было узнать, что погибла девушка. И погибла не обороняясь от нападавших, а при весьма неясных обстоятельствах. По официальной версии, озвученной рядовым гвардейцам, Ани, так выяснилось ее звали, упала с лестницы, споткнувшись о разбитую ступень в задымленном коридоре. Но по углам Штаба болтали другое… а Гвардия Света не делала ничего, чтобы приструнить эти слухи. Видимо, смерть одного гвардейца и связанные с ней слухи заботили лидеров гвардий куда меньше, чем новая возможная угроза. — Может… пофехтуем еще? Вечером, или завтра? — Нивелин постаралась перевести тему и не подвешивать разговор на такой грустной ноте. — Вообще, закончив с этой тягомотиной, я собирался пойти на пляж. Может присоединишься? — Я даже не… — И Карен уговоришь пойти, — протянул Хром, глядя Нив за плечо, где вместе с Алажеей вампирша заканчивала покрывать колонну матовым лаком. — А то она второй день откладывает. — Ты бы лучше предложил Алажее, — Нивелин пожала плачами. — У нее больше шансов убедить Карен. — Да ну! — от возмущения волчонок даже скривился. Разговоры о непонятной неприязни Хрома к Алажее уже в красках дошли до Нивелин, и она не удержалась и поддела его. — Хочешь понравится девушке, придется подружиться с ее лучшей подругой. — Никому я не хочу понравится! — Хром в одну секунду покраснел и взвился, будто бы Нивелин уколола его шпилькой. — Не обижайся, — Нив засмеялась, — это шутка! — Шутка?! — волчонок бросил кисть и побрел к дверям. — Да ты становишься как Эзарэль! — Не правда… Хром! — Нивелин прошла за ним, но остановилась посередине холла, скрестив руки на груди. — Куда ты уходишь? Мне что, одной заканчивать стену? — Да! С тобой рядом находиться опасно, — крикнул волчонок и показал ей язык. — Вдруг этот вирус Эзарелевских шуток заразный! Нив закатила глаза и вернулась к покраске. Она уже и забыла, каким обидчивым может быть Хром, если задеть его уязвимое место. Но обижаться было глупо. Очень глупо. Она провела кистью по стене, смотря, как густая краска пузыриться под густым ворсом. Совершенно не те мысли сейчас кружились в голове. Отчего-то с неприязнью к себе Нив думала, что со стороны Эзарэля она, вероятно, выглядит столь же глупо, обижаясь на него. А услышав бы ее сейчас, эльф покатился бы со смеху.

* * *

Вопреки переживаниям Нивелин, Эзарэлю последнюю неделю было далеко не до смеха. Глава Абсента вообще показался подчиненным гвардейцам не похожим сам на себя. Это отметили все, придя на первое, после окончания ремонта Штаба, собрание гвардии. Дело было даже не в том, что он до сих пор носил многочисленные повязки на руках и шее, — многие старшие алхимики все еще ходили в бинтах, а кто-то и вовсе еще не мог заступить на службу. Весь облик эльфа из невозмутимого и расслабленного стал хмурым и апатичным. Нивелин первым делом обратила внимание, что Эзарэль мрачен и угрюм, и даже не отпускает по ходу собрания свои дежурные шуточки. Таким подавленным она эльфа еще не видела. Рутинная встреча прошла напряженно. — С остальным разберёмся по мере работы, — сказал Эзарэль, раздав основные задания. — Все можете возвращаться к работе… Кроме тех, кто сдает экзамен, — он прошел к столам в глубине лаборатории. Нивелин переглянулась с Алажеей и неуверенно поплелась следом. — Может быть мы во всем этом хаосе и забыли о тесте, — продолжил Эзарэль, — но аттестационная комиссия Гильдии Алхимиков — нет. Так что если вы все еще хотите лицензию алхимика, придется поднапрячься, — эльф достал из столешницы бланки с вопросами пробного теста, которые они сдали незадолго до нападения. — Сразу скажу, что справились не все. У кого меньше семидесяти пяти баллов, имейте в виду, вам придется налечь на теорию… Если вы все еще хотите получить допуск до практики и экзамена. Нивелин скорбно уставилась в свой бланк теста, над которым она три недели сидела в библиотеке. Он был весь в пометках и исправлениях, а в верхнем правом углу на первом листе стояли неутешительные «пятьдесят три». Она убрала тест в сумку и тяжело вздохнула. — Вздыхать надо, потому что лично тебе мы сделали поблажку и не стали снимать баллы за обилие орфографических и грамматических ошибок, — сказал Эзарэль, который не ушел со всеми из лаборатории, а задержался, отыскивая что-то в шкафу напротив стола. — Я эльфийский учу чуть больше полугода, — сказала Нив, тут же пожалев, что начала оправдываться. Эзарэль, однако, был явно не в настроении, не усмотрел в ее бормотании повода для едкой шутки. — Тебе надо разобраться со стихиями, — сказал он, устало потирая виски. — Во всем, что касается причисления элементов к стихиям у тебя полнейшая каша в голове. Путаешь понятия, а дальше ошибки идут снежным комом, — Эзарэль взял из шкафа флаконы из темно-зелёного стекла и побрел к красной столешнице. — Что именно я путаю? — Нив увязалась следом, понимая, что другого шанса исправить тест у нее не будет. — Борющиеся и поглощающие стихии, — ответил Эзарэль серьезным тоном. — Да, стихии элементов — это аллегория, и буквально понимать ее нельзя, но такое сравнение позволяет классифицировать элементы по характеру взаимодействия, — пока он говорил, Нив достала свой тест, чтобы понять точно, о каких ошибках речь. — У каждого элемента, как и у каждой стихии, есть стихия нейтральная, есть катализирующая, есть враждующая, и есть поглощающая. — Это я как раз-таки понимаю, — ответила Нивелин. Эзарэль забрал у нее тест и пробежал глазами по задачам. — Хм, про первые две вроде бы и правда понимаешь, — протянул он, — нейтральные у тебя не вступают в реакцию, катализирующие — усиливают действие… А вот на задачах на враждующие и поглощающие начинаешь путаться. — В чем? — Враждующие стихии равнозначны. И не путай, пожалуйста, элемент и стихию, я тебе это пытался втолковать все две недели на Тампиле! Может быть водой ты и зальешь костер, но сами по себе огонь и вода — враждующие стихии равной силы. В их гипотетическом столкновении не будет победителя. Соответственно, все элементы этих стихий будут перекрывать, но не нейтрализировать друг друга! Они будут сводить на нет свойства всего остального зелья! Потому что вся энергия будет уходить на их вражду. Это понятно? — В теории… — Поглощающая стихия — в прямом смысле поглощает другую, но не просто убивает, обращая в ничто. Первый закон алхимии… — Ничто не возникает из ничего и не уходит в никуда, — выдохнула Нивелин. — Был бы еще толк от твоей зубрежки, — Эзарэль впервые за день усмехнулся. — Когда элемент одной стихии поглощает другой, то образуется третий! Всегда. Это закон. А в твоих уравнениях и формулах, — он прошелся по ее пергаменту, — третий элемент образуют враждующие стихии! Это вообще возможно? — Наверное, нет, — Нив прикусила губу. — Может быть тебе лучше пойти на курсы ясновидения? — эльф нахмурился. — Не может быть здесь никаких «наверное». — Нивелин вздохнула и насупилась. Эзарэль дальше повел по ее уравнениям перебинтованным пальцем. — Вот здесь исправь сама. Земля поглощает воду, образуя… — Камень? — спросила Нив неуверенно. — Ты это на зубок должна знать! Даже проснувшись посреди ночи назвать без запинки, а не промямлить неуверенно, — Эзарэль отдал ей бланк с тестом. — До экзамена, который пришлет Гильдия, всего неделя, и на ответ у тебя будут сутки. Сутки. На пятьдесят вопросов это сорок восемь минут на каждый, если ты умеешь не есть и не спать. — Спасибо, — Нив хотела поблагодарить Эзарэля, но тон вышел все равно удрученным. — Я бы на твоем месте засел за учебники. — сказал Эзарэль, когда она выходила из лаборатории. — А не искал развлечения… в компании малолетних разгильдяев. Нивелин закрыла за собой дверь несколько обескураженная его словами. Будто бы Эзарэль знал наверняка, что вечером она снова собиралась пойти гулять с Хромом, Карен и Алажеей… Вот только откуда? А возможно… гвардия Света все еще не снимает с нее надзор?

* * *

Едва все удалились из лаборатории, Эзарэлю снова сделалось невыносимо и тошно. В последние дни стоило ему остаться наедине с собой, как груз вины и тяжелые мысли наскакивали на него как те гомункулусы, но отбиться от них было почти невозможно. Иногда эльф жалел, что не умер в тот вечер, или не угодил в кому. Все было бы не так страшно и тяжело, как смерть Ани. Эзарэль не помнил в какой момент она ушла в подвал. Почему ушла одна, и как ему вообще могло прийти в голову отправить кого-то в подвал в одиночестве. Наверняка гомункулусы напали на Ани на лестнице, навалились целой сворой и столкнули вниз. Такая нелепая смерть, которой можно было бы избежать, окажись рядом хоть кто-то… Это Эзарэль, с трудом смотря в глаза, сказал ее брату. Тот скорбно принял новость и ушел, но эльфу было бы легче, если бы Сэндок ударил его. Потому что смерть Ани была несомненно на его руках. Еще одно преступление… Куда более тяжкое на этот раз. На похоронах Эзарэль едва смог вытащить из себя слова. А Невра добил эльфа окончательно, цинично выдав, что в подобные времена им всем нужно держать наготове эпитафию для каждого. Просто выписать себе пару приятных воспоминаний о каждом члене своей гвардии, чтобы не вспоминать уже после, каким кто был хорошим, и что сделал. Эзарэль был готов разругаться с вампиром в прах, но цинизм Невры оборвал Валькион. Во всяком случае, от него алхимик получил больше моральной поддержки, чем от кого-либо. Соли добавила и Эвелейн, когда на вторую ночь после нападения собрала всех глав гвардий и Мико. Она лично проводила экспертизу тела Ани, и сообщила новость от которой всем стало еще тяжелее — Ани погибла до того, как упала с лестницы. Ее шея сломана, но не в момент падения. В засохшей крови на краях ран, где сломанные кости разодрали кожу, не было и признаков свертывания, а значит падала она уже мертвая. Никто из них не знал, что и думать, и что делать. Кроме того они так и не придумали ничего, что помогло бы поиску предателей в Штабе. Хотя каждый понимал, что чем дольше они медлят с их разоблачением, тем больше подвергают опасности всех остальных.

* * *

Нивелин ушла из лаборатории, намереваясь быстро закинуть вещи в комнату, взять обед и пойти в библиотеку разбирать ошибки, сделанные на тесте. Но спускаясь по лестнице в холл, Нив увидела, как наверх, вероятно, в оружейную, поднимаются Сакия и Мефисти. Мантикора улыбнулась и помахала ей, едва заметив. — О, при… — начала Нив, поравнявшись с обсидианками в первом пролете, но в эту минуту тяжелая рука Сакии, резко опустилась ей на плечо. — Так, подруга, мы к тебе, — сказала нага, уводя Нивелин за собой к дверям Штаба. — Есть разговор. Нивелин напряглась и успела перебрать в голове все мыслимые и немыслимые причины из-за которых могла бы нажить себе проблем с ними. — Я не по… — Нив начала оправдываться, едва они вышли на парапет, но Мефисти приложила палец к губам, призывая к тишине. — Тут такое дело, — сказала мантикора, громким шепотом, и ее широкая улыбка окончательно сбила Нив с толку. — Мы должны помочь им поговорить! — Кому? — Мы просто не можем это так оставить! — Что оставить? — Нив непонимающе моргнула, на что Мефисти эмоционально вздохнула, и всплеснула руками. — Клайда и Лир-ан-Мин! — А… что с ними не так? — Ты серьезно, или прикидываешься? — Сакия посмотрела на Нив с недоверием. — Уже каждое бревно в лесу в курсе. — Поверьте, нет, — протянула Нивелин. — Клайд вздыхал по ней полгода! — воскликнула Мефисти. — С того самого дня, как она спасла его от магической воронки! — А встретив, от избытка чувств наговорил такой херни, что даже мне было стыдно, — скептически добавила Сакия. — Ему нужно поговорить с ней и извиниться, — закончила Мефисти. — А в чем проблема? — Клайд записался на три смены подряд без выходных — все ради того, чтобы ненароком не встретится с ней в Штабе. — Но если он не хочет ее видеть… — Он трусит, вот в чем проблема, — Сакия закатила глаза. — Перед Лирой? — удивилась Нив. С ее точки зрения, нереида выглядела самой любезной и неопасной девушкой в Штабе. — Он страдает, — вздохнула Мефисти. — И мы хотим помочь ему, правда? — она пихнула Сакию локтем. — Да мне бы наплевать, — сказала нага. — Сам виноват… Но от его кислой рожи еда на базе тухнет. — Хорошо… Но я-то что могу? — Нивелин развела руками. — Из Лиры и по делу-то слова не вытянешь, не думаю, что она захочет обсуждать со мной… парня. — Но вы дружите, — заговорчески сказала Мефисти. — Уговори ее прийти к восточной башне. — Вы… явно переоцениваете нашу дружбу, — протянула Нив. — Думаешь, она не согласиться? — Я даже не представляю, как ей это сказать! «Лира, сходи, пожалуйста, к восточной башне, с тобой хотят поговорить… ну, знаешь, тот парень который тебя вроде как оскорбил, но вообще хочет извиниться, потому что по слухам, ты ему нравишься»? Серьезно? Она пошлет меня подальше и будет права. — Конечно я не думала действовать так в лоб! — воскликнула Мефисти. — Я все уже продумала! — мантикора хлопнула в ладоши, и достала из сумки сложенный пополам листок, Нив узнала ордер на задание. — Ты скажешь, что у вас миссия. — В дозорной башне? — спросила Нив скептически. — Пф, — выдохнула Меф. — Алхимики меняют нам колбы со стеораном, когда в башне становится невыносимо холодно. — Поправочка, — Нивелин вскинула руки, — старшие алхимики. Новичков вроде нас к этому и близко не подпускают. Вы видели, что стало со Штабом после того, как стеоран использовали для обороны? Если ошибиться хоть в одной формуле в печати… башня взлетит на воздух! — Никто не заставляет тебя менять колбы, — возразила мантикора. — Просто придите туда. — И если уж начистоту, — влезла Сакия, — то ваши старшие обленились в последний год настолько, что просто оставляли нам запас стеорана, и мы меняли его сами! — И живы, как видишь, — беззаботно добавила Мефисти. — Все равно, — Нивелин тяжела выдохнула. — Ни мне, ни Лире не выдадут стеоран. — Почему? — Во-первых, сейчас на счету каждый грамм. Во-вторых… на это нужен специальный ордер. А, в-третьих… у меня учеба, и мне нужно… — но пока Нив говорила, Мефисти развернула бланк задания, золотая кайма на котором означала важность и сложность миссии. Нивелин нервно вдохнула, поняв, как серьезно они были настроены. — Не думай, что я не готовилась, — подмигнула мантикора. — И вы его… — Стащили, — подсказала Сакия. Простое на первый взгляд «дело» приобретало уж слишком авантюрный оборот. Просто наврать подруге и обманом затащить ее на свидание — это одно. А подделывать ордера на миссии — совсем другое. — Черт, — протянула она нерешительно. Несмотря на то, что сама по себе Нивелин загорелась идеей поучаствовать в таком романтическом плане, риск был слишком велик. — Может мне все-таки попробовать ей что-то наврать, — размышляла она вслух, но понимала, что никак Лир-ан-Мин не вытащить из Штаба без серьезного основания. Тем более в дозорную башню. Уж если она обижается на Клайда, то неладное заподозрит сразу, с ее-то интуицией! — Допустим, ордер я заполню… — Нив взяла у Мефисти бланк. — Но печать? — Эта уж мне бюрократия, — Сакия цокнула языком. — И кто должен ее ставить? — Гвардия Света вообще-то! — сказала Нивелин. — Нет, на такие ордера ставят визу гвардии Обсидиана, — Мефисти махнула рукой, будто б дело было уже в шляпе. — То есть печать вы тоже… стащили? — уточнила Нив. — Печать тебе поставит Томмарт, — сказала мантикора. — Томмарт? — Наш штабной, — ответила Сакия. — Ну такой… высокий, лохматый. Похож на разбуженного зимой берифлора. В свои выходные носит идиотский красный свитер с сабали, который ему мама связала. — Вообще-то тетя, — поправила Мефисти. — Я поняла, про кого вы… — выдохнула Нив. — Он тоже в курсе? — спросила она с надеждой. — Нет, — спокойно ответила Меф. — Нет? — Нив начала сильнее нервничать. — Да не парься! — мантикора беспечно махнула рукой. — Он вечно занят, вечно в какой-то запаре, он не будет читать, выяснять и разбираться. Обогрев башен — наша вечная больная тема и повод поругаться с алхимиками. Том шлепнет печать, как только услышит, в чем дело. — Ну не знаю… — Что? — Просто изначально речь шла о том, чтобы дать паре поговорить… — Нив задумчиво пожевала нижнюю губу. — А сейчас превращается в настоящую авантюру! — Ты боишься? — Меф, у меня в гвардиях такая дурная репутация, что если что-то пойдет не так, то на меня повесят подделку документов и кражу взрывоопасного реагента… И это в лучшем случае! — Если что-то сорвется, всю ответственность мы возьмем не себя, — с готовностью заверила мантикора. Сакия пожала плечами и кивнула. — Это не поможет… — сказала Нивелин обреченно. — Нив! — Я не знаю… — внутри отчаянно боролись авантюризм и осторожность. — Давай, топай с утра к Томмарту, — сказала Мефисти. — Мы зайдем к нему в оружейную и скажем, что в башне ночами снова зубодробильно холодно! Я клянусь, он ничего не заподозрит! А вечером ждем вас в башне!

* * *

Лейфтан шел на очередное бесполезное собрание к Мико. Но ему было забавно наблюдать за тщетной суетой гвардейцев, — как они пытаются вычислить телепорты нападавших, расследовать смерть Ани — каждый шаг просто сабали на смех. Сегодня же он приготовил гвардейцам историю, которая им непременно понравится. Гвардии снова пойдут по ложному следу, а он раз и навсегда избавится от Натиена… Даже не замарав собственных рук. Все, как говорила Сонеко. Лунатик Лейфтану больше был не нужен. Пандора в его руках, хоть пока и не отвечает на его призыв. Но Лейфтан был уверен — он разберется, это вопрос времени. Появление обсидианок в холле Штаба, направлявшихся, вероятно, в оружейную, несколько омрачило его триумф. Этих двоих, вместе с их нерадивыми приятелями, Лейфтан мечтал видеть в могиле. Это они уничтожили его голема, на которого ушло столько сил, столько маны. Возможно именно из-за этого Пандора до сих пор не ответила ему — он все еще слаб. Лейфтан сжал кулаки в карманах плаща. Как только он овладеет темной силой Пандоры, все еретики отправятся прямиком на тот свет. И первой пойдет эта культистка. От одного вида Сакии Лейфтана выворачивало. Он и раньше ее недолюбливал больше других нерях-обсидианцев, но когда открылось еще и это… Мико и Валькион проигнорировали новость, ни на минуту не увидев мерзости самого существования полубезумных фанатиков Кали. Не усмотрев их появление в Эль оскорбительным. В тот день Лейфтан разочаровался в гвардиях еще больше. Убедился еще раз, что все их рассуждения о мире и гуманности только слова — иначе как можно терпеть в своих рядах культистов, живущих ради воплощения кровавой воли своей богини? — В чем дело? — вопрос сбил Лейфтана с мысли. Он понял, что в своих раздумьях буравил обсидианок презрительным взглядом, пока те поднимались по лестнице. Они заметили его пристальное внимание, и теперь, поравнявшись с ним в коридоре, остановились в шагах пяти. — Простите, — Лейфтан непринужденно улыбнулся и тряхнул головой. — Что опять не так-то? — спросила Сакия, а Мефисти виновато улыбнулась и пихнула нагу локтем в бок. — Я просто задумался, — Лейфтан растерянно пожал плечами. Он прекрасно видел, что Сакия недолюбливала его тоже, в ее карих глазах в эту минуту горела злоба, которую нага не скрывала. — Как ваша служба? — спросил он буднично, в отличие от Сакии ничем не выдавая своего истинного отношения. — Жаловаться не на что, спасибо, — ответила Мефисти и потянула нагу дальше по коридору в оружейную. — Свою работу мы исполняем хорошо, — с вызовом отчеканила Сакия. — В этом никто не сомневается, — с холодной любезностью ответил Лейфтан, отмечая, что, видимо, после того раза, когда дозорные встретили его на границе, к неприязни этой девицы добавилась еще и подозрительность. — Вас же не обвинили в том, что дюжина врагов просочилась в лес, к опушке Эль, — в свои слова Лейфтан исподтишка спрыснул ядом. По лицам обсидианок он понял, что удар попал в цель. — Простите… — Лейфтан тут же поджал губы и изобразил растерянность, — Я не так выразился, я вовсе не имел в виду… — Так вот значит в чем дело, — голос Сакии перестал звучать дружелюбно, — ваша гвардия бюрократов думает, что… — Чего разорались, не в лесу! — Сакию очень грубо прервала Тифферет, поднявшаяся на второй этаж в лабораторию. — Здравствуй, Тифа, — кивнула Мефисти, но ответа не получила. — Штаб — не полигон, — резко сказала гарпия. — Идите наружу, и лишний пар вымещайте друг на друге, — она кивнула на дверь. — Тебя я последнюю спрошу, куда и зачем мне идти и где и что делать, — Сакия дернула змеиным хвостом и вслед за Мефисти прошла мимо штабных гвардейцев в оружейную, наступив, будто бы нечаянно, Лейфтану на край плаща. Лейфтан зажмурился от внезапной боли, когда застежка плаща съехала на левую сторону, на которой ожог, оставленный ему на прощанье Ани, превратился в зудящее красное пятно, болевшее от малейшего прикосновения. Он притворился будто бы зашелся внезапным кашлем. — Все нормально? — спросила Тифферет. — Чего они к тебе пристали? — Я… — Лейфтан грустно улыбнулся, — мне кажется, я мог случайно сказать что-то обидное. Но скорее всего, они меня не так поняли. — Да что они поймут! Дикари везде дикари, — гарпия презрительно цокнула языком. — Просто говори построже с ними в следующий раз. Такие понимают только приказной грубый тон. — Боюсь, это не про меня, — Лейфтан осторожно поправил сбитый плащ. — Да просто… Что это у тебя?! — ахнула Тиффетет, заметив красное пятно ожога на его шее. — Ничего, все в порядке, — Лейфтан поспешно закрыл шею плащом. — Нет, подожди… — быстрее, чем он мог предположить, Тифа оттолкнула его руку, придерживающую плащ. — Откуда это у тебя? — Все нормально, — сказал Лейфтан, делая шаг назад. — Видимо… Зацепило чем-то вчера в лесу. — Это не чем-то! — воскликнула Тифферет, прикрыв рот рукой. — Это ожег от реагента, куаффа, или даже… — Тифа, нет, — перебил ее Лейфтан. — Вчера я попал под нашу же ловушку в лесу. Просто был не очень внимателен. Но сейчас все нормально. — Ты показывался медсестрам? — Я… не хотел их отвлекать. Правда… я стою на ногах и хожу, а в медпункте полно забот и без меня. — Не относись так халатно к своему здоровью, — сказала гарпия, нахмурившись. — Не буду, — заверил ее Лейфтан. — Не волнуйся за меня, прошу. — Если пойдешь сейчас… — Сейчас у меня встреча с Мико и главами гвардий. Но сразу потом в медпункт, обещаю.

* * *

Невра шел в зал с Кристаллом не торопясь, рассчитывая прийти последним, к самому началу, чтобы в ожидании не ввязываться в разговор с Эзарэлем и Валькионом… да и просто избежать их молчаливых, непонимающих взглядов. С друзьями Невра намеренно разругался. Свое циничное и бесчувственное поведение в душе вампир оправдывал одним — дружба лишала его разум трезвости суждений на их счет. Все привязанности мешают здраво мыслить, придется признать это. Может быть поэтому самые выдающиеся лидеры Теней всегда были одиночками, и себе на уме? Как… Натиен. Невра тряхнул головой, неспешно поворачивая в коридор гвардий. Это он сам, повинуясь собственным инстинктам, решил на время порвать дружеские связи, — так было нужно, чтобы разобраться во всем. Это причина, убеждал себя Невра… а не то, что Натиен все же заразил его разум. Не в том дело, что слова чертового предателя, как тела вируса, разносились по всей душе вампира, проникая в саму его суть. «Не могу не открыть тебе глаза, — продолжал все эти дни говорить Нат в голове Невры. — Тебя поставили на этот пост, потому что считают, что тобой можно управлять. Потому что считают, что ты будешь молча выполнять приказы, и не задавать лишних вопросов.» «Дело вовсе не в Натиене! И не в его словах! — убеждал себя вампир, поднимаясь по каменным ступеням к дверям зала. — Дело в нас! В том, — что происходит с нами». В глубине души Невра не мог смириться с поражением гвардий. Не после всего, что они сделали, чтобы предотвратить катастрофу. Не мог смириться, что все спасла случайность. Будто бы враг знал их план, и каждый раз был на шаг впереди. Голова гудела, а все нутро содрогалось от скользкого и противного осознания… что предатель среди них. Невра на несколько секунд замер у двери в зал с Кристаллом, возвращая себе непринужденный и расслабленный вид. Он небрежно откинул шарф на бок, расправил плечи и изобразил на лице привычную полуулыбку бездельника — каким его вероятно считали. Сделал вид, что ссора с друзьями ни сколько не тяготит его. «Продашь себя ради иллюзии дружбы, которая скрывает обычную мальчишечью конкуренцию, — все еще прокручивал в голове он слова Натиена. — Неужели ты настолько одинок?» На самом же деле паршивее себя вампир не чувствовал никогда. Ни одной секунды в жизни. Невра был готов признать, что сам неосторожным словом раскрыл Нату все их карты… что случайно проговорился во сне, спьяну, в бреду, чем признать то, что один из парней мог быть заодно с Орденом. Но у него и правда не было выбора. Подозрения, пустившие корни в душе, требовали истины… Пока он еще мог что-то изменить… Что-то сделать. «Если мои союзники потребуют на откуп жизнь твоей сестры… Ты ничего не сможешь сделать». У него просто не было выбора… Невра толкнул двери в зал с Кристаллом и вошел. Красный закат просачивался сквозь окна, оставляя карминовые отблески на стенах и колоннах, а синее свечение Кристалла стало как будто слабее. Парни стояли хмурые, и едва взглянули на вампира, когда он вошел. Хамон выглядел невозмутимым, как всегда. Лейфтан привычно расслаблено и печально смотрел в окно. Мико старалась держаться собрано, но Невра видел, как что-то тяготило ее больше обычного. Возможно, то же, что и его самого…  — Отлично, — сказала глава Эль, едва дверь за вампиром закрылась. — Удалось ли найти следы телепортов Ордена? — она сразу перешла к делу, глянув на Невру сердито и устало. — Нет, — ответил он ровно. — Пока нет. Лес мы проверяем, но это займет время… к тому же ребята с трудом понимают, что искать. — Я уже говорил вам, — с досадой сказал Эзарэль, — что старая мебель Штаба была связана с рощами колдовских тисов в лесах Эль и за нашими границами. «Да, — молча кивнул Невра. — Вот только доказательств нет.» Гвардия Света ни на секунду не усомнилась в словах алхимиков, и помогла уничтожить остатки мебели, с которой могли быть связаны телепорты. А теперь они требовали от теневиков найти следы, но какие и чего? — Ты меня вообще слушал? — Прекрасно. И в тот раз, и в этот, — спокойно ответил Невра, дернув плечами. — Проблема в том, что пламя реагентов хорошо затирает все остаточные следы магии. Вы уничтожили все зацепки, которые сейчас заставляете нас искать. — Мы думали в первую очередь о спасении Штаба, — хмуро сказал Эзарэль. — О том, чтобы нападения, которые мы не могли сдержать, прекратились. — Вы все сделали правильно, — прервала их перепалку Мико, — и оставим это. У нас есть проблемы и важнее. Эзарэль… Вампир потер виски и откинулся спиной на колонну. Если подумать, любые найденные следы в лесу ни к чему не приведут — их магия была оборвана в Штабе, а здесь они не найдут ни одной зацепки… Благодаря Эзу, который велел сжечь каждую вещь, имеющую хоть малейший потенциал для телепорта. Один черт знает откуда на самом деле появились эти твари… Нет следов телепортов — ни за что не доказать, что они не вылезли прямо из Штаба, чтобы отвлечь гвардейцев, пока орденцы пробивали защитный купол. Его ребята, державшие холл и подвал, сказали, что Штаб атаковали гомункулусы… которых мог создать только очень сильный алхимик. Как и призвать голема на поляне. Кроме того, о том, что телепорты завязаны на старой мебели, гвардейцам сказала нимфа. Но не одну ли из них они судили за союз с Орденом всего полгода назад? Не у них ли все это время была спрятана чаша? Невре было противно думать на Эзарэля. Но слишком много было подозрительного в его словах, в его импульсивных, совсем не свойственных эльфу действиях. — Ты опасаешься повторения атаки? — спросил Валькион, отвечая на вопрос Мико, и Невра прервал свои размышления. — Больше, чем когда-либо, — кивнула глава Эль. — Не забывайте, сейчас в руках Ордена Пандора — артефакт, который они украли из тайника… — кицунэ провела языком по пересохшим губам. — И теперь, боюсь, Кристалл и все мы в большей опасности, чем когда-либо. — Можешь объяснить нам толком, — сказал обсидианец, — в чем его сила? С чем нам предстоит иметь дело? — Я не знаю, — ответила Мико, прикрыв глаза. — Я не знаю… — То есть? — настойчиво спросил Валькион, переглянувшись с Эзарэлем. — Ты говоришь, что это угроза хуже, чем все предыдущие, но не знаешь, в чем именно опасность? — Пандора — часть проклятого наследия Шантрии. Артефактов всего пять, созданных из сердец пяти ее сестер: Калео — жезл-ключ, открывающий разлом между мирами. Суалэй — колокольчик, подавляющий волю. Мирани — маска, скрывающая сущность. Етис — кинжал, поглощающий ману. А Пандора… Никто толком не знает, — Мико подняла глаза на глав гвардий. — Ее не удавалось подчинить. Никому. Никогда. — Тогда чем же она опасна? — осторожно спросил Эзарэль. — Она сама подчиняет всех своей воле, — сказала Мико и повернулась к окну, за которым уже густели сумерки. — При жизни д’харла Пандора была могущественной правительницей демонов. Я… знаю о ней мало, и предпочла бы знать еще меньше. Шантрия попыталась заключить ее душу в темный артефакт для своего ритуала, но дух Пандоры оказался сильнее. Сила артефакта обернулась против Шантрии, не подчинившись ритуалу. Остатки души Пандоры, заключенные в чаше… не знаю, как объяснить, но у нее сейчас своя воля… И далеко не светлая. — Так чего она хочет? — спросил Эзарэль, нахмурившись. — А чего хотят все проклятые сущности? — Мико отошла от окна. — Отмщения. Разрушения. Хаоса. — Если это по сути… живое существо, — неуверенно начал эльф, — почему мы не попробовали поговорить с ней? — Не мели ерунды! — на его слова Мико мгновенно и совершенно неожидаемо вспыхнула. Голубые искры сверкнули в покачнувшийся клетке на посохе, но огнем не зашлись. — С Пандорой нельзя договориться. Ее нужно было заточить и изолировать. Что мы и сделали… — она глубоко вздохнула, успокоившись. — А теперь Пандора в руках наших врагов, и… это может обернуться катастрофой, надеюсь теперь вы это понимаете. Нужно найти ее и вернуть в Эль… под наш присмотр. Чего бы это не стоило! — Чего бы это не стоило? — переспросил Валькион. — Я думал, мы должны защитить Эль и Кристалл от ее влияния, а не тащить назад. Если вспомнить, до столкновения у грота чаша была в руках наших врагов, и мы… — Они могли просто не знать, как ее использовать, — прочеканила Мико сквозь зубы — А теперь, возможно, знают! За ней и приходили… — В разгар церемонии? — Орденцы хорошо выбрали время. Они знали, что в первую очередь мы будем защищать Кристалл, паломников, а не штаб и тайники… Так и получилось. Невра отвернулся к окну. В этом был их самый ощутимый промах — они приставили охрану к залу с Кристаллом, а гвардию Обсидиана вывели на патрулирование территории. Валькион предложил такой расклад, чтобы лучшим образом обезопасить паломников. В Штабе же обсидианских патрулей не было, а когда началась схватка, то пришли они почти под конец. Когда Штаб уже горел, защита дала трещину, и ничего изменить уже было нельзя. А может… это не случайно? Невра поправил шарф, будто бы ему на секунду стало действительно душно. На Валькиона падало меньше всего подозрений, впрочем, как всегда, при его видимой честности и верности… но разве не такие в конечном счете оказываются предателями? Вампир набрал в грудь побольше воздуха и решил сделать свой ход. — О том, где расположен тайник, знали мы шестеро, — сказал он негромко, по очереди встречаясь взглядом с каждым в зале с Кристаллом. — Как и о том, что Пандора спрятана именно там. — Невра понимал, насколько рисованный выпад сделал, и как недвусмысленно прозвучали его слова, но очная ставка — то, чего он хотел добиться. Предатель обнаружит себя, вампир был уверен. — Невра, это… — Мико, в испуге распахнула глаза, будто бы и правда боялась предположить, что предатель сейчас стоит с ними в одном зале. Будто бы раньше те, кто клялись в верности ей и гвардии, никогда не предавали… — Это что? — переспросил вампир. — Невозможно? — Знали не только мы, — тихо проговорил Лейфтан и перевел взгляд на Мико. — Мы должны рассказать им. Нет смысла скрывать дальше. — Что скрывать? — спросил Валькион. — Скрывать то, что все произошедшее — моя вина. Целиком и полностью, — ответил Лейфтан, глубоко вздохнув. — Прости? — Эзарэль вопросительно приподнял одну бровь. — Вы… должно быть знаете печальную и банальную историю моей семьи. Я не люблю об этом вспоминать, но это правда — немногим больше десяти лет назад мой брат оставил Эль. Оставил гвардии, — Лейфтан печально склонил голову на бок. — И с того дня… для меня он умер. Все эти годы мне было куда проще считать его погибшим, чем… предателем, — последнее слово он сказал тихо и скорбно, будто бы оно действительно причиняло ему боль. — Правду знали немногие, — продолжил Лейфтан после короткой и тяжелой паузы. — Поэтому, когда в Штаб принесли рапорт о его смерти от Красного Беса, — он развел руками, — я не стал ничего опровергать. Мы не стали, — поправил он себя. — Мико… пошла на поводу у моих чувств и своей доброты… И мы оставили рапорт как есть… — Лейфтан виновато заложил руки за спину и прошелся взад-вперед вдоль постамента с Кристаллом. — Я честно не думал, что однажды Натиен вернется… Когда начались все эти таинственные проникновения в Штаб… Каждый раз я подозревал его, но по правде — никогда до конца не верил, что это мог быть Нат… Но сейчас я уверен. — Уверен? — в повисшей тишине вопрос Эзарэля прозвучал как гром. — Уверен, — повторил Лейфтан. — Это похоже на него. Пандору мы отбили у него, когда полгода назад Нат отдал чашу на хранение своей союзнице Вай-а-Риш. Натиен мог проникнуть в Штаб. Он знал, где тайник, и в суматохе он вполне смог побороть защитные печати. И он… вполне мог хладнокровно убить Ани… Дальше Невра почти не слушал, потерявшись в собственных мыслях. Лейфтан говорил убедительно. Как всегда… Также убедительно, как и когда говорил, что его брат мертв. Впрочем, едва ли речь советника Эль осталась бы такой правдоподобной, расскажи Невра о своей стычке с Натиеном в тот вечер. Но о ней вампир умолчал. Сначала лишь потому, что хвастаться ему было нечем: Натиен сильно ранил его и Шайтан, никакой полезной информации Невра из него не вытащил. Даже мокрое место, которое должно было остаться от этого гада, теневики так и не нашли, а значит… Он, вероятно, был все еще жив. Серьезно ранен, но жив. Сейчас же Невра смолчал, желая понять, кто и как воспримет новость о Натиене. Если прикинуть, то Ната в произошедшем обвинить было очень легко. Внешне все было так складно, и будто бы каждая деталь становилась на свое место… Но лишь внешне. Едва ли Натиену нужна была Пандора. Он бы забрал ее раньше, Невра понимал, что реши Нат явиться за чашей в Штаб, его снова бы никто даже не засек. В вечер нападения Натиен приходил к нему, к Невре, и искал нечто другое… Кредо Воинствующей Луны. Но даже если предположить, что Натиен явился за Пандорой до их стычки на крыше… смерть Ани явно не его рук. Во-первых, захоти Нат избавиться от свидетелей, Ани бы умерла быстро, от отравленной иглы, или метательной звезды в виске — Натиен никогда не рисковал впустую, и подходил на расстояние удара, только если не оставалось выбора. Сломать девчонке шею — не его техника. Ани… Ани, как вспомнил сейчас Невра, была почти ростом с него самого, а значит на голову выше Натиена. Несподручно ему было ломать ей шею, особенно, когда он мог беспрепятственно пырнуть Ани отравленным ножом. Если же предположить, что Ани развязала драку… Но Невра отмел и эту мысль — никаких следов борьбы на ее теле — не было никакого боя… И Невра был уверен в одном — Ани знала своего убийцу. Знала, и поэтому позволила подойти так близко… Невра хмурился, вглядываясь в переливы граней Кристалла в последних лучах солнца. Слишком много было несостыковок в рассказах о вечере нападения. Слишком много. Почему Эзарэль отправил Ани в подвал одну? Да так, что вся гвардия не заметила, в какой момент она ушла. Или от нее хотели избавиться? Почему Валькион при первых сигналах атаки не развернул гвардию к Штабу? Почему они повернули к опушке, где в итоге оказался всего один орденец? Куда девались остальные? И были ли вообще… Почему Лейфтан так уверенно обвинял своего брата, которого, ради светлой памяти, выгораживал столько лет? Он действительно хотел покаяться и предупредить, или намеренно попытался увести разговор? Доподлинно Невра понимал только одно — никому из них… нельзя доверять.