«А за окном играет джаз»

— Ух ты, воу, вот это да, — воскликнул Бут, входя в лабораторию и тут же отпрянув назад, как будто увидел пришествие Христа. А отпрянуть на самом деле было от чего. Столько электронной техники разом Бут ещё не видел. Тут и огромные микроскопы, и ЭВМ, занимающие площадь по крайней мере трёх его кабинетов, какие-то центрифуги-переростки, весы, лампы… — Это что, холодильник?! — воскликнул Бут, подходя к огромному шкафу, уж очень смахивающему на холодильник, только поражающим своими размерами, — Всё своё храню под рукой, а? — Агент Бут, это лабораторная морозильная камера, в которой хранятся образцы, а также человеческие останки, — Бреннан подошла как раз в тот момент, когда Бут уже хотел исследовать свою находку, — Будьте добры не трогать оборудование, вы никогда не расплатитесь за него. — Это ещё почему? — возмутился Бут, поворачиваясь к женщине, но руку одёрнул. Не хочется смотреть на замороженные человеческие останки. Вдруг голова? — Насколько мне известно, заработная плата сотрудников ФБР хоть и перешагнула порог МРОТа, но тем не менее не является достаточной для возможности покрыть расходы на дорогостоящее импортное оснащение. — А ваша, значит, является? — Конечно, — с ноткой удивления произнесла Бреннан. Помолчав несколько секунд, она наконец протянула руку и представилась, — Доктор Темперанс Бреннан. — Специальный агент Сили Бут, ФБР, — коротко пожал протянутую руку Бут и вынул значок, подозревая, что если он этого не сделает сам, его заставят. — Добро пожаловать в лабораторию! — раздался радостный голос за спиной Бреннан. К говорящим направлялась вся толпа. Даже Энжела — снова не в форме — затесалась в компанию учёных, горящая от желания познакомиться с представителем системы. Первым протянул руку Ходжинс, перебивший доктора Гудмана, который смерил его весьма недовольным взглядом. Тут же за Ходжинсом, игнорируя испепеляющие молнии, летящие из глаз Гудмана, представилась Энжела. — Ну что же вы молчите, доктор Сароян, — учтиво, но раздражённо проговорил Гудман молчавшей Кэмилл, ждавшей своей очереди представиться, — пускай сначала представляется персонал, а начальство мы оставим на закуску. Не понявшая тонкого намёка Бреннан смерила начальника непонимающим взглядом и повернулась обратно к Буту. В её гениальном уме проходил полный анализ нового знакомого: начинался он с внешнего вида и заканчивался тем, какие слова он употреблял. К сожалению, доктор Бреннан не сильна в психологии, поэтому не могла полноценно и точно оценить агента Бута, и находила первоначальные эмоции «нравится/не нравится» весьма предвзятыми, но всё-таки составить небольшой портрет агента она могла. Его мужественная внешность показалась ей более чем привлекательной, но дерзкая манера поведения и явное пренебрежение к науке перевешивали это качество. В итоге в её голове плюс на два минуса получил минус. А что происходило в голове Бута? Он, несомненно, растерялся. Его познания в психологии были так же неглубоки, как и у доктора Бреннан, вот только людей он понимал куда лучше, чем она и без помощи учёных степеней. Можно сказать, что читал их, как открытые книги, стоит им только начать разговор. Вот Ходжинс, например, явно горит желанием познакомиться поближе с криминальной сферой. Энжела приветлива и дружелюбна, производит впечатление «сердца» всей этой команды. Кэм сосредоточена и немногословна, она явно чувствует себя не в своей тарелке. Доктор Гудман — начальник лишь на бумаге, команда совершенно не принимает его как вожака. И Бреннан — «мозг», который знает ответы на все вопросы. Эффектная женщина, но кажущаяся холодной, как айсберг, причём скрывший большую часть под водой. В общем, положительное впечатление на него произвела только Энжела, кажущаяся самой нормальной из всей команды гипертрофированного IQ. — Агент Бут, проходите, мы покажем вам нашу лабораторию и ответим на интересующие вопросы, — дружелюбно начал Гудман, когда его команда наконец соизволила дать ему слово, — Мы очень рады видеть ФБР в этих стенах. Надеемся, что это не последний ваш визит к нам. А остальным, кажется, надо работать, — повелительной интонацией проговорил Гудман последнюю фразу, поворачиваясь к греющей уши команде, — Марш по своим местам! Перешёптываясь, Энжела, Ходжинс и Кэм удалились, явно недовольные, что им не дают возможности пообщаться с агентом ФБР, которого может больше здесь и не быть. Почему не быть? А вы доктора Бреннан знаете? — Я вообще приехал передать вам дело, — откашлялся Бут, почувствовав облегчение, когда количество глаз, осматривающих его, уменьшилось в два раза, — ФБР хочет точно знать… — Вы нас проверяете? — перебила его Бреннан, игнорируя (впрочем, как обычно) округлившиеся глаза Гудмана, — Сомневаетесь в нашей компетентности? — ФБР хочет точно знать, на что способна ваша команда, — невозмутимо продолжил Бут, ни намёком не показывая, что его задела реплика Бреннан, — Вот дело, — он демонстративно протянул папку Гудману, — Останки уже в институте, их направляют в лабораторию. Как только узнаете всё, что сможете, свяжитесь со мной. Тогда мы и узнаем, нужна ли мне экскурсия по вашему учреждению. А теперь простите, дела, много дел, ага, до встречи! Круто развернувшись, Бут быстро покинул лабораторию, не дав Бреннан и слова вставить. И ему же лучше, что он так быстро ретировался. Потому что сказать, что Темперанс была возмущена, не сказать по сути ничего. — Он нас проверяет! — громко возмущалась Бреннан, злобно шагая по направлению к своему кабинету. — Все прощупывают друг друга перед совместной работой, доктор Бреннан, — на её удивлённый взгляд он поднял руки, — Не буквально, не буквально! Они должны знать, на что мы способны. Сами убедиться, на собственном задании, а не по нашему послужному списку. Не вы ли говорили при нашем знакомстве, что слова не могут дать точную характеристику? Или вы боитесь, что не пройдёте проверку? Резко остановившись, Бреннан выхватила папку из рук Гудмана и отрезала: — Я ничего не боюсь. Особенно ФБР, подсылающее в лабораторию своих сотрудников в надежде, что мы провалимся. Громко фыркнув, Бреннан направилась на платформу, куда уже созывали остальных сотрудников. Пришла пора показать, что учёные умеют не только на языке хунди-мунди разговаривать.