То, что останется

      Яко проснулась с точным ощущением, что сегодня мама вернется. Телефон Харуки Кацураги все так же молчал, но Яко была уверена. Заковавшись в свою уверенность, словно в броню, она вымыла и без того чистый пол, перестелила мамину постель, взбив подушку повыше, и решила испечь ее любимый яблочный пирог.       Яко машинально нарезала яблоки на мелкие дольки, тихо подпевая очередной популярной песенке, звучащей по радио. Все будет хорошо. Надо быть оптимистом, думать о хорошем, мыслить позитивно — и так далее в том же духе. Яко стала настоящей мастерицей позитивного мышления. Сначала ее отца убили, а полиция неожиданно остановила расследование. Уже два года прошло, но убийца Сейчи Кацураги все еще не найден. И словно этого было мало — ее мать, журналистка и просто очень активная женщина, пропала. Точнее, пару недель назад она уехала в Испанию, делать репортаж о выступлении знаменитого цирка Дю Солей, а затем… затем звонки от нее прекратились. Пирог медленно подрумянивался в духовке, а Яко, выключив радио, принялась вытирать стол. В конце концов, может, у мамы просто украли телефон. Такое происходит сплошь и рядом. Не стоит хныкать и расстраиваться, если мама не звонит уже две недели. Таймер на плите задорно звякнул, возвещая, что пирог готов. Яко, довольно улыбаясь, вытащила его из духовки и втянула носом аромат яблок и сдобного теста. Идеально! Мама будет рада. «Если она, конечно, вернется» — шевельнулась червяком предательская мысль, но Яко усилием воли заставила замолчать эту часть своего мозга. Мама вернется, все будет хорошо и мыслим позитивно. Точка.       Встряхнувшись, Яко придирчиво осмотрела пирог. Да, она слегка перестаралась, и он получился гораздо больше, чем она ожидала. Хмыкнув, Яко взяла нож и отрезала половинку. Мама точно не расстроится. Положив отрезанный кусок пирога на блюдо, Яко переобулась и вышла из квартиры. Краем глаза она заметила в почтовом ящике счета за свет и воду. Черт, надо не забыть заплатить, иначе… Стоп. Не думать о плохом. Она заплатит и все будет хорошо.       Эйши Сасадзука, следователь из первого токийского отдела полиции жил рядом — через две квартиры. Когда Яко с мамой выбирали жилье, Харуку такое соседство лишь порадовало. Мало какой бандит отважится чудить под носом у полиции. Отношения между семьей Кацураги и господином полицейским были самыми что ни на есть добрососедскими: Сасадзука-сан помогал Харуке или Яко донести тяжелые пакеты из магазина, а Яко не только спасала его от маминой стряпни (готовила Харука Кацураги из рук вон плохо, что не мешало ей проводить у плиты свои редкие выходные), но еще иногда и готовила на два дома. Прошлым летом, как раз на следующий день после начала каникул, Яко услышала, как Эйши поздравляют с Днем Рождения заскочившие коллеги. Парой часов позже она присоединилась к поздравлениям с собственноручно испеченным клубничным тортиком.       На звонок в дверь долго не реагировали, и Яко уже хотела уйти, но тут замок щелкнул.       — Добрый вечер, Сасадзука-сан. Я… э… в общем, я пирог решила испечь, это вам.       Сасадзука непонимающе взглянул сначала на улыбающееся лицо Яко, затем — на блюдо с еще дымящимся пирогом в ее руках.       — Спасибо, Яко-тян. Несколько неожиданно. Кацураги-сан вернулась?       Яко на долю секунды отвела взгляд, а затем вновь улыбнулась.       — Еще нет, но… Я думаю, что она вернется сегодня. Я уверена в этом.       — Хорошо. Еще раз, спасибо.       Сасадзука осторожно, чтоб не выронить, взял из ее рук блюдо и отступил назад.       — Всего хорошего! — Яко помахала рукой и почти бегом вернулась в свою квартиру. Дел еще хватало — погладить школьную форму (выпускной класс, надо быть примером для остальных), отложить деньги за квартиру, приготовить еду на завтра… Яко старалась не смотреть на стрелки часов, но и без этого ее уверенность потихоньку таяла, превращаясь в ничто.       В начале десятого вечера, Яко застыла на кухне рядом с остывшим пирогом, уронив голову на сложенные руки. Мама не вернулась. Но, может, завтра?.. Кто-то позвонил в ее дверь и Яко, словно пущенная стрела, побежала в прихожую. Надежда, сверкнув, угасла: на пороге стоял Сасадзука, протягивающий пустое — и чисто вымытое — блюдо.       — Прости, Яко-тян. Кажется, ты ждала не меня, — он виновато пожал плечами. Яко мужественно сморгнула набежавшие слезы и выдавила улыбку.       — Ничего, Сасадзука-сан. Я рада, что пирог вам понра… Он же вам понравился, да?       — Очень.       Они замолчали. Яко не хотелось закрывать дверь и опять возвращаться к тишине пустой квартиры.       — Я слышал, что из-за плохой погоды некоторые рейсы были отменены, — вдруг сказал Сасадзука, выщелкивая сигарету из пачки. — Может, завтра…       — Вы правы, — Яко улыбнулась. — Обязательно завтра. Или на днях.       Яко не стала уточнять, где именно и какие рейсы. Главное — это надежда. С этой мыслью она и легла спать — завтра нужно было не только в школу, но и на работу.       Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, Яко в конце прошлого учебного года устроилась на подработку в мейд-кафе. Конечно, разносить заказы в костюме горничной не было пределом ее мечтаний, но за это платили деньги. Так что приходилось засовывать гордость туда, где не светило солнце, и мило улыбаться каждому новому посетителю.       Сегодня Яко неосмотрительно обулась в новенькие туфли, и уже к середине смены горько об этом пожалела. Ноги словно грызли пираньи, и сохранять на лице благожелательную улыбку с каждой секундой было все трудней. Ее начальник, Набу-сан, не выдержав, отправил Яко домой, намекнув, что зарплата будет меньше из-за этого пропуска.       — Но я же половину отработала! — возмутилась Яко, борясь с желанием разуться и передвигаться босиком. А еще лучше — ползком.       — А наполовину — нет. К тому же, ты такие рожи корчила, что клиенты были недовольны. Так что сегодняшний день я вычеркиваю.       Яко махнула рукой. Спорить не хотелось, хотелось домой, сунуть ноющие ступни под прохладную воду, а потом лечь и уснуть. Желательно, на неделю.       С трудом переставляя ноги, Яко выбралась из автобуса и двинулась к дому. Привычно скользнув взглядом по окнам своей квартиры, она остановилась, как вкопанная. Там кто-то был. Яко могла поклясться, что видела отблеск фонарика, который кто-то случайно направил в окно. Паника зародилась где-то в районе желудка и расползлась по всему телу, начисто отключая здравый смысл.       Обливаясь холодным потом, Яко поднялась на свой этаж и постучала в дверь Сасадзуки. «Пожалуйста, пожалуйста, откройте» — мысленно взмолилась она, слыша посторонний шум в своей квартире. Замок еле слышно щелкнул, и дверь распахнулась, выпуская запах табачного дыма.       — Яко-тян? Что…       — Т-с-с-с! — Яко прижала палец ко рту и стрельнула глазами в сторону своей квартиры.       — Кто-то забрался к тебе? — одними губами уточнил Сасадзука. Яко лихорадочно закивала. Эйши взял ее за плечо и втянул в прихожую.       — Сиди тихо, — бросил он, выходя в общий коридор.       Яко застыла в пахнущей сигаретами темноте, прислушиваясь к звукам, доносившимся из ее квартиры. Кто-то что-то рявкнул, послышался звук удара, словно кто-то пытался захлопнуть дверь, а затем короткий, но очень пронзительный вопль.       — Все спокойно, — произнес Сасадзука распахнув дверь, за которой скорчилась Яко. — Сейчас приедут мои коллеги, составят протокол. Заодно, пойди проверь, не украли ли они что-то.       Яко осторожно подошла к своей квартире и застряла на пороге. Ноги отказывались делать еще один шаг.       — Не бойся, я рядом, — Сасадзука положил ладонь ей на плечо и ободряюще сжал его.       За дверью лежали двое мужчин с завязанными за спиной руками. Один из неудачливых грабителей щеголял разбитым носом и уже наливающимся синяком под глазом. Яко поежилась под откровенно злобными взглядами и на цыпочках прошла в их с мамой спальню. Шкатулка с мелкими драгоценностями — бусы, серьги и пара колец — стояла на своем месте в целости и сохранности, деньги «на черный день» тоже были нетронуты.       — Может, они не успели сюда дойти? — с сомнением в голосе спросила Яко, пересчитав денежные запасы (которых и так было совсем не густо). Сасадзука пожал плечами и машинально достал сигарету из пачки.       — Вряд ли. Может, их не это интересовало?       — А что тогда? Больше красть нечего… — Яко вздохнула и вышла из спальни. Недограбители, видимо, услышав их разговор, обменялись довольными ухмылками.       — Незаконное проникновение вам все равно запишут, — буднично сказал Сасадзука, стряхивая пепел в раковину. Яко пригляделась к одному из преступников и вскрикнула:       — Браслет!       — В чем дело, Яко-тян? — Сасадзука мгновенно оказался рядом и схватил мужчину за руку, на которое поблескивала простая серебристая цепочка с замочком-змейкой.       — Это мамин браслет! Она с ним уехала… Она… Вы… — ее ноги подкосились, и Яко грохнулась на пол кухни, не сводя затравленного взгляда с браслета.       — Ты, блядь, дебил, Йоджи… — прошипел второй грабитель, пытаясь пнуть своего напарника. — Полный, мать твою, дебил! Шеф, этот идиот цепочку с рук купил, на блошином рынке, мы не знали, что вещичку кто-то увел!       — А это мы еще посмотрим, — Сасадзука странно улыбнулся, усиливая хватку на руке грабителя. Тот заскулил и засучил ногами, пытаясь высвободиться.       — Ай! Шеф! Клянусь! Мы никого не того…       Яко отстраненно наблюдала за всем этим, балансируя на грани полноценного обморока. Словно сквозь вату она услышала вой полицейской сирены.       — Сасадзука-сан! Только вы на такое способны! — голос молодого полицейского чуть ли не искрился от нескрываемого обожания и восторга. — Вы просто… Вы!       — Джун, тихо, — резко бросил вошедший следом человек. В строгом деловом костюме и тонких очках, он больше напоминал адвоката, чем работника полиции. — Эйши, что тебе говорили? Сидеть тихо, понимаешь, ти-хо! А не лезть геройствовать как обычно.       — Усуи, я вел себя исключительно законопослушно и ни разу не преступил закон, — отозвался Сасадзука. Яко показалось, что его глаза превратились в затянутые дымом зеркала, надежно скрывая мысли.       — Он меня ударил! — взвыл обладатель разбитого носа, но тут же осекся под внимательным взглядом Эйши. — То есть, я хотел сказать, я сам упал на него. И ударился. Честное слово.       Усуй закатил глаза и махнул рукой, позволяя увести преступников.       — Яко-тян? — Сасадзука присел рядом с ней на корточки и осторожно приподнял ее голову за подбородок. — Можешь встать, или нужен врач?       — Моя мама… — Яко закрыла глаза, пытаясь пинками загнать себя в позитивный настрой. Браслет ничего не значит, молчащий телефон тоже ничего не значит…       — Я не думаю, что этот человек соврал, — Сасадзука потянул ее за руку, помогая встать с пола. — В конце концов, ты сама сказала, что, вероятно, Харуку-сан ограбили. А браслет мог лежать рядом с телефоном.       Яко всхлипнула, из последних сил держа себя в руках.       — Я займусь этим, — неожиданно сказал он, на миг сжав ее ладонь пальцами. — Яко-тян, все будет хорошо.       Яко шмыгнула носом и уткнулась в его плечо. Постояв так пару секунд, она глубоко вздохнула и отстранилась.       — Вы правы, все будет хорошо.       — Так гораздо лучше, — Сасадзука кивнул ей и ушел к себе. Яко закрыла за ним дверь и, не сдержавшись, заперлась на все замки. Этой ночью она так и не уснула.